15 встреч с генералом КГБ Бельченко

Глава 7 роль органов Государственной Безопасности СССР в организации партизанского движения

Партизанская война является неизменным компонентом подавляющего большинства войн и вооруженных конфликтов. Многое забыто, в том числе и то, что участие органов государственной безопасности СССР в партизанском движении позволило противопоставить стихийным народным выступлениям четко спланированную, проводимую профессионалами борьбу против гитлеровских оккупантов на временно занятой ими территории. Особенно в первые месяцы войны.

Вы кадровый сотрудник госбезопасности и, наверное, более, чем кто-либо, владеете информацией об участии чекистов в партизанском движении в годы Великой Отечественной войны.

В начале 90-х годов стала доступнее информация о 4-м управлении НКВД и его руководителе П. А. Судоплатове. Хотелось бы услышать от Вас, что это был за человек, общались ли вы по службе?

Помимо этого, что Вы можете сказать о деятельности отдельной мотострелковой бригады особого назначения (ОМСБОН) НКВД СССР, ее роли в развертывании партизанского движения на временно оккупированной территории СССР?

Хочу сразу оговориться: несмотря на огромную роль чекистов в развертывании партизанского движения, руководящая и организаторская роль принадлежала Коммунистической партии Советского Союза. Это не конъюнктурное начало моего последующего рассказа. Это историческая правда. А органы госбезопасности оказали неоценимую помощь партийным и советским органам в организации партизанского движения.

Участие чекистов в партизанском движении подняло на более качественный уровень боевую деятельность партизанских формирований. Да и сама организационная структура руководящих органов партизан свидетельствует о том, что там имелось большое количество сотрудников госбезопасности. Так, решением ГКО из 6 фронтовых штабов партизанского движения 5 возглавили именно чекисты. Заместители командиров партизанских формирований по разведке, как правило, были сотрудниками госбезопасности.

Партизанским движением я как заместитель начальника Особого отдела фронта, конечно, занимался, но это было не прямой моей обязанностью. Так, в период наступления гитлеровцев на Москву в ноябре 1941 года особым отделом Западного фронта при моем личном участии был сформирован и переброшен в тыл врага партизанский отряд, состоявший только из чекистов и пограничников. Основными задачами этого отряда были разведывательная деятельность, проведение диверсий на коммуникациях противника, обеспечение собственной безопасности.

Без преувеличения скажу, что партизанскому движению придавалось большое значение. При переброске в тыл инструктировал руководство этого отряда непосредственно начальник особого отдела Западного фронта Лаврентий Цанава.

26 сентября 1941 года отряд перешел линию фронта для проведения операций в оккупированных противником районах Смоленской, Витебской и Калининской областей. За 35 суток в тылу врага он имел 21 столкновение с противником. После этого вернулся в наш тыл.

Командование Красной Армии высоко ценило работу чекистов в составе партизанских формирований. Многие из них были награждены высокими боевыми наградами. Приведу пример из личного опыта. В первые месяцы войны, по приказанию командующего Западным фронтом генерала армии Г. К. Жукова, я как заместитель начальника особого отдела был командирован в деревню Шейно Торопецкого района Калининской области, где дислоцировалась оперативная группа ЦК КПБ по организации и руководству партизанским движением.

Первый секретарь ЦК КП Белоруссии П. К. Пономаренко просил Г. К. Жукова оказать содействие в этой деятельности и направить кого-либо из чекистов. Выбор пал на меня. Помощь моя заключалась в инструктаже партизанских отрядов, готовившихся к переброске в тыл противника, по вопросам разведки, контрразведки, диверсий.

Следует особо подчеркнуть, что все переброски партизанских формирований в тыл противника осуществлялись при непосредственном участии чекистов. Практически во всех готовившихся к переброске партизанских отрядах и оперативных группах имелись представители органов государственной безопасности.

Сразу же после начала войны был создан ОМСБОН НКВД СССР, которым командовали в разное время Гриднев и Орлов. Это войсковое соединение подчинялось особой группе НКВД СССР (создана 5 июля 1941 г.), которую возглавлял П. А. Судоплатов.

