На землю с небес и дальше в лес

Глава 8

Они направляются на север, в Желтую страну, на ходу поведал ей Джек. Эта страна знаменита фермами и едой, а в ее столице Изобилии расположен большой и шумный рынок, где фермеры и кулинары продают самую разную снедь. Там множество торговцев мясными пирогами, запеченной на вертеле в ямах свининой, бутербродами с сыром, свежими медовыми сотами и пирожными: сырными, политыми шоколадом, и с лимонным кремом. Фермеры предлагают яблоки и землянику, помидоры и тыкву; приготовленная еда приправлена свежайшей зеленью, подается со вкуснейшими соусами, и все великолепно пахнет.

При описании столицы Джеку даже пришлось несколько раз останавливаться, чтобы найти выразительные слова. Рапунцель никогда не слышала о Желтой стране, рынках и ямах, где запекают свиней. Джек терпеливо отвечал на все ее вопросы, а иногда, не дожидаясь их, сам пускался в подробные пояснения. Он рассказывал о еде в таких красках, что у Рапунцель впервые после того, как ее вырвало — еще одно слово, которому научил ее Джек, — разыгрался аппетит.

— Умираю от голода, — пожаловалась она.

— Не думаю, — съязвил Джек, — что в своей жизни ты голодала хотя бы десять секунд. Или ведьма иногда забывала оставлять тебе еду в башне? — Он с интересом посмотрел на Рапунцель.

— Конечно, нет, — засмеялась она. — Ведьма приносит мне все, что захочу. Я просто звоню в колокольчик.

— Это, должно быть, прекрасно, — заметил Джек.

— Да, прекрасно, — кивнула Рапунцель, игнорируя его насмешливый тон. Она вспомнила великолепную стряпню Ведьмы, бутерброды, супы и мясные блюда, которые ела дома, и ее желудок заурчал. — Я голодна, — повторила она. — Я не ела целую вечность, и меня вырвало.

Джек покопался в своем кармане, вытащил темно-коричневый желудь и предложил его Рапунцель.

— Мне этого мало, — сказала она.

Джек остановился, и Рапунцель едва не налетела на него.

— Ты не знаешь, что это такое? — спросил он, тыча желудем ей в лицо.

— Это желудь, — ответила она, делая шаг назад, чтобы не получить желудем по носу.

— Это Быстрохлеб из желудя-для-всего, — объяснил Джек. — Разбей его камнем.

— Желудя-ля-си-во?

— Желудя-для-всего, — повторил Джек. — Не говори, что никогда их не видела.

— Видела, конечно, — ответила Рапунцель и, выхватив желудь, стала его рассматривать. — Ты уже вытаскивал такие из кармана и превращал в веревки.

— Разные желуди превращаются в разные вещи, — пояснил Джек. — Ты никогда не слышала… Ничего себе! — Он откинул волосы со лба и покачал головой. — Все пользуются желудями-для-всего. Они есть повсюду! Ну и ну, ты никогда не слышала о них?

Рапунцель покачала головой.

— Ну, давай, — убеждал ее Джек. — Разбей его.

Она присела перед камнем и тюкнула по нему желудем.

— Нет, — сказал он. — Разбей его.

Она постучала по камню сильнее, но ничего не произошло.

— Ладно, давай сюда, — вздохнул Джек. — Я…

Рапунцель ударила со всей силы, раздался громкий треск, и она взвизгнула, когда желудь в ее руках превратился в тяжелый круглый хлебец, поджаристый и душистый.

— Удивительно! — воскликнула она.

— Быстрохлеб, — довольно сказал Джек. — Отломи мне кусочек.

Рапунцель разломила хлебец и оставила большую часть себе.

— Мне нужно было тогда накормить тебя Быстрохлебом, а не позволять есть еду фей, — с извинением произнес Джек, глядя на свой кусок. — Я просто не подумал.

Рапунцель была слишком голодна, чтобы обращать внимание на его слова, и, жуя хлеб, последовала за Джеком дальше в лес. Она предложила крошки хлеба на ладошке Принцу-лягушонку, но он не захотел, и она слизала их сама.

— Все равно не наелась, — пожаловалась она.

— Мы должны экономить еду, — ответил Джек. — До Изобилии добираться почти неделю.

