Семена Зла

Глава 49

Мы прибыли к столице Таллистрии глубоко за полночь. В любом другом месте было бы сложно различить погруженный в сон ночной город: облака часто закрывали и без того тусклый свет звёзд, а спутников на небе не было. Но не в этот раз. Город располагался на берегу огромного озера, что ярко светилось мерным, голубовато-белым светом, превращая тьму вокруг нас в мягкие, но различимые взгляду сумерки.

Вокруг озёра располагалось множество холмов — и на одном из таких мы остановились на несколько минут, любуясь городом. Издалека, построенный на крутом холме, он напоминал слоистую пирамиду, уровень за уровнем поднимающую ввысь, увенчанную большим дворцом, построенным в виде кольца на самой вершине. Он накрывал город, словно корона.

— Впечатляет, правда? — добродушно усмехнулся старик.

— Пожалуй. Сложно представить, сколько труда вложено в это место.

Даже издалека можно было легко различить выложенные камнем площади. На некоторые уровнях были разбиты сады, а городские предместья окружало второе кольцо своеобразных стен из живой изгороди.

Мы двинулись в город, остановившись перед внушительным и крайне плотным шипастым кустарником. Имея более пяти метров в высоту, он выглядел весьма неплохой защитой. Мелкий зверь, вроде уже встреченных мне зелёных кошек, которых местные называли птицегрызами, не смог бы залезть ни на подобную преграду, ни сквозь неё — цепляться, в отличие от обычной стены или частокола здесь было не за что, но и прорваться напролом было нельзя — слишком плотное сплетение ветвей и обилие колючек. Зверь, способный пробраться внутрь должен либо уметь прыгать более чем на шесть — семь метров в высоту, или быть достаточно сильным, чтобы проломить несколько метров плотно сплетённых ветвей…

Уверен, в этой сплошной зелёной стене существовала как минимум парочка хорошо замаскированных проходов. Однако мы направились к центральным деревянным воротам с двумя башнями, вырезанными, судя по всему, в стволе исполинских деревьев наподобие баобаба.

На дозорных башнях не было видно света и не имелось никаких признаков того кто-то там находиться. Я попробовал сосредоточиться и ощутить жизнь тех, кто находится внутри, однако меня ждало фиаско: башни и ворота, похоже, были живыми и даже имели собственную корневую систему! И это напрочь лишало меня возможности понять, находится ли кто-то за ними.

Сэр Кадоган подошёл к почти неразличимой в сумерках калитке и громко постучал по ней тяжёлым кулаком в латной перчатке. Спустя минуту из-за неё раздался явно недовольный, слегка заспанный женский голос:

— Кого там принесло посреди ночи?

— Двух усталых и одиноких мужчин в поисках отдыха, конечно же. — невозмутимо произнёс Кадоган.

За дверью послышалось некоторое оживлённое шебуршение.

— Сейчас открою. — более звонким и оживлённым тоном произнёс женский голос.

Дверь открылась, явив нам коротко стриженную женщину с соломенными волосами в лёгких кожаных доспехах, вооружённую короткой дубинкой и луком. Если бы не пол, можно было сказать, что выглядела она как типичный стражник-постовой. Примерно минуту она внимательно нас разглядывала: оценивающе посмотрела на оружие, цокнула языком при взгляде на латы наставника, и слегка разочарованно задержала взгляд на рыцарских перстнях.

— Проходите, благородные сэры. Добро пожаловать в Виталию.

Кадоган коротко кивнул ей, и мы прошли во внешний город. Город спал, и пока старик уверенно вёл нас в направлении основных, каменных стен, я с интересом рассматривал обстановку.

Внешний город был полностью выполнен из дерева. Мягкая и короткая трава, словно ковёр, устилала его улицы. В сумерках вытоптанные на ней дорожки из примятой травы были почти неразличимы. В некоторых местах на улице висели фонари, светившиеся тем же цветом, что и озеро — они представляли собой наполненные водой стеклянные шары с неизвестным мне содержимым. Некоторые дома, как и встретившие нас башни, были вырезаны прямо в стволах крайне широких, но невысоких деревьев. Редкие и наиболее богатые были построены прямо в ветвях — но не слишком высоко.

