Проклятие принцессы Алтая

Глава 34

Зина пришла в себя на кровати в собственном гостиничном номере. Рядом на кресле, свернувшись клубком, спал Феликс, на диване умостилась Любава Мефодьевна. Так сладко Зина не спала с того самого времени, когда еще был жив дед.

— Привет, — грустно сказал Феликс, когда она села в кровати.

— Привет, — отозвалась Зина, оглядываясь в поисках зонта. Он обнаружился стоящим у кровати, и она выдохнула.

В дверь тихо постучали, и сразу без разрешения вошел Даниил Бровик. Увидев Зину на кровати, он бросился к ней, обнял и зашептал на ухо.

— Слава богу, ты в порядке! Я вчера как увидел, что он тебя несет на руках в гостиницу, чуть чувств не лишился. Кто вас так?

— Понятия не имею, — сказала Зина, пожав плечами.

— Мы с Любавой Мефодьевной пришли, видимо, слишком поздно, — произнес Феликс виновато. — Она нашла меня в общежитии, и мы двинулись в указанную тобой точку, но заблудились. Только когда солнце начало всходить, мы смогли найти дорогу. Там лежали вы с Ольгой и переводчик с поваром, к тебе была прикреплена записка, вот, — он протянул Зине кусок бумаги.

«Девочки просто спят, а мальчики злодеи», — было написано на ней.

— Отец, — сказала Зина, улыбнувшись.

Все посмотрели на нее удивленно, но девушка просто махнула рукой, показав, что не хочет сейчас об этом говорить.

— А где мальчики-злодеи? — поинтересовалась Зина.

— Как и положено, мы связали их с Павлом, сыном Любавы Мефодьевны, — ответил Феликс. — Ждали, когда ты проснешься.

— Их придется отпустить, — пожала плечами Зина. — Предъявить им нечего.

— А разграбление кургана? — спросил Феликс.

— Не было никакого кургана, — твердо ответила Зина, — значит, не было и разграбления.

— Зина, — снова заговорил Даниил, решив, что они обсуждают всякие глупости, — я подумал и решил, что живем мы один раз, и надо быть с любимым человеком. Давай попробуем все с начала, я обещаю сделать тебя счастливой.

Но Зина покачала головой:

— Нет, Даниил, мы умираем один раз, а живем каждый день, и это много, очень много. Ты все правильно сделал тогда, грубо, но правильно. Давай на этом остановимся. А сейчас выйди, нам нужно закончить дела.

— Ты не меняешься, — бросил он и, выходя, так хлопнул дверью, что с потолка посыпалась штукатурка.

— Где Тиара? — спросила Зина Феликса, как только Даниил покинул комнату, но даже без слов она видела по его лицу, что все плохо.

— Артемий ее брат, она сильно больна. Какая-то мудрёная болезнь мозга. Я ее видел, это… — Феликс не смог договорить, его голос задрожал, и он умолк. Но Зина больше ни о чем не спрашивала, иногда лучше промолчать.

— После того, как принес тебя и Ольгу сюда, — продолжил Феликс, — я пошел к ним, понимая, что мы сегодня улетаем, хотел попрощаться, но ни Тиары, ни Артемия уже не было. Я узнал, что лишь один вертолет улетал так рано, на нем были старик пианист и Артемий с сестрой.

— Он не старик, — заметила Зина.

— Я знаю, я читал вчера сообщение Эндрю о том, что пианист умер неделю назад, — кивнул Феликс. — Кто же это был?

— Мой отец, — ответила тихо Зина. — Вернее, тот, кого я считала своим отцом.

— Знаешь, я ведь постоянно чувствовал от пианиста какой-то знакомый запах, но не мог вспомнить его, а это был запах театрального грима. Конечно, он был загримирован. Что он делал на Аконе? — спросил Феликс.

— Видимо, искал «Создатель», — развела руками Зина. — И если это так, то я его переиграла, «Создателя» больше нет.

После обеда вертолет прилетел и за группой фокусника Есупова.

Ошарашенные тем, что никто и ничего не будет им предъявлять, переводчик и повар, получив свободу, молча разошлись кто куда, видимо, доигрывать свои роли в парке до конца.

Ольга, перестав бесконечно извиняться, просто тихо плакала, забившись в угол салона вертолета. Любава Мефодьевна, устав красноречиво острить в ее сторону и не получать ответа, вдруг подсела к женщине и обняла. Получилось как-то тепло, по-сестрински, отчего та расплакалась еще больше.

— Дура ты, дура, — очень ласково приговаривала Любава под шум пропеллеров, обнимая плачущую Ольгу. — Таких дел наворотила из-за одного мудака. Вот ты вернуться в прошлое хотела, жизнь свою изменить, стать деловой и занятой, чего-то достичь. А уверена ли ты, что тогда он был бы тебе нужен? Может быть, тогда ты сама бы от него отвернулась и прожила всю свою жизнь деловой одиночкой и не родила бы двоих сыновей.