— Экономить?

— Просто есть понемногу.

Рапунцель такое объяснение не понравилась, и она решила задать другой вопрос:

— Трудно научиться плавать?

— Разве ты не умеешь? Ну конечно нет, — вздохнул Джек. — Хм. Будет трудно. Нам скоро придется пересекать реку… Реки — это как озера, но только длинные, и вода в них очень быстро течет, — пояснил он, прежде чем Рапунцель задала вопрос. — Есть, конечно, мосты, но нам лучше ими не пользоваться.

— Почему?

— Потому что у нас нет бумаг, подтверждающих, кто мы и куда идем.

— Разве нужны бумаги, чтобы пересечь реку?

— Иногда.

Рапунцель вспомнила, как она оказалась под водой и не могла дышать. Как она перейдет реку? И не окажется ли та слишком глубокой? А если течение будет сильное, не затянет ли ее под воду? Рапунцель вспомнила о живительном дыхании, которое дал Рун, и обрадовалась, что у нее есть хоть такая защита. Правда, не очень хотелось быть благодарной Руну, который убил бы ее, не останови его Мудрейшая.

Рапунцель удивлялась, почему Рун вообще слушался Мудрейшую. Он мог сделать все по своему разумению, если бы захотел. Мудрейшая ведь больна, и к тому же у нее сломано крыло.

— Что за чувство я испытала, когда увидела крыло Мудрейшей? — внезапно спросила она, с тревогой вспомнив серую тряпицу, свисающую вдоль тела феи.

— Какое чувство? — поинтересовался Джек. — Опиши его.

— Я почувствовала… — Рапунцель замолчала, подыскивая слова. — Будто это моя вина, — закончила она, вспоминая морщины и седые пряди ведьмы. И это тоже ее вина, и, вероятно, после исчезновения воспитанницы морщин и седых волос у Ведьмы прибавилось.

— Плохое чувство? — спросил Джек, не отводя взгляда от тропы. — Тяжелое? Будто здесь что-то застряло? — Он прижал один кулак к желудку, а другой ладонью обхватил свою шею сзади.

— Точно! — воскликнула Рапунцель и повторила его жесты. — Это чувство.

— Это вина, — кивнул Джек, опустил руки и продолжил идти. — Ты никогда не испытывала ее прежде?

— Это ужасное чувство. Надеюсь, что ничего хуже не бывает.

— Есть еще горе.

Принц-лягушонок грустно подпрыгнул, соглашаясь.

— Горе?

— Это случается, когда умирает тот, кого любишь. Или уходит.

— На что оно похоже?

— Не могу сказать.

— Ты должен, — заявила Рапунель, шагая рядом с ним. — Мудрейшая сказала, чтобы ты говорил мне правду, о чем бы я ни спросила.

— Правда в том, что я не могу сказать, — пожал плечами Джек. — Ты или знаешь это чувство, или нет.

Вскоре они вышли из тихого серебристого леса фей и вошли в шумный лес Красноземья, который Рапунцель до этого дня не видела, по крайней мере, с земли. И она удивилась, что чаща вовсе не кишела всякими ядовитыми животными. Тонкой паутины, в которую легко попасть в темноте, Рапунцель сейчас легко избегала; изящные нити сверкали на солнце капельками росы. На полянках цвели крохотные желтые цветы. На ветвях распевали птицы. Она посмотрела вверх на необычайно высокие деревья, покрытые темно-зеленой хвоей, и решила, что они чудо как хороши. Получалась удивительная картина, когда солнечный свет, проходя через кроны, расщеплялся и падал вниз длинными мерцающими лучами.

С каждым шагом на север Джек воодушевлялся все больше, словно прогулка по лесу ему очень нравилась. Рапунцель не разделяла его настроения; колесо с волосами с каждым шагом будто становилось все тяжелее.

— Не унывай! — воскликнул Джек, увидев, что она морщится. — Все не так плохо. Тебе должно быть интересно — ты ведь всю жизнь провела в одной комнате.

— У меня был еще балкон.

— Тогда, видимо, тебе это все знакомо. Давай, задавай вопросы. Обо всем, о чем хочешь. Я многое могу рассказать, если тебе интересно.

Рапунцель подумала. Да, у нее были вопросы.