Всё это вместе рождало у меня странное ощущение неуверенности. Здесь было много жизни — куда больше, чем в любом лесу, где я когда-либо был. Словно всё вокруг было набито проклятой жизнью, делая меня полуслепым, рождая непонятное чувство уязвимости. Поэтому я с трудом сдержал вздох облегчения, когда мы дошли до ворот в основную часть города. Туда нас пустили уже без вопросов.

Внутренний город был богат. С первых шагов по нему мне было очевидно, что Таллистрия — одна из богатейших стран. Потому что ни в одном другом городе я не видел, чтобы абсолютно все дороги были выложены камнем.

Старик вёл нас узкими улочками по одной ему ведомой схеме в определённом направлении, однако даже в самых занюханных углах города было на удивление чисто, и даже самые неприметные переулки были заложены каменной плиткой. Во множестве мест имелись открытые водосточные каменные жёлобы, тянущиеся, кажется, от самого дворца до внешнего города.

Многих, возможно, удивил и ошарашил бы этот контраст: город из дерева и город и камня, что соседствуют друг с другом. Но мне нравилось. Здесь, посреди узких тёмных переулков и множества неприметных проходов, находиться было особенно уютно. Может, потому что в окружающих домах явственно чувствовалась женская рука?

Спустя некоторое время начал накрапывать мелкий дождик, но прежде, чем мы успели промокнуть, наставник вывел нас к небольшому постоялому двору с названием “Добро” и немедленно договорился о постое на ночь с явно знакомым ему хозяином. Тот ничуть не выглядел удивлённым столь поздним визитом, и зевая, передал нам ключи от комнаты. Что было интересным новоделом — во всех прочих местах, где мы останавливались во время путешествия, никто не имел замков. Комнаты иногда имели засовы, как на ставнях, но не замки с ключами. Интересно, что заставило воспользоваться ими именно жителей Таллистрии?

— Располагайся. У меня ещё есть дела в городе. Увидимся днём — не уходи далеко.

Оставив большую часть вещей, старый странник немедленно оставил меня одного и был таков. Всё это выглядело для меня крайне подозрительно. Ночью, в дождь, не сказав ни слова, вместо отдыха уйти куда-то?

Я доверял Кадогану больше, чем кому-либо в этом мире. Старый рыцарь показал надёжность, которой никогда не мог похвастаться ни один людей, которых я знал или даже лишь слышал в прошлой жизни. Удивительно, но он поддерживал меня даже тогда, когда мне доводилось открыто осуждать те или иные общественные нормы, которым, казалось, следовали все. Он злился, осуждал меня за это, но никогда не делал ничего что могло бы мне навредить. Наоборот, покрывал и предостерегал. Глаза уже слипались: путешествие до Виталии было очередным, последним рывком нашего быстрого марша по Таллистрии. Мы оба не спали уже почти неделю… Но отпустить паранойю и любопытство было выше моих сил. Стоило моему учителю скрыться за дверью, как я немедленно сбросил вещи, переоделся, и выскользнул прямо под дождь в открытое окно, благо что это был лишь второй этаж.

Конечно, учитель был намного более сведущ в сенсорике, чем я. Ему не доставило бы никаких трудов выследить меня с помощью чувства жизни. Однако на этот случай у меня был припасён хитрый трюк: прежде, чем выпрыгнуть из окна я окутал себя лёгкой плёнкой смерти. Это должно было если и не скрыть мою жизнь, то как минимум сделать более тусклой, менее различимой. В теории, по крайней мере… Старый странник двигался быстро, очень быстро. Наблюдая его путь в одиночку, создавалось впечатление, что во всех наших путешествиях он сознательно подстраивал свою скорость под ту скорость марша, которую был способен выдержать я. Несомненно, он превосходно знал город. Словно рыба в воде быстрым шагом он скользил по улицам не задерживаясь. А мне приходилось отслеживать его местоположение с помощью чувства жизни, одновременно поддерживать на себе пелену. Всё это требовало немалого сосредоточения, и делать это на бегу было затруднительно. Поэтому я отставал!

Поняв, что таким образом вскоре можно потерять старика из виду, мной было принято решение взобраться на крыши. Сказано — сделано, подтянувшись, я заскользил по крышам ночного города. И после нескольких минут напряжённой, на гране сил и концентрации погони, я нагнал старика.