С Павлом Анатольевичем Судоплатовым я был знаком лично. Первый раз встретился с ним при обороне Москвы в Можайске, куда должен был прибыть И. В. Сталин. Судоплатов приехал в этот город, видимо, для обеспечения охраны. У Л. Ф. Цанавы, во время обеда, мы и познакомились. Мне он понравился. В отличие от других представителей Центра, он не зазнавался и не показывал свою значимость. Оказалось, что мы с ним практически земляки. Он родился в Мелитополе, а это рядом с моими родными местами. В разговоре Судоплатов интересовался работой особистов, разоблачением вражеской агентуры и т. д. Он мне показался опытным чекистом, настоящим профессионалом.

Потом, когда я работал в Центральном штабе партизанского движения, мы переписывались, а иногда и перезванивались по служебным вопросам. В целом же Центральный штаб партизанского движения и 4-е управление НКВД работали очень дружно, делились оперативной информацией, помогали друг другу в различных вопросах.

Мне бы хотелось перечислить функции различных чекистских подразделений, занимавшихся партизанским движением.

На особую группу НКВД СССР были возложены следующие функции: разработка и проведение разведывательно-диверсионных операций против гитлеровской Германии и ее сателлитов; организация подполья и партизанской войны; создание нелегальных агентурных сетей на оккупированной территории; руководство специальными радиоиграми с германской разведкой с целью дезинформации противника.

25 августа 1941 года приказом НКВД СССР оперативные группы местных органов госбезопасности, призванные противостоять парашютным десантам и диверсантам противника, были преобразованы в 4-е отделы НКВД и управлений НКВД прифронтовых республик, краев и областей, оперативно подчиненные особой группе при НКВД СССР.

Тем же приказом было объявлено Положение о работе 4-х отделов и штатное расписание. Согласно этому документу, перед 4-ми отделами ставились следующие задачи: повседневный контроль за формированием истребительных батальонов, партизанских отрядов и диверсионных групп, руководство их боевой деятельностью; налаживание связи с истребительными батальонами, перешедшими на положение партизанских отрядов, а также с существующими партизанскими отрядами и диверсионными группами, находящимися в тылу противника; организация агентурной и войсковой разведки районов вероятных действий партизанских отрядов и диверсионных групп; разведка тыла противника и мест возможной переправы партизанских отрядов. обеспечение партизанских формирований оружием и боеприпасами для ведения боевых действий, а также продовольствием, одеждой и другим снаряжением.

Задачами 2-го отдела НКВД СССР и вошедших в его оперативное подчинение 4-х отделов территориальных НКВД и управлений НКВД являлись: формирование в крупных населенных пунктах, захваченных противником, нелегальных резидентур и обеспечение надежной связи с ними; восстановление контактов с ценной проверенной агентурой органов госбезопасности, оставшейся на временно оккупированной советской территории; внедрение проверенных агентов в создаваемые противником на захваченной территории антисоветские организации, разведывательные, контрразведывательные и административные органы; подбор и переброска квалифицированных агентов органов госбезопасности на оккупированную врагом территорию в целях их дальнейшего проникновения на территорию Германии и других европейских стран; направление в оккупированные противником районы маршрутной агентуры с разведывательными и специальными задачами; подготовка и переброска в тыл врага разведывательно-диверсионных групп и обеспечение надежной связи с ними; организация в районах, находящихся под угрозой вторжения противника, резидентур из числа преданных и проверенных на оперативной работе лиц; обеспечение разведывательно-диверсионных групп, одиночных агентов, специальных курьеров и маршрутных агентов оружием, боеприпасами, продовольствием, средствами связи и соответствующими документами.

