Заклинательница Теней (СИ)

Глава 9. Правда больно бьет

Жара нет, есть только тёплый свежий воздух. Со свистом втягиваю его, легкие горят, тело пылает от жара. Анита хрипит и перекатывается на землю, чтобы я могла, наконец, продышаться. Кашляю, лёжа на спине и смотрю на яркий свет, бьющий мне в глаза. Ещё ночь, но этот свет не солнце, а волшебный свет, хотя выглядит странно. Ночная тишина сдавливает уши после какофонии криков и ударов магии.

— Где мы, Дей? — хрипит Анита сбоку от меня.

Перевожу на неё глаза: худенькая заплаканная девушка сидит на коленях и трясётся от страха, слёзы беззвучно текут по ее щекам, она сжимает в руках подол испорченного когда-то белого платья, ее плечи опалены, волосы торчат в разные стороны, местами подгорели.

Чувствую себя желе, которое нам готовили в детстве на завтрак. Руки и ноги потряхивает, а я все ещё лежу. Что же будет когда встану на ноги.

Тяжело поднимаюсь на локтях и оглядываю место. Какая-то богатая деревня: ухоженные большие домики по краям от дороги, выложенной булыжниками. Домики утопают в цветах и зелёных растениях. Цветы простые, не такие как мы привыкли видеть в замке — слишком простые, но все равно очень красивые. И странные столбы из какого-то металла, из него льётся неестественный желтый свет.

— Что за черт, — бурчу я себе под нос, стараясь встать на ноги.

Здесь явно что-то не так. Что это место?!

Недовольно морщусь. Я так сильно приложилась к земле, что голова готова разорваться на куски, а рана на лбу мерзко пульсирует. Касаюсь ее пальцами — кровь все ещё идёт. Меня тошнит от боли, но стараюсь держать себя в руках.

— Здесь как-то… Не так как всегда… — шепчет Анита, продолжая сидеть на коленях.

— Можешь встать?

— Не знаю.

— Подыши немного, постарайся встать. Здесь может быть опасно.

Вместо неё начинаю дышать я. Тошнота не проходит, а только усиливается. Кажется, я слишком сильно ударилась головой.

— Ой, ой! Значит мне не показалось!

Резко оборачиваюсь на голос пожилой женщины. От этого в глазах заплясали мушки и меня стало пошатывать. С трудом держу равновесие и смотрю на женщину: на ней лёгкое платье в пол ярко красного цвета, на нем нарисованы фиолетовые цветы, рыжие кудрявые волосы тронутые сединой собранные в небрежный пучок, на носу маленькие круглые очки с цепочкой. На ногах открытые тапки, а ногти выкрашены в фиолетовый цвет. Женщина кутается в цветастый шарф, хотя на улице очень жарко.

Смотрю на нее как на чудовище. И не понимаю откуда такая чудачка могла появиться.

В ужасе отшатываюсь к Аните и продолжаю ее разглядывать. Она протягивает ко мне руку с длинными ярко фиолетовыми ногтями и очень мило говорит:

— Не пугайся, душечка, я вас не обижу! Ох, Великая Дакиня! Что же с вами произошло! — она хватается за голову и качает ей, рассматривая мое окровавленное лицо. — Вам нужна медицинская помощь, скорее заходите в дом, я вызову Мартина. Бедняжка, даже подняться на ноги не может!

Под ее причитания до меня, наконец, доходит что здесь не так.

— Магия. Ее здесь нет.

— Что? — шепчет Анита.

Она перестала плакать и теперь сидит, обхватив себя руками и раскачивается.

— Я не чувствую магию.

Тяжело сглатываю и напрягаю каждую мышцу: я ищу магию, но ее нет! Я похожа на пустую банку! Я пуста!

В ужасе качаю головой и отпрыгиваю от женщины как он огня, которая подходит к Аните и осторожно гладит ее по голове.

— Что это за место? Где моя сила? Кто вы? — мой голос срывается на крик, вытаскиваю кинжал из-под разорванного платья.

Женщина лишь спокойно качает головой и пытается помочь Аните подняться. Ее совершено не пугает мой кинжал, даже на него внимания не обратила. Она достаёт из кармана какую-то вещь, затем подносит ее к уху:

— Мартин, милый! Прости, что так поздно, но у меня ЧП! Мне нужна твоя профессиональная помощь! Нет, нет, я в порядке, но ты мне нужен, объясню все на месте.

Она убирает вещь в карман и, поддерживая Аниту, подворачивается ко мне:

— Не кричи, соседей разбудишь, потом долго будут сплетничать.

