Проклятие принцессы Алтая

Глава 6

Любава Мефодьевна Лаптева чувствовала себя, как в шпионском фильме, и просто балдела от этого ощущения. Она, женщина с невыдающимися внешними данными, играла здесь даже не радистку Кэт, ей выпала роль самого Штирлица. Но эту роль женщина заслужила упорным трудом и постоянным освоением новой информации, а не выиграла в лотерею.

Оттого все, что происходило вокруг, выглядело для нее детской игрой. Это когда во дворе собирается малышня и договаривается, кто кем будет работать. Вот какая-то выскочка кричит: «Я буду работать в магазине!» — и все, самое интересное место уже занято. Но всегда найдется та, кто будет хитрее. Она закричит: «А я буду работать в банке и всем выдавать деньги, чтоб они ходили к тебе в магазин!» — и все, очередь уже стоит в банк, а не к выскочке в лавку.

Любава Мефодьевна крикнула, что она шпион, — и все, остальные замерли в ужасе с немым вопросов в глазах: «А что, так можно было?». Любава сама не знала, что можно, она просто сделала это и только потом поняла, что получилось. Такой уж характер был у женщины, а еще ей двигала материнская любовь. Именно она делает матерей всесильными волшебницами, ну, или Джеймсами Бондами, как в случае Любавы Мефодьевны.

Надо сказать, Любава с детства была борцом за справедливость. В многодетной семье Лаптевых среди старших братьев и сестер она была самой смелой. Девчонкой она легко шла на защиту своих, даже в тех случаях, когда силы были не равны. Быть такой смелой и ничего не бояться ей помогало чувство справедливости. Если маленькая Любава внутренне ощущала, что правда на ее стороне, то уже не важно было, насколько силен ее противник.

Ее отец, священник маленького сельского храма, вздыхая, говорил: «Любава-Любава, нельзя биться головой о стену, можно и лоб расшибить. Стену надо научиться обходить». Но Любава эту науку так и не постигла. Всю свою жизнь она упорно разбивала себе лоб, борясь за правду. Сначала, работая в органах будучи очень принципиальной и честной, она не шла ни на какие уступки, а потому и не получала ни званий, ни высоких должностей, а лишь одни шишки. Именно из-за ее обостренного чувства справедливости начальство, едва наступил пенсионный возраст, под благовидным предлогом выгнало женщину на улицу. Позже все повторилось и в частной конторе, где она, проработав всего месяц, была настойчиво отправлена на заслуженный отдых, хотя сама Любава этому всячески сопротивлялась.

— Здравствуйте, — в комнату, где ожидали решения Любава с еще одной дамой, судя по всему, ее конкуренткой, вошла невысокая рыжеволосая девушка в компании трех мужчин. — Меня зовут Зинаида Звягинцева, я директор агентства «Дилетант», — представилась она и улыбнулась.

Любава Мефодьева оценила представшее перед ней начальство и засомневалась. Девчонка выглядела легкомысленной студенткой, а никак не главой детективов. Любава привыкла видеть старых, пузатых мужиков в больших кожаных креслах, но если это так, и всеми тут правит эта девица, то проблем быть не должно. Любава Мефодьевна на раз два обыграет эту малолетку.

Директор вела себя очень уверенно и спокойно, чем вызывала любопытство.

— Любава Мефодьевна, — Любава решила представиться первой, чтобы выделиться на фоне конкурентки. — Эксперт-криминалист, в данный момент на пенсии.

— Очень приятно, — довольно искренне улыбнулась девушка и сразу же задала вопрос, которого Любава ждала целый день: — Как вы узнали о нас?

— Я нахожусь в трудной жизненной ситуации, — начала она излагать заранее подготовленную сыном речь. — Пенсии не хватает, вот и решила искать подработку. Много куда ходила и много где оставляла свой телефон и адрес электронной почты, поэтому откуда точно пришло письмо, не знаю, но в нем говорилось, что агентству «Дилетант» необходим эксперт-криминалист, командировка максимум на неделю, оплата достойная. К письму прилагался адрес вашего агентства и пароль.

Молодой человек в круглых очках и с непослушной челкой тут же поставил перед Любавой Мефодьевной свой ноутбук.

— Войдите, пожалуйста, в свою почту, — мягко, но настойчиво попросила начальница. — Наш человек проверит, откуда оно пришло.

Люба была к этому готова, потому легко выполнила требуемое.

— Теперь давайте познакомимся с вами, — словно потеряв интерес к Любаве Мефодьевне, Зинаида обратилась к блондинке, тихо сидящей в соседнем кресле.