На 4-е управление возлагались следующие задачи: а). В области разведывательной деятельности: сбор и передача командованию РККА разведданных о дислокации, численном составе противника и вооружении его войсковых соединений и частей; о местах расположения штабов, аэродромов, складов и баз с оружием, боеприпасами и ГСМ; о строительстве оборешительных сооружений; изучение режимных, политических и хозяйственных мероприятий германского командования и оккупационной администрации. б). В области диверсионной деятельности: нарушение работы железнодорожного и автомобильного транспорта, срыв регулярных перевозок в тылу врага; вывод из строя военных и промышленных объектов, штабов, складов и баз вооружения, боеприпасов, ГСМ, продовольствия и пр. имущества; нарушение линий связи на железных, шоссейных и грунтовых дорогах, узлов связи и электростанций в городах и других объектов, имеющих военно-хозяйственное значение. в). В области контрразведывательной деятельности (совместно с органами 2-го управления НКВД— НКГБ и военной контрразведки): установление мест дислокации разведывательно-диверсионных и контрразведывательных органов и школ германских спецслужб, их структуры, численного состава, системы обучения агентов, путей их проникновения в части и соединения РККА, партизанские отряды и советский тыл; выявление вражеских агентов, подготавливаемых к заброске или заброшенных в советский тыл для проведения шпионско-диверсионной и террористической деятельности, а также оставляемых в тылу советских войск после отступления германской армии; установление способов связи агентуры противника с ее разведцентрами; разложение частей, сформированных из добровольно перешедших на сторону врага военнослужащих РККА, военнопленных и насильственно мобилизованных жителей оккупированных территорий; ограждение партизанских отрядов от проникновения вражеской агентуры.

Отдельная мотострелковая бригада особого назначения формировалась в первые дни войны на стадионе «Динамо». В ОМСБОНе было более 25 тысяч солдат и командиров, из них две тысячи иностранцев — немцев, австрийцев, испанцев, американцев, китайцев, вьетнамцев, поляков, чехов, болгар и румын. В бригаду вступили лучшие советские спортсмены, в том числе чемпионы по боксу и легкой атлетике, они стали основой диверсионных формирований, посылавшихся на фронт и забрасывавшихся в тыл врага.

Формирование отдельной мотострелковой бригады особого назначения НКВД СССР проходило в конце июня — начале июля 1941 года. Оно было связано с необходимостью выполнения специальных заданий в борьбе с фашистскими захватчиками, вторгшимися на территорию Советского Союза.

ОМСБОН был призван вести разведывательные и диверсионные действия на важнейших коммуникациях противника, ликвидировать вражескую агентуру, действуя отдельными подразделениями, мелкими группами и индивидуально. Развитие событий выдвинуло еще одну, не менее важную задачу: оказывать всестороннюю помощь в развитии и расширении партизанского движения, создании подполья, сплочении патриотов в тылу врага.

В соответствии с этими целями необходимо было создать такое формирование, подобного которому Красная Армия еще не знала. Его подразделениям предстояло действовать не на одном каком-то участке фронта, как это было с другими воюющими частями, а в самых разных местах всех фронтов — от Баренцева до Черного морей, и, главное, не только на линии самого фронта, но и далеко за его пределами, вплоть до Берлина.

Комплектование войск особой группы, а затем и бригады началось в связи с указанием ЦК ВКП(б) о мобилизации коммунистов и комсомольцев на фронт. Она состояла в основном из добровольцев: рабочих, студентов, спортсменов, выпускников школ, командиров пограничных и внутренних войск. Пограничники, преподаватели и слушатели Высшей школы погранвойск и Высшей школы НКВД, других учебных заведений НКВД СССР составили костяк командного состава бригады, а рядовые бойцы в основном пришли в бригаду по путевкам ЦК ВЛКСМ. Исполком 3-го Коммунистического интернационала направил в бригаду большую группу коммунистов — эмигрантов из стран Европы и Востока.

С конца сентября 1941 года на подступах к столице развернулись ожесточенные бои. Гитлеровцы развернули генеральное наступление на Москву. Подковой, обращенной концами на восток, двигались вражеские войска к городу.

ОМСБОНу приказывалось закрыть подступы к центру Москвы и Кремлю. Обстановка в самой Москве была весьма сложной и даже драматичной. Началась массовая эвакуация фабрик и заводов, учреждений, научно-исследовательских и учебных заведений, партийных и правительственных учреждений, трудящихся. Столица с каждым днем становилась все безлюднее. Однако утверждения, что город вымер, были бы неверными, и мы, живые свидетели этого, видели, что он жил, но по другим меркам и стандартам, жил, как и всякий другой прифронтовой населенный пункт, с той лишь разницей, что это была жизнь столицы, столицы, осажденной врагом, но не взятой в полное вражеское кольцо.

Уже летом 1941 года командование ОМСБОНа приступило к формированию и заброске в тыл врага первых отрядов и групп. Перед ними, наряду с разведывательными и диверсионными, были поставлены задачи сбора подробной и квалифицированной информации о конкретной обстановке, сложившейся на оккупированной территории; о политике оккупационных властей; о системе охраны тыла гитлеровских войск; о развитии партизанского движения и борьбе подпольщиков, о характере необходимой им помощи.

