Пан Тадеуш

[*]

Во времена Речи Посполитой выполнение судебных приговоров было очень затруднено в стране, где исполнительная власть располагала ничтожным количеством полицейских сил, а магнаты держали при своих дворах целые полки, некоторые же как, например князья Радзивиллы, имели многочисленные войска. Вот почему истец, после вынесенного судом в его пользу приговора, порой вынужден был обращаться для его исполнения к рыцарскому сословию, то есть к шляхте, при которой тоже существовала исполнительная власть. И вот, родственники, друзья и земляки истца, вооружившись, отправлялись в поход с приговором суда на руках, в сопровождении возного и добывали, подчас не без кровопролития, присуждённое истцу имущество, которое возный именем закона и отдавал ему во временное или постоянное владение. Такое вооружённое исполнение приговора суда называлось: зáязд. В старину, когда ещё уважалось право, даже магнаты не смели сопротивляться приговорам, и тогда редко случались вооружённые столкновения, а насилие почти никогда не оставалось безнаказанным. Из истории известен печальный конец князя Василия Сангушки и Стадницкого, прозванного чёртом. Но, из-за порчи общественных нравов в Речи Посполитой, количество заяздов сильно увеличилось, и они постоянно нарушали спокойствие на Литве (А.М.).

Поляки отличают два понятия: zajazd (зáязд) — оно разъяснено поэтом выше — и najazd (нáязд) — вооружённый захват владения без окончательного решения суда, без возного (судебного пристава), словом, совершенно незаконный акт. И хотя «Пан Тадеуш» назван (по-польски) «остатним заяздом», нападение враждебной Соплицам шляхты совершается тут ещё до приговора суда.

(Здесь и далее объяснения А. Мицкевича к «Пану Тадеушу» вставлены в примечания в порядке текста поэмы и помечены инициалами поэта.)

[1]

Трибунал — наивысший суд последней инстанции, учреждённый во времена польского короля Стефана Батория (в 1570 году) для Великопольши в гор. Петрокове и для Малой Польши в гор. Люблине. По образцу этого суда в Литве с 1581 года действовал свой трибунал, собиравшийся то в Вильно, то в Гродно.

[2]

Всем в Польше известен чудотворный образ пресвятой девы на Ясной Горе в Ченстохове. В Литве славятся чудесами образы пресвятой девы Остробрамской в Вильно, Замковой — в Новогрудке, а также Жировицкой и Борунской (А.М.).

[3]

Мицкевич рассказывал своему другу Одынцу, как он, ещё совсем ребёнком, «выпал из окна и не подавал признаков жизни», пока мать не поручила его милости богоматери.

[4]

В окончательном варианте «нас» вместо первоначального «меня» — замена весьма характерная; «явив нам чудо» — ибо убеждение поэта в близости великого политического переворота в Европе уже тогда начинало принимать мистическую форму веры в прямое вмешательство провидения в дела Польши.

[5]

В оригинальном тексте «шляхетский двор». На родине поэта, неподалёку от Заосья и Тугановичей, было селение мелкой шляхты Соплицы, но его топография несколько отличается от топографических данных поэмы. Некоторые комментаторы считают, что в изображении Соплицова много реальных черт другого шляхетского двора — в Чонброве, где родилась мать поэта. Большая часть названий населённых пунктов и местностей, упоминаемых в «Пане Тадеуше», не выдумана, а относится к географии Новогрудского уезда.

[6]

По ряду беглых упоминаний в оригинальном тексте поэмы видно, что Тадеуш окончил Виленский университет. В те времена в течение десяти лет можно было окончить гимназию (шесть лет) и университет (четыре года).

[7]

Костюшко (1746–1817) — польский национальный герой, возглавивший восстание 1794 года, выдающийся государственный деятель и защитник прогрессивной Конституции 3 мая (1791 года), делавшей «громадный скачок вперёд от старой неурядицы» (Вацлав Боровский). Герой поэмы Мицкевича был назван Тадеушем в честь Костюшко. В краковском костёле капуцинов состоялось только освящение сабли Костюшко, а торжественную клятву — бороться до последнего вздоха за освобождение родины — Костюшко дал (24 марта 1794 года) на рыночной площади в Кракове, перед самой присягой. Костюшко был тогда не в «краковской чамарке», а в генеральском мундире; чамарку он надел только после рацлавицкой битвы (происшедшей 4 апреля 1794 года) в честь вооружённого косами крестьянского ополчения «косинеров». Чамарка — народная мужская верхняя одежда в Польше, со складками сзади (от пояса книзу), со шнурами и петлицами спереди, обычно тёмная (Костюшко носил белую, и в этом уборе он чаще всего изображается).

[8]

Тадеуш Рейтан, земляк поэта, родом из новогрудского воеводства, был депутатом сейма 1773 года, на котором он прославился скорбным протестом против первого раздела Польши. Под впечатлением тяжёлых несчастий родины Рейтан в 1780 году покончил самубийством, перерезав себе горло стеклом. Он изображён на портрете, описываемом Мицкевичем, с двумя книгами — диалогом древнегреческого философа Платона (427–347 гг. до н.э.) о бессмертии души «Федон» и «Жизнью Катона» из «Параллельных жизнеописаний знаменитых мужей Греции и Рима» (сочинение греческого историка и моралиста Плутарха, около 40 — около 120 гг. н.э.). — Катон Младший, или Катон Утический (95–46 гг. до н.э.), боролся на стороне Помпея против Цезаря. Плутарх изобразил его непоколебимым борцом за римскую республиканскую свободу. Когда Помпей погиб и Катону не удалось самому организовать дальнейшее сопротивление, он отпустил своих ненадёжных сторонников и, сохраняя душевное спокойствие, стал читать отрывки из «Федона», после чего бросился на свой меч. Таким образом, Тадеуш Рейтан, по Мицкевичу, «польский Катон», непреклонный борец за республиканскую свободу. Знаменитый польский художник Ян Матейко увековечил протест Рейтана на сейме в своей прославленной картине «Рейтан».

[9]

Якуб Ясинский — организатор восстания на Литве (1794). Погиб во время штурма Праги (предместья Варшавы на правом берегу р. Вислы). — Тадеуш Корсак — виленский земский судья, командовал во время восстания Костюшко (1794) повстанцами Виленского округа. В 1791 году, накануне нового раздела Польши, он, будучи депутатом сейма, проводил свои выступления под лозунгом: «Деньги и войско!» Погиб вместе с Ясинским.

Подбор портретов в усадьбе не случаен. Это всё портреты деятелей польского национально-освободительного движения, тесно связанных с Литвой (а Костюшко был даже родом из того же новогрудского воеводства, что и Мицкевич).

[10]

Генрих Домбровский (1755–1818) — выдающийся деятель польского национально-освободительного движения, наполеоновский генерал, участник итальянской кампании Бонапарта и его похода на Россию. В 1797 году он организовал в Италии польские легионы, а 3 мая 1798 года его войска принимали участие во взятии Рима. В 1806 году Домбровский возглавлял восстание против пруссаков в так называемой Великопольше.

«Мазурка Домбровского» — песня, впоследствии национальный гимн Польши; возникла в 1797 году в польских легионах, сражавшихся в Италии. Автор её — Юзеф Выбицкий (1747–1822) — польский политический деятель, соратник Домбровского, известный литератор-мемуарист.

[11]

Один из друзей поэта, Томаш Зан, рассказывал, что в последующих стихах «Пана Тадеуша», где повествуется, как Тадеуш, отыскивая свою детскую, попал в комнату Зоси, описано приключение Мицкевича в день его первого приезда в Тугановичи, имение Верещаков.

[12]

Сплетённый цифрами заборик — сделанный из дощечек, скреплённых в виде римских цифр — V либо X.

[13]

«По дощечке» — по доске, приставленной снаружи к окну. Такой способ сообщения между комнатой панны и разбитым под её окнами цветником был, по словам современников, очень распространённым.

[14]

Царское правительство никогда не разрушает сразу в добытых землях права и гражданские институты, но постепенно подкапывает их и разлагает указами. В Малороссии, например, до последних лет удерживался Литовский Статут, фактически отменённый указами. Литве оставлена вся её старая система гражданских и уголовных судов. Как и прежде, там избирают судей, земских и городских — в повятах, а также главных судей — в губерниях. Но апелляции направляются в Петербург, во множество — разных степеней — инстанций, и, значит, у местных судов осталась лишь тень их старинного значения (А.М.).

Речь идёт о земском судье, который выбирался шляхтой, что было свидетельством её уважения и доверия. Земские суды были первой инстанцией в судебных делах всякого рода, кроме уголовных, подлежавших юрисдикции городских судов. Для дел о границах землевладений были оставлены старинные «подкоморские», или граничные суды. «Малороссией» Мицкевич называет здесь земли, отошедшие к России по первому разделу Польши.

[15]

Войский (tribunus) был некогда, по должности, опекуном жён и детей шляхты на время всеобщего шляхетского ополчения. Но уже давно эта должность, не связанная с несением соответствующих ей общественных обязанностей, свелась к одному лишь званию. В Литве существует обычай давать видным лицам, из вежливости, какой-либо старинный титул, который входит в права благодаря постоянному употреблению. Так, например, соседи называют своего приятеля Обозным, Стольником или Подчашим сначала только в разговоре или в личной переписке, а затем даже и в официальных актах. Царское правительство запрещало подобное титулование и пыталось даже выставить его на посмешище, вводя вместо него титулование по своей иерархической системе, к которой литвины до сих пор чувствуют глубокое отвращение (А.М.).

Войский в «Пане Тадеуше» — дальний родственник и друг дома Судьи (в молодости жениха одной из его дочерей, после смерти которой Судья остался холостяком). В Соплицове Войский — правая рука хозяина, и он живёт с Судьёй в патриархально-дружеских отношениях.

[16]

Пудерман, или пудермантель (нем. Pudermantel) — полотняный халатик, который надевали, когда посыпали парик пудрой; в более общем значении — это полотняный плащик для защиты от пыли и грязи («пыльник»).

[17]

Назначили у нас на завтра суд граничный… — После третьего раздела Польши (1795) русское правительство учредило в Литве и Белоруссии (1797) городские суды для разбора гражданских и уголовных дел. Дела, связанные с границами землевладений, были оставлены прежним «подкоморским», или «граничным» судам. Там, где существовал только земский суд, в состав его входили: судья с двумя его помощниками и писарь. Канцелярию вёл «реент» (стряпчий), находящийся и в числе действующих лиц «Пана Тадеуша». Суды выбирали возных. Всех членов судов избирали шляхетские сеймики на три года, с последующим утверждением губернатором. Исключительно подкомориям были подсудны граничные дела только до 1810 года, когда была учреждена ещё одна судебная инстанция для разбора граничных дел. С 1802 года существовал литовский «главный суд» для апелляций земских судов. Апелляция в сенат допускалась только тогда, когда (как в опоре Судьи с Графом) стоимость спорного имущества превышала пятьсот злотых.

[18]

Звание Подкомория, некогда видного и важного сановника (princeps nobilati ) стало при царском режиме только титулом. Некоторое время он ещё был судьёй в граничных судах, но, наконец, утратил и эту область давней юрисдикции. Теперь он иногда ещё заменяет маршалка и назначает «коморников», или повятовых инструкторов мер и веса (А.М.). — «Princeps nobilatis» (лат.) здесь соответствует, до известной степени, русскому: «предводитель дворянства». — Маршалок — здесь речь идёт о так называемом земском маршалке. Эти маршалки были далеко не во всех землях, входивших в состав давней Литвы, и сохранились они во времена «Пана Тадеуша», то есть в начале XIX века, лишь как пережиток давнего административного устройства.

[19]

Поэт не раз подчёркивает, как характерную для Судьи черту, его приверженность старопольским традициям с их положительными и частью отрицательными чертами.

[20]

«Возный», или «генерал» — избранный из местной шляхты постановлением трибунала или суда, разносил повестки, провозглашал ввод во владение, производил, по поручению судебных властей, личный осмотр на месте фактического положения вещей и т.п. Обычно эту должность нёс кто-либо из мелкой шляхты (А.М.).

Возные были характерными, бросавшимися в глаза фигурами в старопольском суде. Как шляхтичи, они были при сабле, в старопольском костюме — кунтуше и жупане (обычно голубого или же яркоалого, багряного, кармазинного цветов). Длинный кунтуш, узкий в плечах и спереди стянутый, был от пояса до ниву в сборках. Из-под кунтуша, от шеи до пояса, виднелся жупан. Рукава у жупана были узкие, а у кунтуша — откидные, закладывавшиеся обычно на плечи.

[21]

Мотив замка — один из ведущих мотивов композиции «Пана Тадеуша». В действительности нигде в окрестностях Новогрудка, избранных местом действия поэмы, нет и не было развалин, которые бы напоминали горешковский замок. Горешки — белорусская форма фамилии Ожешко, знатного рода, гербом которого был «Корабль». В первоначальной редакции так и было: Ожешко. Эта семья, по-видимому, покровительствовала родителям поэта: крёстные матери двух его братьев были Ожешко.

[22]

Граф возвратился из заграничного путешествия («вояжа» — как тогда говорили), предпринятого для довершения образования. Такие путешествия считались тогда необходимой частью великосветского воспитания молодых людей. Последние приобретали поверхностный лоск и нередко проникались ложным чувством собственного превосходства и презрительным отношением к родине. Традиционной темой польской литературы конца XVIII — начала XIX века стало высмеивание молодых аристократов, набиравшихся за границей разных чудачеств.

