На земле потомков Аладдина

ВСЕ ПРОДАЕТСЯ И ВСЕ ПОКУПАЕТСЯ

Необыкновенное зрелище, абсолютно непривычное для европейца, представляют собой восточные базары (по-арабски — сук). Это лабиринты узких улочек, часто крытые, на которых с обеих сторон теснятся лавочки размером 4–6 квадратных метров. Скорее, даже не лавочки, а прилавки, и в темной каморке за ними свалены товары.

Торговля — одно из основных и наиболее престижных занятий иракцев, а обладание местом на базаре и собственной лавочкой — желанная цель многих из них. Часто днем владелец такой лавочки работает в банке, строительной фирме, на предприятии, а вечером сидит на базаре в лавке и бойко торгует.

Арабский сук традиционно разделен на сферы влияния. У входа на базар неизменно сидят мальчишки, торгующие чем попало — бритвенными лезвиями, фонариками, мелкими дешевыми игрушками, разложенными на картонных ящиках. Это как бы школа ведения дел, здесь отбираются кандидаты в большую торговлю.

Иногда встречаются мальчишки, продающие приемники или часы. Но не торопитесь с покупкой. Может статься, что за цену настоящего приемника или часов вы приобретете у него только корпус от часов или футляр от приемника. Но если посчастливится и внутри окажется механизм, то вряд ли он будет работать долго, так как только что вышел из ремонта.

Несмотря на это, торговля идет бойко, и не столько процесс купли-продажи, сколько торговля сама по себе. Если продавец назначает свою цену, которая раза в три превышает истинную стоимость вещи, покупатель вправе назвать свою, и она может быть вдвое меньше реальной. Где-то посередине представления о цене продавца и покупателя встречаются. Теперь в самый раз решать, делать покупку или нет. И если вы откажетесь от нее, никто не будет в обиде. Главное — торговля состоялась.

Эта особенность присуща иракским мальчишкам, которые торгуют на суке. Хотя порой малыш упрямо твердит одну и ту же цифру, когда предлагаешь ему половину и даже если называешь цену вдвое большую. На вопрос, почему он не хочет получить больше, он отвечает, что такую цену назвал ему отец и он не может его ослушаться. Видно, отец никак не мог предположить подобного поворота дела и не дал сыну никаких инструкций на этот счет.

Благополучно миновав заслоны начинающих торговцев, вы попадаете на настоящий базар. Это целый город со своими улицами и площадями. Тянутся ковровые ряды, их сменяют посудные лавки, переходящие в ряды специй и пряностей, где воздух напоен такими запахами, что человеку с аллергией находиться там просто опасно, а тот, кто страдает насморком, через пять минут начинает чихать и полностью избавляется от него.

Торговля в центре сука уже не такая бойкая, как среди мальчишек. Здесь можно прицениться, но цены не скачут так резко. Это «спокойствие» наступило лишь несколько лет назад, когда правительство ввело более или менее твердые цены на многие товары, что лишило иракских продавцов возможности сильно завышать их, а покупателя — снижать. Эта несомненно нужная мера не только лишила иракский базар восточного колорита, но и определенным образом подействовала как на продавцов, так и на покупателей, у которых в крови заложена страсть к торговле.

Местные старожилы вспоминают случаи, когда за веселую шутку или каламбур при купле-продаже продавец снижал цену вдвое, а иногда и даром отдавал товар. Но не подумайте, что это принесло ему убыток. Он наверстывал своё на «угрюмых» покупателях.

Базар в Ираке — место, где люди обмениваются новостями и мнениями по самым различным жизненным вопросам, где наряду с куплей-продажей происходит простое человеческое общение.

Удивляет наблюдательность иракцев. Если вы подойдете к лавке, продавец сразу же определит, из какой вы страны. Мало кто из них ошибается. Велика у жителей Ирака склонность к подражанию и способность к языкам. На базаре продавец обязательно назовет цену на вашем родном языке; скажет несколько фраз, когда лучше зайти, если сегодня нет нужного товара; посоветует, что лучше приобрести. При этом акцент или искажение слов минимальны — будь то английский, французский, русский, польский, испанский или немецкий, то есть языки тех стран, чьи представители наиболее часто бывают в Ираке.

Отдельно существует в Ираке продуктовый сук. Сюда из сельской местности стекаются продукты сельскохозяйственной деятельности иракцев, а также привезенные из-за рубежа. Если на вещевом базаре торговцы одеты в основном по-европейски, то на продуктовом — в национальные костюмы: длинные рубахи (галабийи), подпоясанные широкими кожаными ремнями, на голове неизменный платок с обручем — куфийя. Много женщин, укутанных в черные покрывала, чего не встретишь на вещевых базарах.

Торговля здесь оживленная, но объясняться с продавцами приходится по-арабски, притом на иракском диалекте арабского языка. Торговаться на продуктовом базаре не принято. Государство установило твердые цены на сельскохозяйственные товары, которые могут меняться лишь в зависимости от спроса. Цены в каждой лавке указаны мелом на небольшой грифельной доске.