Хлопаю глазами как идиотка и больше не могу сдерживаться, меня выворачивает на изнанку прямо в ближайшие кусты. Наступило мимолетное облегчение, поворачиваюсь и вижу, как женщина усадила Аниту на скамейку перед домом в саду и теперь смотрит на меня печально, по-доброму. В ее глазах я читаю, что она понимает больше моего и ей жаль меня, искренне жаль.

Из глаз непроизвольно льются слёзы.

— Галлиган, — кричу я в небо, — Галли-на-ан! Ненавижу тебя! Ненавижу! Что мне теперь делать!

Женщина подходит ко мне чуть ближе, чувствую, что она боится меня ещё больше испугать. Ее тёплая ладонь ложится мне на плечо, аккуратно, нежно. Я стою и реву, мне больно, еле стою на ногах, ничего не понимаю, не чувствую ничего кроме страха и боли.

— Нам нужно вернуться.

— Конечно, давай только приведём вас в порядок, ты сейчас в обморок упадёшь.

Она поддерживает меня, потому что я действительно еле-еле стою на ногах, меня шатает, мысли путаются. Она ведёт меня к Аните, не сопротивляюсь, от неё веет добром и спокойствием, а пахнет сладким тестом. Кто она? Почему не испугалась нас?

Переводу взгляд на Аниту, в глазах которой застыл ужас и не понимание:

— Дейдре, на каком языке вы говорите? Ты ее знаешь?

Смотрю на неё и не понимаю о чем она. Я не заметила, как начала говорить на другом языке? Языки не мой профиль, скорее Аниты, я лишь знаю азы и никогда не могла без запинки изъясняться на другой языках и диалектах. Меня даже никогда не ругали за это, моя сильная сторона совсем в другом направлении.

Перевожу глаза на женщину. Она смотрит на нас с восторгом, будто мы пробудили в ней что-то забытое, что-то очень ее возбуждающее и это отнюдь не молодость сердца.

— Что? — тупо спрашиваю я и теперь слышу, что произношу это на другому языке.

— Что такое?

— На каком языке я говорю?

Женщина сначала хмурится, затем расплывается в добродушной улыбке, склонив голову на бок:

— На французском, конечно.

— Я не знаю этот язык, — я уже говорю на аркеронском.

— Ты на нем говоришь, Дей.

— Где мы? Что это за место? Как далеко отсюда Аркерон?

Я свободно говорю на французском языке и женщина меня прекрасно понимает:

— Мы во Франции, в городе Версаль. До Аркерона рукой подать, как и всегда.

Смотрю на неё и молча моргаю, ее ответ вообще мне ничего не дал. Не понимаю, что ещё у неё спросить, чтобы она дала более развёрнутый ответ.

Тут к нам подходит немолодой мужчина в очках и в простом летнем костюме, который выглядит не так ярко как у женщины, но так же странно. В руках у него увесистый чемоданчик.

— Бог ты мой! Что случилось?

Начинается какая-то возня, женщина заталкивает нас в дом, который не очень большой, но выглядит уютным. В большой помпезной гостиной, увешанной картинами и заставленной цветами в горшках, меня усаживают на кресло, а Аниту на диван. Лекарь осматривает Аниту и приходит к выводу, что у неё нет никаких повреждений, кроме сильнейшего стресса. Затем принимается за меня. Моя рана на лбу требует, чтобы ее зашили, а тошнота и вернувшиеся позывы к рвоте говорят о легком сотрясении. Он требует, чтобы меня доставили «больницу», но женщина, которую он называет Летиция, категорически против, она что-то долго ему объясняет, пока я лежу на диване и пытаюсь не отключиться. Анита снова плачет, держа на руках местного пушистого кота. Все вокруг настоящий сюр, кажется, огненные шары и бал были только в моей голове. Но с ума сходят по одиночке, а не в компании Аниты.

Лекарь Мартин долго хмурится, затем уступает Летиции и накладывает мне швы прямо в гостиной. От шока и адреналина ничего особо не чувствую и молча жду пока он закончит. Он выдаёт какое-то лекарство Летиции и даёт указание как его принимать, затем бросает взгляд полный детского восторга, прощается и уходит.

Летиция возвращается в гостиную с подносом чая и ягодного пирога, усаживается в кресло напротив и разливает чай по чашкам. Такое ощущение, что две свалившиеся на голову из ниоткуда девицы нормальная история для неё. Часы пробили за полночь, но в ее глазах только огонёк и ни капли сна.

— Меня зовут Летиция Ивелин. Я родилась в королевстве Аркерон и уже почти пятьдесят лет живу во Франции, — говорит она, дуя губами на горячую чашку.