Европейский романтизм сильно содействовал углублению понимания готики, архитектурного стиля, характернейшая черта которого — стрельчатая арка (в сводах, окнах, дверях). Граф, энтузиаст романтизма (которым он увлекается лишь как модным литературным течением), разделяет и романтическое преклонение перед готикой.

[23]

Готы — древнегерманское племя, исчезнувшее со времени великого переселения народов. Гот-архитектор фигурирует здесь ради комического эффекта, так же как и «документы», свидетельствующие о том, что строителем замка был в действительности некий виленский мастер-каменотёс, комически противопоставляемый (несведущим в архитектуре и в истории Судьёй) мифическому архитектору-готу.

[24]

В этих стихах, как и в ряде других мест поэмы, дана сатира на широко распространённое среди шляхты и глубоко укоренившееся в старой Польше бытовое явление — сутяжничество. Сатирический выпад тем острее, что в процесс втянулся «неведомо зачем» не кто иной, как судья, который по должности обязан был бы бороться с этим явлением.

[25]

«Козерог» — герб с изображением ослиной головы на красном поле и с верхней половиной козы на шлеме, над геральдическим щитом.

[26]

Ксёндз, в оригинальном тексте — kwestarz, — сборщик подаяний на нищенствующий монашеский орден; здесь ксёндз-монах Робак (робак по-польски означает «червь», добровольное прозвище, принятое из чувства покаянного уничижения).

[27]

Озёрная лилия, белая кувшинка, — водное растение с крупными сердцевидными плавающими листьями на длинных черенках и большими ослепительно белыми махровыми цветами, в которых лепестки постепенно переходят в тычинки; самое красивое растение наших стоячих или тихих вод.

[28]

Давний обычай отправлять шляхетскую молодёжь ко дворам богатых панов и магнатов, чтобы они учились там уму-разуму, присматривались к людям и усваивали определённые нормы поведения, постепенно выводился, начиная с середины XVIII века. Литература второй половины XVIII столетия, требовавшая реформы обычаев, высмеивала этот, чуть ли не средневековый, способ воспитания.

Воевода — сановник из числа высших чинов сената, облечённый правом предводительства над шляхетским ополчением всего воеводства (то есть края, губернии). Воевода обладал правом созывать вече, председательствовал «а сеймиках, назначал некоторых чиновников и, при посредстве подвоевод, контролировал по городам меры веса, сыпучих тел и т.п.

[29]

Уметь расшаркаться… — Это был новый и Польше обычай, который стал распространяться только в начале XIX столетия. До того принято было снимать шапку, а встречая старших по общественному положению, низко («челобитно») кланяться.

[30]

Теперь не думают о том: каков ты? кто ты? — Мицкевич считал в те годы («О духе народном», 1832), что, стремясь к возвращению независимости страны, не следует совершенно разрывать со старыми традициями и обычаями; он находил, что новая форма правления не может игнорировать недавнее историческое прошлое.

[31]

Веспасиан, римский император (69–79 гг. н.э.). Когда его упрекнули однажды в том, что он обложил налогом даже вывозку нечистот, он сказал: «деньги не пахнут» («peсunia nоn olet»).

[32]

Взгляд Судьи на женитьбу был тоже отсталый, старопольский. К тому времени уже миновала пора, когда старшие в семье распоряжались судьбой младших, а те считали своим долгом безоговорочное послушание.

[33]

С XVII и до середины XIX века в Европе было повсеместно распространено нюхание табака. Растёртый в порошок табак носили при себе в маленьких коробочках, иногда очень дорогих и художественно отделанных. Бывали табакерки жестяные, покрытые красным лаком, самшитовые, черепаховые, фарфоровые и литые медные. Широко были распространены рожки (верхние кончики рогов крупного рогатого скота) и лосиные копытца, иногда очень красиво обработанные. Были также серебряные и золотые табакерки, нередко отделанные драгоценными камнями. Короли и прочие владетельные особы иногда жаловали подобные табакерки, украшенные их гербами и вензелями, различным лицам в знак своего расположения или в виде благодарности (такая-то табакерка была подарена королём Станиславом Понятовским и Подкоморьему). У ксендза Робака была особенная табакерка, с гравюрой армии Наполеона. Гервазий и Протазий потчуют друг друга из скромной, вероятнее всего берестяной табакерки.

[34]

В оригинальном тексте: «Преследуя в отчизне бога, веру предков, старые права и обычаи и даже старинную одежду». Мощное развитие во Франции идей просветительной философии, знаменовавшее собой глубочайшую идеологическую подготовку первой французской буржуазной революции конца XVIII века, становилось в аристократических слоях Польши времени Станислава-Августа (1764—1795) поверхностным, модным увлечением, карикатурные формы которого высмеивает Подкоморий. Но среди прогрессивной части среднего дворянства и горожан просветительские идеи, укоренившись и окрепнув на почве польской действительности, отразились в знаменитой Конституции 3 мая 1791 года, испугавшей Екатерину II как приближение революции к границам Российской империи.

[35]

Намёк на нездоровый образ жизни молодёжи из высших классов и на болезнь (morbus gallicus), которую эта «золотая молодёжь» завозила в патриархальную Польшу из своих заграничных путешествий.

[36]

Ошмяны — прежде уездный городок в виленском (воеводстве, к северу от Новогрудка, над речкой Ошмянкой.

[37]

«Подчаший» — образ офранцузившегося польского аристократа «петиметра», гоняющегося за модными новинками в одежде или в области идей; в последние он тоже наряжается, как в новые платья. Такой тип аристократа служил объектом постоянных нападок в польской литературе конца XVIII, начала XIX века («Пан Подстолий» Красицкого, «Возвращение депутата» Немцевича и др.). Следовательно, образ этого модного щёголя — традиционный литературный образ, хотя несомненно, что в молодости сам Мицкевич ещё мог наблюдать подобные типы.

Подчаший — в старой пястовской Польше — дворцовый чин; обязанностью облечённого им родовитого шляхтича было подавать пирующему королю напитки. Позднее это звание превратилось в почётный титул, не связанный с несением каких-либо обязанностей. Кроме Великих подчаших, коронного и литовского, были земские подчашие; все они назначались королём.

[38]

Raróg — хищная птица из породы ястребиных. Известно, что мелкие пташки, и особенно ласточки, целыми стайками гоняются за ястребами. Отсюда и поговорка: летать (гоняться), как за ястребом (А.М.).

[39]

Венецианский чёрт — Вошедший в послозицу образ, который будто бы имел реальное начало в лице шляхтича XV века Яна Чариковского, владельца деревни Венеция в воеводстве гнезненском. Этого Яна Чариковского за его крайнюю жестокость прозвали «венецианским чёртом». По народным представлениям, чёрт одет в короткую, куцую одежду, «по-немецки»; и потому простой народ на Литве прозвал «чертями» щёголей, одетых по-иностранному, как Подчаший.

По другому толкованию, «венецианский чёрт» был постоянной фигурой популярных в Польше «венецианских карнавалов».

[40]

Колтун — болезнь волос. Они сплетаются в узел, который невозможно расчесать. Такое сравнение для элегантного щёголя Подчашего было особенно унизительным.

[41]

Не совершенствует язык в кафе парижских. — В период первой буржуазной революции во Франции кафе были местом собраний политических партий, «клубов» и сильно влияли на общественное мнение.

[42]

И о поляках вновь везде заговорили… — Польские легионы отличились в Италии, в Испании (при знаменитой атаке Сомосьерры гвардейской лёгкой конницей, под предводительством Козетульского, в 1808 году) и в войне герцогства Варшавского с Австрией в 1809 году, когда полякам удалось, при поддержке Наполеона и с согласия России, присоединить к герцогству Западную Галицию вместе с Краковом, древней столицей Польши, — событие, радостно воспринятое польскими патриотами как начало собирания Польши.

[43]

«Из-за Немана», то есть из герцогства Варшавского, граничившего с Россией по Неману (в среднем течении, от Гродно до Восточной Пруссии).

[44]

Где русский капитан беседовал с гостями… — Живым прототипом капитана Рыкова послужил якобы генерал-лейтенант Рыков, выслужившийся из солдат; Мицкевич познакомился с ним в Одессе в 1825 году (ом. «Письма» А. Мицкевича, т. IV, Париж, 1884, стр. 74). Литературным же прототипом был, по всей вероятности, Фёдор Никитич Бебехов из «Литовских писем» Немцевича, вышедших в 1812 году.

[45]

Среди простого русского люда кружит немало рассказов о колдовстве Бонапарта и Суворова (А.М.). — В русском солдатском фольклоре начала XIX века существовало много рассказов о том, что и Наполеон и Суворов обладали даром превращаться в зверей, но при каждом превращении Наполеона Суворов неизменно превращался в зверя более сильного.

[46]

Асессоры составляют земскую полицию повята. По указам, их иногда выбирают сами граждане, а иногда они назначаются администрацией края; последних зовут коронными. Судей по апелляциям тоже зовут асессорами, но здесь речь идёт не о них. Нотариусы управляют канцелярией суда и составляют судебные приговоры; их назначают по указанию секретарей судов (А.М.).

[47]

Первоначально было: «у дяди-ксендза» — автобиографическая черта, перенесённая в поэму Адамом Мицкевичем, который в начале своих университетских лет жил у своего однофамильца или даже далёкого родственника — виленского ксендза, преподавателя университета, Юзефа Мицкевича.

[48]

Василиск — легендарное чудовище: голова петуха, а тело ящерицы, со змеиным хвостом. Взгляд василиска был смертелен. Уничтожить это чудовище можно было только подставив ему зеркало, — василиск убивал отражённым взглядом самого себя.

[49]

Речь идёт о Станиславе-Августе Понятовском, последнем польском короле (1764–1795).

[50]

Форум (лат.) — о древнем Риме — площадь, где заседал суд, происходили народные собрания и пр.

[51]

Охота была, в глазах старого поколения, благородной дворянской забавой, и о ней говорилось подчас в торжественно-приподнятом тоне. Но молодое поколение пренебрегало охотой и даже высмеивало её. Подкоморий, хоть и старик, заражён новым духом, и это огорчает Войского.

[52]

Здесь имеется в виду Михал Рейтан, знаменитый на всю Литву охотник, какими были Бялопетрович и воевода Неселовский.

[53]

Граф Юзеф Неселовский, последний новогрудский воевода, был председателем революционного правительства во времена восстания Ясинского (А.М.).

[54]

И сто возов сетей при замке ворончанском. — На больших охотах на красного зверя окружали сетями иной раз весьма значительный участок леса, куда загоняли зверя, чтобы он не мог уйти.

Воронча — село в Новагрудском уезде; в ворончанском приходе находились Тугановичи, имение родителей Марыли Верещак, возлюбленной поэта. Большой барский дом в ворончанском поместье, выстроенный воеводой Неселовским, был деревянный, на каменном, выше фундамента, основании. На Литве такие помещичьи дома претенциозно называли «замками».

[55]

Ежи Бялопетрович — последний писарь великого княжества Литовского. Принимал деятельное участие в восстании Ясинского. Он судил государственных преступников в Вильно. Муж, весьма уважаемый за доблести и патриотизм (А.М.).

«Государственных преступников» (в 1794 году) и в первую очередь Шимона Коссаковского (1724–1794), поляка, члена тарговицкой конфедерации, выступившей (в мае 1792 года) против сторонников прогрессивной польской Конституции 3 мая 1791 года.

[56]

В новогрудском воеводстве был действительно род Гречех. В 1812 году застянок (слобода) мелкой шляхты Гречехи находился на землях Верещаков, близ Новогрудка. Выражение «от царствования Леха» соответствует русскому «от царя Гороха»: оно, невидимому, создано самим Мицкевичем, мастером на такие «поговорки».

[57]

В Слуцке была фабрика золотого шитья и поясов, славившаяся на всю Польшу; её основал Тизенгауз (А.М.).

Что касается Тизенгауза, то он основал обширные ткацкие мастерские поясов и парчи не в Слуцке, а в Гродно. Антони Тизенгауз, литовский подскарбий (должность, соответствующая теперешнему министру финансов: «скарб», по-польски, — сокровище, казна); он много потрудился в деле подъёма тогдашней литовской промышленности и прославился как основатель нескольких крупных промышленных предприятий в тогдашней Литве.

Такой старопольский пояс был до десяти «локтей» длины и до трёх локтей ширины. Самые дорогие были вытканы из серебряных и золотых нитей (по одну сторону серебро, по другую — золото) и отделаны тканными шёлком цветами. Пояс этот одевали на кунтуш, перехватывая им стан два или три раза, завязывая его спереди или сбоку в замысловатый бант и спуская книзу цветистые концы либо бахрому. Одевать такой пояс можно было только с посторонней помощью.

[58]

Возный, всю жизнь проведший в судах, придумывает здесь юридический трюк, такую «натяжку» закона, которая отдавала бы Судье замок.

[59]

Реестр судебных дел хранил бедняга свято. — «Воканда» (реестр судебных дел) — узкая продолговатая книжка, куда записывались имена тяжущихся сторон в порядке рассмотрения дел. Каждый адвокат и возный обязал был иметь подобную воканду (А.М.).

[60]

Этим стихом первоначально заканчивалась первая книга «Пана Тадеуша». Последующие стихи составляли окончание третьей книги. Работая уже над четвёртой книгой, поэт решил сделать эту перестановку.

[61]

«Бог войн» — Наполеон I; далее говорится о наполеоновских золотых орлах (полкозых эмблемах, в подражание римской войсковой эмблеме) и серебряных орлах польских легионов Домбровского, воевавших в составе французской армии.

[62]

В оригинале «красных воротников» на мундирах царских полицейских чиновников.

[63]

Капитолий — один из семи холмов античного Рима, со святилищем Юпитера и дворцом; от древних сооружений здесь сохранились только незначительные остатки. В 1789 году после взятия Рима французскими войсками на Капитолии водворились французские власти.