— Что такое мама? — спросила она.

— Ничего себе, — пробормотал Джек. — Вот это вопрос. Ты правда не знаешь?

— Я не стала бы спрашивать, если бы знала!

— Ладно, ладно. Это просто… — Джек пожал плечами. — Мама — это… женщина, — наконец произнес он и почесал затылок. — А папа — мужчина. Они родители. У них есть дети. Пока не вырастут, дети обычно живут с родителями, если они живы и с ними не случилось ничего плохого.

— О, вот как… Значит, Ведьма — моя мама?

Джек возмущенно воскликнул:

— Нет!

— Почему? Я живу у нее.

— Но она не твоя настоящая мама.

Настал черед Рапунцель возмущаться:

— Не будь таким глупым. Конечно же, настоящая.

— Нет, она… — Джек замялся, подыскивая слова. — Небеса, — наконец произнес он. — Это труднее объяснить, чем я думал. Видишь ли, настоящие родители — это те… кто тебя сделал.

— Сделал?

— Да, родители… — Джек сглотнул. — Они делают детей вместе.

— Как делают?

— Я… — Джек отвернулся. — Я не тот, кого стоит об этом спрашивать.

— Но ты ведь все про это знаешь, не так ли?

Джек сильно покраснел.

— Не совсем.

— Тогда расскажи, что знаешь.

Джек промолчал.

— Ты должен, — настаивала Рапунцель. — Мудрейшая так сказала.

Наконец Джек сдался и, не глядя ей в глаза, в нескольких предложениях описал, как родители делают детей. Закончив, он быстро пошел вперед, а Рапунцель осталась позади, охваченная отвращением.

— Значит, меня сделала другая мать, — произнесла она, когда догнала Джека, не обращая внимания на его растерянный вид. — А затем Ведьма нашла меня в болоте. Та, другая мать бросила меня, а Ведьма обо мне заботилась. Разве это не делает ее настоящей матерью, а другую ненастоящей?

Джек, казалось, не знал, что ответить.

— Все родители делают детей? — продолжила Рапунцель. — Есть родители, которые этого не делают?

— Некоторые дети приемные, — признал Джек. — Некоторые родители по каким-то причинам не могут о них заботиться, и это делают за них другие люди.

— И эти приемные родители считаются настоящими?

— Конечно, если они заботятся о детях и любят их.

— Тогда Ведьма — моя настоящая мама. Только она любит меня и заботится обо мне.

Джек хмуро молчал.

— А как насчет фей? — через некоторое время спросила Рапунцель, обдумав все те странные вещи, о которых рассказал Джек. — Мудрейшая и Рун, они…

— Перестань, — сказал Джек. — Просто перестань.

— А того, с кем делать детей, каждый выбирает сам?

Джек уставился на нее.

— Конечно, сам. Как еще?

— Ну, я бы точно не выбрала Руна. Мудрейшая лучшая из фей, а он худший. Зачем он ей нужен?

Джек пожал плечами.

— Он заботится о ней.

— Заботится? Да он ни разу с ней не согласился!

— Не всегда соглашаешься с теми людьми, о которых заботишься.

— Ведьма всегда соглашается со мной. А Рун отвратительный.

— Он напуган, — возразил Джек. — Люди могут быть отвратительными, когда боятся.

— Я бы никогда такой не стала, — заявила Рапунцель.

— Действительно? — Джек внезапно закричал: — Лжец! Скотина! Шпион!

Рапунцель закусила губу.

— Тролль! — продолжил кричать Джек, весьма довольный собой. — Бес! Мелкий уродливый гном!

— Мне не стоило называть тебя уродливым, — сказала Рапунцель. — Прошу прощения, честно.

Джек лишь рассмеялся.

— Моя сестра обзывает меня и похуже.

— Ты уже говорил слово «сестра»… Это какое-то существо?

— Да, — ответил Джек с ухмылкой, но тут же покачал головой. — Я пошутил. Дети, которые родились у одних родителей, называются братьями и сестрами. Девочки — сестры, мальчики — братья. Обычно они растут вместе. Мы с сестрой живем в одной комнате с тех пор, как она родилась.