ОМСБОНу предстояло установить контакты с партизанами, наладить их связь с Москвой, способствовать формированию новых отрядов и активизации боевых действий партизан, также создать на местах базы для развертывания своей деятельности; проверить на практике эффективность предложенных командованием тактики и методов борьбы в условиях вражеского тыла, выявить новые возможности их развития, накопить определенный опыт для тех отрядов и групп, которые должны были направиться в тыл врага.

При формировании отрядов командование ОМСБОНа руководствовалось рекомендацией ЦК ВКП(б) выделять на посты руководителей партизанского движения боевых, преданных нашей Родине офицеров, имевших опыт партизанской борьбы, разведывательной и диверсионной работы, полученный в годы Гражданской войны, и проявивших себя в истребительных батальонах и в отрядах народного ополчения. Этот принцип оставался основополагающим для командования ОМСБОНа при подборе кадров командиров спецотрядов и спецгрупп на протяжении всех лет войны.

Командирами первых отрядов, ушедших в августе 1941 года в тыл врага, стали чекисты Д. Н. Медведев и А. К. Флегонтов, имевшие опыт партизанской и подпольной деятельности. Под командованием Флегонтова отряд проводил смелые налеты на вражеские кавалерийские разъезды и обозы, осуществил несколько диверсий на коммуникациях противника, собрал ценные разведывательные данные и в октябре 1941 года вернулся в Москву.

С июля по октябрь 1941 года особая спецгруппа ОМСБОНа создавала базы для действий отрядов бригады на территории Гомельской, Брянской, Орловской областей.

Важнейшее значение в эти первые, наиболее трудные месяцы Великой Отечественной войны имела организационная, разведывательная и диверсионная деятельность первого крупного отряда омсбоновцев, вышедшего в августе 1941 года в тыл врага и получившего кодовое наименование «Митя» по имени своего легендарного командира, впоследствии известного писателя Дмитрия Николаевича Медведева.

Как-то у Медведева спросили:

— Кто же вы, Дмитрий Николаевич? Разведчик, партизан или писатель?

— Был и остаюсь чекистом! — ответил он.

К концу зимы и весной 1942 года общая обстановка, сложившаяся на фронте и в тылу противника, способствовала тому, что командование бригады главное внимание переключило на выполнение основных задач, поставленных перед ОМСБОНом Ставкой Верховного Главнокомандования и Наркоматом внутренних дел.

Наступил период интенсивного формирования спецотрядов и спецгрупп и организации их массового выхода в тыл врага. При этом районы их дислокации и действий определялись стратегическими целями, поставленными Ставкой перед советской разведкой, задачами, стоявшими перед отдельными фронтами, и конкретными условиями, сложившимися в то время на временно оккупированных немецко-фашистскими войсками территориях.

К весне 1942 года партизанское движение стало принимать подлинно всенародный характер. Резко изменилось и отношение к нему руководства гитлеровской Германии. Если в июле 1941 года Гитлер явно недооценивал угрозу, которую представляло партизанское движение для оккупационных властей и фашистской армии, и даже с определенной долей пренебрежения говорил: «… партизанская война имеет свои преимущества: она дает возможность истреблять все, что восстает против нас», — то уже через два месяца он вынужден был признать: «Действия партизан представляют крайнюю опасность коммуникациям».

В начале 1942 года большинство отрядов переходило линию фронта в Калужской области на участках 10-й и 16-й армий. Оттуда уходили на заданные им территории (главным образом в Брянскую и Орловскую области, в районы Белорусского и Украинского Полесья) многие из первых отрядов ОМСБОНа.

Вторым направлением массового выхода отрядов в глубокий тыл врага являлся в тот период путь в Белоруссию и Смоленскую область через лесные массивы западной части Калининской области с центром в Торопце.

Районы действий отрядов определялись по согласованию с Генеральным штабом Красной Армии и штабами фронтов. В числе главных объектов разведывательных и диверсионных действий омсбоновцев стали важнейшие железнодорожные узлы и транспортные коммуникации противника, а также крупные административные и промышленные центры, в их числе Киев, Минск, Ровно, Смоленск, Брянск, Гомель, Витебск, Полоцк, Симферополь, Краснодар и др.

