Торнбер

Глава 38

Грэм долго спал, но отдых его не был безмятежным. Во снах его преследовали события прошедшей недели. Он снова видел лица людей, которых он убил, а когда ему удавалось сбежать от этих воспоминаний, его начинала преследовать Алисса, снова и снова умирая у него на руках. Наконец он проснулся почти с облегчением.

— Сколько времени я провёл в кровати? — спросил он у бабки. Та сидела в мягком кресле, под рукой.

— Всю прошлую ночь, и большую часть дня, — ответила она. — Солнце уже начинает снова садиться.

Грэм был удивлён. Он думал, что, возможно, было ещё только утро.

— Граф вернулся?

— Графиня вернулась поздно вечером. Утром она снова улетела его искать, но с тех пор он так и не вернулся, — сказала Элиз.

— Но ты считаешь, что он вернётся? — с надеждой спросил он.

Элиз вздохнула, взяв тряпку из таза, и подошла к кровати.

— Поскольку ты проснулся, можешь помочь. — Она протянула ему мокрую тряпку.

Он с любопытством посмотрел на неё.

— Вытрись ею. Сомневаюсь, что ты хочешь, чтобы этим занималась твоя старая бабка.

Заглянув под простыню, он увидел, что кто-то уже смыл с него большую часть крови. Он был рад, что не был в это время в сознании.

— Но он же вернётся, верно? — повторил он.

— Я — старая женщина, Грэм, — сказала Элиз. — Я сидела у многих постелей больных, и ждала много долгих ночей, ждала и надеялась. Позже, когда ты поправишься, они будут говорить, и делать оптимистичные прогнозы, но я уже перестала верить в такие вещи.

— Но…

— Мордэкай не раз обманывал смерть, — продолжила она. — Он может вернуться, но я не буду на это надеяться. Я достаточно благодарна за то, что судьба мне уже вернула.

— Что именно?

— Моего внука, — просто сказала она.

После этого они какое-то время молчали. Грэм сел, и Элиз позволила ему одеться, но только в просторные штаны и мягкую куртку. Его тело было избитым и отёкшим с головы до ног. Чуть позже пришла его мать.

Она изучила его серьёзным взглядом, прежде чем сказать:

— Словами не выразить, как я тобой горжусь.

Он ожидал от неё несколько иных слов.

— Мама, я…

— Ш-ш-ш, — сказала она, заставив его замолчать. — Дай пока мне поговорить. Грэйс рассказывала, пока ты спал. Она повторила многое из того, что ты нам уже сказал, хотя её точка зрения была определённо другой.

Грэм заволновался. Он мог лишь вообразить, что им могла рассказать Грэйс.

— Мэттью рассказал мне о твоей схватке с Чэл'стратэком, а Айрин рассказала ещё больше. Особенно насчёт Алиссы и твоего боя с её хозяином, — сказала Роуз.

Он кивнул.

— Там, в зале, тебя называют героем, — добавила она, — но попытайся не брать это в голову.

— Да, Мама.

— Позволь мне взглянуть на него.

— На что?

— Меч, — просто сказала она.

— А… — неуверенно ответил он, осознавая, что Мэттью скорее всего вынужден был выдать эту часть, ведя собственный рассказ.

— Я не злюсь, Грэм, — сказала его мать. — Этот период я уже давно миновала, и меч я сама тебе дала, хотя и не знала в тот момент, что ты его уже забрал. Позволь мне увидеть его своими глазами.

Грэм встал, и произнёс команду, которая призывала Шип, вызвав его в сломанной форме.

— Покажи остальное, — сказала она.

Он использовал ещё одну команду, и двуручник перестроился, снова став целым, и с встроенным в навершие тёмным рубином.

— Это то, о чём я думаю? — спросила она, указывая на красный камень.

Он кивнул, и его сердце заныло при виде её увлажнившихся глаз:

— Я подобрал после его смерти.

— Я и не мечтала… — тихо сказала она. — И ты мне так и не сказал.

— Прости.

— Время извинений давно миновало, Сын, — ответила она. — Ты теперь мужчина, больше никаких извинений. Покажи броню.

— Тирсэн, — сказал он, и появились серебряные чешуйки, потёкшие по его телу, и снова покрывшие его.

Её глаза расширились, наполняясь до краёв слезами. Роуз покачнулась, но Элиз подхватила её.

Грэм отозвал броню, и обнял мать.

