Мой-мой

Глава 27. НОВЫЙ АВТОМОБИЛЬ ПИИ. ИНТЕРНЕТНЫЕ СВЯЗИ.

В начале первого, выглянув после массажа в окно, я замечаю припаркованный перед консульством четырехдверный вездеход Тойоту серебристого цвета с финскими номерами. Через час вездеход куда-то уезжает. Через два он снова возвращается на место, но уже с красным дипломатическим номером.

Я занимаюсь своими делами, совершаю какие-то звонки. Переговариваю с Наной. Она говорит, что приглашения для Хайдольфа и Кристины Бернталер будут готовы сегодня-завтра и их отправят курьерской почтой. Лекция же назначена на следующий четверг на 12 апреля в 12 часов.

– Нана, а почему так рано? Ведь в двенадцать никто не сможет прийти. Студенты так точно не смогут! Почему не на шесть вечера, как обычно? Получится, что Хайдольф будет читать лекцию сам себе!

– Володя, не беспокойся, темой заинтересовались нужные люди. Это будет лекция для музейных работников. Кому надо, тот придет. Все будет хорошо. Я уже повесила объявления перед лекторием ГРМ в Михайловском замке. Кроме лекции запланирована еще экскурсия по музею и встреча с Горбуном. Как только они приедут, сразу телефонируй мне.

Прекрасно. Дела начинают двигаться. Нужно готовить почву для приезда Хайдольфа. Приглашать людей. Написать и развесить собственное объявление. Позвонить знакомым журналистам. Немецкоязычным. Студентам.

А где мне их поселить? У Будилова? Конечно, а где же еще! Антье у Будилова понравилось. Она провела две ночи со своим ди-джеем Францем на надувной американской кровати в самой дальней комнатке квартиры с провалившимся потолком. С милым рай и в шалаше, тем более за пять-то долларов в сутки!

Пия не подает признаков жизни. Я тоже ей ничего не пишу, жду, чтобы она проявилась сама. Пусть спокойно занимается делами сколько ей нужно. Я пишу объявление о лекции, вешаю его в "Мухе", и не спеша, как бы гуляючи, дохожу до "Кулька". Захожу в кафе "Анна" и выхожу в интернет. Свою почту я не проверял давно, и она у меня скопилась в особо крупных количествах. Много корреспонденции по работе, пишут студенты по самым разным вопросам. Кто-то не успел сдать дипломный экзамен, кто-то потерял какое-то аттестационное свидетельство, которое только я могу заменить.

Это уже другой, быстро мною забытый мир. Мне не хочется в него возвращаться. Но на письма ответить надо. Сижу и отвечаю, а меня мучает совесть. Я обманул Катю. И я знаю, что она на меня обиделась. От нее нет ни единого письма. Я обещал ее украсть, но не сдержал свое слово. Скорее всего, она меня не простит. Женщины таких вещей, как правило, не прощают. Хотя Катя совсем еще ребенок, она может поступить иначе, она может дать мне шанс исправиться, и тогда я украду ее в следующий раз. Как знать?

С Катей я познакомился по интернету, залез однажды осенью на сайт знакомств и написал около десятка писем. Ответили мне три-четыре девушки. Вскоре из всех осталась только одна. Зовут ее Катя. Она живет в Германии. Катя дочь эмигрантов, приехавших несколько лет назад с Украины. Ей пятнадцать лет и она учится в гимназии. Мне сразу понравилось, что Катя гимназистка, и я начал ее соблазнять. В Австрии и Германии половая зрелость наступает юридически с четырнадцати лет, так что Катя уже может сама решать свои личные проблемы. Кстати, в России теперь то же самое – перед самым своим уходом на пенсию Зомби подписал соответствующий указ.

Я стал рассказывать Кате о себе, о своей жизни в Вене, о тусовках. Ей все это было интересно. Жизнь в Германии скучна и однообразна и Кате в ней одиноко. Я же звал ее в Австрию или в Россию, предлагал увидеться.

Катя прислала мне свою сканированную фотографию. У нее длинные темные волосы. Правда, на фотографии она изображена по пояс, и я не знаю, какие у нее ноги. Катю я полюбил и она меня тоже, уже во втором письме она написала "целую". Потом мы придумали план.

В середине марта она должна была ехать с классом кататься на лыжах в австрийские Альпы. Там-то, я ее и должен был украсть. В награду за свой подвиг я мог сделать с ней, что захочу, а я уже заранее знал, что я хочу с ней делать.

Но вместо того, чтобы воровать Катю в австрийских Альпах, я неожиданно исчез, ничего о себе не сообщая. Так, судьба развела нас в разные стороны. Когда Катя ехала в Альпы, я возвращался в Россию, через Германию. Вероятно, мы были где-то почти рядом, мы могли встретиться, но не встретились, потеряв друг друга, может быть, навсегда.