В течение 1942 и 1943 годов отряды и спецгруппы из состава воинов бригады были заброшены на территории почти всех временно оккупированных областей РСФСР, на Украину и в Белоруссию, в республики Прибалтики и на Северный Кавказ. Всем спецотрядам и спецгруппам ОМСБОНа присваивались кодовые названия, и они сохраняли свою самостоятельность в течение всего времени пребывания в тылу врага. В зависимости от характера основного задания отряды то сохраняли свой первоначальный состав, избегая его расширения (преимущественно отряды, имевшие особые разведывательные задачи), то вырастали в бригады и даже соединения (если основное задание включало такую цель).

Большое значение имел правильный, обоснованный выбор способа переброски того или иного отряда и определение примерного маршрута его движения в заданный район. Учитывались данные фронтовой и партизанской разведок об обстановке на конкретном участке фронта и в зоне маршрута движения отряда; сведения о партизанских базах, отрядах и группах; о гарнизонах регулярной германской армии, частей гестапо и абвера, полицейских. Способы поведения отряда на маршруте движения и степень соблюдения конспирации определялись характером его задания. Немаловажное значение имел учет трудностей, связанных с природными условиями в районе движения отряда (наличие лесных массивов, болот, открытых местностей, транспортных магистралей, плотность заселения и т. д.) и с погодными условиями (сильный мороз, весенняя распутица, темные или лунные ночи, безветрие или метель и т. д.).

С учетом возможных изменений обстоятельств разрабатывались варианты маршрутов движения. Как правило, реальные маршруты, проделанные отрядами ценой героических, подчас нечеловеческих усилий, максимального напряжения и предельной мобилизации внутренних резервов сил и воли бойцов и командиров, значительно отличались от предполагаемых. Но в то же время разработанные маршруты определяли общее направление.

Основным способом переброски отрядов в тыл врага в первое время был переход линии фронта (в зимние месяцы, как правило, на лыжах). Но с середины 1942 года все большее, а впоследствии основное значение приобрел выброс отрядов на парашютах. Для обучения бойцов парашютному делу использовались аэродромы во Внуково, Долгопрудном, Монино. Постепенно ОМСБОН приобрел характер парашютно-десантного соединения.

Основное внимание штаба Западного фронта и командования ОМСБОНа в начале 1942 года было приковано к районам Брянска и Смоленска. Это определялось военно-стратегическим значением этих пунктов и ведущих к ним железнодорожных и шоссейных магистралей.

Эти коммуникации и их крупнейшие узлы — Брянск и Смоленск — являлись жизненно важными для немецко-фашистской группы армий «Центр», обеспечивая переброску живой силы, военной техники, боеприпасов. По ним осуществлялась также переброска воинских частей на различные участки гигантского фронта, шли на Запад эшелоны с ранеными и награбленным советским добром. В Смоленске и его окрестностях находились штаб группы армий «Центр», тыловые учреждения фронта, командование войсками СС, управление службы абвера и созданные оккупантами школы для подготовки диверсантов и шпионов, засылаемых в тыл советских войск.

Брянские леса к тому времени уже стали крупнейшей на оккупированной территории РСФСР партизанской зоной, там шло активное формирование партизанских отрядов, оттуда направлялись разведывательно-диверсионные отряды и группы в районы Белорусского и Украинского Полесья.

Первым этапом подготовки отрядов к выполнению заданий был подбор их командного состава. Кандидатуры командиров отрядов (групп), их заместителей, начальников штабов и начальников разведки отбирались руководством НКВД по рекомендации командования ОМСБОНа из числа кадровых офицеров-чекистов и пограничников, имевших опыт разведывательной и диверсионной деятельности, в том числе в партизанских условиях, и обладавших качествами, необходимыми для руководства боевым коллективом, которому предстояло действовать в экстремальных условиях вражеского тыла. Из молодых офицеров предпочтение отдавалось тем, кто хорошо проявил себя в битве под Москвой.

Отбор личного состава отрядов был очень тщательным. Командиры отрядов набирали бойцов из разных подразделений 1-го и 2-го полков. Им предстояло пройти вместе по вражеским тылам сотни километров, в течение многих месяцев делить трудности, вместе ходить в разведку и на диверсии, громить вражеские гарнизоны, бороться с карателями.