— Которым я не нужна, — всхлипнула Ольга.

— Да и ладно, зато они живут, заводят семьи, детей нарожают и, возможно, именно твои потомки когда-нибудь спасут эту грешную землю.

Миссия закончилась, но осадок недосказанности оставался. Первый раз не было ощущения торжества справедливости, первый раз после миссии было тошно.

Как только вертолет приземлился в Горно-Алтайске, вмиг заработали все телефоны. Сообщения запищали непрерывным потоком.

— Да, сыночка! — кричала плачущая Ольга в трубку, спрыгивая с вертолета. — У меня все хорошо! Глупости, ничего не случилось, просто я со своей знакомой ездила на Алтай отдыхать. Простите меня, что я вас не предупредила. Да, очень хорошая знакомая, я обязательно вас с ней познакомлю в Москве. Обязательно.

Позади нее шла Любава Мефодьевна под руку со своим сыном Павлом и счастливо улыбалась, слушая свою новую подругу. Зине почему-то показалось, что эти две женщины обязательно теперь будут дружить и дополнять жизни друг друга, как плюс и минус.

Зина тоже решила проверить свой телефон.

Первым было сообщение от Эндрю.

«Шеф, привет. Ты просила мониторить здоровье братьев Ивановых, так вот: Максим в норме, а Гений — прикинь, он даже в паспорте так записан! — в коме, врачи хороших прогнозов не дают, говорят, надо надеяться».

«Ну, вот, — подумала Зина, — ошибся ты, папочка, не сделает пока Гений новый „Создатель“, а там решим».

Следующее сообщение было от Алексея:

«Привет Зина, Эндрю вчера выяснил, что сестра Артемия, раньше работала в Москве, в центральном „Детском мире“ продавцом. Съездил туда, хотел поговорить с коллегами, но, к своему удивлению, встретил там саму Светлану и поговорил с ней лично. С братом она уже лет двадцать как не общается и считает его сумасшедшим ученым, способным на все».

Зина покосилась на Феликса. Первым порывом было срочно сообщить странную новость другу, но в последний момент девушка передумала. Не надо торопиться с выводами, надо все разузнать точно. Лишняя надежда — повод для лишнего разочарования, не стоит сейчас ему ее давать. Надежда, как десерт, должна быть точно дозирована, иначе ее крушение может раздавить человека.

— Операция «Драгоценность» прошла успешно, — объявил Царь. — Мне уже звонил Портной и отчитался. Сейчас они втроем вместе с этим негодяем, который украл нашу драгоценность летят обратно. Мне кажется, Портной — наше лучшее приобретение за последнее время.

— Согласен, — кивнул Царевич. — Так как там Тиара?

— Мы же договорились называть ее драгоценностью! — взвизгнул Королевич.

— Пора вводить ее к нам, — перебил нервного коллегу Король, — а имя Тиара в исконном смысле и означает драгоценность. Когда мы в детском доме нашли эту девочку, которую готовы были отправить уже в психушку, то уже тогда знали, что обрели сокровище. Поэтому и дали ей имя Тиара. Она была лучшей среди воспитанников нашего пансиона для одаренных детей. К двадцати пяти она должна была стать нашим советником, нашим компасом, чувствующим малейшую перемену в мире.

— Да, девочка неплохо предугадывала действия людей и даже поднаторела в этом, — подтвердил Царь. — Ее обучали лучшие эзотерики мира.

— А этот фанатик запудрил ей мозги и уговорил уехать с ним, потому что, видите ли, мы будем использовать ее дар против людей! Глупец, откуда ему знать, что против мира, а что нет?

— Мне кажется, он запугал ее тем, что девушке придется отказаться от обычного человеческого счастья, — заметил Царь, и в этой фразе опять послышалась женщина.

— Ну, в этом он был отчасти прав, — развел руками Царевич. — Дар — это всегда проклятие и ответственность, его нужно нести достойно, иначе он же тебя и убьет. Человек с даром не принадлежит себе, он принадлежит человечеству и должен ему и служить.

— Я не понимаю, почему мы должны вообще об этом рассуждать? Она нам должна, это мы ее сделали, мы ее спасли! — брызгал слюной Королевич. — Я считаю, мы должны наказать девицу за побег!

— Завтра Портной обещал привести ее сюда, будем объяснять и убеждать, — сказал со вздохом Царь, перебив визгливого Королевича. — Портной писал, что этот фанатик все время накачивал ее какими-то наркотиками, ей еще нужно прийти в себя.

Высшая ложа закончила свое заседание, и у всех осталось стойкое ощущение, что Королевич лишний среди них, и дни его сочтены. Почти одновременно посетив все головы в этом зале, промелькнула мысль: «Тиара станет новым Королевичем. Абсолютно все, побывав даже в голове самого нервного члена высшей ложи 'Золотого крыльца».