Генерал Князевич, посланец итальянской армии, сложил перед Директорией добытые в боях знамёна (А.М.).

С генералом Князевичем, командиром первого польского легиона в Италии, Мицкевич познакомился лично в Дрездене (в 1829 году), а затем встречался с ним в Париже.

[64]

Князь Яблоновский, командир Наддунайского легиона, умер в Сан-Домииго, где погиб почти весь его легион. Среди эмигрантов осталось лишь несколько человек, уцелевших участников этого злополучного похода, и между ними генерал Малаховский (А.М.).

Примечание Мицкевича и упоминание в тексте поэмы не совсем точны. Генерал Вл. Яблоновский, который короткое время был командирам Наддунайокого легиона, командовал на Сан-Домимго не польскими легионами, а французской полубригадой. Легионы же, в числе около 4500 человек, были отправлены на Сан-Доминго под французским командованием. И только позднее команду над поляками принял подполковник Казимир Малаховский; ему-то и выпала печальная доля привести во Францию жалкие остатки польского войска (в 1804 году), которое французское правительство цинично использовало для своих колониальных целей.

[65]

Герцогство Варшавское стремилось организовать большую армию, в которую, тайком покинув Литву, вступали и литовские поляки.

[66]

Горецкий, открывающий собой список перебежчиков из Литвы в герцогство Варшавское, был близким знакомым Адама Мицкевича в период, когда тот писал «Пана Тадеуша». Поэт Антоний Горецкий перебежал в герцогство Варшавское в 1809 году и стал капитаном; на службе Наполеону он получил орден Почётного легиона. От него Мицкевич мог почерпнуть ряд сведений о делах легионов.

[1]

По средневековым представлениям, появление кометы предвещало войну, ужасающие бедствия и перевороты, чреватые опасностями не только для народов, но и для государей.

[2]

«Surge, рuеr!» (лат.) — «Вставай, мальчик!» Этот, в устах Робака, шутливый окрик взят из хорошо знакомой Тадеушу школьной грамматики Копчинского, где слова эти приводились в виде примера на повелительное наклонение: «Surge, рuеr, sume librum» и т.д. («Вставай, отрок, собери книги»). Так ксёндз Робак напоминает Тадеушу популярное школьное выражение и угрозу, заставлявшую школьника пораньше вставать.

[3]

Ксёндз Робак с самого начала действия поэмы держится таинственно: ходит с низко опущенной головой и то и дело надвигает поглубже на голову капюшон (особенно тогда, когда, в силу обстоятельств к нему бывает привлечено общее внимание). К этим предосторожностям он прибегает не только с посторонними, но и с наиболее близкими ему людьми. Эта тайна вполне разъяснится только в десятой книге.

[4]

Польские учёные-мицкевичеведы указывали на разных лиц, послуживших поэту образцом при создании этого персонажа. Так, например, профессор Неринг писал, что некоторые черты поэт «спортретировал» с Вавжиица Путкаммера, женившегося на возлюбленной поэта, Марыле. Сам поэт, по словам одного мемуариста, указывал будто бы на графа Кароля Пшездецкого, наполеоновского полковника.

[5]

И звал жокеями в домашнем обиходе. — Англизированный магнат одевает своих слуг на английский манер и называет их жокеями. Передовая польская литература бичевала как англоманию подобных графов, так и галломанию «подчаших».

[6]

Граф, несмотря на все свои чудачества, принадлежал к «реформаторскому» поколению конца XVIII столетия, усвоившему некоторые демократические идеи века Просвещения.

[7]

По словам польского мемуариста Ст. Моравского, жил в окрестностях Ковно в годы учительства Мицкевича некий Ратомский, рубака и дуэлист, бывший барский конфедерат (1768) и участник восстания Ясинского (1794), называвший свою саблю, как и Гервазий, «Перочинным ножичком». Ратомский будто бы привлёк к себе внимание поэта, зорко высматривавшего подобные «экземпляры стародавней Литвы». В историко-литературном отношении Гервазий принадлежит к традиционному типу старого слуги, широко представленному в польской литературе. В западноевропейской литературе этот тип всесторонне обрисован Вальтер Скоттом.

[8]

Ключнику доверялись ключи от господского добра, за сохранность которого он и нёс ответственность.

[9]

Уже в XVI веке, помимо генерального сейма Речи Посполитой, существовало по воеводствам и повятам не менее полусотни сеймиков для избрания в сейм депутатов, которым избиратели давали свои наказы. Эти сеймики оказывали огромное влияние на дела Речи Посполитой вплоть до восшествия на престол Станислава-Августа (1764), ограничившего их прерогативы. Богатая шляхта и магнаты устраивали перед открытием сеймиков пиры, чтобы склонить к себе мелкую шляхту и располагать её голосами.

[10]

В старинных замках ставили на хорах орган (А.М.).

[11]

Примас — архиепископ гнезненский, глава католической церкви в Польше, первая особа после короля. В периоды междуцарствия правил Польшей. Он созывал сейм, на котором избирался король, председательствовал на этом сейме, а затем короновал короля и королеву. Гервазий правильно передаёт освящённый обычаем порядок тостов на торжественных пирах в старой Польше. После каждого тоста играла музыка и палили из пушек.

[12]

Тип надменного магната Мицкевичу был знаком по его тяжело сложившимся (Рим, 1830) личным отношениям с графом Анквичем, отцом Генриетты-Евы (дочь Стольника тоже Эва), воспротивившимся браку дочери с бедным шляхтичем-поэтом. После выхода поэмы в свет Анквич будто бы сам узнал себя в образе спесивого Стольника.

[13]

Большие усы, при старопольском кунтуше и жупане, считались в пору молодости Яцека Соплицы украшением внешности шляхтича и служили предметом особой заботы со стороны их владельца.

[14]

Подать домогавшемуся руки панны чёрную похлёбку к столу означало отказ (А.М.).

[15]

Это было в 1792 году во время польско-русской войны. 16 июня русские войска заняли Новогрудок и его окрестности и приказали сдавать оружие. В поисках складов последнего нередко устраивались конфискации, приводившие к конфликтам с привыкшей не расставаться с оружием шляхтой. При такой ситуации возможна была, конечно, и осада большого панского двора вроде «замка» Горешков.

[16]

То есть за конституцию, принятую Великим, или четырехлетним, сеймом 3 мая 1791 года. Вот некоторые начала этой конституции: шляхта сохраняет свои привилегии, но вместе с тем издаются новые законы о правах горожан, а также обеспечивается правовая защита крестьянам. Католическая религия остаётся господствующей, но и другие вероисповедания пользуются свободой и поддержкой. Законодательная власть осуществляется сеймом, который может быть созван в любое время; при этом постановления принимаются большинством голосов, а индивидуальное право срыва сейма — право свободного «вето» и право образовывать конфедерации для борьбы против законов отменяются навсегда.

[17]

Гайдуки — первоначальное название лёгкой венгерской пехоты, служившей при дворах магнатов в Польше; позднее эта пехота формировалась из польских подданных, но её одежда оставалась венгерской. Подражая магнатам, держала гайдуков и шляхта. Во время глубокого мира либо в отдалённых от границ областях гайдуки исполняли обычные обязанности дворовых.

[18]

Сельский пробощ, или плебан — настоятель приходского костёла, старший среди духовенства прихода.

[19]

В документах семьи поэта есть упоминания о каких-то отнощениях с Парфяновичами. Горбатовичи — шляхетская слобода (застянок) в новогрудском воеводстве, в ворончанском приходе, недалеко от застянка Соплицы. Около 1770 года прадед поэта приобрёл там фольварк (хутор), переселившись из Лидского уезда в Новогрудский. В Горбатовичах не было в действительности столько Мицкевичей, сколько (двести!) указано в поэме.

[20]

Между Мицкевичами и Соплицами действительно существовала давняя родовая вражда, отражённая в судебных актах о земельном («граничном») процессе Соплиц и Мицкевичей, а также — в преследовании Мицкевичей со стороны Яна Соплицы, убившего одного из родственников поэта и угрожавшего посягнуть на жизнь отца Адама Мицкевича, начавшего против него судебное дело.

[21]

В оригинальном тексте — «кресла, ленты и булавы» говорят о том что предки Стольника были сенаторами, их награждали орденами, среди них были и гетманы (булава — знак гетманского достоинства).

[22]

Слуга — ключник Гервазий. «Обмакнул в рану меч» — по обычаю, издавна распространённому там, где была принята родовая месть- «Ножик» — прямая сабля Гервазия, меч (которым можно было и рубить и колоть), тяжёлая рапира, иронически прозванная им «Ножиком перочинным».

[23]

Т.е. сгорел живьём (пескарей пекли или жарили живыми). Кореличи — местечко (городок) в 22 км. к востоку от Новогрудка, возле речки Рута. Об упомянутом здесь Рымше достоверных сведений нет.

[24]

«Пояс с узлами-огурцами» — шнур, которым подпоясывались монахи францисканских монастырей; он белого цвета, а на концах у него — узлы, прозванные «огурцами».

[25]

В оригинале дословно: «Или берет с вицин кофейные зерна лучшего сорта».

Вицины — это большие суда на Немане, при посредстве которых литвины ведут торговлю с Пруссией, отправляя на них зерно, а взамен получая бакалейные товары (А.М.).

[26]

Князь Сукин — вымышленное (с юмористической целью) имя, так же как и (несколько ниже в тексте поэмы): «Кирилл Гаврилыч Козодусин».

[27]

Дамы XVIII века, под влиянием сентиментализма, с его идеалом женщины как слабого и чувствительного существа, усвоили себе манеру падать в обморок и чуть что ссылаться на спазмы, сердцебиение и тому подобные признаки впечатлительности и деликатности их натуры.

[28]

Марьяж — старосветская карточная игра. В переводе с французского означает «женитьба», ибо сочетание короля и дамы давало в ней наибольшее число выигранных очков. В начале XIX века марьяж выходил уже из моды, в него играли большей частью старики.

[29]

Судья, в противоположность Телимене и Графу, выступает даже в вопросе о сроках охоты сторонником старины, не думавшим ни о каких предписаниях в этой области и руководившимся в охоте только чувством морально дозволенного или недозволенного, на практике приводившим к истреблению богатейшей фауны страны.

[30]

Талер — монета, получившая название от местности Иохимсталь в Чехии, где эти монеты стали чеканить с 1518 года. В Польше чеканка их началась с 1528 года. Первоначально талер равнялся тридцати грошам, то есть он был одинаковой стоимости с польским «злотым», но позднее ценность талера поднялась значительно выше.

[31]

Среди польской шляхты ещё в XVII веке был в ходу анекдот о мухах-шляхтянках.

[32]

Янус — древнеримский бог, покровитель входов и выходов. Его изображали с двумя лицами. Изображения Януса помещали над дверьми — одна голова бога была обращена внутрь жилища, другая — наружу.

[33]

«Pax vobiscum» и значит по-латыни: «Мир вам!»

[34]

«Шляхтич Жегота» — таково было первоначальное заглавие 1-й книги «Пана Тадеуша», которое некоторые мицкевичеведы считают первичным заглавием всей поэмы. По этому предположению, светское имя ксендза Робака было (в начальном варианте поэмы) не Яцек Соплица, а Игнатий (Жегота) Соплица, и Робаку будто бы принадлежало первое место среди персонажей поэмы.

Тераевич, не раз упоминаемый в поэме, принадлежал к числу родственников Мицкевича. Тераевичи жили в Пуцевичах. На дочери судьи Тераевича был женат Александр Мицкевич, брат поэта.

[35]

Будревич — имя одного из друзей Мицкевича по Виленскому университету, где было двое Будревичей, коренастых, сильных и неуклюжих братьев, над которыми часто подшучивали товарищи. Их прозвали «Будрысами», и это прозвище вошло в знаменитую балладу Мицкевича «Три Будрыса».

[36]

Князь Доминик Радзивилл, большой любитель охоты, эмигрировал в герцогство Варшавское и сформировал там на свой счёт кавалерийский полк, которым и командовал. Умер во Франции. С ним угасла мужская линия Радзивиллов, князей Олыца и Несвижа, самых крупных панов в Польше и, должно быть, во всей Европе (А.М.).

[37]

Мейен отличился в народной войне во времена Костюшки. Под Вильно до настоящего времени показывают мейенские окопы (А.М.).

Сангушко — магнатский род в Литве; трудно сказать, о каком из Сангушко идёт здесь речь. В оригинале этот Сангушко назван маршалком; но многие Сангушки бывали великими маршалками, коронными и литовскими, то есть высшими сановниками в государстве (не смешивать с повятовыми маршалками).

[38]

Куписко — урочище над Неманом, в виленском воеводстве, возле Щорс.

[1]

Елисейские тени (греческая мифология) — духи, или тени умерших, попадающие после жизни, исполненной подвигов и добродетелей, на обширные подземные, так называемые «елисейские» поля, где они бродят в блаженстве, не зная тревог и забот, но подчас всё же сожалея о покинутом мире.

[2]

Экономка и «дом», из которого она происходит, названы так поэтом в юмористических щелях. Этим целям служит и разрыв второй фамилии на две части с переносом в следующий стих её окончания.

[3]

В календарях XVIII—XIX веков печатались, иной раз вперемежку со всяким вздором, более или менее полезные советы по различным отраслям хозяйства.

[4]

Английская трава — декоративное растение с узкими и длинными листьями в белые и зелёные полосы.