У женщины была странная неаккуратная прическа, словно рваная, да еще и с сединой, которая, к слову, не сильно бросалась в глаза, потому как женщина была блондинкой от природы. Складывалось впечатление, что когда-то у нее была стильная стрижка, но теперь она отросла, и весь лоск и стиль остались в прошлом.

— Меня зовут Ольга Сурикова, — представилась та. — По специальности я, конечно, археолог, но ни дня не работала по профессии и, скорее всего, больше мама и домохозяйка, так что даже не знаю, чем могу оказаться вам полезной.

Любава Мефодьевна в душе победно усмехнулась — место в группе ей обеспечено. В ее голове столько знаний, желаний и стремлений, что это сушенная вобла даже в подметки ей не годится.

— Итак, — сказала Зина, видимо удовлетворившись ответами обеих дам, — наша система «Дилетант» — уникальное изобретение моего деда. Правильно подобранные люди, совершенно разные по психотипу, по профессии и даже социальному статусу, могут распутать практически любое преступление. У нас с вами задание сложнее обычного, мы будем распутывать целых два дела. Я, Феликс Есупов, — девушка показала на белобрысого красавчика, тихо пристроившегося за спиной начальницы, — и вы, — она кивнула на сидящих перед ней дам. — С этой минуты мы с вами одна команда. Сейчас мой помощник Алексей раздаст договоры, прочтите и, если вас все устраивает, подписывайте, тогда мы начнем работать. Если нет, и вас что-то смущает, то вы спокойно покидаете наш офис.

Еще со времен работы в полиции Любава Мефодьевна не любила ничего подписывать. Она знала цену своему автографу и ценила его. Сообразив, что «сушеная вобла» ей не конкурентка, а будущая компаньонка, она успокоилась и перестала обращать на нее внимание. Женщина же, в отличии от Любавы, мельком пробежала десять страниц договора и, увидев там всю важную для себя информацию, легко подмахнула документ. «Глупая курица, — подумала презрительно Любава. — Вот как так можно с бумагами? Не учила ее, видимо, жизнь еще».

При других обстоятельствах Любава Мефодьевна въедливо бы прочла каждую букву и отыскала бы в интернете все незнакомые термины, но сейчас было не до тонкостей. Ей необходимо попасть в парк отдыха «Создатель» именно в этот заезд, и, если для этого необходимо подписать признание в убийстве Кеннеди, Любава Мефодьевна без раздумий подмахнет и его.

— Итак, приступаем к делу, — заявил помощник начальницы по имени Алексей после того, как забрал подписанные документы. — Нам необходимо найти девушку, зовут Тиара, врач-психиатр, владеющая гипнозом, но это все не точно.

Зинаида раздала фотографии, на которых девушка лет тридцати очень заразительно смеялась, так, что Любе самой захотелось улыбнуться. Было во внешности этой потеряшки что-то особенное, словно она прилетела с другой планеты.

— Кто ее ищет, и почему мы думаем, что она там? — Любава Мефодьевна была женщиной активной и тут же включилась в процесс.

— Вы умеете задавать вопросы, — заметила Зинаида, хитро улыбнувшись, и Любава Мефодьевна решила, что все же надо быть осторожнее со своими талантами и сильно не выпячивать их.

— Тиара где-то полгода назад начала ходить на мои выступления, — ответил ей молодой человек с голубыми глазами, которого представили странным именем Феликс. — Я стал замечать ее в зале, всегда в первых рядах и всегда с восхищенным взглядом, даже на десятом выступлении подряд. Однажды она все же подошла к гримерке за автографом, так и началась наша дружба.

— Дружба? — удивилась «сушеная вобла», и Любава Мефодьевна поразилась, что она тоже, оказывается, может рассуждать здраво. — Вам лет тридцать пять.

— Тридцать четыре, — поправил ее красавчик Феликс.

— Тем более, — продолжила женщина. — Ей, как я поняла, двадцать пять. Как писал Григорий Горин, она привлекательна, вы чертовски привлекательны, и вы просто дружили? Звучит как вранье.

На мгновение Любаве Мефодьевне показалось, что «сушеная вобла» обскакала ее в умозаключениях, но вовремя вспомнив, что они не конкурентки, а напарницы, не стала лезть в разговор.