Тем временам они поднялись на вершину холма, и Джек на минутку остановился. Рапунцель воспользовалась моментом, чтобы поправить врезавшиеся в плечи лямки колеса. Перед собой она видела только бесконечный лес, на который бросали тени темно-серые облака.

— Если у тебя есть сестра, значит, ты брат? — спросила она.

— Ага. — Джек некоторое время смотрел на облака, потом зашагал вниз с холма. — Итак, какие у тебя еще вопросы?

Легкий тон вопроса не соответствовал выражению его лица, и Рапунцель поглядела на него с подозрением.

— Что-то не так? — спросила она. — Что?

— Ничего.

— Лжец.

— Просто задай другой вопрос, хорошо? — голос Джека был напряженным. — Забудь об этом.

— Но ведь что-то не так!

Но, несмотря на то, что она продолжала настаивать, Джек ни словом не обмолвился о том, что его тревожило. Даже когда Рапунцель снова напомнила ему, что Мудрейшая велела отвечать на все ее вопросы.

— Это мое дело, — коротко произнес он и пошел так быстро, что Рапунцель за ним не успевала. Стараясь не упасть, она пустилась за ним вниз по склону в сумрачный лес. Воздух был такой горячий и влажный, что ночная сорочка прилипла к ее потному телу. Джек ушел далеко вперед, разговаривать с ним было невозможно, и Рапунцель оставалось только думать о боли в спине и ногах.

Они шли еще около часа и достигли ручья. Джек наклонился над коричневой водой, зачерпнул ее горстью и стал пить. Рапунцель сделала лишь маленький глоток, опасаясь, что вода также ужасна на вкус, как и на вид. Обнаружив, что она довольно приятная, хотя и теплая, Рапунцель стала черпать ладошкой, как и Джек. Напившись, она вытерла рот рукавом, и только теперь поняла, как хотелось пить.

Принц-лягушонок прыгнул в воду, улегся там кверху брюшком, раскинув лапки, и выглядел при этом очень расслабленным и ярко-зеленым. Похоже, ему нравилось быть мокрым. Рапунцель решила намочить для него один из своих карманов и вывернула их. К ее удивлению они оказались не пустыми. В одном она обнаружила свой набор с бабками, а в другом — живительное дыхание.

— У тебя больше карманов, — Рапунцель протянула пузырек Джеку.

Он затолкал живительное дыхание в карман жилета, а Рапунцель окунула свой в воду и подобрала Принца-лягушонка.

— Вот сюда, — сказала она, опуская его в карман.

Принц-лягушонок благодарно квакнул.

Они шли весь день, пробираясь сквозь кусты и переходя мутные потоки, и с каждым шагом коса Рапунцель становилась все тяжелее, а шаги — все короче и реже. Она просто еле тащилась. Когда солнце стало садиться, путники вышли на широкий луг. На его дальнем конце, где трава уступала место камням, Рапунцель увидела в земле провал. Каменистая почва просто переходила в пустоту. Рапунцель не стала подходить близко и со своего места не видела, насколько глубоким тот был.

— Можем мы здесь остановиться ненадолго? — спросила она. — Я больше не могу идти.

— Подожди секунду, — ответил Джек и, подойдя к провалу, заглянул внутрь. Потом с широкой ухмылкой оглянулся на Рапунцель. — Ты не поверишь, но мы уже достигли Золотой реки! Лес фей сберег нам два дня пути. Просто отлично — теперь нам хватит еды до самой Изобилии.

Рапунцель осторожно подошла к краю обрыва и заглянула вниз.

— Желтая страна как раз на другом берегу реки, — сказал Джек. — Хорошо бы пересечь ее и остаться на ночлег под теми ивами. Видишь их?

Рапунцель не видела; она не могла оторвать взгляда от бурного потока внизу.

— Как много воды, — произнесла она.

— Все в порядке, — сказал Джек. — У меня кое-что есть. — Он вытащил из кармана темно-коричневый желудь.

— О, хорошо, — Рапунцель потянулась за желудем. — Время ужинать?

— Это не хлеб, — ответил Джек. — Это быстромост из желудя-для-всего.

— Быстро... мост?

— Он соединяет две стороны, так что по нему можно перейти с одного берега на другой, — Джек провел рукой по дуге. — Вот так.

Рапунцель поглядела на маленький желудь.

— Из него получится целый мост?