[5]

Амальтея (греческая мифология) — коза, выкормившая малютку Зевса, спрятанного на о. Крите от его отца, Кроноса. Благодарный Зевс, победив отца, поместил Амальтею между звёзд, а из её рога сделал так называемый «рог изобилия», никогда не истощавшийся.

[6]

Высокопарная речь Графа выдержана в ходульном тоне так называемых ложноклассических од и пародий на них вроде хорошо известной Мицкевичу пародийной «Оды к кнуту» польского поэта Нарушевича. Среди античных образцов подобного торжественно приподнятого обращения комментаторы указывают на слова Одиссея, приветствующего царевну Навсикаю.

[7]

Грибным полковником зовётся он недаром! — На Литве широко известна народная песня о грибах, выступающих на войну под командой боровика. В этой песне описаны свойства съедобных грибов (А.М.).

[8]

Среди простого народа было распространено в тогдашнее время опаивание детей одурманивающим отваром из маковых листьев, чтобы дети спали, когда родители уходят на работу и оставляют их без присмотра.

[9]

Судья, которому привычно было говорить о польских легионах, с 1797 года находившихся на службе Франции (в 1811 году они уже не существовали), называет здесь «легионами» войска герцогства Варшавского. Слова «я был в большой печали», по замечанию некоторых польскик комментаторов, не очень-то высоко аттестуют патриотизм Судьи.

[10]

Для тесного провинциального «застянкового» кругозора Судьи эти слова характерны; он с гордостью вспоминает о своих путешествиях в мелкие города, Дубно и Петроков, не говоря уже о Варшаве.

[11]

Из поэмы видно, что Зосе пошёл четырнадцатый год. В тогдашнее время панны этого возраста считались взрослыми, выходили замуж и становились матерями. По Литовскому статуту, опека над потерявшими родителей лицами женского пола оканчивалась, когда им исполнялось тринадцать лет.

[12]

Тибур, ныне Тиволи, городок неподалёку от Рима, славится красотой местоположения и хорошим климатом. Река Тевероне (Анио) образует возле города красивые водопады. Позилиппо — гора возле Неаполя с большим гротом длиной в 689 метров. Неподалёку развалины древнеримской виллы Паузилипон (в переводе «Отрадное»).

[13]

Менады, по греческой мифологии, — женщины из свиты бога вина Дионисия (у римлян — Вакха, вакханки); их изображали с жезлами (тирсами), обвитыми плющом и виноградом. Гроздья лесных орехов Мицкевич сравнивает с гроздьями винограда.

[14]

Брейгели — семья нидерландских художников: Питер (1525–1569) и двое его сыновей: Питер (1564–1638), прозванный, в отличие от отца, «Ван дер Хелле» (что значит: адский) за изображение сцен ада, и Ян (1568–1625); все трое — -пейзажисты. Рюисдаль, Якоб (1628–1682) — голландский художник, тонко передававший настроение природы в своих ландшафтах, изображавших уединённые леса и потоки — излюбленный романтиками пейзаж.

[15]

Известный художник-жанрист; за несколько лет до смерти начал писать пейзажи. Умер недавно в Петербурге (А.М.).

Александр Орловский (1777—1832) — художник, один из зачинателей народного бытового жанра как в русском, так и в польском искусстве. С 1802 года жил в Петербурге как художник двора великого князя Константина Павловича, наместника Польши. Любовно писал картины на сюжеты из польской истории и быта. Мицкевич познакомился с ним во время своего пребывания в Петербурге в 1828–1829 годах.

[16]

Пиявки — порода английских псов, малых, но сильных; они служат для охоты на крупного зверя, особенно на медведя (А.М.).

Исправник, или капитан-исправник, — начальник уездной полиции. Стряпчий — должностное лицо вроде государственного прокурора. Эти чиновники, часто располагающие возможностью злоупотребить властью, вызывают глубокое отвращение у граждан (А.М.).

[17]

Плебан — приходский священник.

[18]

Св. Губерт — покровитель охотников; месса — обедня.

[1]

В оригинале: «Dyplomatyka i lovy». Мицкевич пользуется здесь словом «дипломатия» в смысле «политическая деятельность», «агитация», имея в виду прежде всего деятельность ксендза Робака, политического эмиссара Наполеона.

[2]

Эмиссар — посланец; здесь — тайный польский агитатор-патриот. Впервые эти наполеоновские эмиссары появились в Варшаве в 1805 году; после своего посещения Варшавы (1807) Наполеон направил своих эмиссаров на Литву и Волынь для возбуждения недовольства среди населения и собирания информации.

[3]

Крепь — так переводчик передаёт польское слово matecznіk, означающее здесь «недра пущи», с заматерелым, вековечным лесом, естественные заповедники, где сохраняется и выводится всякий зверь. Мицкевич в описании mateсznika опирался на народные поверья о недоступных человеку лесных недрах, куда знают доступ какими-то им одним известными тропами только звери, которые и отправляются туда умирать.

[4]

Свитезь — озеро к югу от Новогрудка площадью около 20 км², среди большого плужинского бора (это озеро описано в балладе А. Мицкевича «Свитезь»). — Понары — понарские горы, гряда живописных лесистых холмов неподалёку от г. Вильнюса, на юго-запад от него. — Кушелево — кушелевская пуща в юго-западной стороне б. Новогрудского уезда.

[5]

Витенис — литовский великий князь конца XIII — начала XIV века. Миндовг (Миндове, Мендог) — король Литвы в XIII веке (1253—1263), основатель Литовского государства, подчинивший себе многих князей как литовских, так и западнорусских. После его смерти созданное им государство распалось. Возле Новогрудка, родины А. Мицкевича, находится курган, по преданию, с могилой Миндовга. Гедимин — великий князь литовский (1315—1341), основатель г. Вильнюса; при нём Литва превратилась в большое и сильное государство; он был отцом великого князя Кейстута и дедом Владислава Ягеллы, при котором Литва объединилась с Польшей.

[6]

И песней тешился искусного Лиздейки. — В старинной хронике Стрыйковского говорится, что Лиздейко был последним верховным жрецом языческой Литвы.

[7]

По преданию, великому князю Гедимину приснился на Понарской горе железный волк, и Гедимин, по совету вайделота Лиздейки, заложил вблизи город Вильно (А.М.).

Эту легенду о Гедимине записал в своей хронике Стрыйковский: «Снилось ему, что он видит огромного и сильного волка, закованного как бы в железные латы».

[8]

Эта легенда выросла, по-видимому, из наивного осмысления названия Вильно, которое сближается со словом волк (волк, по-польски, wilk).

[9]

Легендарные основатели Рима, близнецы Ромул и Рем, были будто бы выкормлены волчицей. Эта древнеримская легенда объясняет литературное (по аналогии) происхождение приведённой у Стрыйковского литовской легенды об основании Вильнюса.

Ольгерд (1345—1377) — великий князь Литвы, отец Владислава Ягеллы (1377—1434), кроме которого у него было ещё одиннадцать сыновей, ставших родоначальниками нескольких знатных литовских фамилий. Ольгерд правил Литвой совместно с Кейстутом (младшим сыном Гедимина).

[10]

Зыгмунт-Август, по старинному обычаю, препоясался в столице Великого Княжества Литовского мечом и короновался шапкой Витольда. Он очень любил охоту (А.М.).

«Шапка Витольда» — государственная регалия Литвы. (Ср. «шапка Мономаха».)

Зыгмунт-Август (1520—1572) — Сигизмунд II Август, польский король с 1548 по 1572 год, последний Ягеллон на польском престоле; после него Польша стала выборной монархией.

[11]

В Росенском уезде, в имении Пашкевича, земского секретаря, рос дуб, прозванный Баублис, некогда, в языческие времена, считавшийся священным. В дупле этого исполина Пашкевич устроил кабинет литовских древностей (А.М.).

Пашкевич, Дионизы — известный собиратель литовских древностей, историк, автор нескольких трудов, вышедших около 1820 года.

Дуб Баублис насчитывал будто бы около тысячи лет и, по преданию, считался священным ещё в языческой Жмуди. Засохший в 1811, он был срублен в 1812 году. Внутри его ствола была вырублена беседка, и в ней устроен музей, о котором вспоминает поэт в своих «Объяснениях». В беседке могло разместиться не менее десяти человек.

[12]

Шумит ли рощица Миндовга над костёлом? — Недалеко от приходского костёла в Новогрудке росли древние липы; их много вырубили около 1812 года (А.М.).

[13]

Рось — правый приток Днепра, очень живописный. В поместье Головинских над Росью, Стеблеве, радушно приняли поэта, когда он направлялся в Одессу, в феврале 1825 года. Остатки гигантской липы существовали ещё в конце XIX века.

[14]

Чернолесская липа — дерево, осенявшее дом Яна Кохановского, великого польского поэта XVI столетия; эта липа увековечена им в нескольких стихотворениях.

[15]

См. поэму Гощинского «Каневский замок». В третьей части поэмы казак Небаба думает в степи на вершине древнего дуба о великом прошлом Украины.

[16]

Тир — город в древней Финикии, стране, граничившей с юга с Палестиной. Тирийские плотники работали при постройке знаменитого, по библейским преданиям, храма Соломона в Иерусалиме.

[17]

Храм Соломона был выстроен на Сионе, священном холме Иерусалима. Хирам — тирский царь (969—963 годы до. н.э.), друг царя Соломона.

[18]

Пизанская башня — наклонная колокольня кафедрального собора в городе Пизе, в Италии; при высоте около шестидесяти метров её вершина находится не прямо над основанием, а с отклонением в пять метров.

[19]

В оригинале говорится, что Янкель привозил много «коломыек из Галича, мазурок из Варшавы». К этому тексту Мицкевич делает примечание: «Коломыйки, украинские песни, вроде польских мазурок».

[20]

«Ту песню» — мазурку Домбровского «Ещё Польска не згинела». «У авзонов» — у итальянцев; Авзония — легендарное название Италии (от имени Авзона, сына Одиссея и нимфы Калипсо).

[21]

Почётное место, где в древности ставились изображения домашних богов, где до сих пор русские вешают образа. Туда литовский крестьянин сажает гостя, которого хочет почтить (А.М.).

[22]

Reverendissime (лат.) — почтеннейший. В старину так обычно обращались к ксендзам.

[23]

Ченстохов — город с монастырём на Ясной горе, где находится польская католическая святыня — «чудотворная» икона богоматери. В агитации ксендза Робака рассчитано, что упоминание Ченстохова подействует не только на религиозное, но и на патриотическое сознание шляхты, так как город этот в XVII веке прославился геройской защитой против шведов.

[24]

В словах Вильбика отражена тревога, вызванная наполеоновскими реквизициями сокровищ католической церкви. Часть сокровищ ченстоховского монастыря была изъята герцогством Варшавским для военных нужд в 1812 году.

[25]

«Литовский курьер» был тогда единственной польской газетой, выходившей в Вильне.

[26]

В 1811 году армия герцогства Варшавского насчитывала 60 тысяч человек; перед походом в Россию она была увеличена до 85 и даже 90 тысяч. В своих мемуарах, написанных на острове св. Елены, Наполеон, в оправдание тягчайших жертв похода 1812 года, указывал, что эта кампания была оплачена кровью главным образам «чужих» народов, и приводил цифры, из которых видно, что поляков он загубил в этом походе куда больше, чем природных французов.

[27]

Мелкая шляхта, искательная и угодливая по отношению к магнатам, была спесива и высокомерна с близким к ней, по имущественному положению, крестьянством.

[28]

Шляхта в старой Польше была «неподатным сословием». Царские власти приказали, чтобы «застянковая» шляхта представила грамоты о своём действительно дворянском происхождении. Множество мелких шляхтичей не могли документально подтвердить своего шляхетства. Их записывали крестьянами и обкладывали податями. Это вызывало в шляхетских слободах (застянках) сильное недовольство.

[29]

Митра — тут: княжеская шапка. Митра в гербе, над геральдическим щитом, указывала на принадлежность к княжескому роду.

[30]

«Выкрест» — обычно название перешедшего в христианство еврея, а не всякого новообращённого, чем и вызван возглас другого шляхтича.

[31]

«Порай», герб Мицкевича и князей Гедройцев, был несколько иным, чем описывает его Мицкевич: на красном поле в этом гербе была изображена роза с пятью лепестками.

[32]

Гданьск был взят французскими войсками при участии польских подразделений 24 мая 1807 года. Поляками командовал генерал Генрих Домбровский.

[33]

Тарататка — польская верхняя одежда, род кафтана до колен, с вышитыми петлицами для застегивания.

[34]

Аустерлицкая битва, в Моравии (1805), — так называемая «битва трёх императоров». Против императора Наполеона I выступили австрийский император Франц II и русский император Александр I, с которым был его младший брат, великий князь Константин Павлович, впоследствии наместник, Польши. Причиной поражения союзников была бездарность австрийского командования, которому чрезмерно доверился Александр I.

[35]

Негримово, Зубково, Пуцевичи — фольварки и застянки возле Новогрудка. Пословицы сложил к месту, как видно, сам поэт.

В Зубкове жили Чечоты (один из них, Ян Чечот, был университетским товарищем и другом Мицкевича), Гречехи (фамилия Войского из «Пана Тадеуша») и др. старинные роды мелкой шляхты.

[36]

Некоторые места четвёртой песни принадлежат перу Стефана Витвицкого (А.М.). — Эти места теперь точно известны, так как существует текст С. Витвицкого: описание недр пущи — 68 строк, которое автор «Пана Тадеуша» трижды основательно перерабатывал.

[37]

Описание этой «столицы» Мицкевич ввёл только во второй редакции вставки о недрах пущи. Оно основывается на белорусском предании — о лесном духе, Лесовике, и его таинственном и грозном сельбище. Генрих Жевусский один из мастеров польского шляхетского сказа («гавэнды»), утверждает, что это предание рассказал поэту художник Олешкевич, с которым Мицкевич был близок в Петербурге.

