Глава XIII
Дом Маркграфа я узнал, едва он показался вдали. Вон та самая дверь, и окна в витражах... хоть я и видел теперь все с противоположной стороны улицы, но воображение быстро переворачивало видимое на 180 градусов и сличало с обрывками воспоминаний трехдневной давности, моего бегства, моего страха, моего отчаяния.
Сегодня, правда, были отперты ворота, и в глубине двора были видны снующие слуги, несколько вооруженных рыцарей, снаряженные кони... Не сразу узнал я Маркграфа, он стоял ко мне спиной, а его тучность была скрыта изящно расписанным панцирем. Видимо он распоряжался, делая резкие властные жесты... звук рога остановил его, будто бы по этому сигналу Некто нажал скрытую кнопку и остановил действие пружины, приводящей в движение игрушечного рыцаря, каким издалека казался Маркграф. Потом голова его медленно повернулась...
От меня было скрыто его лицо, он смотрел в противоположную нам сторону, но я легко угадывал смену его выражения.
- К бою, - крикнул Маркграф, - коня мне!
* * *
Космический Охотник чуть приподнялся, улица круто шла вверх и ему было плохо видно из-за спины Черного Рыцаря, что же там впереди. Какое-то черное пятно различил он там, около поворота, черное пятно меж двух всадников... Черное пятно вдруг прыгнуло на Космического Охотника, словно жерло туннеля, он еще краем глаза успел зафиксировать неизменно мощную фигуру Черного Рыцаря, неумолимо скачущего на своем вороном коне, и бесформенная слепая бездна поглотила его.
* * *
Улица делала небольшой поворот, и поэтому мне не было еще видно то, что видел Маркграф и его слуги, но трубный звук боевого рога с каждой секундой звучал все явственней.
- Живо! - ткнул меня сзади старший конвоир. - А ну..! На этот раз он не стал грозить, и вспышка боли, волной прокатившаяся по телу, заменила сигнал сознания ногам. Я бросился вперед "что есть мочи" и через минуту был бы уже во дворе дома Маркграфа, если бы мне не помешали высыпавшие оттуда пешие воины с копьями наперевес. Они построились перед домом боевым порядком, двумя рядами, образовав живой колючий забор.
А за их спинами, во всем живописном блеске недостижимого смертному идеала воплощения мощи холодного оружия, мерно, словно бы скользя над землей, надвигался Черный Рыцарь.
Стало так тихо, словно этот ритмичный бой копыт о мостовую остался единственным звуком в замершей на миг вселенной. Я оглянулся вокруг. Все замерли, и я не знаю, какое каменное сердце не содрогнулось бы в предчувствии неизбежной гибели.
* * *
Илья очнулся внезапно, еще не вполне понимая, где он. Его пальцы сжимались и разжимались, словно бы ища, за что ухватиться. А за окном светило веселое весеннее солнце, блестели лужи, шумели ребячьи голоса...
- Проклятье! - выругался Космический Охотник и с силой обрушил тяжелые кулаки на подлокотники кресла. - Проклятье, проклятье, я вывалился! Я - безмозглая улитка!
Он с досадой ударил в стену, по письменному столу... На шум прибежала старшая сестра.
- Что с тобой? Ты больше не заикаешься?
Забыв о своем поражении, он удивленно посмотрел на нее, не веря своим ушам.
- Ты больше не заикаешься?
* * *
Маркграф был уже в седле, остальные рыцари застыли на своих конях чуть сзади, словно бы в тени его мощи, его защиты. Тут Маркграф увидел меня, и видно было по тени, скользнувшей в его глазах, что он и это взял на заметку. Но тут Черный Рыцарь врубился в строй копейщиков, и это вывело всех из оцепенения. Маркграф надвинул забрало и поднял копье. По всему было видно, что вторым номером в этом спектакле, или в этом избиении, как кому угодно называть это, будет он.
Копейщиков не хватило и на полторы минуты. Четырежды успел повернуться вокруг своей оси Черный Рыцарь, четырежды отчаянно отважные воины бросались на него, и четырежды приняла на себя окровавленные мертвые тела земля. Никто из них даже не вскрикнул, был слышен только шум от соударения металла о металл.
Сделав пятый, лишний круг, и убедившись, что никто не поднялся с земли, Черный Рыцарь поднял забрало и крикнул:
- Привет, Маэстро!
По-видимому Маркграф по-своему истолковал его слова, приняв, как насмешку, на свой счет. Он ударил шпорами коня и ринулся в бой.