— Понимаете, — пустился он в объяснения, — она сразу обозначила, что это будет просто дружба, и что у нее какие-то личные проблемы, а потому ни о каких чувствах речи быть не может. Сначала я усмехнулся, как вы, мол, посмотрим, но потом все стало иначе. Мне было так хорошо с ней, так интересно, что я боялся обидеть ее ненароком и потерять. Мы часами рассуждали про психологию в фокусах, забывая порой о времени. Спорили про зрителя, о том, что один приходит обманываться осознанно, а другому нужно обязательно разоблачить фокусника, увидеть подтверждения реальности, отрицая наличие мистики. Все это она объясняла мне с точки зрения психологии, я же разбавлял ее рассуждения примерами из опыта работы со зрителем. Мы даже играли с Тиарой, выявляя, где какой тип зрителя. Периодически она пропадала, ее телефон становился вне доступа, но всегда появлялась вновь. На вопросы, где она была, отвечать не любила, сразу грустнела и замолкала.

— Как она пропала в этот раз? — спросила Зина, видимо, понимая, что разговор затянулся, и решила направить его в нужное русло.

В монологе Феликса было слишком много личного. Это чувствовалось в каждом слове, и Любава Мефодьевна прониклась к молодому человеку, годившемуся ей в сыновья.

— Месяц назад она пришла сама не своя и сказала, что на этот раз ей придется уехать надолго, на мои вопросы отвечала односложно. Мол, так нужно, и что обещания всегда надо исполнять, а плохих людей больше. Да и вообще мне показалось, что она была не в себе, как чужая, что ли.

— Возможно, с ней все хорошо, — пожала плечами Любава. — Женщины иногда не хотят, чтоб их находили. Все эти красивые истории мы придумываем, когда нам не хочется выглядеть стервами. У меня было четверо мужей, и со всеми я расставалась сама и красиво, для каждого придумывала свою историю.

— Две недели назад она вышла на связь, — сказал Феликс, грустно опровергая слова Любавы Мефодьевны. — Вы знаете, в сети есть такая игра — покер. Люди под разными никами заходят в нее и играют в эту и другие карточные игры. Все, в принципе, как в обычном казино, только ты не знаешь, кто стоит за тем или иным ником. Я любитель проводить так свое свободное время, мне кажется, это развивает логику и хоть немного помогает выбросу адреналина, чего так не хватает в жизни цирковым. Однажды через популярную социальную сеть, я пригласил ее туда, программа это запомнила и теперь, если мы оба в сети, нас как друзей сажают за один стол для игры. Это очень удобно — ты можешь играть со своими друзьями и общаться. Даже когда она пропадала, то все же иногда выходила на связь именно в покере.

— Как вы поняли, что это она? — спросила Любава Мефодьевна.

— Ну, во-первых, я знал ее ник, а во-вторых, сразу видно, что вы не играли. Игроки могут переписываться друг с другом за столом в личных сообщениях. Угощать шампанским, виртуальным, естественно, и сопровождать общение какими-нибудь смайликами.

— Это очень умно, — заметил Эндрю, — так как если там только вайфай, то все сообщения в мессенджерах легко читаются тем, кто его раздает. А так играет человек и играет, никаких подозрений. Конечно, и там можно прочитать при желании, но для этого сначала надо понять, что это средство связи, а не игра.

— Так вот, — продолжил Феликс, — две недели назад она вошла в игру и написала, что находится в горном Алтае на плато Акон и что, наверное, ей оттуда уже не выбраться. Что он утверждает, будто это ее крест и одновременно спасение, и придется это принять, жить дальше по новым правилам. Но она хочет быть со мной и видит, что шанс еще есть, что точка невозврата еще не пройдена.

— Кто такой «он»? — с придыханием спросила «сушенная вобла».

Любава Мефодьевна чуть не хмыкнула, от того, как тетка впечатлилась историей красавчика, но постаралась сдержаться.

— На этот вопрос она мне не ответила. Последнее ее сообщение в игре, было: «Спаси меня, пока еще есть время», — процитировал Феликс печально.

— Вот девка! Мало того, что заморочила парню голову, еще и тумана напустила. Такая вмиг мужику жизнь испортит, — заявила Любава Мефодьевна возмущенно. — Ну, сказала бы просто расстаёмся, а она найди, спаси… Эх, таких надо в тюрьму сразу сажать за издевательство над мужчинами.

— Видимо, данная тема вас очень волнует, — в первый раз к ней обратилась «сушеная вобла», и от ее насмешливого тона Любава Мефодьевна заскрипела зубами, еле сдерживая гнев.

«Не время сейчас спорить с ущербной, — сказала она сама себе. — Да и вообще, сама виновата, аккуратней надо быть, тоже мне, Штирлиц нашелся, эмоции не сдержала».