[38]

Медведь, и зубр, и тур — они владыки чащи… — Тур — вымершее животное, один из видов первобытного дикого быка. Белорусский зубр, род буйвола — крупнейшее дикое животное в Европе. Единственное место, где он ещё водится, — Беловежская пуща.

[39]

Клювы больших хищных птиц, по мере того как эти птицы стареют, всё более искривляются, пока, наконец, верхнее острие, загнувшись, не замкнёт клюв, и тогда птица умирает с голоду. Это народное предание принято некоторыми орнитологами (А.М.).

[40]

В самом деле, не было случая, чтобы когда-либо был найден скелет издохшего зверя (А.М.).

[41]

В этом стихе и ниже пародируется теория Жан-Жака Руссо о порче людских нравов цивилизацией.

[42]

«Пташинка» (в настоящем переводе «невеличка-птичка») — это ружьё малого калибра; в него кладётся маленькая пуля. Меткий стрелок поражает из такого ружья птицу на лету (А.М.).

[43]

В анекдоте о Домейке и Довейке, а также в рассказе о Рейгане и принце де Нассау шляхтич Войский выступает в роли мастера устного рассказа, какие живали кое-где при дворах магнатов. Широкая, открытая для многочисленных гостей жизнь магнатских дворов породила этот тип своеобразного шляхетского «сказителя», обладавшего подчас весьма значительным творческим воображением и выдающимся даром живого слова. Войский — тоже вымиравший тогда тип, тип своеобразного «последнего барда» шляхты.

[44]

Обе фамилии очень распространены на родине поэта. Фамилию Домейко поэт ввёл в поэму ради шутки, на память о своём друге, земляке и университетском товарище, Игн. Домейко, который жил вместе с поэтом в период его работы над «Паном Тадеушем», переписывал рукопись поэмы и своими воспоминаниями об обычаях родины часто бывал полезен Мицкевичу.

[45]

То есть по женской линии: «по прялке» — образное геральдическое выражение; по мужской линии — «по мечу».

[46]

В бутылках гданьской водки на дне бывают листочки золота (А.М.).

[47]

Кирейка — верхняя одежда, обычно на меху.

[48]

Уша — фольварк (хутор) в Новогрудском уезде, в 39 км от Новогрудка, над речкой Уша, притоком Немана.

[49]

Виргилий, или Публий Вергилий Марон (70—19 гг. до н.э.) — римский поэт, автор большой эпической поэмы «Энеида».

[50]

Царица Дидона приказала разрезать на пояса воловью шкуру и таким образом охватила ею обширное поле, на котором заложила Карфаген. Войский вычитал описание этого события не в «Энеиде», а вероятно, в комментариях схоластов (А.М.).

В «Энеиде» Виргилия есть только краткое упоминание о мифе об основании знаменитой финикийской колонии и города Карфагена. Мицкевич полагает, что Войский мог вычитать более подробное изложение этого мифа у кого-либо из античных комментаторов римского поэта.

[51]

Одна из евангельских заповедей, никогда не соблюдавшихся ни одним христианским народом: «не убий!». «Приводить законы» — ссылаться, в первую очередь, на польские «статуты», запрещавшие поединки.

[52]

«Медведица» — родовая усадьба Домеек, над Ушей, недалеко от Новогрудка.

[1]

В первом полустишии Телимена говорит неправду, ибо ей за 40 лет, и она чуть ли не вдвое старше Графа. Во втором полустишии она на этот раз откровенна: «и состоянья нету»; прельщая Тадеуша, она говорила другое: «Тут юноша узнал, что с состояньем тётка».

[2]

Польские комментаторы отмечают неясность степени родства Телимены с Соплицами, обстоятельство, осложняемое здесь указанием на родство Телимены с Зосей, и притом, по-видимому, близкое родство. Неслаженность этих указаний поэмы вызвала даже предположение, что в лице Телимены совмещены (в последней редакции): тётка Тадеуша (из первоначального варианта) и воспитательница Зоси (быть может, какая-то дальняя родственница Горешков).

[3]

В оригинале дословно: «вырвавшаяся бог весть откуда, как Филипп из конопли». Мицкевич комментирует эти строки:

«Однажды на сейме депутат Филипп из наследственной деревни Конопля, попросив голоса, так далеко отступил от темы, что возбудил всеобщий смех в палате. Отсюда-то и поговорка: вырвался как Филипп из конопли».

Это объяснение считается теперь неточным. Комментаторы указывают, что Филипп — это южноукраинское прозвище зайца. Заяц, одурев от острого запаха конопли, бежит из неё во весь дух, отсюда и поговорка.

[4]

Ошмянский и Лидский уезды граничили с уездом Новогрудским с севера и с запада. В старой Польше была широко распространена «земляческая» солидарность шляхты и соревнование с другими «землями» («повятами»).

[5]

Подобное представление о змеях (якобы добывающих яд из трав, которые они для этого высасывают) широко распространено в народе. Некоторые комментаторы выражают предположение, что Мицкевич воспользовался тут гомеровским сравнением («Илиада», XXII).

[6]

Некоторые монастырские уставы (и строже других, устав капуцинов) предписывали молчание во время еды.

[7]

Денасов — принц де Нассау-Зиген (1745—1808), известный искатель приключений, много путешествовавший. Служил в войсках у французов, итальянцев, русских; принимал участие в одной из русско-турецких войн. В Польшу прибыл в 1780 году, был гостем знатнейших польских аристократов (например, Кароля Радзивилла) и женился на княжне Сангушко. Рейтан — знаменитый в Литве охотник.

[8]

Из этого стиха видно, что Подкоморий решил присудить замок, находившийся среди полей Судьи, Соплицам, а стоимость земли при замке возместить Графу за счёт имения Судьи.

[9]

Речь Возного — выражение духа сутяжничества и крючкотворства, которым он проникся за долгие годы службы в старопольских судах. Она вместе с тем полна спеси. Недаром же он Брехальский; это фамилия-кличка от «брехать», врать, лгать (см. ниже: «Попридержи язык, ты брешешь, как собака!»). Его противник, Гервазий, носит тоже кличку, значение которой столь же ясно — «Рубака» (Ренбайло). Ср. ещё фамилию-прозвище (начало III кн.): Кокошницкая из роду Индюковичей. Такие легко этимологизируемые фамилии характерны для литературы XVIII и даже первой половины XIX века.

[10]

Приручённого медведя его вожатый принуждает палкой танцевать в такт музыке.

[11]

«Дзяды» — поминки душ усопших; в это время на могилах оставляется для них пища.

Мицкевич написал большую, создававшуюся им в разные периоды жизни драматическую поэму «Дзяды» («Поминки»); в предисловии ко второй её части поэт объясняет этот народный обряд поминовения. Исполнял обряд поминок старик, вызывавший чарами, заклятиями — «гуслами» — души умерших на этот обряд поминовения. Ниже в переводе он назван «гусляром».

[12]

Гервазий, живо себе представляя желанную месть Соплицам, в своём старческом увлечении упрекает Графа в том, что тот не принял его совета устроить наезд на Соплиц, тогда как на самом деле он ещё не давал Графу этого совета. Гервазий стоит именно за «наезд» (наязд), отличая его от «заязда», ибо последний мог бы иметь место, если бы у Графа был уже окончательный приговор суда в его пользу. (см. «Объяснение» [*] поэта к заглавию поэмы.) «Наязд» Гервазия — простой вооружённый захват.

[13]

О Матеке речь будет в книге VI «Пана Тадеуша» и далее, до конца поэмы.

[14]

«Готский» — в значении средневековый; «сарматский» — в значении старопольский.

[15]

Палермо — итальянский приморский город на северном побережье Сицилии.

[16]

В Добжине, а потом в Центычах и в Ромбанках — Застянки, Центычи и Ромбанки вымышленные, с названиями, произведёнными от глаголов — сечь и рубить (обозначение действий, которыми славилась загоновая шляхта).

[17]

Буздыган (тур.) — регалия высших войсковых чинов, род булавы, но с грушевидным утолщением на конце, при коротком древке.

[18]

Конфедератка — головной убор о четырёх острых углах, высокий; его носили, чуть сдвинув к правому уху. Иногда его отделывали мерлушкой и украшали пучками перьев орла, сокола, журавля или цапли. Этот головной убор носили исстари в Польше, но особенной популярностью он стал пользоваться со времён барских конфедератов (1768—1771), и с тех пор он носит название «конфедератки».

[1]

В Литве называют «околицей» или «застянком» шляхетское селение, чтобы отличить его от настоящих деревень или сел, то есть крестьянских селений (А.М.). Комментаторы сопровождают это объяснение Мицкевича указанием на его неточность. Шляхетская «околица» возникала путём оседания (часто колонизаторского) пришлой шляхты различного происхождения, а значит и разных в одной местности фамилий. «Застянок» же образовывался путём разрастания одной семьи и разделения некогда одного владения на несколько, а иногда и много отдельных хозяйств. Следовательно, вся шляхта застянка носила одно родовое имя и была связана между собой узами родства. И потому Добжин был застянком.

[2]

Актовый реестр, в оригинале: «тактовый реестр» (rejestr taktowy), список дел об оскорблении суда и судей; эти дела слушались в городских судах.

[3]

Позыв — польское pozew — означало в старинном польском судопроизводстве вызов ответчика на суд; этот вызов осуществлялся истцом при посредстве судебных властей, обычно посылавших такую повестку через возного.

[4]

Рейтузы — широкие брюки для верховой езды. В рейтузы и куртку одевались, отправляясь в дорогу.

[5]

Тарговица, тарговицкая конфедерация — союз польских магнатов (во главе со Щенсным Потоцким, Ксаверием Браницким, Шимоном Коссаковским и др.), добившийся, при поддержке царских войск, отмены польской прогрессивной Конституции 3 мая (1791). Конфедерация эта организовалась 14 мая 1792 года в местечке Тарговица, возле Умани (Киевская область). Позднее к ней примкнул и король Станислав-Август.

[6]

Кисель, литовское кушанье, род галантира; он приготовляется из заквашенного молотого овса, отполаскиваемого водой до тех пор, пока не отделятся все мучные частицы; отсюда и поговорка (А.М.).

[7]

Наполеоновские войска ещё в 1806 году вступили на польские земли, отошедшие после трёх разделов к Пруссии. 19 декабря 1806 года Варшава торжественно встречала Наполеона. Победы, одержанные 14 октября 1806 года Наполеоном над пруссаками под Иеной и Ауерштедтом, окрылили поляков. Но в июле 1807 года французский император заключил с Александром I мир в Тильзите, вызвавший в Польше разочарование: вместо независимой и сильной Польши на карте Европы появилось карликовое герцогство Варшавское.

[8]

«Поганя» — герб великого княжества литовского: на червонном поле изображён всадник, скачущий на белом коне; в правой руке у всадника меч, в левой — щит. «Медведь» — герб Жмуди, низменной прибалтийской области, которую до последнего раздела Польши называли княжеством Жмудским с уездам: Росенским, Шавельским и Тельшевским; это были земли старой Литвы, в которых сохранилось много особенностей, бытовых и этнографических.

[9]

Исторически неверно. Александр I не посылал просить мира у Наполеона, но после вторжения французов, к Наполеону прибыл (в июле 1812 года) генерал Балашов, предложивший французам отвести войска за Неман и прекратить военные действия против России.

[10]

Луи Биньон (1771—1848) — французский дипломат, был в 1811 году представителем Наполеона в столице герцогства Варшавского, а позднее его комиссаром при временном правительстве Литвы. Юзефа Понятовского в то время не было в Варшаве: с апреля и до осени 1811 года он жил в Париже.

[11]

Здесь говорится о движении в Литве с целью воссоединения с собственно Польшей, «Короной». Наполеоновские эмиссары в Литве поощряли эти стремления, тогда как некоторые литовские магнаты, во главе с М. Огинским и князем Любецким, держались не французской, а русской ориентации.

[12]

Граф был представителем знатного рода, магнатом. Могущественные магнаты, сосредоточивая у себя огромные владения и будучи первыми вельможами в государстве, фактически пользовались исключительными привилегиями и использовали шляхту в своих политических целях.

[13]

Михал Володкович — близкий друг князя Кароля Радзивилла, отличался дебоширством, насилиями и дикими попойками. За кровопролитие, учинённое им над членами трибунала великого княжества Литовского, он был расстрелян в возрасте 24—25 лет, в 1760 году; в «Объяснениях» поэт говорит о нём только: «После многих насилий был схвачен в Минске и, по приговору трибунала, расстрелян».

[14]

Добжина не было в Новогрудском уезде: многочисленные шляхетские семьи Добжинских жили главным образом в «застянке» Долматовщизна.

[15]

Ян III Собесский (1624—1696) — сын краковского кастеляна, польский король с 1674 года. Он победил турок при Хотине в 1673 году, а десять лет спустя освободил осаждённую турками Вену и спас от разгрома Австрию. Мицкевич даёт к этому стиху следующее объяснение:

«Король, объявляя созыв всеобщего шляхетского ополчения, приказывал втыкать в каждом приходе высокий шест с воткнутой в него наверху метлой, то есть выставлять веху. И это называлось раздать вехи. Каждый взрослый мужчина рыцарского сословия обязан был тотчас же, под угрозой утраты шляхетства, стать под воеводскую хоругвь».

[16]

Мицкевич поясняет в этом месте «Объяснений» значение польского слова imioniska при помощи ссылки на французское слово sobriquet.