Смотрю на неё с недоверием. Я вообще не знаю такую страну — Франция. Где она? И задаю более менее адекватный вопрос:

— Как мы сюда попали?

Ее брови удивленно ползут вверх, мой вопрос ее явно позабавил.

— Ну-у… Я уже лет тринадцать не видела и не слышала, чтобы пересекали миры, но, обычно, это делал Джеймс Беллигарде, он был для нас мостом и перенёс сюда не мало ведьм, которые не хотели служить ни одному Королю Большой Земли, включая Короля Аркерона. Моя мать — Беатриса сильнейшая ведьма, путешествовала туда-сюда регулярно, пока Беллигарде не исчез и моя мать застряла тут, — последние слова она сказала с сожаление и даже болью.

— Я коснулась тумана, и он затащил меня сюда, — призналась я.

Это было так унизительно произнести эти слова! Я что-то сделала, сама не поняла что и вот я здесь! Привет!

Мои слова ее явно шокировали, она молча откусила кусок пирога и подала чашку Аните, которая ни слова не понимала из нашего разговора.

— Хочешь сказать, ты сделала это случайно?

— Кто такая Морригана? — вместо ответа спросила я.

— Ох, — выдохнула она немного настроено, — Раз ты задаёшь этот вопрос, то столкнулась с ней, верно?

Я покачала головой:

— Не совсем.

Смотрю на свои руки, которые выглядят так, будто я их обожгла много лет назад. Никогда ещё моя магия не наносила мне увечья. Делаю глубокий вздох и говорю:

— Мы из Аркерона, ведьмы, служим Королю. Был бал, посвящённый дню рождения и на нас напали, мы оказались уязвимы и… И мне пришлось сбежать сюда, чтобы выжить.

Летиция внимательно слушает и закуривает самокрутку прямо в доме. Ее движения отработаны, размерены, она делает это так естественно и красиво, что я ловлю себя на мысли, что любуюсь этим.

— Столько лет прошло, а традиции все те же, — ее губы складываются в недовольную кривую улыбку, — Морригана ведьма, потомственная суккуба, она сильна и опасна. Но … Она много лет была в изгнании, ее силы иссякли. Не думала, что ещё услышу про неё.

— Я не уверена, что это была она. Это лишь предположение.

Летиция фыркнула:

— Очень сомневаюсь, что они беспочвенны.

— Что ей нужно?

Невероятно, но я, наконец, нашла человека, который отвечает на мои вопросы, а не увиливает от ответов. Это придало мне сил, настроение поднялось, боль ушла на втрой план.

Летиция замялась на мгновение, подбирая слова и коротко бросила:

— Ей нужен Бэл.

— Бэл? Бог солнечного света и огня?

Я нахмурилась, не понимая как связан Бэл и Аркерон.

Летиция кивает и продолжает:

— Да, она влюблена в него, но он сейчас не в этом мире и не в твоём. Как бы сказать, я сама не совсем понимаю … Это место, — она разводит руками, — В Аркероне называют механическим миром, он тесно связан с миром истока магии, в котором ты живешь, они переплетены магически, а Бэл и другие Боги не здесь и не там, они в дальнем мире, где способны выживать только такие как они. И Бэл, по какой-то причине, не желает явиться Морригане, хотя они были близки. Она одержима им и знает способ открыть двери миров. Но ох нельзя открыть и закрыть обычным колдунам вроде нее. Двери должны быть закрыты. Ты думаешь здесь нет магии, но это не так. Ее здесь даже больше, чем в мире истока магии, в твоём мире. Магия — как вода, течёт и течёт. Беллигарде говорил, что если она откроет двери насильно, то они откроются во всех мирах, — ее глаза сверкали от удовольствия, ей нравилось, что она может поделиться этой историей со мной, — Демоны смогут проникать и в наш мир и в ваш мир, это будет хаос. Магия механического мира не такая как в мире истока магии, если открыть двери, ее можно пить любому колдуну, кто знает чем это может кончиться. Да, да, не смотри так на меня, в механическом мире есть магия, хотя, на первый взгляд, кажется иначе. Не даром миры живут параллельно, но даже не подозревают о существовании друг друга.

— Сколько всего миров?

— Бесчисленное множество, но только наши тесно переплетены.

— Почему я смогла сюда попасть?

Летиция вся напряглась, нервно затушила давно погасший окурок и пристально вгляделась в мое лицо:

— Ты — Заклинательница теней.