— Конечно.

— А если он исчезнет, как твоя веревка? Мы же упадем и умрем!

— Нет, падение будет не таким страшным, — ответил Джек и, прищурившись, поглядел на воду. — Здесь локтей пятнадцать, самое большое двадцать.

— Но если я упаду, я уйду под воду и не смогу дышать.

— Утонешь? — уточнил Джек, подбрасывая и ловя желудь. — Не беспокойся. Некоторые люди говорят, что желуди-для-всего не надежны, но я скажу, что они просто неправильно их раскалывают. Мне, например, с ними всегда везет.

— Что значит не надежны? Они разбиваются, падая на землю?

— Нет, они внезапно перестают работать, и сотворенные из них предметы исчезают, — пояснил Джек. — Иногда это весело… если речь о бальных нарядах и прочей ерунде.

Рапунцель уставилась на бурное течение.

— Должен быть другой путь.

— Он есть. — Джек пожал плечами. — Но я бы не хотел им пользоваться. Путей из Красноземья посуху не очень много — Золотая река тянется вдоль всей северной границы. До ближайшего моста идти целый день.

Рапунцель понурилась при мысли о том, что придется нести косу лишний день.

— Ну что ж… Думаю, мы должны перейти реку здесь. Пожалуйста, не дай мне утонуть.

— Просто будь готова нестись со всех ног, хорошо?

Рапунцель глубоко вдохнула и собралась с духом. Она уставилась на противоположный край пропасти и думала только о том, как ее пересечь.

— Хорошо, — кивнула она. — Разбивай.

Но никакого звука не раздалось.

— Разбивай, — повторила она. — Давай, я готова.

Джек не пошевелился, глядя поверх ее плеча в сторону леса.

— В чем дело? — спросила Рапунцель.

— Ловец, — прошептал Джек.

Рапунцель развернулась поглядеть, о чем он говорил, но не увидела ничего, кроме деревьев. Деревьев… и какого-то странного мерцающего сгустка воздуха, движущегося вдоль границы леса.

— Покажись, — произнес Джек срывающимся голосом. — Если я не ошибаюсь. Надеюсь, я ошибаюсь…

Мерцающий сгусток обрел форму.

На расстоянии ста шагов от них появился покрытый золотистой шерстью зверь с оскаленной пастью. Даже на четырех лапах он был выше Рапунцель и Джека. Он царапал землю когтями, а с его клыков капала слюна. Он уставился на Рапунцель налитыми кровью глазами и вдруг с громким щелчком захлопнул пасть.

Принц-лягушонок задрожал в кармане Рапунцель, но она тут же осознала, что тряслась сама.

Внезапно Ловец присел, зарычал и с ужасающей легкостью прыгнул в их сторону на тридцать шагов. Рапунцель затряслась сильнее, когда поняла, что в его распахнутой пасти легко поместится ее голова.

— Сделай что-нибудь, — хрипло произнесла она.

— Ты потеряла мой кинжал, — прошипел Джек. — Сама сделай что-нибудь.

— Я… — Рапунцель облизала губы. — Я могу позвать…

Она хотела сказать «Ведьму», но в лесу за Ловцом замерцал слабый красный свет, и Рапунцель поняла, что Рун ее слышит.

Джек, кажется, тоже его увидел.

— Рун! — закричал он. — Помоги!

Ловец сделал еще прыжок в их сторону; Рапунцель отступила назад, споткнулась и в ужасе закричала. Еще один прыжок, и он до них доберется.

— Рун! — завопил Джек снова. Рапунцель оглянулась. Если зверь прыгнет на них, им будет некуда бежать. Один шаг назад, и они упадут прямо в пропасть.

В реку.

Внезапно Рапунцель в голову пришла дикая идея.

— Джек! — громко прошептала она, поворачиваясь к нему спиной. — Хватай мою косу.

Колесо у нее на спине крутанулось, и конец косы полетел в руки Джека.

— Держи крепче, — сказала Рапунцель, едва двигая губами. — Когда Ловец прыгнет на нас, мы побежим в разные стороны…

— И он споткнется и улетит в воду!

Не успел Джек произнести последнее слово, как Ловец снова присел и с ужасающим ревом прыгнул на них.