[17]

В оригинале прямо указан год 1794 (год восстания Костюшки в Польше и Ясинского на Литве). Прозвище Мацька точнее было: «Петух на костёле», ибо флюгеры — это были железные флажки в виде петушков, менявшие положение в зависимости от того, откуда дует ветер.

[18]

То есть со времени войн шведского короля Карла XII с Августом II Саксонским. Саксонский курфюрст Август II был с 1697 года и польским королём.

[19]

Зыгмунтовка — польская сабля, знаменитая добротностью клинка, на котором обычно выбивали портрет Сигизмунда III, короля Польши с 1587 по 1632 год.

[20]

Церера (римская мифология) — богиня плодородия земли. Помона — богиня садов. Марс — бог войны.

[21]

Михал-Клеофас Огинский (1765–1833) — участвовал в восстании Ясинского на Литве и в 1794 году был членом временного правительства (жонда).

[22]

Граф Александр Потей, обозный литовский, был тяжело ранен во время штурма Праги (1794). В 1811 году он ещё жил, а в 1815 году был членом делегации литовских областей, представленной в Варшаве Александру I, когда тот возвращался с Венского конгресса. Поэт говорит о нём: «Граф Александр Потей, возвратившись с войны в Литву, поддерживал перебегавших за границу земляков и пересылал значительные суммы денег в кассу легионов».

[23]

Тогдашние календари (из которых многие выходили под названием «Календарь сельского хозяина») помещали предсказания погоды на все дни года.

[24]

«Когда восходят зори» — религиозная песнь, сочинённая Фр. Карпинским и изданная в 1792 году. С тех пор она пользовалась в Польше большой популярностью, и упоминания о ней часты в польской литературе.

[25]

Слуцк — город над р. Случь, в котором в те времена изготовлялись красивые широкие пояса для польской шляхты; они были из шёлка, тканные чистым золотом и серебром.

[26]

Кросны, или кросно, — ткацкий стан.

[1]

Крулевец — польское название Кёнигсберга, бывшей столицы Восточной Пруссии.

[2]

Французы вступили в отошедшую к немцам часть Польши в начале ноября 1806 года и притом не через Варту, так как, чтобы попасть в Великопольшу, не надо переходить через эту реку.

[3]

Граф Юзеф Грабовский был в 1812 году адъютантом Сокольницкого, начальника штаба армии Мюрата. В 1831 году Мицкевич гостил в его поместье, Лукове. В Лукове, у Грабовского (по утверждению ряда исследователей и друга Мицкевича, поэта Богдана Залеского), А. Мицкевич задумал «Пана Тадеуша» и написал там начало поэмы.

[4]

Обезеже — имение в Оборницком повяте, к северу от Познани, принадлежавшее помещику Турну, у которого в 1831 году гостил Адам Мицкевич.

[5]

Тадеуш Тодвен — служил в польских легионах офицером лёгкого кавалерийского полка, под командой Винцента Красинского (отца поэта Зыгмунта Красинского). Он участвовал в испанской кампании Наполеона. Мицкевич познакомился и близко сошёлся с ним в Дрездене (1832).

[6]

Иена — город в Саксонии над р. Заал. Здесь Наполеон одержал победу над пруссаками (1806), одним из последствий которой было образование герцогства Варшавского (из польских земель, отошедших по разделам к Пруссии).

[7]

Ландрат (в дословном переводе: «земский советник») — чиновник какой-либо из немецких «земель»; хофрат — «надворный советник», придворный советник (титул немецкого чиновника среднего ранга).

[8]

Игра слов: прусаки — жёлтые тараканы и пруссаки же немцы.

[9]

«Майн гот!» (нем. mein Gott) — мой боже.

[10]

Ретирада (франц.) — отступление. Победы Наполеона вызвали величайший энтузиазм среди поляков. В немецкой части Польши стали стихийно возникать польские вооружённые отряды, которые гнали пруссаков вон из коренных польских земель.

[11]

В прусском войске было тогда обязательным ношение париков с длинными волосами, которые сзади завязывались лентой или же охватывались сеткой.

[12]

Домбровский и Выбицкий привезли в Познань прокламацию к полякам, призывавшую к организации польского войска; в ней с энтузиазмом приводились в сущности высокомерные слова Бонапарта: «Я посмотрю, способны ли поляки быть народом».

[13]

У Матека, который, как и все жители застянка Добжина, носит фамилию Добжинского, есть, для отличия от десятков других Добжинских, своё прозвище и даже не одно: Кролик, Забока, Петух на костёле (флюгер) и др. Такие же красочные прозвища носят его многочисленные родичи, населяющие Добжин.

[14]

Здесь имеется в виду последний, третий, раздел Речи Посполитой, положивший конец её существованию как государства.

[15]

В Крулевце (Кёнигсберге) родился, занимался научной деятельностью и профессорствовал немецкий философ Кант. Мицкевич сторонился кантианства и недолюбливал немецкую философию. В этих словах Кропителя поэт в шутливой форме выражает своё нерасположение к немецким философам-идеалистам.

[16]

Мацек разгадал в квестаре Робаке прежнего лихого шляхтича Яцка Соплицу. Но не зная о его покаянном образе жизни и о резкой перемене в характере, старик с недоверием относится к деятельности этого ксендза, боясь, что тот — агент царского правительства, и опасаясь от него провокаций.

[17]

Конфедерации — время от времени возникавшие тесные союзы шляхты для достижения той или иной цели, известные в Польше ещё с XIV века.

[18]

Клецк — местечко неподалёку от Несвижа, в тогдашних владениях Радзивиллов — князей Несвижа и Олыца.

[19]

В образе Бухмана Мицкевич представил тип беспочвенного политического доктринёра, широко распространённый в среде польской эмиграции во Франции. Забывая о реальных условиях исторического бытия народа, такой доктринёр, начинённый чужеземными теориями (в данном случае устарелыми руссоистскими взглядами), судит обо всём отвлечённо, подгоняя живую действительность под отжившие политические формулы, чуждые народу. Немецкая фамилия подчёркивает нелюбовь Мицкевича к отвлечённым политическим словопрениям, подобно тому, как он был нерасположен к отвлечённому идеалистическому философствованию немцев.

[20]

Снова сатирический выпад против книжного направления всей деятельности и умонастроения людей, подобных Бухману. В литературе XVIII века часто высмеивался (Красицкий, Карпинский) тип мнимо учёного агронома, получившего только книжную подготовку, незнакомого с практикой сельского хозяйства и механически переносившего чужеземные приёмы ведения хозяйства в сложную обстановку такой большой страны, какой была тогда Польша.

[21]

В оригинале: «В каком духе?»… и т.д. Здесь — тоже отражение эмигрантских споров: каким духом должно быть проникнуто будущее восстание — духом аристократизма, монархизма или демократическим, республиканским духом, а также, каков должен быть характер будущего повстанческого правительства и т.д.

[22]

Бухман педантически развивает перед деревенскими шляхтичами теорию «Общественного договора» (1762) Жан-Жака Руссо.

[23]

«Общественный контракт» — «общественный договор» Руссо, по которому правитель управляет не «божьей милостью», а волей народа, по уговору. Теория «Разделения властей» на законодательную, исполнительную и судебную была разработана французским писателем эпохи Просвещения, Монтескьё. Здесь Бухман выступает как сторонник либерально-конституционного или даже республиканско-демократического строя.

[24]

Здесь — сатирический выпад против постоянных склок многочисленных направлений и партий в польской эмигрантской среде.

[25]

Вето (лат. veto) — запрещаю, традиционная в Польше формула срыва сейма, на котором непременно требовалось единогласное решение. Эта формула так въелась в сознание каждого шляхтича, что даже после ликвидации Речи Посполитой ею, по создавшейся привычке, то и дело пользовались и в сильно сузившейся общественной жизни и в быту.

[26]

Стыпулковские были родственниками поэта; Винценты Стыпулковский был женат на тётке А. Мицкевича, и ему с 1806 года принадлежало Заосье, перешедшее к чете Стыпулковских от отца поэта.

[27]

Белица — местечко над Неманом в 35 км. от Новогрудка по гродненскому тракту. Лососна — левый приток Немана, «падающий в него чуть пониже Гродно, в нижнем течении. Лососна была границей герцогства Варшавского.

[28]

Здесь речь идёт о так называемом «мышском» заязде, о котором ничего достоверного неизвестно. Нет никаких сведений и о Войниловиче. Логомовичи, вернее Логумовичи, — деревня в Ошмянском повяте, севернее Новогрудка, между Неманом и Березиной. Эту деревню купил в 1800 году Самуэль Волк-Ланевский, составивший себе потом огромное состояние благодаря поставкам зерна для русских войск в 1812 году.

[29]

Этот случай исторически достоверен, только он произошёл значительно позднее (20 лет спустя, во время восстания 1831 года). Предание о неслыханной жестокости Волка (он умер ок. 1850 г.) живо было в Ошмянском повяте ещё в начале XX века. Рассказывают также, будто Волк, услышав от кого-то, что имя его упоминается в «Пане Тадеуше», приказал прочесть ему поэму Мицкевича.

[30]

В старой Польше голосовали, бросая в урну чёрный или белый шарик.

[31]

Здесь А. Мицкевич опять почтил своих университетских товарищей, включив их имена в поэму.

[1]

Дидона — карфагенская королева, которая полюбила Энея, а когда тот, по воле Юпитера, решил покинуть её, осыпала его горькими упрёками и пыталась покончить с собой («Энеида» Виргилия).

Мицкевич юмористически использует этот образ, говоря о мнимом отчаянии Телимены по поводу потери Тадеуша и, ниже, о её притворном намерении покончить с собой.

[2]

В оригинале дословно: «Подобно заклятым озёрам в кавказских горах». На Кавказе существует легенда о поющих озёрах. На этом мотиве основано стихотворение друга Мицкевича, поэта Залесского, «Мелитела».

[3]

В созвездии Близнецов две самые яркие звезды, Кастор и Поллукс. По хронике Стрыйковского, эти звёзды у славян назывались Лель и Полель.

[4]

На родине поэта Ситом называли будто бы Плеяды, в созвездии Быка. Предания, о котором говорит поэт, в фольклоре не найдено.

[5]

Воз Давида — созвездие, известное у астрономов под именем Ursa Major (А.М.).

Ursa Major (лат.) — Большая Медведица. Дышло Воза направлено не к Полярной звезде, а от неё.

[6]

Люцифер — ангел Света, восставший против бога и превратившийся в ангела Тьмы, сатану. Некоторые польские комментаторы полагают, что Войский почерпнул эту подробность из белорусских преданий. Другие считают, что поэт ввёл сюда Люцифера, чтобы подготовить дальнейшую параллель кометы с Наполеоном.

[7]

Левиафан — по древнееврейским преданиям, чудовищной величины рыба, предназначенная богом для будущего пиршества, на котором насладятся все знатоки священного писания.

[8]

При костёлах было в обычае вывешивать находимые кое-где остатки ископаемых животных: простой народ считает их костями исполинов. (А.М.).

[9]

Памятная комета 1811 года (А.М.). Об этой комете писало множество тогдашних мемуаристов. С нею связывалось ожидание крупнейших политических событий. Она появилась в марте 1811 года, исчезла на время в июне, а во второй половине августа на западе снова появился её длинный хвост. Постепенно приближаясь к созвездию Большой Медведицы, она оказалась среди звёзд последней около середины сентября. Это был «путь Люцифера», и поэт, уподобляя Наполеона комете, косвенно высказывает свой тогдашний суд о Бонапарте, уподобившемся безмерной гордыней Люциферу и шедшем по пути последнего.

[10]

Такие же предвестия мора описал поэт в «Конраде Валленроде», где в примечаниях дал следующее объяснение: «Простой народ в Литве представляет себе моровое поветрие в образе девицы, появление которой, как его описывают народные рассказы, предвещает страшную болезнь».

[11]

Здесь некоторые мицкевичеведы видят пробел в композиции «Пана Тадеуша». Первоначально, после образной речи Войского, насыщенной народными представлениями о звёздах, должен был будто бы выступить Тадеуш, но уже с точки зрения точной науки. Поэт, как полагают, выбросил, по каким-то соображениям, слова Тадеуша, а речь Подкомория оставил без изменений.

[12]

Ксёндз Почобут — бывший иезуит, известный астроном, издал труд о зодиаке в Дендерах и своими замечаниями помог Лаланду в вычислении движения луны. См. его биографию, составленную Яном Снядецким (А.М.).

[13]

Ян Снядецкий (1756—1830) — известный математик и астроном, профессор Краковской академии и Виленского университета, ректором которого он состоял с 1807 по 1815 год. Мицкевич был его слушателем.

[14]

Подкоморий упрекает представителей естественных наук, в том числе и астронома Снядецкого, в механическом взгляде на мир, в том, что они надменно относятся к народным воззрениям на природу, по которым существует будто бы глубочайшая таинственная связь между явлениями природы и судьбой человека. Эту точку зрения Мицкевич развивал в своей ранней (1821) романтической балладе «Романтичность».

[15]

Браницкий, Францишек-Ксаверий (ум. в 1819) — великий коронный гетман, один из инициаторов тарговицкой конфедерации, богатейший магнат.

[16]

На родине Мицкевича народ называл комету метлой, говоря, что, в какую сторону она обратит свой хвост, тот край будет начисто сметён.

[17]

В Австрии были графы Вильчики. Но Яна Собесского просил о помощи против осадивших Вену турок чрезвычайный австрийский посол граф Турн (на аудиенции 15 июля 1683 года).

[18]

Ян III видел в 1682 году так называемую комету Галлея, появляющуюся периодически каждые 76 лет.