Необходимо было каждый отряд обеспечить специалистами разного профиля: подрывниками, разведчиками, бойцами-автоматчиками, радистами, врачами и санинструкторами. Подобрать такой состав в ряде случаев было чрезвычайно трудно. Не обходилось и без накладок. Так, недостаточно учитывался психологический фактор. К примеру, боевое содружество бойцов определенных взводов и рот, сложившееся в битве под Москвой и в ходе других фронтовых операций, приводило к затягиванию сроков «притирки» бойцов и командиров друг к другу. Это отрицательно сказывалось на первом этапе боевой жизни отрядов.

Серьезная трудность, которую приходилось преодолевать ОМСБОНу в течение всех лет войны, заключалась в том, что материально-техническое обеспечение бригады далеко не соответствовало масштабам и значимости стоящих перед нею задач. Снабжение ОМСБОНа и созданных на его базе партизанских отрядов и бригад было недостаточным. В этом нашло отражение состояние снабжения всей Красной Армии в начальный период войны.

Острая нужда испытывалась прежде всего в автоматах, минах различных образцов, взрывчатке. А ведь ОМСБОНу приходилось выделять из своих скудных резервов мины и взрывчатку для местных партизан и подпольщиков. Отряды снабжались устаревшими, громоздкими типами источников питания раций.

В ряде случаев в тыл врага направлялось одновременно несколько отрядов. Каждый отряд или группу отрядов до линии фронта сопровождали представители штаба бригады или командиры полков ОМСБОНа. На них возлагалась задача организации перехода линии фронта, осуществления связи со штабами фронта и армий и с фронтовой разведкой. Последняя выделяла для отрядов ОМСБОНа проводников или же группы разведчиков, одновременно с ними уходивших на задания в тыл врага.

Переход линии фронта в феврале — июне 1942 года осуществлялся в основном на флангах центральной группировки немецко-фашистских армий, противостоящей войскам Западного и Калининского фронтов. Здесь не было сплошной линии фронта. Отдельные узлы обороны чередовались с промежуточными участками — зонами патрулирования и наблюдения. Именно эти участки и избирались для переходов в тыл врага. Их хорошо знали и ими пользовались армейские разведчики — проводники омсбоновских отрядов.

Переходы линии фронта боевыми подразделениями, какими являлись омсбоновские отряды, всегда были сопряжены с неимоверными трудностями, опасностью, риском. Не случайно командиры и бойцы отрядов считали такой переход едва ли не самой трудной частью задания.

К сожалению, подготовка отрядов не включала в программу тактику перехода линии фронта, слабо обобщался опыт предшествующих отрядов. Из-за отсутствия четких разведданных, которыми должна была обеспечить отряды армейская разведка, они нередко сталкивались с непредвиденными обстоятельствами: то на их пути неожиданно возникала глубоко эшелонированная оборона, то оказывалась сплошная линия фронта там, где предполагалось «окно», и т. д.

В результате отрядам нередко приходилось прорываться с боем, неся значительные потери, или откладывать сроки перехода, или изменять его место. Но переход линии фронта был в лучшем случае половиной дела. Отрядам предстояло пройти сотни километров в прифронтовой полосе, густо нашпигованной воинскими частями, охранными отрядами и полицией.

Наиболее опасными на маршрутах движения были переходы железнодорожных и шоссейных магистралей и водных рубежей. Ситуация в прифронтовом тылу часто менялась, отряды сталкивались с неожиданным появлением новых гарнизонов. Их подстерегали засады. Вслед за ними по лыжне, оставлявшей предательский след, устремлялись в погоню охранники и полицейские.

Бойцам ОМСБОНа — «москвичам», как их называли местные жители, «ночным призракам», как их окрестили немцы, — помогали местное население и партизаны. Несмотря на неимоверные трудности, опасности и жертвы, «москвичи» чувствовали себя в партизанских лесах прочно и уверенно. Будучи посланцами Большой земли, укрепляли веру в победу над врагом, в близкое освобождение, вдохновляли сотни и тысячи людей на активную борьбу с оккупантами и предателями и сами черпали силы из родников народного патриотизма. Большое значение для развития партизанского движения и усиления партизанских ударов по врагу на этом этапе имела организаторская работа омсбоновских отрядов по объединению мелких разрозненных групп местных партизан в сводные отряды под руководством наиболее опытных командиров. В ряде случаев руководство новыми отрядами поручалось офицерам и сержантам-омсбоновцам. С лета 1942 года вся деятельность омсбоновских спецгрупп и отрядов координировалась с Центральным, Белорусским и Украинским штабами партизанского движения.