— Кто? — я перебирала в голове все фолианты, которые успела прочесть во время обучения во дворце, но никогда не слышала о Заклинательнице теней. Либо Летиция мне лжет, либо это информация не предназначалась для общего знания.

— Ты можешь раздвинуть тень другого мира и проникнуть в него, — продолжала моя новая загадочная знакомая.

— Любого мира?

— Нет, только нашего, я же говорила, только они так сильно переплетены.

— Но как же…

Меня разрывало от накопившихся вопросов, в то же время доверять только словам этой женщины опасно.

— Допустим, но почему я об этом никогда не слышала? — тонкий намёк, очень тонкий, Летиция.

— Заклинателей теней почти не осталось, Беллегарде единственный известный нам. И всю свою жизнь он служил Аркерону, пока не сбежал от них. Почему, мне неизвестно. Он жил здесь, во Франции. Но где, я никогда не знала, он очень тщательно скрывался. Беллигарде мог пить магию механического мира, находясь между мирами, как и любой кого он брал с собой. Именно так моя мать стала такой… ммм, сильной ведьмой.

Сколько ещё секретов хранит королевство Аркерон?

— Где сейчас Беллигарде?

— Ах, Джеймс пропал много лет назад, — она тяжело вздохнула и покосилась на Аниту, которая отключилась прямо в кресле, — Поэтому твоё появление здесь взбудоражило меня, я думала это он. Когда он появлялся, по городу проскакивал разряд магии, мягкий, нежный, аккуратный. Ты же появилась сумбурно, резко, я даже испугалась.

— Вы сказали, что ваша мать регулярно путешествовала между мирами, зачем? — я не могла остановиться задавать вопросы, опьянела от ответов, которые никогда не давали мне в Аркероне так охотно.

— Чтобы переносить сюда ведьм, конечно же. Мы поклоняемся Богине Дакини. Она покровительствует просветленным ведьмам, которые не желают служить монархам и кому либо. Она дала нам благословение на убежище здесь, но только если мы останемся здесь навсегда. Беатриса находила таких женщин и мужчин и давала им убежище здесь, а Джеймс помогал. Но Дакиня узнала, что Беатрис пила магию механического мира и отреклась от неё. Теперь она сама по себе.

— И что же она теперь застряла здесь, раз Джеймс пропал?

— Ну, да.

— Она может здесь колдовать? А вы?

— Это механический мир, здесь практически нельзя колдовать. Я не видела Беатрис лет пять, если не больше.

— Не понимаю, — я сжала пальцами пульсирующие от боли виски, — Беллигарде служил Королю, но помогал Дакине. Король был не против?

— Этого я не знаю, Джеймс был сильным колдуном, ему пророчили место Главного Инквизитора, почему он им не стал, известно только ему.

— Мне нужно назад, мои друзья в опасности.

— Я не держу тебя, дорогая, ты можешь идти, хотя и выглядишь очень скверно. Тебе бы отдохнуть.

В ее голосит слышатся нотки грусти, ей явно не хочется расставаться с нами.

Я нервно рассмеялась. Тень я не чувствовала, колдовать не могу, как мне отсюда выбраться-то? Беллигарде не спросишь, а Галлиган инструкцию не оставил.

— Вы знаете Александра Галлигана?

— Слышала он таком, — кивает Летиция, — он подающий надежды колдун.

— Сейчас он Второй Инквизитор Аркерона.

— Оу, — Летиция явно удивлена, — Ерем хорошо разбирается в сильных колдунах, Хороший выбор.

— Ерем силён?

— Ох, дорогая, ты даже не представляешь насколько! — ее глаза снова сияют, щёки возбуждённо горят, — Ерем и Джеймс вместе изгнали Морригану.

— Насколько все плохо, если я скажу, что он убит?

Летиция мгновенно поникла, плечи опустились, глаза перестали гореть, ее лицо снова стало старым и усталым. Она прикрыла рот рукой и судорожно выдохнула, из глаз пролились слёзы.

Я опешила, не зная как на это реагировать.

— Простите…

Женщина промокнула глаза своим же шарфом и уставилась в темное окно. В комнате был полумрак, горело только два слабых огонька на стене.

— Ерем был дорог мне. Никогда не думала, что услышу, что он мёртв, — тихо прошептала она, — Моя жизнь здесь коротка, я всегда думала, что он проживет ещё сотни таких жизней. Он действительно был сильным колдуном и, если он мёртв, то все очень плохо.

Затем она повернула ко мне свое усталое лицо и поймала мой взгляд, Летиция смотрела и смотрела в мои глаза, не говоря ни слова несколько долгих минут. Я не решалась заговорить первой, в ее глазах было столько боли, столько потери, сколько я не смогла испытать, потеряв Анжелу.