— После, — продолжила за Феликса Зина, не обращая внимания на высказывания Любавы Мефодьевны и Ольги, — он поехал в Горно-Алтайск, но подняться на плато Акон и попасть в парк отдыха не смог. Сделать это просто так нельзя — охрана, частная территория, право собственности и все такое. Парк готовился к открытию, и Феликс устроил одну из своих ассистенток в клининговую службу, которая делала генеральную уборку перед открытием. Тиару за время своей работы девушка, там не увидела ни разу. Тогда Феликс подал заявку на работу в парке отдыха как фокусник и выиграл место на первую неделю работы заведения. Заезд двадцать четвертого мая, начало работы двадцать пятого.

— Мы едем туда как фокусники⁈ — воскликнула Любава и от удивления даже привстала с кресла. — Вы нас видели? Ладно я, женщина упорная, меня и распилить можно, не убудет, а она? — женщина ткнула пальцем в свою компаньонку. — По ней же сразу видно, что она домохозяйка средней руки с обязательным просмотром сериалов!

— Ну, во-первых, не фокусники, а помощники фокусника, а во-вторых, с нами лучший факир всех времен и народов, — усмехнулась Зина, показав на Феликса. — Я уверена, он что-нибудь придумает.

По растерянному лицу Феликса было не понятно, согласен он с Зинаидой или нет. Любава Мефодьевна же с ней в корне не согласилась. Такая легенда — кратчайший путь к провалу, а он никому не нужен. Вот же дилетанты, и правда.

— Поводя итог первому заданию, — вступил Алексей так, словно решился на что-то, — мы не знаем в точности, удерживают Тиару или нет? Самостоятельно ли она туда поехала? Здорова ли она психически? — На этих словах Феликс вскочил, но Алексей дружески похлопал его по плечу и продолжил: — Мы просто ничего об этой девушке не знаем. Тех сведений, которые имелись у Феликса, недостаточно, чтоб ее идентифицировать — ни фамилии, ни места рождения, ни других точных данных. Только имя и дом, куда он провожал ее, но ни там, ни в ближайших домах девушка с таким именем не проживает. Хотя и здесь есть два варианта: имя вымышленное, а квартиру можно снимать. Программа распознавания лиц тоже ее не нашла, что странно само по себе, потому что сейчас у каждого второго есть соц. сети. Поэтому, если мы находим объект, то сначала изучаем, а уж потом что-то предпринимаем.

Фокусник сник, остальные же были немного растеряны. Все это звучало глупо и дико — пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что.

— А что за второе дело? — спросила «вобла». Она демонстративно отвернулась от Любавы Мефодьевны, видимо, обидевшись на ее слова. — Оно касается Виталия Галопова как я поняла? Я не видела Виталика уже сто лет и не знала, что у него в жизни происходит.

— Вы совершенно правы, Ольга, это связанно с вашим знакомым. Но тут все еще сложнее, потому как есть второе задание или его нет, мы так и не поняли до сих пор. Понятно одно: в день икс, 28 мая мы будем там, и, возможно, нам придется не дать нехорошим людям открыть ворота в Ад, в лучшем же случае мы должны запечатать их навсегда, — произнесла начальница и словно сама засомневалась в сказанном — сейчас Алексей нам все подробно расскажет.

Мужчина встал и начал говорить, много и монотонно, про принцессу Кадын, которую нашли на плато Укок в горном Алтае, где она защищала земной мир от подземных злых духов. Про то, что девица эта была европейской, а не азиатской внешности, как остальные жители этих мест в далеком прошлом. Про татуировки невиданной красоты, что идеально сохранились на мумии женщины: олень с орлиным клювом, алтайский грифон с лапами орла и хвостом тигра, козерог и пятнистый барс с длинным закрученным хвостом. Потом очень долго и нудно мужчина рассказывал, что они означают. Даже упомянул, что надета на ней была шелковая рубаха и золотые украшения тонкой работы, и все это имело подтвержденный возраст две с половиной тысячи лет, чего просто не могло тогда быть в тех краях. Сказки эти не интересовали Любаву Мефодьевну, она, выросшая в семье священника, стала в итоге тем, кто совершенно не верит ни во что потусторонне — ни в бога, ни в черта. Справедливости ради, она была единственной из всех семи детей, как говорил отец, паршивой овцой. Поэтому истории с мистическим подтекстом ей были смешны, скучны и не интересны. Зато ее соседка не только слушала, но и поправляла Алексея, демонстрируя, что она полностью в курсе этой темы.