Продуктовый сук дает представление о том, чем живет иракская деревня, что возделывают крестьяне, каких животных они разводят. Яблоки, горькие апельсины, виноград, помидоры, огурцы, продолговатые, светло-зеленые арбузы (раги), кочанный салат (хас), овцы, куры — всего много, но ассортимент невелик.

Нефтяной бум в некоторой степени подавляет предприимчивость населения в земледелии и животноводстве. Многие продукты Ирак закупает за границей. И все же иракское правительство всячески поощряет развитие сельского хозяйства, организуя кооперативные хозяйства и создавая мясо-молочные предприятия и птицефермы.

На продуктовом суке торгуют традиционными продуктами. Наиболее популярны — лябн, подсоленное кислое козье или буйволиное молоко, которое в климатических условиях Ирака как нельзя лучше утоляет жажду; сыр из козьего молока, сладости из виноградного сахара.

Теперь пришла очередь рассказать о золотом ряде иракского сука, который как магнит притягивает посетителей. Лавочки, торгующие золотыми и серебряными украшениями, тянутся на целый квартал, и нет ни одного базара ни в одном иракском городе, где бы их не было.

Сама лавка представляет собой небольшую комнатку размером не более 6–7 квадратных метров с обращенной на улицу застекленной витриной с выставленными в ней образцами украшений. С улицы, наполненной шумом и раскаленной от солнца, переступив порог, вы попадаете в тишину и прохладу. Может оказаться, что в лавке никого не будет, тогда присядьте на диванчик или в кресло, которые поставлены в одном из углов комнатки специально для посетителей, и, вытерев со лба пот, немного передохните в прохладе под гудение кондиционера.

В противоположном углу комнаты — высокая стойка, за ней рабочий стол мастера и хозяина лавки. На стойке — небольшие весы, на которых взвешивают покупку. На столе — японский калькулятор, и хозяин, моментально помножив граммы на динары, назовет вам стоимость украшения. Но самое любопытное в золотых лавках то, что здесь теряется ощущение ценности вещей, не веришь, что все эти цепочки, медальоны, кольца — золотые. Во-первых, потому, что их слишком много, и при этом хозяин к ним относится с полным безразличием. Посудите сами, кто оставит лавку без присмотра, тем более что на столе лежат недоделанные украшения (но это к вопросу об арабской честности); а во-вторых, они слишком массивны и громоздки.

Золотая цепочка — украшение для женщин — напоминает якорную цепь только, может быть, чуть поменьше, медальон, изображающий полумесяц со звездой над ним, — необычайных размеров. Средняя величина излюбленного иракского украшения, медальона с надписью «Аллах», с пятикопеечную монету. Все это вызывает подозрение, что перед вами не изделия из золота, а подделка.

Но сомнения напрасны, это золото, хотя и не самой высокой пробы, вообще здесь о пробе говорить не приходится, так как это понятие для иракского ювелира незнакомо.

Наконец открывается дверь, ведущая в глубь лавочки, и появляется владелец или кто-нибудь из помощников, обычно родственник владельца, член его многочисленной семьи. После традиционного арабского приветствия с выяснением самочувствия вы говорите, что хотели бы приобрести какую-нибудь вещицу. Тут же перед вами, как в сказке из «Тысячи и одной ночи» после слов «сим-сим, откройся», вырастает целая гора золотых украшений, из которых вы можете не спеша выбрать то, что вам по душе.

Тем временем хозяин, крикнув в глубину лавки: «Чай!», терпеливо ждет, когда вы закончите осмотр и отберете вещь. Через минуту перед вами стоит уже маленькая чашечка наикрепчайшего иракского чая.

Предположим, вы облюбовали цепочку. Интересуетесь, сколько она стоит. Хозяин бросает ее на чашечку весов, на другую кидает миниатюрные гирьки и, не дожидаясь, когда чашечки уравновесятся, начинает подсчеты на калькуляторе. Пока он считает, чашечки приходят в равновесие, и та, на которой лежит отобранное вами изделие, перевешивает или, наоборот, устанавливается выше своего противовеса. В первом случае хозяин махнет рукой — это скидка специально для вас, во втором — скинет с общей стоимости пару динаров. Когда таким образом определена приблизительная цена покупки, можно и поторговаться. Что такое торговаться по-арабски, уже говорилось. Поболтав о том, о сем, практически не касаясь вопроса снижения цены, внезапно объявляете, что вещь купите и называете свою цену, которая, естественно, ниже той, которую назвал хозяин.

Если окончательная цена не устраивает вас или вы просто передумали приобретать вещь, не стесняйтесь сказать об этом хозяину, несмотря на добрый час времени, отнятый у него. Скажите, что зайдете в другой раз, при этом можно попросить его изготовить что-нибудь по вашей просьбе или достать какое-нибудь украшение, которое вы где-нибудь видели. Как правило, иракские ювелиры охотно выполняют такие заказы, но такое изделие не обязательно будет отвечать тем требованиям, которые вы хотели бы к нему предъявить. Оно будет сделано в чисто иракском вкусе — таким, какие модны в Ираке, — крупным и массивным.