— Ты выглядел совсем как он, — пробормотала Роуз.

Родственники уговаривали Грэма остаться тем вечером в постели, а не есть в главном зале, но он отказался. Он не предвкушал взгляды и внимание, с которыми ему возможно придётся столкнуться, но решил, что с тем же успехом можно сразу с этим разобраться.

Когда он шагнул в зал, в помещении воцарилась тишина. Головы повернулись, и люди вытаращились на него. Все уже знали его, конечно же, но теперь они пялились на него так, будто он стал чем-то новым.

Грэм проигнорировал их взгляды, и направился к своему привычному месту, надеясь на то, что они быстро вернутся к своим разговорам — но этому не суждено было сбыться. Кто-то встал за одним из низких столов, где сидела большая часть стражников — Перри Дрэйпер.

— Приветствуем героя Замка Камерон! — сказал он громким голосом.

Грэм в ужасе наблюдал за ним, гадая, не было ли это какой-то шуткой, но остальные стражники быстро встали, один за другим. Перри высоко поднял свой кубок:

— Тройное «ура» в честь Торнбера!

Весь зал встал на ноги, и послышались крики «ура», за которыми последовали овации, и ещё восторженные крики.

Грэм был вынужден встать, поскольку сидеть было бы грубо, но его рот отказывался выдавать адекватный ответ. Он глазел по сторонам, чувствуя, что краснеет.

Леди Роуз пришла к сыну на выручку.

— Спасибо всем. Вы оказываете моему сыну честь, но боюсь, что он всё ещё утомлён после перенесённых им испытаний. Пожалуйста, сядьте. Дайте ему спокойно поесть.

Люди закивали, и крикнули «ура» ещё несколько раз, но толпа наконец успокоилась, и люди снова уселись. Грэм посмотрел на места вокруг себя. Из семьи Графа присутствовал лишь Коналл. Мойра и Мэттью отбыли пораньше, вместе с Графиней, чтобы искать их отца. Он не был уверен, где была Айрин, но он мог вообразить, что она, наверное, решила отужинать в семейных апартаментах, чтобы избежать такого же внимания.

Карисса одарила его сочувственным взглядом с того места, где когда-то сидела Алисса:

— Мужайся, Грэм. Это не навсегда, но похвалу ты заслужил.

На помещение снова опустилась тишина, и люди снова начали вставать. В дверном проёме стояла Пенелопа Иллэниэл, с двумя её старшими детьми по бокам.

Согласно обычаю, следовало стоять, пока Граф и Графиня не займут свои места, но Пенни, похоже, не была склонна это сделать. Вместо этого она вышла, встав перед центром высокого стола, будто собиралась обратиться к собравшимся. Мэттью и Мойра встали по обе стороны от неё.

Все трое, очевидно, только что вернулись. Близнецы были одеты в мягкую кожаную одежду для верховой езды, в то время как сама Графиня всё ещё носила броню — зачарованную кольчугу, которую давным-давно сделал её муж. Её меч всё ещё висел у неё на поясе сбоку, что было ещё более необычным. Она сняла с головы металлическую шапку, и тяжело поставила её на стол позади себя.

Она была потной и красной после проведённого на солнце дня, и её косы упали, обрамляя её лицо, придавая ей вид воинствующей принцессы из чьей-то поэмы. Она махнула ему рукой:

— Грэм Торнбер, подойди, и встань передо мной.

«Бля».

Он сделал, как было велено, чувствуя себя неудобно, когда поднимался со своего стула и шёл к середине комнаты, куда она указала.

— Да, Ваше Превосходительство?

Графиня подняла взгляд, обводя им помещение, и сказала:

— Я провела весь день в поисках, а когда не была ими занята, я была с дочерью, обеспечивая её выздоровление. Из-за этого у меня не было времени поговорить о твоих действиях в течение последней недели.

«Она хочет поговорить об этом? Здесь?!»

— Ваше Превосходительство, если хотите, я был бы рад ответить на любые ваши вопросы, но я бы предпочёл не…

— Молчать, — приказала она. — Говорить будешь после того, как я закончу.

— Да, миледи. — Грэм услышал со стороны собравшихся лёгкий смех.