Странник или не обращал на меня внимание, или всё же не заметил. В итоге мне пришлось преследовать его на протяжении как минимум четверти города, пока он не дошёл до достаточно богатого, трёхэтажного особняка и не скрылся в нём. Я облегчённо присел на крыше, переводя дух и рассматривая здание. Понять, что он там делает, было затруднительно — это строение имело весьма толстые стены, и мои чувства туда не пробивались.

— Доброй ночи, сэр. Не представитесь, прежде чем станете моим гостем?

Раздался сбоку тонкий девичий голосок, заставив меня подскочить и схватиться за меч. Застеклённое тёмным стеклом окно, выходящее прямо на крышу, где я сидел, открылось, явив мне молодую девушку-брюнетку, лет 20–25 на вид.

— Прошу прощения, что побеспокоил. Я не собирался заходить к вам. — успокоившись и сняв руку с оружия, ответил девушке я.

— Вы сидите под моим окном уже несколько минут. Я предположила, что лучше мне не давать вам ещё больше времени набираться храбрости, чтобы залезть в окно, и пригласить внутрь. Но вы утверждаете, что сидите у меня под окном совершенно случайно, и не собирались в него лезть, я правильно вас поняла?

Девушка приподняла бровь, посмотрев на меня с выражением крайнего скепсиса.

— Вы полагаете, что я обманываю вас?

Состроив кирпичом максимально возмущённое типично-рыцарское лицо, спросил я.

— Что вы, конечно же, нет, сэр. — картинно всплеснула руками девушка. — Я совершенно уверена, что вы не собирались ЗАХОДИТЬ ко мне через дверь. Я полагаю, что в ваши планы входило ЗАЛЕЗТЬ в окно.

Несмотря на то что жители Тиала в принципе, судя по всему, не были способны ко лжи, понятие обмана им было вполне знакомо. Ведь обмануть человека можно, не соврав ему ни единым словом… Мне почему-то показалось крайне весёлым, что именно меня, возможно, единственного настоящего лжеца в этом мире, эта девушка подозревает в обмане именно тогда, когда я в нём невиновен. Невзирая на дождь, сырость, ночную прохладу и усталость я искренне расхохотался.

— Честное рыцарское слово. Я не знаю кто вы, как вас зовут, и у меня не было никаких намерений лезть к вам окно и посещать ваш дом каким-либо другим способом. То, что я сижу у вашего окна — это случайность. С тем же успехом я мог сидеть и у окна на вон том доме.

Отсмеявшись и пояснив девушке всё это, я махнул рукой на соседний дом. Вид оттуда на здание, в котором находился Кадоган был ничуть не хуже.

— С таким же успехом не могли бы. Там живёт настоящая карга, она бы точно согнала вас с крыши. — задумчиво протянула девушка.

— А вы, значит, не прогоните?

Улыбнувшись, поднял бровь я.

— Что вы, я не какая-то злобная карга. Сидите сколько хотите, у вас есть моё разрешение. Просто… Это даже как-то слегка разочаровывает. Я всегда мечтала, что настоящий рыцарь залезет ко мне в окно когда-нибудь, а сегодня такая хорошая ночь, и мне не спалось...

— Сэр Горд. Самый настоящий рыцарь, к вашим услугам. Несмотря на то что здесь я случайно, могу залезть в окно, чтобы исполнить вашу мечту. — немного подумав, добавил: — Но только ненадолго. Возможно, скоро мне придётся вылезти обратно и скрыться в ночи.

Девушка оживилась, открыла вторую половину окна, и скрылась в доме крикнув:

— Меня зовут Мелайя!

Вскоре она вернулась, принеся мне мягкое полотенце, и кружку с дымящимся отваром, от которой пахло какими-то травами. Тем временем я осмотрел комнату, где находился: чисто, уютненько, но бедновато: никаких украшений и простенькая мебель.

— Вы живёте одна, леди Мелайя?

— Обращайтесь на ты. Я простая девушка, а не благородная леди. Да, одна.

Мы рассматривали друг друга, пока я вытирался полотенцем, слегка пригубив терпкий отвар. Комплекцию за широким пушистым халатом понять было сложно, однако пышкой она явно не выглядела. Полагаю, моя визави подобных проблем не испытывала — насквозь мокрая одежда позволяла рассмотреть меня вполне хорошо.