— Бежим! — завопил Джек, и они бросились в разные стороны. Рапунцель охнула, когда Ловец врезался в ее косу, и волосы больно натянули кожу на голове. Чудовище зацепилось за косу задними лапами, споткнулось и потеряло равновесие.

Так же как и Рапунцель. Она закачалась, делая шаги к обрыву, и увидела, как ревущий зверь упал со скалы и полетел вниз, молотя лапами и брызжа слюной.

А потом закричала она, когда тоже полетела с обрыва и, как камень, упала в реку.

Рапунцель врезалась в воду с такой силой, что перехватило дыхание. Рев бегущей воды оглушил; поток затянул Рапунцель и понес прочь. Она открыла глаза и замолотила руками, надеясь за что-нибудь уцепиться, но вокруг было пусто и темно, и только сверху проникал слабый свет. Она била ногами и изгибалась, пытаясь пробиться к свету, но каждое движение только глубже погружало ее в реку. Грудь сдавило от невозможности дышать, в глазах появилась красная мгла.

Если так будет продолжаться, она умрет. Теперь можно позвать Ведьму. Угрозы Руна сейчас ничего не значили — ей все равно грозила смерть. Рапунцель открыла рот, но было уже поздно, она ничего не могла произнести. Ее сознание скользнуло в темноту.

Рапунцель очнулась на одно страшное мгновение от ощущения, что ее дернули за каждый волосок на голове. Затем последовал еще один резкий рывок, и ее голова вынырнула над поверхностью воды. Рапунцель сделала самый фантастический глоток воздуха в своей жизни.

— Рапунцель! — закричал Джек далеко вверху и потащил ее за косу сквозь шумный поток.

Обессилев от боли и страха, Рапунцель могла только дышать и трястись.

— Хватайся за свою косу! Ты должна подняться по ней! Я привязал ее к дереву! Давай, я тебе помогу!

Добравшись до скалы, Рапунцель трясущимися руками схватилась за косу и прислонилась к ней лбом. Джек сказал, что ущелье пятнадцать или двадцать локтей глубиной — на такую высоту никогда не подняться. Быстрое течение било тело о камни.

— Давай! — крикнул снова Джек. — Давай, Рапунцель, упирайся ногами в скалу.

— Я не могу, — прошептала Рапунцель в свою мокрую косу и всхлипнула. — Я не могу.

— Ква-ква, — произнес кто-то на ее плече.

— О, — поперхнулась она, — Принц-лягушонок, ты не утонул.

Принц-лягушонок посмотрел на нее так, словно хотел сказать, что лягушки тонут крайне редко, и ткнулся прохладной головой в ее щеку.

— Ква-ква, — настойчиво повторил он.

Ради него, она, пожалуй, сможет. Рапунцель уперлась ногами в камень и впервые взглянула вверх.

Джек свисал со скалы, держа ее косу в руках. Его лицо выглядело очень бледным на фоне темных волос.

— Рапунцель! — заорал он. — Поднимайся!

Вздрогнув, Рапунцель подтянулась за косу и вытащила себя на локоть из воды. Вдруг позади раздался бешеный рев, и она оглянулась.

Там был Ловец, который вцепился в выступающий камень; его голова с горящими красными глазами то появлялась, то исчезала под водой, а челюсти клацали совсем близко. Чудовище ползло по камням, желая схватить добычу.

Рапунцель почувствовала небывалый прилив сил и, перебирая руками, стала подтягиваться, пока ноги не показались из воды.

— Работай ногами! — Джек потянул косу и Рапунцель вместе с ней, но сумел протащить ее всего на пару вершков. — Быстро! Он рядом!

Рапунцель почувствовала горячее дыхание на щиколотках; зубы клацнули на волосок от пяток. Она вскрикнула, уперлась правой ногой в камень и толкнула себя вверх. Джек был прав. Так быстрее. Рапунцель сунула левую ногу в расщелину между двух выступающих камней и снова подтянулась. Сейчас ее ноги дрожали от наполняющей их силы, которая казалась почти волшебной.

Поглядев вниз, она увидела, что Ловец в нескольких локтях под ней. Он царапал скалу в неистовой попытке дотянуться до жертвы когтями и клыками. Испуганная Рапунцель удвоила усилия.

— Осторожно!