— Моя младшая дочь говорила о тебе много хорошего касательно её спасения. Я также обсудила этот вопрос с моими старшими детьми, и они согласны с тем, что ты вёл себя таким образом, какой сделал тебя достойным высокой чести здесь, в этом зале. Ещё более впечатляющим был рассказ спутницы моей дочери, Грэйс. — Тут Пенни шагнула вперёд, положив ладони ему на плечи, и глядя ему в глаза. Она подалась вперёд, и поцеловала его в каждую из щёк.

— Я благодарю тебя, Грэм, от всего сердца — спасибо. Если бы не ты, я бы потеряла дочь. Это — долг, который я никогда не смогу выплатить. Будь мой муж здесь, он бы тоже тебя поблагодарил.

Тут она его обняла, в то время как Грэм дико пялился на Мэттью и Мойру, не зная, что делать.

Затем Графиня отстранила его от себя, держа на расстоянии вытянутой руки, прежде чем отпустить.

— Преклони колено, Торнбер.

«Что?». Замешательство Грэма всё росло, но он сделал так, как было велено. Он в ужасе смотрел, как она обнажила свой меч, и тут он осознал, что именно она собиралась делать.

— Постойте! Я же недостаточно взрослый. Я даже ещё не…

Пенни одарила его строгим взглядом, и Грэм закрыл рот.

— За твою службу, верность, и храбрость, я делаю тебя рыцарем. Есть возражения?

Он опустил взгляд в пол:

— Я недостоин, Ваше Превосходительство.

Она улыбнулась:

— К счастью, ты не в том положении, чтобы судить.

Мэттью подался вперёд, и что-то прошептал матери на ухо. Она кивнула, и снова вложила свой меч в ножны.

Мэттью обратился к Грэму, протянув руки:

— Твой меч, пожалуйста.

— У меня не… о. — Грэм призвал Шип, позаботившись о том, чтобы призвать его в целой форме. Он протянул рукоять двуручника своему другу. Затем Мэттью передал оружие своей матери.

Пенни снова заговорила, держа Шип остриём к потолку:

— Меч — символ чести и доверия рыцаря, непреклонной верности его синьору. Рыцари Камня были созданы, чтобы служить как этому дому, так и благу самого человечества. Клянёшься ли ты клянёшься в верности мне и моему мужу, Графу ди'Камерон?

— Клянусь, Ваше Превосходительство, — ответил Грэм.

— Тогда, властью вверенной мне как Леди Камерона, Графине и служительнице Королевы Лосайона, я провозглашаю тебя рыцарем, — сказала Пенелопа. Она опустила кончик меча, положив его ему сначала на одно плечо, затем подняла, и положила на другое. — Встань, Сэр Грэм, и возьми свой меч. — Она взяла меч обратным хватом, и протянула Грэму рукоять Шипа.

Когда он её принял, Графиня продолжила:

— Твой отец гордился бы тобой, Сэр Грэм, как и его собственный отец, чьё имя ты носишь. Да используешь ты Шип в справедливости и в защиту слабых.

Грэм упёр кончик меча в пол, держа двуручный меч за пяту, прямо под крестовиной.

— Я посвящу этому жизнь, миледи.

Большая ладонь опустилась ему на плечи:

— Встань, Сэр Грэм. — Сайхан стоял позади него, одетый в свою броню и официальные регалии в качестве Гроссмейстера Ордена Камня. Грэм редко видел его таким, а приближения рослого рыцаря не заметил вообще.

Сэр Сайхан нагнулся позади него, пристёгивая позолоченные шпоры к сапогам Грэма — окончательный символ рыцарства. Затем он встал, и мощно ударил Грэма по плечам, традиционный «шлепок».

— Добро пожаловать, брат рыцарь, — сказал Сайхан, прежде чем обнять его.

Объятия человека, который никогда не проявлял эмоций, заставили его расклеиться. Не в силах сдержаться, Грэм заплакал, а собравшиеся снова закричали «ура».

Однако Графиня ещё не закончила:

— Сэр Грэм, твоя служба оставила меня в долгу перед тобой. Есть ли у тебя что-то, чего ты хотел бы попросить у меня? Я выполню любую просьбу, если смогу.

Утерев глаза, Грэм немного подумал. В его голове посвящение в рыцари уже было достаточной наградой, но один камень всё ещё лежал у него на душе.

— Если это возможно, я хотел бы забрать тело Алиссы.

Пенелопа кивнула:

— Мы поедем с тобой завтра. Лэйла нас понесёт.

— Лэйла?

— Моя драконица.