— Довольно большой дом для одинокой девушки.

— Достался в наследство. И потом, в Таллистрии большая часть девушек — одинокие. — слегка погрустнев, заметила девушка.

— Вот как? И что же тому виной?

Её глаза расширились в лёгком негодовании.

— Вы смеётесь?

Я неопределённо дёрнул плечами.

— Вовсе нет. Никогда ранее не бывал в вашем королевстве, не слышал про него никаких особых слухов — не до того было. Я впервые прибыл сюда меньше месяца назад, и по дороге успел посетить только одну деревню, в которой надолго не задержался. Конечно, я заметил, что женщин было больше чем мужчин, но так и не узнал, что послужило причиной. Может, вы просветите меня?

Мелайя присела на кровать, смотря на меня округлившимися глазами и молчала некоторое время. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, а потом закрыла, мгновенно передумав.

— Это несколько неожиданно. Не то чтобы здесь был какой-то секрет, но обычно даже не знающие люди узнают в чём тут дело в первой же деревне. Никогда не думала, что мне придётся рассказывать подобные общеизвестные вещи, живя в столице.

— Пока вы ничего и не рассказали. — заметил я.

— Таллистрия — королевство жизни, понимаете? — помассировав виски, сказала девушка.

— Не понимаю. Что вы под этим подразумеваете? У вас живёт множество мастеров жизни?

— И это тоже. Я не знаю подробностей, но на территории королевства есть своеобразная… странность. Здесь слишком много жизни, в буквальном смысле. По крайней мере, так говорят жрецы.

— И где здесь связь с одинокими женщинами?

— Жизнь есть жизнь. Жизнь порождает жизнь. Девочки рождаются чаще мальчиков, вот и всё. Зверьё в лесах тоже плодится с невероятной силой. Искусство жизни даётся людям легче, и потому у нас лучшие мастера и лучшие целители. — пожала плечами рассказчица.

Интересно. Значит, своеобразная природная аномалия? Жизнь порождает жизнь… То же самое говорил мне демон. Выходит, для смерти верно обратное? Я вспомнил, как мне удалось создать из нитей смерти нечто, что начало лавинообразно уничтожать жизнь в той твари на побережье. Направляя жизнь, местные мастера-целители могла залечивать невероятные раны. Возможно, что, направляя смерть диаметрально противоположным образом, мне удастся создать своеобразный самоподдерживающийся конструкт, который будет пожирать жизнь? Идеальное оружие…

— В Ренегоне говорят, что у них лучшие мастера жизни. — припомнил я слова наставника.

— Пфф! Старые зазнайки. Им просто стыдно признаваться, что женщины превзошли их в чём-то. — сморщив лицо, Мелайя спародировала священника: Первый избранный жрец Отца были мужчиной, и сам Отец — мужчина, поэтому женщинам никогда не удастся бебебебе и никогда не достичь бебебебе...

Я фыркнул. Кажется, даже самые добрые и правдивые люди не смогли избежать некоторых недостатков, вроде лёгкого шовинизма… Это было так знакомо.

— Полагаю, если чему меня и научила жизнь, так это тому, что женщин не стоит недооценивать.

Мелайя слегка лукаво и довольно улыбнулась на это заявление.

— Раз уж ты узнал что хотел, может, тогда расскажешь мне, что ты делал на крыше, раз не собирался залезть в окно и соблазнить невинную деву?

Девушка подпёрла рукой подбородок и захлопала ресницами, состроив трогательно-невинное лицо. Я посмотрел на это с крайним скептицизмом.

— Нет, это не сработает.

— Попытаться стоило.

Слегка подумав, я пришёл к выводу, что в моей слежке за наставником нет ничего секретного или криминального. Поэтому можно рассказать.

— Следил за своим наставником.

— Следил? Зачем?

— Он ушёл ночью, в дождь, сославшись на какие-то дела в городе. Звучит довольно подозрительно, не находишь?

— Ты не задумывался, что он мог просто направиться навестить любовницу?

— После нескольких дней марша без сна, даже не передохнув? Сомневаюсь.

— После нескольких… Стоп, что? Несколько дней без сна? Как ты на ногах-то ещё стоишь? Как вообще животные в караване выдержали такой темп?

