Проклятие принцессы Алтая

Глава 8

Зинаида была корректна, но строга. Первый раз за три года действующие дилетанты так сильно поругались, даже не думая мириться. Она отчитывала этих пятидесятилетних теток, как детей, и старалась объяснить им важность происходящего, но несмотря ни на что между ними буквально сверкали молнии, и, казалось, выйди Зина из комнаты, они вцепятся друг другу в волосы.

— Мы должны быть командой, — твердила Зина, но видела, как слова не находили в этих женщинах отклика. — Один за всех, как у Дюма, помните? Иначе нам не победить.

— Мне кажется, Любава Мефодьевна не читает такую литературу, — съязвила Ольга.

— Я, между прочим, читала даже то, о чем ты и не слышала, — не осталась в долгу Любава. — У тебя же, я уверена, настольная книга — кулинарная, а бедного Дюма ты в глаза не видела. Так, посмотрела кино между котлетами и влажной уборкой, полюбовалась на поющего Боярского, и теперь сидишь гордая, интеллектуалку из себя корчишь.

— Тихо! — не выдержала Зина. — Сейчас вы вдвоем идете в местный музей и узнаете, на месте ли зеркальце, что нашли вместе с принцессой Алтая. Оно должно выставляться в общей экспозиции, посвященной находке на плато Укок.

Когда Зина их туда отправляла, то знала наверняка, что экспозиция закрыта, и они туда не попадут и ни о каком зеркальце, конечно, не узнают. Но сделала она это намеренно, потому что верила, как Матроскин из Простоквашино, что совместный труд — он объединяет.

— Я сама схожу, зачем мне эта обуза, — тут же отреагировала Любава Мефодьевна. — Задание простое, мне для этого напарник не нужен, тем более, такой, — женщина многозначительно хмыкнула.

— Нет! — закричала грозно Зина, не узнавая саму себя. Обычно ей удавалось найти контакт с разными по характеру людьми, не прибегая к крику, — недаром ее психотип считался универсальным — но сейчас даже он не мог справиться с этими дамами. — Нет, — повторила она уже спокойнее. — Я последний раз повторяю: мое слово — закон, я руковожу этой группой. Больше предупреждений не будет, сразу появятся санкции.

И вот уже четыре часа как они ушли на задание, а от скандальных мадам не было ни слуху ни духу, их телефоны молчали, и это наводило на дурные мысли.

Зина с Феликсом успели сходить на общее собрание и сейчас обсуждали его, пребывая в недоумении от увиденного, но мысли все равно постоянно возвращались к пропавшим Ольге и Любаве.

— Тебе не показалась странной какая-то надуманная организация? — рассуждал Феликс. Его Тиары на этом собрании не было, и это сильно огорчило молодого человека, хотя особой надежды на это никто не питал. — Я в молодости на заработки ездил вожатым в детский лагерь для богатеньких отпрысков, так вот сейчас я себя почувствовал так же, как тогда, перед началом смены.

— Согласна, всегда улыбаться, здороваться с каждым клиентом всегда, даже если встретил его десятый раз, глупо, — согласилась Зина. — Но вот это меня беспокоит меньше всего.

— Коллектив на первую смену в парк отдыха, — предположил Феликс, — он тебе тоже показался странным? Молодая итальянская балерина, которая еле говорит по-русски со своим переводчиком, хмурит брови и очень недовольна происходящим. Пианист со множеством международных премий, но настолько старый, что не успел прилететь к назначенному сроку, а прибудет сюда только завтра. Актриса на пике своей славы, снимавшаяся в самом Голливуде, на минуточку, в компании с бугаем-охранником, и я, честно говоря, тоже в странной компании. Почему они все сюда приехали? В такую даль, на неделю. Что ими движет?