— Кто твои родители?

— Странный вопрос, не находите?

— От чего же? Довольно простой вопрос.

— Я сирота.

Нет смысла утаивать от неё эту информацию.

— Так и думала.

Летиция смотрела будто сквозь меня, подбирая следующие слова:

— У Джеймсе была яркая внешность. Он был безумно красив: светлые, почти белые густые волосы, прямой нос, голубые глаза.

Внутри все похолодело, сердце пропустил удар, мне кажется, я даже перестала дышать:

— Что вы хотите этим сказать? — холодно произнесла не своим голосом.

— Я хочу сказать, что ты похожа на него слишком сильно, ты даже говоришь тем тоном, которым он всегда разговаривал со мной, когда был чем-то озабочен. Было бы удивительно, если бы ты просто была ещё одной заклинательницей теней. Готова поклясться Дакинией, что ты истинная Беллигарде, Дейдре Беллигарде, заклинательница теней.

Я вскочила на ноги, кинжал лежавший на коленях глухо ударился о деревянный пол. Летиция устало облокотилась о спинку кресла и прикрыла веки.

— Вы не можете этого знать точно, — мой голос хрипит, слёзы душат меня, держусь из последних сил.

— Не могу, это верно. Но твоё лицо… Ты так похожа на него, ты раздвигаешь тени, даже смогла взять с собой ее! — Летиция не глядя махнула рукой в сторону Спящей Аниты, — Ты росла сиротой, ничего не знаешь о своих силах, а Джеймс пропал много лет назад.

— Как же, как же это…

— Ах, да, ещё ты говоришь на французском.

Это было последней каплей, больше могла слушать ее, это было слишком. Я бросилась на улицу и остановилась там, куда упала пару часов назад, тупо глядя себе под ноги. В голове больше не было мыслей, только ее слова звучали снова и снова: «Ты истинная Беллигарде, Дейдре Беллигарде, заклинательница теней.». Слёзы капали на мощеную дорогу, застилая взгляд. Мегги была права, знать своё прошлое и быть девушкой без него две совершено разные вещи. И если хоть кто-то узнаёт из Аркерона, все будет по-другому. Галлиган знал, я в этом уверена. Он так спешил увезти меня из замка! Он боялся произнести это вслух, боялся, что кто-то узнаёт. У сильного колдуна не могла родиться девочка простушка, Морригана искала меня. Как интересно сложилась жизнь, я всегда была под защитой Короля и так просто ей меня было не достать.

— У тебя все хорошо?

Я подпрыгнула на месте и обернулась на приятный мужской голос. Позади меня стоял модой парень: загорелый, высокий, худой, но жилистый. Золотистые волосы торчали в разные стороны, в руках он держал сумку. Он был одет в белую майку и короткие темные штаны. Он ухмыльнулся, заметив с каким интересом я его разглядываю.

— Если бы ты не выглядела такой расстроенной, я бы подумал, что ты со мной флиртуешь, — у него был приятный низкий голос с хрипотцой.

Я продолжала его разглядывать, не все ли равно, что он обо мне подумает? У него были карие глаза, нос картошкой, пухлые губы и высокие скулы, мускулистые руки и подтянутый живот. Он выглядел очень привлекательно.

— Слушай, тебе нужна помощь? Что с тобой случилось? Попала в аварию?

Опустила взгляд на свои ноги: туфли побиты, красивое платье испачкано и порвано, коленки разбиты, словно мне снова десять.

— Я в порядке.

— Нет, не в порядке, — он сделал шаг ближе, — Ты стоишь здесь одна, ночью, рыдаешь, а выглядишь так будто тебя избили. Я могу вызвать полицию или отвезти тебя в больницу.

— Послушай, ты не можешь мне помочь, иди куда шёл! — грубо говорю ему и складываю руки на груди.

— Я тебя тут не оставлю просто так, где ты живешь, я провожу тебя.

— Коул, здравствуй.

Летиция вышла из сада и аккуратно положила руки мне на плечи.

— Здравствуйте, Летиция.

Он с недоумением смотрит то на меня, то на женщину и ждёт хоть каких-то объяснений. Он тоже сложил руки на груди и с вызовом смотрит Летиции в лицо.

— Да, Коул, все хорошо, Дейдре попала в аварию, Мартин уже осмотрел ее.

— Дейдре значит.

Я молчу и жду, что же будет дальше.

— Вернёмся в дом, а то соберём тут всех соседей. Тебе нужно отдохнуть, хотя бы немного.

Кажется, у меня проблемы.