— Мы двигались вдвоём. Была пара причин поспешить.

Я зевнул. Спать действительно хотелось. Объяснять девчонке тонкости обучения странников мне было лень. Она смерила меня странным, нечитаемым взглядом, и сказала, словно цитируя кого-то:

— Передвигаться по Таллистрийскому лесу в одиночку втрое опаснее, чем по лесам в других королевствах. Даже лучшие егеря редко так рискуют — немного помолчав, она добавила: — это действительно так. Сколько зверьё не забивай, в наших лесах его всегда полно. И как следствие — дороги всегда менее безопасны. Если бы не это, Таллистрия, наверно, была богаче Ренегона. А так — к нам ходят только самые крупные и защищённые караваны, пусть и от всех соседей. Вам очень повезло проскочить живыми.

— Ты много знаешь о местной фауне для городского жителя. — заметил я.

— Мой отец был королевским егерем. Много рассказывал.

Мы немного помолчали. Объяснять, почему был, не требовалось — естественная убыль. Быть охотником в мире, где столько желающих тебя сожрать, дело опасное…

— Что это за здание?

Я указал на особняк, в котором скрылся Кадоган, решив сменить тему.

— Это дом леди Роланды Вилийской. Она довольно известный мастер жизни.

Интересно. Маловероятно, что старик направился к любовнице, значит, ему зачем-то потребовался именно хороший мастер жизни, возможно, очередная старая знакомая…

В этот момент дверь особняка открылась, и старик показался на пороге.

— Мне пора. — мгновенно встрепенувшись, сообщил я Мелайе.

— Можно мне с тобой? — выпалила она.

— В этом? — я демонстративно обвёл взглядом её халат.

— Я мигом!

Убежав куда-то в соседнюю комнату, Мелайя вернулась меньше чем через две минуты, одетая в лёгкие зелёные кожаные доспехи, с луком за спиной и коротким клинком в ножнах. Волосы были аккуратно стянуты верёвкой.

— Не отставай. — бросил я.

Отследив старика чувством жизни и накинув на себя пелену, я продолжил слежку. Мы двигались по крышам за ними по крышам молча — мне было не до разговоров. На удивление девушка не отставала, показывая изрядную прыть двигаясь за мной. Иногда я ловил её любопытствующие взгляды, однако от вопросов она воздерживалась. В конечном счёте мы проследили за стариком до секции города, где располагался большой сад, с прилегающим к нему широким трёхэтажным дворцом. Старик постучал и вошёл не через парадный вход, а через небольшую неприметную дверцу и скрылся в его недрах.

— Что это за место?

Осведомился я у девушки, которая пыталась отдышаться после этой гонки. Сделав несколько тяжёлых вдохов и выдохов, она ответила:

— Дворец удовольствий.

— Можно поподробнее? Удовольствия — это довольно широкое понятие.

На этом вопросе Мелайя слегка покраснела. Я уже догадался, что именно она имела в виду, но она всё же ответила:

— Самых разных удовольствий. Я никогда там не была, но говорят, там исполняют любые капризы. Изысканная еда, прекрасный сад, экскурсии по городу, бани, бассейны, массаж. — ещё сильнее покраснев, девушка добавила: а ещё любовницы и любовники на любой вкус. Правда, это очень дорогое место. Далеко не каждому по карману.

— Моему учителю, видимо, по карману.

Хотя я сомневался, что старик явился сюда ради каких-либо удовольствий, в его финансовой состоятельности сомневаться не приходилось. Теперь, по крайней мере, я понимал, что он имел в виду, когда называл Таллистрию хорошим местом для отдыха…

— Значит, я всё же была права. Он направился к любовнице. А к леди Роланде зашёл, чтобы она добавила ему мужских сил! Он же, наверно, уже старенький.

Довольная своей догадкой, Мелайя победно вздёрнула носик.

Интуиция говорила мне, что это неверная трактовка событий. Однако возразить по существу мне особо не было. На ум приходили только различные теории заговора. Может быть, дом удовольствий — это тайное прикрытие разведки Таллистрии? А леди Роланда — один из агентов? И старик с ними сотрудничает, в конце концов, он странник, состоит в особом ордене, который напрямую связан с мастерами жизни. Вопросы без ответов, снова и снова...