— Деньги? — предположила Зина. — Вот смотри, построен огромный парк отдыха. Согласно политике парка, персонал набирают новый на каждую смену, для большей конфиденциальности и разнообразия развлечений. Выступающие не будут знать обо всех посетителях, а только об одном заезде. По мне так перебор, но я могу это понять. Для проверки персонала создается целый офис, где масса менеджеров, которые находят и проверяют артистов. Зачем? Это второй вопрос. Стоит ли того еженедельная смена выступающих звезд? Но и здесь я с трудом, но могу согласиться. У меня другой вопрос: не слишком ли это накладно? Сколько должен заплатить турист за посещение парка, чтоб оправдать найм таких мэтров? Балерина не просто танцовщица из кордебалета, она танцует главные партии в лучшем театре Италии, я загуглила, и стоит ее прилет, мягко говоря, недешево. Пианист наш уже лет десять как не дает концерты, потому что возраст. А раз сюда приехал, значит, за большие деньги. Ну, про нашу звезду, покорившую Голливуд даже говорить не буду, и так все понятно. Прибавь к этому тебя и остальной обслуживающий персонал. Конечно, богатые люди у нас в стране есть, но настолько богатых мало, и я сомневаюсь, что это когда-то окупится. Так зачем все это? В чем смысл? В то, что это просто бизнес, никогда не поверю.

— Я думаю, есть какой-то ответ, просто мы не совсем в теме. Возможно, когда приедем на саму базу отдыха, то все поймем, — пожал плечами Феликс.

— Сомневаюсь, — сказала Зина, — здесь определенно какая-то тайна.

За окном потихоньку ложились сумерки, укрывая Горно-Алтайск пеленой вечера.

— Как думаешь, до которого часа работает музей? — спросила Зина, вновь мысленно возвращаясь к пропавшим дилетантам.

— Максимум до восьми, — вздохнул Феликс, и они одновременно взглянули на часы, которые показывали пять минут девятого.

— А вот мне кажется, что он закрывается даже раньше. Предлагаю прогуляться до музея, — проговорила Зина, начиная уже по-настоящему беспокоиться.

— Может, сразу в полицию? Искать задержанных за драку, — решил пошутить Феликс. — Или в больницу, Любава Мефодьевна женщина крупная, могла и покалечить.

— Знаешь, Ольга тоже не промах, даже странно как-то, что она боялась мужа, — возразила Зина. Ей было совсем не смешно.

— Второе дыхание, знаешь, как бывает. Мама с папой держат свое дитятко в ежовых рукавицах, и, когда оно вырывается на свободу, например, поступает в институт в другом городе, то делает больше глупостей, чем тот, кому все разрешалось. Видимо, и здесь так. Ну или же Любава Мефодьевна лично на нее так действует.

На улице было немного прохладно, и температура очень контрастировала с той, что была днем, словно вместе с солнцем уходило за горизонт и то тепло, что заставляло людей в мае раздеваться до футболок.

Музей и впрямь был уже закрыт — его окна темнели, доказывая это предположение.

— Так в больницу или сначала в полицию? — уже без улыбки уточнил Феликс, задумчиво разглядывая окна.

— Сначала в полицию, — согласилась Зина, и тут в музее заорала сигнализация, а в окнах первого этажа замигал свет. Забегали охранники, кто-то внутри здания, а кто-то побежал вокруг.

— Ой! — выдохнула Зина. — Чую, это наши что-то натворили.

— Тут твоя чуйка совсем не обязательна, — одними губами ответил ей Феликс. — Вот дуры.

Сделав несколько кругов вокруг здания, охранники остановились на ступеньках и, заметив Зину и Феликса, по-прежнему внимательно наблюдавших за их передвижениями, спросили:

— Вы не видели здесь двух баб? — переводя дыхание, спросил старый.

— Тощая белобрысая с длинным волосом и толстая рыжая с коротким, — уточнил второй, что помоложе.