Со страшным грохотом отразил щит Черного Рыцаря удар копья, а сам он пошатнулся на коне, Маркграф же промчался мимо, затормозил и стал разворачивать коня. Черный конь, ведомый опытной рукой, тоже взвился на дыбы и тяжелой рысью проскакал мимо нас, причем двое моих конвоиров прижались к стене, только наблюдая, хотя каждый из них мог ударить Черного Рыцаря копьем или мечом, так близко, едва не задев их, он пронесся.
И вот, они, грозя друг другу смертоносными копьями, понеслись навстречу друг другу, сшиблись, и Маркграф в одно мгновение, вылетев из седла, оказался на земле. Мне подумалось, что дело сделано, но это было только начало. Десяток рыцарей ворвался на поле боя, враз окружив Черного Рыцаря со всех сторон. В поднявшейся снежной пыли остались видны только разноцветные султанчики перьев на шлемах, да вспыхивало то тут то там узкое жало двуручного меча.
Из этого смертоносного пекла вдруг вышел, пошатываясь, Маркграф и прохрипел кучке слуг, выскочивших из дома кто с чем, на шум драки:
- Что смотрите, вперед... Меч мне...
Двое слуг подхватили его оседающее тело, остальные бросились в облако пыли беспрекословно, не раздумывая.
- А вы что, вперед... - приказал он оставшимся возле него двоим, оперевшись на невесть откуда появившийся громадный двуручный меч.
- Так, так, так его... - глухо повторял он, следя за вихрем из коней и людей.
Но вот его верченье стало все меньше, меньше и из оседающего облака белой пыли проступил силуэт покрытого инеем Черного Рыцаря.
- Убейте его! - крикнул Маркграф в нашу сторону, указывая на меня.
- Я не палач, - ответил старший рыцарь.
- Тогда сражайтесь, черт вас побери! - зло крикнул Маркграф, и это прозвучало как: "Тогда умрите".
Но мои конвоиры не сдвинулись с места.
- Исполните свой долг, или вы струсили? - едко спросил Маркграф. Молодой рыцарь поднял было копье, но старший преградил ему путь:
- Долг чести велит нам не подчиняться бесчестному, который опозорил свое имя приказом убить безоружного.
Услышав это Маркграф повел головой влево, вправо, но кругом были только мертвые тела.
- Уйди, - сказал вдруг Черный Рыцарь, обращаясь к Маркграфу. Сказано это было с трудом, нетвердым голосом.
- Нет, уходите вы. Я здесь хозяин, и я не отдам вам книгу. Назад, Черный Рыцарь, - крикнул Маркграф, - ты тоже знаешь, что умрем мы в один и тот же миг. Ты ведь не станешь убивать себя, ведь убив меня, ты погибнешь сам. Уходи, пока я жив, книги я тебе не отдам.
Черный Рыцарь тяжело слез с коня. Сбросил шлем. Почти все лицо его было в крови и оно было страшно.
- Маэстро, подойди сюда, дай на тебя взглянуть...
Я подбежал и обнял его за доспехи.
- Ты давно... оттуда?
- Недели три.
- Как там?
- Все по-старому. Лужи, дождь, весна. Трамваи, солнце, воробьи...
- Запомни, - шепнул мне Черный Рыцарь, - выход отсюда один - надо разрубить "Книгу Судеб", и один из нас, а если повезет - и мы оба - сегодня же, сейчас же будем дома.
Он высвободился из моих объятий и поднял над головой меч.
- Иди сюда, если ты не трус, - бросил он Маркграфу, - иди же, сейчас проверим, правду ли вещает наша книга.
- Что за книга, книжник? - спросил меня старший из сопровождавших меня рыцарей. Он снял шлем, будто опасность для него миновала.
- "Книга Судеб".
- Свят, свят, свят, - трижды перекрестился он в испуге. Его слова повторил и оруженосец.
- Уберемся-ка отсюда подобру-поздорову. Не наше это дело с адскими прихвостнями тягаться.
Они трижды пришпорили коней и поскакали прочь.
Тем временем Черный Рыцарь и Маркграф, сужая круги сближались, вот уже они подошли на расстояние, доступное мечу, но не начинали бой, а только приподняли мечи, еще несколько шагов по невидимому кругу, и они сойдутся грудь в грудь...
Маркграф первый нанес удар, не выдержав напряжения, но его клинок наткнулся на клинок противника и просвистел мимо.