Вкус страха

ГЛАВА 11

Среда, 25 декабря, 18:38

Дар-эс-Салам, Танзания

— Можешь оставить нас, — сказал Касим жене по-арабски.

Раджа, волосы которой покрывал яркий хиджаб, взяла пепельницу, до краев наполненную окурками, и ушла в дом. Яхья не знал, как выглядит ее тело под длинными одеждами, но лицо у нее было красивое. Эта мысль не оставляла его с тех самых пор, как он впервые увидел жену своего брата, но, разумеется, Касиму об этом не говорил. Как благочестивый мусульманин, Яхья не должен думать о таких вещах. Но все же он был мужчиной, а такие мысли посещают любого, какой бы сильной ни была его вера.

Яхья и его брат сидели на веранде на втором этаже дома Касима в районе Кинондони в Дар-эс-Саламе. Район был не из плохих, но и не самый хороший. К востоку простиралась необъятная гладь Индийского океана, к северу и западу вдаль уходили беспорядочно разбросанные городские постройки. На той стороне улицы на углу была американская закусочная — один из «Сабвеев». Возле нее стояли, громко смеясь, двое мужчин.

— Скажи, брат, — обратился к нему Касим, — как Хана?

— У нее все хорошо.

— А Сара?

— У нее тоже все хорошо.

— Она считает, что ты снова поехал в Германию?

Яхья кивнул. Он был торговым представителем немецкой фармацевтической компании и в прошлом нередко ездил в командировки для встреч с клиентами. Командировки прекратились после того, как он получил ожог. Директор по продажам никогда не говорил, что именно из-за ожогов его стали держать в лондонском офисе, подальше от посторонних глаз. Но с того случая уже многие перестали говорить ему, что думают на самом деле. Как бы то ни было, сокращение количества командировок совпало с увеличением числа частных поездок, большинство из которых приводили сюда, в Дар-эс-Салам, на встречу с братом и его товарищами.

Сара и понятия об этом не имела.

— Ты еще увидишься с ней, — сказал Касим.

— Ты сам в это веришь?

— Если такова будет воля Аллаха, то да, — он затушил очередную сигарету в чистой пепельнице. — Ты ведь не передумал, верно, брат?

На мгновение перед мысленным взором Яхьи предстали моменты из жизни в Лондоне — из хороших времен. Его свадьба в пабе «Тан Хилл» в Северном Йоркшире, рождение Ханы в больнице Святого Варфоломея, первые шаги Ханы в их квартире на южном берегу Темзы. Но почти тут же эти видения, как всегда, сменились сценами из того дня, который бесповоротно изменил его жизнь.

Он гостил у родителей в Алжире, в родном Таман-рассете. Они все вместе пошли на пятничную вечернюю молитву в мечеть, куда он ходил с самого детства. Они с отцом были вместе в главном зале — большом помещении, где не было ни мебели, ни статуй, ни картин, ведь ислам не допускает никаких изображений Аллаха. Сара, Хана и его мать были с остальными женщинами в отдельной зоне, отделенной плотным занавесом. Но все смотрели на нишу на стене, указывавшую направление на Мекку. Они как роз читали первую суру Корана, когда прогремел оглушительный взрыв и высокий потолок обрушился. Яхья потерял сознание. Очнулся он через некоторое время в больнице, где и узнал о гибели отца… и где впервые увидел свое отражение в зеркале, когда сняли бинты.

Многочисленные арабоязычные телеканалы сообщали о том, что взрыв был вызван сбившейся с курса американской крылатой ракетой. По их данным, двадцать три человека погибли, а еще сорок семь были ранены. Яхья знал, что это правда, потому что многих из жертв знал лично. Пентагон и основные американские СМИ отрицали факты, вещая, что «утверждения о жертвах среди мирного населения не подтверждаются независимыми источниками».

В груди Яхьи вновь закипел знакомый гнев.

— Нет, — ответил он брату. — Я не передумал.

— Тогда идем, — сказал Касим, вставая. — Я покажу тебе то, что тебе, несомненно, не терпится увидеть.

Они спустились в пристроенный к дому гараж, где стояли рядом два белых фургона. Обе машины были уже не новыми и слегка потрепанными. Касим передал Яхье ключи и указал на фургон слева. Яхья открыл и распахнул заднюю дверь. Все грузовое пространство было набито баллонами с кислородом и ацетиленом, мешками с нитратом алюминия и аммиачной селитрой и аккумуляторами от грузовиков. В центре всего этого угнездился небольшой детонатор. Бомба была почти такой же, как те две, что использовались для подрыва американских посольств в Дар-эс-Саламе и Найроби ровно десять лет назад, когда были убиты 224 человека, 150 человек ослепли, а еще несколько тысяч получили ранения.

Яхья одобрительно кивнул:

— Остальные все готовы?

— Все готовы.

— Что будем делать дальше?

— Подождем завтрашнего дня, — ответил Касим и улыбнулся.