Рапунцель взглянула вниз. Ловец с оскаленной пастью ринулся к ее свисающей косе.

— Подними волосы! — завопил Джек.

Рапунцель завизжала, обхватила косу ногами и, подняв колени как можно выше, дернула ее на себя. Она могла продержаться в таком положении не больше секунды, но этого оказалось достаточно. Ловец сделал последний отчаянный прыжок и не достал до косы всего чуть-чуть. С воем он упал в реку и был унесен бурным потоком.

Рапунцель некоторое время висела на косе, судорожно глотая воздух, прежде чем почувствовала, что способна продолжить путь. Странная сила, переполнявшая ее ноги, исчезла, и они словно превратились в желе.

— Ты можешь, — крикнул ей Джек.

Рапунцель отталкивалась ногами изо всех сил, а Джек тянул за косу сверху. Поднявшись до края скалы, Рапунцель очень тщательно выбирала, за что ей ухватиться, чтобы снова не свалиться в реку.

Наконец она встала коленями на траву, потом упала на нее всем телом и так лежала с бьющимся сердцем, уткнувшись щекой в холодную грязь. Джек отвязал от дерева косу, вытащил ее часть, свисающую со скалы, и уселся рядом, тяжело дыша. Рапунцель с трудом повернула голову и поглядела на него. Джек так сильно вспотел, что его волосы были абсолютно мокрыми. Он осторожно потирал свои ладони, красные и ободранные.

— Спасибо, — произнесла Рапунцель.

Джек взглянул на нее и кивнул. Она с восхищением подумала: какой же он сильный. Он три раза поднимался на башню! А Ведьма, которая поднималась туда каждый день на протяжении многих лет, должно быть, самая сильная в мире.

Джек вытер лоб и стряхнул с ладони капельки пота.

— Было бы лучше, если бы Рун мне помог, — пробурчал он. — Я знаю, он меня слышал.

— Да, но он хочет моей смерти.

Джек приподнял брови.

— Ты так в этом уверена?

— Ну, это факт.

Джек смотрел на нее некоторое время, потом ухмыльнулся.

— После этих приключений у тебя будет множество историй для рассказов, а? — сказал он. — О том, как ты победила Ловца и выбралась с помощью своих волос из ущелья вопреки эльфу, желающему твоей смерти.

— Это ужасная история.

— Это-то и делает ее интересной, — возразил Джек. — Мой отец всегда так говорил о приключениях. Самая страшная их часть — самая лучшая для рассказов.

Он посмотрел на другой берег реки, и его ухмылка сменилась задумчивостью.

Рапунцель с трудом села. Джек встал, достал из кармана желудь-для-всего и поднял его.

— Готова?

Рапунцель уперлась руками в землю и попыталась подняться. Кожа головы, издерганная волосами, страшно болела. Коленки дрожали, и Джеку пришлось схватить спутницу за руку, чтобы поддержать.

— Уверена, что все в порядке? — спросил он.

— Думаю, да. — Она подобрала конец своей косы и обратилась к волшебному колесу: — Закрути ее, пожалуйста.

Колесо завертелось, наматывая косу, которая растрепалась о камни скалистого берега, но сейчас у Рапунцель не было сил об этом беспокоиться.

Джек разбил желудь о скалу.

Над рекой появился узкий веревочный мост. Рапунцель затолкала в карман Принца-лягушонка и пошла по деревянным планкам первой. Мост раскачивался под каждым ее шагом. Рапунцель не смотрела ни вниз, ни назад и даже почти не дышала, пока ее ноги не коснулись земли на другом берегу. Джек пересек мост в два раза быстрее, но в этом не было необходимости. Несмотря на внешне хрупкий вид, мост стоял еще долго после того, как они перебрались.

— Итак, мы пришли, — объявил Джек. — Добро пожаловать в Желтую страну.

Рапунцель глубоко вдохнула. Она могла поклясться, что воздух здесь отличался от воздуха на той стороне реки. Он был свежим и наполненным ароматом трав. Рапунцель, наслаждаясь, вдохнула еще раз. Принц-лягушонок на ее плече, казалось, тоже не мог надышаться.

— Идем, — сказал Джек, и они зашагали к ивам, чтобы разбить лагерь на ночь.