— Нет, никого не видели. Мы прогуливались мимо и только подошли, когда заорала сигнализация. Вот, хотели узнать, что случилось, — чересчур широко улыбаясь, пожал плечами Феликс.

— А вы по камерам посмотрите, в какую они сторону побежали, — решила посоветовать Зина, тоже нацепив дурацкую улыбку, а на самом деле прощупывала обстановку. — Вон же у вас на входе висит.

— Да повисли все камеры к чертовой матери, — досадливо махнул рукой молодой, а тот, что в возрасте, глянул на него с упреком.

— А что за бабы-то? — продолжая обаятельно улыбаться, расспрашивал Феликс. — Старые или молодые?

— Да мы только их силуэты со спины и видели, — опять сболтнул лишнего молодой, и старый недовольно буркнул:

— Ты еще расскажи подробно, что пропало.

Феликс с Зиной, все так же по-дурацки скалясь, одновременно поняли, что пора ретироваться, и быстрым шагом пошли прочь от кричащего музея. Проходя по темной алее парка, откуда-то из-за кустов они услышали обиженное:

— Ничего я не толстая!

— Ну ты-то, может, и толстая, а вот я точно не тощая.

— Здравствуйте, девушки, — тихо окликнула их Зина. — Ну, и что вы натворили?

— Мы спасли зеркальце, — туманно ответила Ольга из кустов. Зина узнала ее по голосу, женщины же продолжали прятаться в зарослях и не высовывались.

— Просто интересно, как вы это сделали? Заметьте, «зачем» я даже не спрашиваю, потому как это, видимо, вопрос риторический, — поинтересовался теперь уже Феликс.

— А мы его украли, — очень просто ответила Любава Мефодьевна и на этих словах вышла из тени. Даже в сумерках парка был заметен огромный фингал, который сейчас украшал ее лицо. — У меня тут небольшие проблемы, — пробормотала она, сообразив, что Зина и Феликс увидели ее синяк.

— Нет, дамы, — вздохнула тяжело Зина, — у нас с вами большие проблемы. Но самое страшное, что миссия еще даже не началась.

— Приветствую всех, — сказал Портной, как только обычное оглашение участников закончилось, и все заняли свои кресла. Он тоже занял свое, намеренно не пересев на пустующее место Сапожника. — У меня плохие новости, но я рад, что вы смогли так быстро собраться для совещания.

— Вам сообщили, — очень тихо и мягко спросил Царь, — что вы переходите на ступень выше и становитесь Сапожником?

— Да, мне пришло данное извещение, но я бы не спешил с выводами.

Портной догадывался, что произошло с его предшественником, и не хотел повторить его участь. Он пришел не с улицы, он был коллаборантом в чистом виде, и в эту тайную организацию его взяли не просто так. Он принес им большие тайны, потому и был принят сразу в высшую ложу, но уважение и статус все же надо было заслужить, и он это хорошо знал.

— Похвально, — обронил Царь, и Портному показалось, что он ухмыльнулся.

— Сегодня я узнал о том, что может стать проблемой, — начал говорить неприятные вещи Портной. — С нами на плато Акон направляется группа детективов под прикрытием труппы фокусников. Есть прикрытие — значит, есть задача; есть задача — значит, есть заказчик.

— Зачем, кто они⁈ Наша цель раскрыта, о ней знает кто-то еще⁈ — как всегда истерично возмутился Королевич. Портной вообще считал этого персонажа здесь лишним. Вместо Сапожника надо было смещать его. Он очень долго, большую часть своей жизни был членом другой тайной организации, более старой и более могущественной, чем эта, и вот там твердо знали, что у членов высшей ложи не должно быть сомнения и слабых нервов. Эти две вещи не совместимы, если ты хочешь управлять миром. Ну, или хотя бы на равных правах участвовать в его управлении.

— Действительно, — вступил в разговор Царевич, — мы не можем еще раз ошибиться и потерять драгоценность. Слишком много было в нее вложено.