[19]

«Янина победоносных триумфов Яна III» — заглавие труда Якуба Казимира Рубинковского, изданного в Познани в 1739 году. Именно здесь, а не в панегирике Бартоховского «Молния Востока», находится рисунок кометы 1682 года, подробно описывается её появление и приложен рисунок «Знамени Магомета», отнятого у турок. «Янина» — название герба Собесских: на красном поле рыцарский щит, а вверху павлиний хвост.

[20]

В оригинале: «генерал подольских земель», то есть верховный, генеральный староста этих земель; им в то время был Чарторыйский, Адам-Казимир (1734—1823) — отец кн. Адама Чарторыйского (министра Александра I, попечителя виленского учебного округа, председателя польского народного «жонда» в 1831 году).

[21]

Ятра — деревня и имение в 23 км от Новогрудка.

[22]

Солтан, Станислав — надворный маршалок литовский в годы Великого, или четырехлетнего, сейма (1788–1792). Здзенцёл — местечко в Слонимском повяте, владение Радзивиллов, перешедшее от них к Солтанам.

[23]

Точнее — князь де Нассау-Зиген. Знаменитый вояка и авантюрист. Он был русским адмиралом и побил турок на Лимане, затем сам был наголову разбит шведами. Жил некоторое время в Польше, где получил индигенат (права польского шляхетства, предоставляемые иностранцу). Поединок князя де Нассау с тигром гремел тогда во всей европейской прессе (А.М.). В морском сражении под Очаковом, в котором русский флот разбил турок (1788), де Нассау играл незначительную роль. В 1790 году под Свенкзундом этот немецкий авантюрист-космополит командовал небольшой русской флотилией.

[24]

Маркитантка — женщина, продававшая солдатам в походе вино и всякую снедь.

[25]

Свитезянка — русалка озера Свитезь (см. балладу Мицкевича «Свитезь»).

[26]

В старой Литве Гивойтосом назывался домашний уж или змея.

[27]

Бирбанте-Рокка — итальянское название, состоящее из двух слов, из которых первое означает: плут, негодяй, а второе: нагорная крепость, замок на скале; здесь, примерно, «Замок разбойников».

[28]

Здесь несколько латинских слов вперемежку с польскими словами, которым приданы латинские окончания (искажённая так называемая «макароническая» латынь). Значение этого отрывка следующее: «с рощами, лесами и со всеми границами: с кметями, солтысами (деревенский староста), со всевозможными вещами и с кое-какими другими». Начиная со средних веков в Польше была очень распространена латынь, особенно у «судебного сословия», так как в польские законы много проникло из римского права. Низшее духовенство тоже употребляло своеобразную латынь, прозванную кухонной. Гервазий, как человек без образования, коверкает на латинский лад польские слова, и это не удивительно, так как подобная латынь проникала даже в юридические акты.

[29]

Манлий Марк, прозванный Капитолийским, — вождь римского гарнизона в Капитолии, в 390 году до н.э.; разбуженный криком всполошившихся гусей, он отразил неожиданное нападение врага и спас Рим.

[30]

По старинному народному поверью, Хохлик — ночной дух, небольшого роста, увёртливый, крылатый, склонный к злобному веселью.

[31]

По греческой мифологии, Сон и Смерть были сыновьями Ночи.

[1]

Антал — бочонок ёмкостью около 70 литров.

[2]

В оригинале сказано: «издавна враждовали» и названы: Подгайские, Бирбаши, Гречехи и Бергели. Всё это — роды белорусской, по происхождению,шляхты, тогда как Добжинские были, как уже говорилось, поляки-мазуры, лет за четыреста до описываемых событий поселившиеся в Белоруссии и сохранившие все свои племенные особенности.

[3]

Плут — вымышленная фамилия, обличающая характер этого полякаренегата, которому Мицкевич отводит столь незавидную роль в последующих событиях. Местечка Дзеровичи в действительности не было; это тоже вымышленное название от слова odzierac — обдирать. Выходит, следовательно, так: «Плут из местечка Обдиралова».

[4]

Здесь говорится о Литовском статуте, кодексе законов, ещё применявшемся тогда в Литве в частях, не отменённых указами.

[5]

Жёлтая Книга, названная так по её обложке, — варварская книга царского военного насилия. Не раз в мирное время правительство объявляет целые области на военном положении и, согласно Жёлтой Книге, отдаёт военачальнику всю власть над имуществом и жизнью граждан. Известно, что с 1812 года вплоть до революции вся Литва подлежала действию Жёлтой Книги, и это действие зависело от великого князя цесаревича (А.М.).

До революции, то есть с 27 января 1812 года до восстания 1830 года.

[6]

Судья — это хотя и выборный, но утверждённый царскими властями чиновник, и его нельзя было третировать, подобно остальной шляхте.

[7]

Юзеф Бака (1707–1780) — иезуит, автор анонимно вышедшей в 1766 году в Вильно книжки «Рассуждения о смерти, для всех неизбежной». Эта книжка вышла вторично там же в 1807 году с предисловием некоего Р. Корсака, написанным теми же «лубочными» виршами, что и самый текст. Мицкевич приводит, в юмористических целях, выдержки из этого произведения, трактующего в шутовских стихах столь серьёзную тему.

[8]

Литовская дубина делается следующим способом: высмотрев подходящий молодой дуб, его обрабатывают топором снизу доверху так, чтобы только слегка поранить дерево, разрубив на нём кору и заболонь. В образовавшиеся рубцы втыкают острые кремни, которые со временем врастают в дерево в виде твёрдых узлов. В языческиевремена подобные дубины (мачуги) были основным оружием литовской пехоты; к ним иногда прибегают и в наше время, называя их «насеками» (А.М.).

[9]

После восстания Ясинского, когда литовские войска отступали к Варшаве, русские вступили в Вильно. Генерал Деев со свитой въезжал в город через Острую Браму. Улицы были пусты, жители заперлись в домах. Но один из граждан города, заметив покинутую в переулке пушку, набитую картечью, прицелился в ворота и поднёс фитиль. Этот выстрел спас тогда Вильно: генерал Деев с несколькими офицерами погиб, а остальные, боясь засады, отступили от города. Не могу назвать с уверенностью фамилию этого горожанина (А.М.).

Достоверно в этом объяснении то, что 20 июля 1794 года, при рекогносцировке оставленного польскими повстанцами Вильно, был убит русский офицер (не генерал) Михаил Деев. Всё остальное о Чарнобацком (вместо которого называют Коссобудского или монаха-кармелита, ксендза Цылицу) — виленское предание, ставшее известным А. Мицкевичу, по-видимому, из стихотворения польского поэта Горецкого «Острая Брама».

[10]

Здесь, как и во многих других местах «Пана Тадеуша», пародийно используется один из мотивов «Илиады» Гомера (во время поединка Париса с Менелаем Афина-Паллада побуждает знаменитого лучника Пандора выстрелить в Менелая). Плут в случае удачного выстрела обещает наградить сержанта… четырьмя рублями.

[11]

Бывали ещё и позже «заязды», хотя и не столь славные, но довольно-таки громкие и кровавые. Около 1817 года некий У., житель новогрудского воеводства, побил во время «заязда» весь новогрудский гарнизон и взял в плен его командиров (А.М.). Упомянутый поэтом У. — это маршалок Узловский, владелец поместья Чонброво, возле Свитези; о его «заязде» нет никаких достоверных данных.

[1]

Ниоба (греческая мифология) — фиванская царица, мать семи сыновей и семи дочерей, насмехалась над богиней Латоной, у которой было только двое детей: Аполлон и Артемида. Мстя за унижение матери, те перебили всех детей Ниобы. Горе последней было так велико, что даже перенесённая на гору Сипилос, в Лидии, и превращённая в камень, она вечно проливала слёзы по утраченным детям.

[2]

Это единственный во всей поэме незаконченный стих (если не считать исповеди Робака). Произошло это от того, что стихи «И в это же мгновенье… борьба стихий» представляют собой позднейшую вставку, конец которой поэт не сомкнул со следующим стихом.

[3]

Измаил — турецкая крепость, запирающая устье Дуная; Суворов взял её штурмом в 1790 году.

Очаков — турецкая крепость на днепро-бугском лимане, взятая в 1788 году русскими войсками под командой Потёмкина.

И за Эйлау («Конечно, за Прейсиш-Эйлау», — поясняет поэт). — Прейсиш-Эйлау — городок в Восточной Пруссии, под которым 7—8 февраля 1807 года произошла кровопролитная битва французов, сражавшихся против русских и прусских войск.

Корсаков — командующий русской армией (во время так называемой «второй коалиционной войны» 1799—1801 годов) в Швейцарии

Фельдмаршал — Суворов.

[4]

Рацлавицы — деревня в краковском воеводстве, под которой Костюшко 4 апреля 1794 года в битве с царскими войсками добился, при помощи народного ополчения, значительного успеха, поднявшего дух сопротивления в польском народе.

[5]

Матьевицы (Мацеевицы) — деревня с замком графа Замойского (в б. Седлецкой губ.) в 3 км. от Вислы. Здесь 10 октября 1794 года армия Костюшко потерпела поражение от царских войск, а сам Костюшко был взят в плен.

[6]

Среди русского офицерства в Польше, с первых её разделов, были офицеры, не одобрявшие насилий над поляками. «Патриарх польской литературы» первой трети XIX века, Немцевич, в своих «Литовских письмах» (1812) так же отзывался о Бебехове, как Мицкевич о Рыкове.

[7]

Гименей (греческая мифология) — сын Аполлона и одной из муз, бог брака.

[8]

Финансовое положение герцогства Варшавского было чрезвычайно тяжёлым. Главным источником дохода был вывоз зерна за границу, резко упавший вследствие объявленной Наполеоном континетальной блокады. Армия была огромной по сравнению с цифрой народонаселения, сгибавшегося под тяжестью налогов, разорённого войнами.

[9]

Герой, действия которого окутаны тайной, в предсмертной исповеди открывается близким — этот мотив был очень распространённым в современной А. Мицкевичу литературе, например, у Вальтер Скотта. Но в исповеди Яцка Соплицы, в отличие от десятков и сотен исторических повестей и романов, индивидуальная трагедия дана как отражение великой трагедии всего народа, утратившего свою независимость.

[10]

Ян Тенчинский, воевода белзский, в бытность свою послом в Швеции обручился с шведской принцессой Цецилией. Женитьба его не состоялась, так как по дороге в Швецию он был арестован датчанами и умер в копенгагенской тюрьме (1562).

[11]

Sanctissimum — так называемые «святые дары», священные сосуды с вином и хлебом, символизирующими кровь и плоть Христа.

[12]

В истории Польши известны такие частные («приватные») войны, за которые само государство не желало отвечать. В широчайших размерах такая «приватная» война была инсценирована польским королём в годы авантюр Лжедмитриев.

[13]

Каштеляны были сановниками ниже воевод и в сенате подразделялись на два ранга: из них старшие сидели позади воевод в креслах и назывались «кресловыми каштелянами». Таким был и витебский каштелян.

[14]

Радзивилл — князь Кароль Радзивилл (1754–1790). У него была привычка, обращаясь к приближённым, говорить «коханку» («дружок», «друг мой!», «душа моя!»); от этого постоянного присловья его и прозвали «Пане Коханку».

[15]

Кажется, Стольник был убит около 1791 года, во время первой войны (А.М.). «Первая война», упоминаемая поэтом, — это летняя польско-русская кампания 1792 года.

[16]

Шпильберг — австрийская крепость в Моравии для политических заключённых; поляков стали туда сажать после 1831 года. Такой рост преследований в Польше характерен не столько для начала XIX века, сколько для времени после 1830 года. Эти стихи звучали в год выхода в свет «Пана Тадеуша», как злободневные.

[17]

Фишер, Станислав — бывший адъютант Костюшки, генерал и начальник штаба герцогства Варшавского (при военном министре и главнокомандующем, князе Юзефе Понятовском). Убит в бородинском сражении.

[18]

Поэт опережает события почти на целый год. Наполеон начал войну против России 22 июня 1812 года. Сейм в Варшаве собрался 26 июня, а спустя два дня на сейме были объявлены образование генеральной конфедерации и воссоединение Польши. 29 июня в Вильнe было постановлено возобновить унию Литвы с Короной, а 14 июля провозглашено присоединение Литвы к генеральной конфедерации.

[1]

Один из русских историков именно так описывает гадания и предчувствия русского простонародья перед войной 1812 года (A.M.). До настоящего времени многочисленные комментаторы поэмы затруднялись сказать, какого русского историка имеет здесь в виду поэт.

[2]

«Порою урожая» — По единодушным показаниям современных мемуаристов, 1812 год был необычайно хлебородным в Литве и Белоруссии.

«Для песни — вдохновеньем» — ибо польская поэзия после войны 1812 года ещё целые десятилетия возвращалась к теме этой войны.

[3]

И возвещён Литве кометой роковою… — Комету 1811 года широкие слои населения считали предзнаменованием войны 1812 года.

[4]

Мицкевич говорит не про луг, а про ruń, давая следующее объяснение: «Рунь — зеленеющая озимь».

[5]

В польском тексте далее следует выделенное курсивом белорусское слово «вырай», к которому Мицкевич даёт следующее объяснение:

«Вырай» означает, по существу, в народном языке осенний период, когда перелётные птицы улетают; лететь в «вырай», значит, лететь в тёплые края. Отсюда, в переносном значении, народ называет «выраем» тёплые края и вообще какие-то сказочные края, счастливые, лежащие за морем».

[6]

Это вариант лозунга, популярного у поляков в 1812 году. Этот лозунг (в день рождения Наполеона 15 августа 1812 года) вывешивали в столице на транспарантах.