Заскучав, Любава Мефодьевна достала телефон и написала сообщение: «Все получилось сыночка, я попала в группу. Они едут на первый заезд, как нам и необходимо. Но совсем не для того, что мы думали. Ищут то ли девицу полоумную, то ли врата в ад. В общем, чудики, но нам полезные. Целую».

Отправив сообщение, она по инерции улыбнулась, представив, как целует родную, любимую мордочку. И пусть это мордочка тридцатилетнего мужика, это абсолютно ничего не меняло.

Лишь убирая телефон в карман она заметила, как цепко смотрит на нее начальница Зина. От взгляда, казалось бы, молодой и неопытной девчонки у Любавы почему-то побежали мурашки по спине и прихватило желудок. «Надо быть осторожней», — подумала Любава и отругала себя за беспечность.

— Как написано в документах, что нам оставил Виталий Галопов, — продолжал тем временем Алексей, — он сравнил татуировки принцессы и татуировки слуги, которого нашли вместе с принцессой Укока.

— Принцессой Кадын, — поправила его «сушеная вобла».

— На самом деле, то, что это принцесса Кадын, утверждают только шаманы Алтая. Официально ее называют «принцессой Укока», по названию плато, где ее нашли, или «принцессой Алтая», — заметил мужчина примирительно. — Так что давайте в обсуждении принимать все три имени. Ну так вот, выяснилось, что у них полярно разное размещение и техника нанесения рисунков на кожу. Татуировки девушки явно носят характер отличия, условно говоря, как погоны у военных. По ним понятно, что она считалась не просто высшей жрицей, но и была для своих современников не совсем человеком, полубогом, если хотите. Татуировки слуги же выглядели очень просто и схематично, как карта. Вот Виталий и сделал сенсационное предположение, что путь ко второму входу обозначен на теле слуги. По легенде, именно там принцесса Алтая закрыла портал в нижний мир и ради этого пожертвовала свою самую большую драгоценность — артефакт управления временем.

— Анчамычаой, — произнесла с придыханием «сушеная вобла», — артефакт, который возвращает человека на тот самый перекресток жизни, где он ошибся.

— Зачем? — удивилась Любава Мефодьевна, взглянув на женщину, как на полоумную.

— Чтоб исправить ошибки, — пожала та плечами неуверенно и, видимо, оценив свой дурацкий ответ добавила: — Это древняя алтайская легенда.

«Баба-то не просто малахольная, но еще и на голову слабая», — мелькнуло в голове Любавы Мефодьевны.

— Виталию, одному из многих ученых, — продолжил нудную лекцию Алексей, — пришла мысль сравнить их с геоглифами, найденными на просторах Алтая, а не только на плато Укок, и вот тогда он понял, что это и есть карта второго входа в низший мир. Татуировки слуги почти в точности повторяли геоглифы плато Акон.

— А я знаю! — радостно вставила Любава Мефодьевна в монотонный монолог мужчины, чтоб показать начальнице Зинаиде свою вовлеченность в обсуждение, — Геоглифы — это такие узоры или геометрические фигуры, нанесенные на землю. Они обычно настолько огромные, что, стоя возле них, ты не поймешь ничего, а разглядеть их рисунок можно только с воздуха, если они на равнине, или издалека, если они на горе.

— Прекрасно, — по-учительски похвалил ее Алексей, так тягомотно рассказывающий об Алтае. — Поэтому, чтобы выявить место, где находится драгоценность принцессы Алтая, вам нужно научиться пользоваться мини-квадрокоптером.

— Мне? — удивилась Любава.

— Всем, — отрезал Алексей. — На всякий случай всем. Как и быть основной ассистенткой фокусника. Вы все должны быть взаимозаменяемы, так надежнее.

Негласное предположение о возможном выпадении из расследования не понравилось уже никому. Поэтому женщины испуганно переглянулись, не понимая, как реагировать.

— Приступаем, дамы, у нас с вами всего одни сутки, — скомандовал он, и вот тут одними мурашками не обошлось.

Только сейчас Любава Мефодьевна начала осознавать, что это не игра, и боязно стало по-настоящему.

«Эх, жизнь и так прошла скучно, может, хоть сейчас удастся почувствовать ее на вкус, — подумала про себя Любава Мефодьевна. — Сыночка вырос, уже не пропадет, а я хоть поживу так, как всегда мечтала. На грани фола, как говорят в спорте. Так, как очень просила всю жизнь моя душа. Ведь я готовилась всю жизнь к приключениям, много читала, изучала различные науки и устройства, но, увы, это мне так нигде и не пригодилось, так может хоть сейчас, на несколько дней почувствовать вкус адреналина».