— На этот раз все получится, — пожал плечами Портной. Его бесила эта мантия и эти маски. В по-настоящему тайной организации уже давно никто так не делает, это все сказки для дилетантов, коими эти товарищи пока и являлись. Однако у них был потенциал. В его прежней ложе он постепенно терял надежду на рост в статусе и должности — слишком сильная конкуренция и чересчур строгое оценивание всех действий. Особенно в последние три года, когда пришел новый руководитель. У Портного с ним были непреодолимые личные разногласия.

«Необходимо думать не только о человечестве, но и о человеке», — вот лозунг, который должен знать и чтить каждый, кто состоит в его прежней тайной организации, а Портной этого не любил. Для него главным была всегда цель, а остальное, как говорится, лес рубят — щепки летят. Именно из-за этого он и был вечно бит начальством. Надоело. Его отец любил говорить: «В жизни все относительно. Даже если в одном месте тебя послали, то в другом просто заждались. Ищи себя и не бойся что-то менять». Вот сейчас, он отыщет для этих чудиков драгоценность и начнет пододвигать этих нервных. Следующий на очереди будет Королевич с его глупыми восклицаниями, а там и до Царя недалеко. И вот тогда это будет его организация, с его правилами, и уже Портной будет решать, что есть добро, а что зло.

— Хорошо, — сказал Царь. — Так какой вы предлагаете план?

— Я знаю, кто они, — пожал плечами Портной.

— Интересно, — Царь встала со своего кресла и подошла к Портному вплотную. — И кто же? Масоны? «Красный дракон»? Или, может быть, «Полярная звезда»?

— Вы не поверите, но все гораздо прозаичнее, — теперь пришла очередь усмехаться Портному. — Они просто детективное агентство «Дилетант».

— Ни разу не слышала, — видимо, разнервничавшись, Царь первый раз сказала о себе в женском роде.

— Маленькое агентство по расследованию разных преступлений для состоятельной клиентуры. О нем вы не найдете ничего в интернете, попасть можно только по рекомендации проверенного человека, да и то не факт.

— Почему они называются «Дилетант» и зачем им на Акон? — уточнил Царевич, и по голосу было слышно, что он действительно заинтересован.

— Один талантливый ученый создал систему подбора людей, при соблюдении которой совершенно незнакомые друг другу люди разных профессий могут расследовать любые, самые сложные дела, — кратко пояснил Портной, намеренно умолчав, что знал этого профессора лично. — Но сейчас ими управляет молодая девушка, и я думаю, они не будут нам мешать, а наоборот, помогут. Система действительно работает, их статистика — около ста процентов раскрытых дел. Если они, как и мы, ищут драгоценность, то точно ее найдут, и тогда мы просто воспользуемся их находкой. Если же у них на плато Акон другое задание, то мы просто пройдем параллельно друг другу, не затронув чужие интересы.

— А вы уверены, что они не успеют передать ее своему заказчику? — сказал Король, в первый раз обратившись к Портному.

— Уверен, — твердо ответил Портной, — потому что я завтра лично туда лечу в составе группы и продолжаю работать. Вместо Сапожника пойду я.

— Но вы же знаете, у нас нет своих людей на Акон, и мы не можем так просто заменить одного другим. Наши люди целый месяц проходили разные испытания и отборы, чтобы их взяли туда на работу. Не думаю, что вам удастся сделать это всего за день, — Королевич едва ли не плевался, и портной решил про себя, что даже не будет сожалеть об этом недоумке, когда в скором времени подсидит его.

— Есть у меня одна идея, — ответил Портной, усмехнувшись, — но мне от вас нужна одна малость.

— Все, что в наших силах, — кивнул Царевич. — Но как вы поедете вместо Сапожника?

«Мне еще надо, чтоб Зина меня не узнала», — мелькнуло у Портного в голове, а вслух же он сказал:

— У меня была пятерка по гриму.