Сейчас я пишу Кате виноватое письмо, прошу меня простить и понять. Прошу мне ответить. Обещаю прислать ей фото, ведь она даже не знает, какой я из себя. Может быть, она думает, что я голубоглазый блондин, а я-то на самом деле длинноволосый бородатый дядька. О, ужас! Увидит меня, испугается, прервет нашу виртуальную связь. Бесследно скроется в дебрях всемирной электронной паутины. Поймает в сеть интернета другого, рыжего, как золотая рыбка, и будет с ним общаться. Ах, Катя-Катя! Я пишу ей свое, как знать, возможно, последнее письмо, набираю адрес: Jekaterina21@aol.de, и нажимаю команду "Отправить".

Из виртуальной реальности меня вырывает текст-мессидж Пии. Она спрашивает, как дела, и сообщает, что она дома. Смотрю на часы – без двадцати девять. И тут же звоню ей с мобильного телефона.

– Что делаешь?

– Сижу в интернет-кафе. Как ты съездила за машиной?

– Нормально, только что мы катались с Лизой по городу, она мне все показывала. Лиза здесь уже долго ездит и все знает. А я боюсь еще ездить одна.

– Лиза у тебя?

– Да, мы пьем красное вино. Хочешь прийти?

– Хочу. Сейчас выхожу и буду у тебя через двадцать минут.

Выйдя из кафе "Анна", я заворачиваю за угол и попадаю на набережную Невы. "Ваши набережные сделаны из финского гранита" – сказала мне как-то Лиза. В лицо мне бьет сырой теплый ветер. "Весна" – думаю я, – "это наступает весна". Сегодня понедельник, второе апреля две тысячи первого года. Я глубоко вдыхаю воздух, наполненный газами проносящихся мимо автомобилей и тающего снега, зловонный и влажный, закашливаюсь, и начинаю свой путь вдоль реки от темной решетки Летнего сада прямо и прямо до самой Потемкинской.

– Я только что рассказывала Лизе, как сегодня утром на трассе меня остановили менты.

– Что они от тебя хотели?

– Они сказали, что я превысила скорость. У меня еще не было дипломатических номеров, поэтому я показала им мой дипломатический паспорт. Они стали спрашивать – есть ли у меня муж и вообще хотели со мной разговаривать. Им было очень интересно.

– А что, с дипломатическими номерами машины не останавливают?

– Нет, тоже могут остановить, но это по-другому. Ты будешь вино?

– Спасибо, я решил сделать паузу. В последние дни пришлось много пить с моими австрийскими друзьями. Ты довольна машиной?

– Очень! Это, правда, не тот цвет, что я хотела, но мне тоже нравится.

– Серебристо-металлический. Я видел с балкона.

– А хочешь – пойдем провожать Лизу и я тебе ее покажу?

Все вместе мы спускаемся вниз и проходим на охраняемую стоянку. Пия машет рукой дежурному, и он кивает в ответ. Обходим машину вокруг. Пия ее не открывает. Решила показывать мне только снаружи. Ну и правильно, главное ведь – это полюбоваться внешними формами. "Very nice car" – несколько раз одобрительно повторяет Лиза, слегка посмеиваясь. Я утвердительно киваю – "Yes, Lisa, it's very, very nice". Пия польщена, и не замечает, что мы над ней чуть-чуть издеваемся.

– Теперь я буду бояться, что ее могут украсть. Я купила в

Финляндии очень дорогую страховку и даже если что-то случится, мне компенсируют почти все. Но все равно что-то придется потерять.

Я вижу, что она взбудоражена и что ей хочется говорить, но мне не интересно слушать и говорить о машинах. Поэтому, когда мы поднимаемся по лестнице назад, я прошу переменить тему.

– Хорошо, – сразу соглашается она. – Я могу говорить о мужчинах.

Ты хочешь, чтобы я рассказала тебе о моем новозеландском друге?

– У тебя был друг-киви? – спрашиваю я.

– Откуда ты знаешь, что новозеландцев называют "киви"? Это же такой лондонский сленг, который не все знают.

– Я ведь жил какое-то время в Лондоне. Кроме того, у меня была австралийская подруга, поэтому я отлично знаю, кто такие Киви и Ауси, а также их проблемы.

– Да-да, у него было много проблем!

– Их основная проблема состоит в том, что они любой ценой хотят зацепиться в Европе. "Какие же вы, русские, счастливые" – часто говорила мне Кэрин, – "вы живете в Европе. Здесь так много всего происходит, а в Австралии не происходит ничего. Последнее событие, произошедшее в Австралии, случилось в 1968 году, когда во время купания в океане наш президент был съеден акулой. С тех пор у нас не было никаких других интересных событий. А еще над Австралией висит озоновая дыра. Все это настолько ужасно!"

– Да, знаю. Но, все равно, я думаю, что он был не такой плохой. У нас была очень сильная любовь. Вначале все шло так прекрасно. Мы познакомились в Лапландии. А потом я поехала с ним в Лондон. Он был там женат и хотел развестись, чтобы жениться на мне. Он мне обещал.

– Так почему же тогда не женился?

– Слушай, не перебивай, я сейчас все тебе расскажу!

Я умолкаю, приготовившись внимательно слушать. Пия вздыхает и начинает свой нелегкий рассказ. От первых же ее слов у меня отвисает челюсть, но я сдерживаю в себе вопросы, чтобы ей не мешать, чувствуя, насколько важно ей сейчас высказаться.