[7]

Это была главная дорога третьей армии Наполеона, состоявшей из четырёх корпусов, под общей командой «короля вестфальского» (самого младшего брата Наполеона) Жерома Бонапарта. Одним из корпусов этой армии командовал кн. Юзеф Понятовский, главнокомандующий армией герцогства Варшавского и военный министр герцогства.

[8]

Польские генералы — участники похода 1812 года.

[9]

Книга «Отличный повар», теперь чрезвычайно редкая, лет полтораста тому назад изданная Станиславом Чернецким (А.М.). Книжка Стан. Чернецкого носила двойное, латинское и польское, название, а «Отличным поваром» называлась книжка Валендка, которая была в библиотеке поэта во время его первого заграничного путешествия.

[10]

Оссолинский, Ежи (1595—1650) — посол польского короля Владислава IV к Урбану VIII — папе римскому в 1633 году.

[11]

Упомянутое посольство в Рим часто описывали и изображали на картинах. См. предисловие к книге Чернецкого «Отличный повар»: «Это посольство вызвало изумление всего западного мира; и так замечательны были блеск и устройство стола, что один из римских князей воскликнул: «Рим счастлив, принимая ныне такого посла». Чернецкий сам возглавлял кухню Оссолинского» (А.М.).

[12]

Несвиж — местечко новогрудского повята, принадлежавшее князю Радзивиллу. Последний с необыкновенным великолепием принимал в 1782 году короля Станислава Августа Понятовского, против которого долгое время боролся.

[13]

В оригинале поэт говорит: «День пресвятой девы кветной» (по-польски «квят» — цветок). Такого праздника в католической церкви нет. Есть праздник «божьей матери зёльной», 15 августа (Успение Богородицы), когда по деревням несут в костёлы всякие зелья и злаки для освящения. В 1812 году этот праздник 15 августа прошёл в Новогрудке необыкновенно торжественно, т.к. он совпадал с днём рождения Наполеона. Вот этот праздник богоматери зёльной, вероятно, имел в виду поэт, перенося настроение этого дня на несуществующий весенний праздник, которому он дал вымышленное название. Ведь и вторжение наполеоновских войск он перенёс с июня—июля на весну, эту пору надежды, в ореоле которой им даны обе последние песни «Пана Тадеуша».

[14]

В Литве, после вступления французских и польских войск, были образованы по воеводствам конфедерации и выбраны депутаты на сейм (А.М.).

[15]

Известно, что под Гогенлинденом польский корпус под предводительством генерала Князевича сыграл решающую роль в победе (А.М.). Битва под Гогенлинденом произошла 3 декабря 1800 года.

[16]

Самосиерра — высоко расположенный перевал в хребте, с севера прикрывающем Мадрид. Испанцы хорошо укрепили его и не сдавались, несмотря на многократные атаки французской пехоты. Ко всеобщему изумлению, он был взят 30 ноября 1808 года, в результате кавалерийской атаки польскими уланами под командой полковника Яна Козетульского.

[17]

О равенстве таком гласит артикул третий. — В оригинале дословно: «А так как теперь у нас равенство, то статья третья равно обязательна и для горожан и для крестьян». Наполеон отклонял все предложения об освобождении крестьян. Ниже Мицкевич и сам указывает на это; ведь Тадеуш освобождает крестьян по собственному рвению и почину.

[18]

Все перечисленные ниже шляхетские роды взяты из живой действительности. Приятеля своего, Одынца, женившегося на Зофье Мацкевич, поэт ввёл шутки ради.

[19]

В битве под Грюнвальдом 15 июля 1410 года соединённые силы поляков, литовцев и русских разбили наголову войско немецкого Ордена крестоносцев.

[20]

Омела — паразитическое растение, подымающееся иногда высоко над землёю; пускает под кору дерева (редко дуба) корневидные нити, которые усажены многочисленными присосками, впивающимися в древесину.

[21]

Очень распространённая польская поговорка, основанная на легендарном великолепии дворца, выстроенного магнатом Антонием Пацом.

[22]

«Лелива» — герб шляхетского рода Соплиц: на красном поле — полумесяц вверх рогами, а в нём звезда.

[23]

Подгайцы — местечко во львовском воеводстве; здесь Ян Собесский в 1665 году одержал победу над турками.

[24]

Асессор забыл, что во второй книге он уверял, что это — подарок Радзивилла.

[25]

Асессор уже успел переметнуться на службу Наполеона; поэт с презрением отзывается о таких верных слугах любого режима.

[1]

Здесь сервиз — не в значении комплекта столовой посуды, а — особого прибора, подробно описанного в кн. XII, ниже. Традиция подобных описаний ведётся издавна, ещё со времён Гомера: знаменитое описание щита Ахилла в «Илиаде». В польской литературе, в «Монахомахии» Красицкого, есть подобное описание кубка.

[2]

Радзивилл-Сирота совершил путешествие ко «святым местам» и издал его описание (А.М.).

[3]

Вероятнее всего речь идёт о войне 1655—1660 годов при польском короле Яне Казимире, когда шведы заняли всю страну; либо о войне вначале XVIII века, когда войска Карла XII грабили и опустошали Польшу.

[4]

Аффирматива (лат.) — голос «за», негатива — голос «против».

[5]

Рефектариум (лат.) — трапезная монастыря, служившая также для собраний монахов и, как видно из настоящего описания, для шляхетских сеймиков.

[6]

Мицкевич идеализировал обычаи старой Польши, которые, по его словам, охраняли общественное спокойствие в стране лучше, чем их оберегали в современной ему Европе полиция и жандармы.

[7]

В XVI веке в Польше титул «вельможный» принадлежал только сенаторам; шляхтич на государственной или общественной службе титуловался «уродзоным» (что соответствует русскому «ваше благородие»), а шляхтич нечиновный был только «шляхетным». Спустя два века нечиновные шляхтичи уже именовали друг друга «вельможными», а самый ничтожный чин давал право величаться «ясновельможным».

[8]

Здесь королевский борщ близ польского бульона… — В описании кушаний Мицкевич следует старинным поваренным книжкам и умышленно вводит множество уже экзотически звучащих названий старопольских блюд, создавая таким образом совершенно особый колорит «последнего» старопольского пира.

[9]

В XVI и в начале XVII века, в эпоху расцвета искусства, даже пиры оформлялись художниками и были полны символов и театральных сцен. На знаменитом пиру, данном в Риме в честь Льва X, был сервиз, представлявший поочерёдно четыре времени года; он-то, должно быть, и послужил образцом для радзивилловского. Застольные обычаи изменились в Европе около середины XVIII века; в Польше они удержались дольше, чем в других странах (А.М.). Лев X Медичи занимал папский престол в 1513—1521 годах. Он слыл знатоком и покровителем искусства.

[10]

Излюбленная в XVIII веке забава, когда какой-либо искусник бросал на экран движущиеся тени, поражавшие разнообразием форм. Здесь в значении: «Да что это, наваждение, что ли?»

[11]

Пинетти был известный всей Польше фокусник; когда он гостил у нас, не знаем (А.М.). Пинетти — фокусник, по некоторым данным, не раз приезжавший в Польшу. Так, в 1796 году он был в Гродно, где развлекал Станислава Августа, отрёкшегося от польского трона.

[12]

Гервазий обращается к Домбровскому с польским титулом гетмана, который ему милее французского «генерал».

[13]

Дембинский — польский генерал. Начал кампанию 1812 года поручиком в полку карабинеров.

[14]

Дверницкий и Ружицкий — польские генералы во время ноябрьского восстания 1830 года, офицеры во время похода 1812 года.

[15]

Гервазий имеет в виду барского конфедерата (1768—1772), которым Князевич, родившийся в 1762 году, быть не мог.

[16]

Пулавский (точнее, Пулаский) Юзеф и три его сына, Францишек, Казимир и Антони, вместе с Михалом Дзержановским (упомянутым в тексте оригинала) и казаком Савой Цалинским, были участниками барской конфедерации.

[17]

В Литве широко известна трогательная песня о пани Цыбульской, которую муж проиграл москалям (А.М.).

[18]

«Орлы» — полковые эмблемы французских (золотые) и польских (серебряные) войск.

[19]

Барские конфедераты пользовались помощью Турции и Франции, стремившихся к ослаблению царской России. Франция прислала в 1770 году барским конфедератам генерала Шарля Дюмурье для инструктажа польских повстанцев, но этот генерал сыграл в Польше незавидную роль.

[20]

Фузильеры — стрелки, французское название пехотных солдат. Мацек прав, говоря, что названия родов войск в польской армии все чужеземные; но что касается фузильеров, то они были ещё при Станиславе Августе.

[21]

Армия Наполеона с первых же недель вторжения отличалась мародёрством и насилиями над мирными жителями. Вестфальцы Жерома Бонапарта в этом отношении были из первых.

[22]

Мода на французскую одежду распространялась в польской провинции от 1800 до 1812 года. Наибольшее число молодых мужчин меняло покрой одежды перед женитьбой, по желанию своих невест (А.М.).

[23]

История спора Рейтана с принцем де Нассау, не доведённая до конца, известна по устным преданиям. Чтобы удовлетворить любопытство читателей, приводим её конец: Рейтан, задетый за живое похвальбой принца де Нассау, стал возле него на «перешейке». Как раз в это время огромный кабан-одинец, разъярённый ранами и травлей, мчался на этот перешеек. Тогда Рейтан вырывает ружьё из рук принца, швыряет своё наземь и, схватив рогатину, подаёт немцу другую, со словами: «Ну, а теперь посмотрим, кто лучше работает копьём». Одинец был уже совсем недалеко, как вдруг Войский Гречеха, стоявший поодаль, метким выстрелом повалил зверя. Те сначала гневались, а потом, помирившись между собою, щедро наградили Гречеху (А.М.).

[24]

Мицкевич был горячим сторонником освобождения крестьян. Но решение Тадеуша освободить своих «подданных» представляется читателю неожиданным, оно не мотивировано его общественными взглядами, политическими убеждениями, о которых в сущности ничего не известно.

[25]

По библейскому преданию, сыновья Ноя — Хам, Сим и Иафет — стали прародителями отдельных племён и народов. Хам был якобы прародителем побеждённых евреями хананеян, рабов-земледельцев на их земле, ставшей иудейской; отсюда-то и пошла унизительная кличка «хам» для крестьянина. Старые польские летописцы (Вельский, Стрыйковский), выводя крестьянство от Хама, превращали остальных сыновей в родоначальников уже не народов, а общественных классов.

[26]

Царское правительство не признаёт вольных людей, кроме дворянства. Крестьян, освобождённых их владельцем, тотчас же записывают в «сказки» удельного ведомства, и они вместо барщины платят ещё больший оброк. Известно, что в 1818 году граждане Виленской губернии приняли на сеймике проект освобождения всех крестьян и с этой целью избрали делегацию к императору; но правительство приказало уничтожить проект и больше никогда не вспоминать о нём. При царском режиме нет другого способа освободить человека, как усыновив его. И многие таким образом получили дворянство, из милости или же за деньги (А.М.).

Игнацы Карп — хорунжий упицкий, один из богатейших помещиков Литвы, дал отпускную своим крестьянам.

Этой заметкой, некоторая очевидная неточность которой продиктована ненавистью Мицкевича к царизму и крепостничеству, заканчиваются «Объяснения» поэта к «Пану Тадеушу».

[27]

Беллона — богиня войны в римской мифологии.

[28]

Гимен или Гименей — бог брака в греческой мифологии.

[29]

Борей (греческая мифология) — бог северного ветра, здесь — окружённый божками, маленькими ветрами, которые дуют, сколько у них сил (и потому они «толстощёкие», точнее, с надутыми щеками).

[30]

Примы — «первые», самые тонкие струны, издающие самый высокий звук.

[31]

Мессия (древнеевр.) — помазанник. В период упадка иудейского царства еврейские пророки возвещали приход короля из династии Давида, который возвратит Израилю его былую силу.

[32]

Полонез — народный польский танец; народ так и называет его — «польский»; так его часто называли и в России в прошлом веке.

[1]

Опубликован посмертно, в 1860 году. Его принимали долгое время за вступление к поэме. Но Мицкевич написал его после «Пана Тадеуша» и с тем,, чтобы поместить его в конце поэмы. Некоторые старые мицкевичеведы, убеждённые в том, что пред ними введение, а не эпилог, произвольно меняли первый стих, давая вместо: «о том же» — «о чём же». Недоразумение было окончательно устранено строго аутентичной публикацией 1925 года.

[2]

В апреле 1832 года польская эмиграция во Франции была отдана под особый надзор полиции. С этих пор достаточно было ничтожного повода, чтобы французское правительство лишало права убежища того или иного, а иногда и целую группу эмигрантов.

[3]

Болеслав I Храбрый (992–1025), из дома Пястов, основатель польского государства, король с 1024 года. На западе граница Польши выходила тогда за р. Одер; это — древние «пястовские земли», захваченные впоследствии немцами и возвращённые после второй миро-вой войны Польше. На востоке, из-за начавшегося от опустошительных набегов кочевников упадка Киевской Руси, граница Польши дошла до Днепра; здесь, на обширных пространствах Правобережья, в течение нескольких столетий шло этнографическое становление украинского народа, только в нашу эпоху закончившего объединение всех своих временно отторженных земель и создавшего своё цветущее советское государство.

[4]

Юстина — возлюбленная поэта Францишка Карпинского (1741—1825), которую он воспевал в своих песнях и идиллиях; многие из них стали достоянием польского фольклора; «Веслав» — идиллическая поэма Казимира Бродзинского (1791—1835).

[5]

В римском Капитолии в средние века и в эпоху Возрождения торжественно венчали лавровым венком признанных поэтов.