В ходе зимнего наступления 1941–1942 годов Красная Армия нанесла тяжелый урон немецко-фашистским группам армий «Центр» и «Север». Гитлеровцы начали спешную переброску войск с Запада на советско-германский фронт.

В начале 1942 года Ставка Верховного Главнокомандования и штаб Западного фронта особенно остро нуждались в подробной информации о планах находящегося в Смоленске штаба группы армий «Центр», о расположенных в этом районе тыловых службах и аэродромах противника, об интенсивности и характере военных перевозок по железнодорожным и шоссейным магистралям Орша — Смоленск — Дорогобуж — Вязьма, Витебск — Смоленск, Витебск — Орша. Стратегическое значение этого «треугольника» определялось и тем, что здесь вдоль Минского шоссе проходила (на глубине 1 м) линия связи, соединявшая штаб группы армий «Центр» и фронт с Берлином.

Вместе с тем все эти объекты в смоленском «треугольнике» в очень слабой степени подвергались в то время партизанским ударам. Плохо работала и партизанская разведка: в Центр поступали лишь отдельные, отрывочные сведения.

Омсбоновские отряды в течение зимы 1941–1942 годов неоднократно направлялись также в распоряжение командующих фронтами и армиями для выполнения конкретных заданий непосредственно на фронте.

Командовавший в начале 1942 года Западным фронтом генерал армии Г. К. Жуков высоко ценил действия омсбоновцев, оказывавших фронту существенную помощь.

На следующем этапе войны, когда определился решающий перевес сил на стороне Красной Армии и стратегическая инициатива целиком перешла к ней, отпала необходимость в непосредственном участии формирований ОМСБОНа во фронтовых операциях.

После Курской битвы помощь ОМСБОНа армиям фронта выражалась главным образом в разведывательных и диверсионных действиях его отрядов в тылу врага. Вместе с тем отряды ОМСБОНа по мере их соединения с наступавшими частями Советской Армии участвовали в решении боевых задач, в подавлении сопротивления окруженных немецко-фашистских частей, в разминировании освобожденных городов и населенных пунктов, в выявлении и обезвреживании вражеской агентуры.

Я знал многих чекистов, забрасываемых в тыл противника. Особенно хочется сказать о М. С. Прудникове. Я был знаком с ним еще до того, как его отряд перешел линию фронта. Это был опытный оперативный работник. Кстати, уже потом, когда я был зампредом КГБ, как-то вызвал его к себе (он еще служил в органах) и спросил, почему он не пишет мемуары. Я ему сказал: «Имея такой огромный жизненный опыт по работе органов госбезопасности в тылу противника, вы просто обязаны написать мемуары». Таким образом, сам того не ведая, я подтолкнул Михаила Сидоровича к написанию его замечательных книг.

В конце зимы 1941–1942 годов командование ОМСБОНа широко использовало для засылки в тыл врага суражские или витебские ворота — лесной коридор на участке армий Калининского фронта, ведущий в лесные массивы Витебщины и северной Смоленщины.

Этим путем, проложенным разведчиками 4-й ударной армии и партизанами, прошли многие омсбоновские отряды. Многие из них находились в тылу врага долгие месяцы, годы, вырастая в бригады и соединения.

Не приходится доказывать, что своевременный учет этих недостатков и упущений способствовал бы более успешным действиям спецотрядов и групп ОМСБОНа в тылу врага и меньшим потерям.

Но в целом, как отмечали командование и штабы ОМСБОНа и фронтов, командиры спецотрядов и спецгрупп успешно справлялись с поставленными перед ними задачами, а их личный состав проявлял сплоченность, выдержку, энергию, мужество и отвагу.

К лету 1943 года резко возросло количество отрядов и групп бригады, действовавших на оккупированной территории. Некоторые из них, как уже отмечалось, разрослись в бригады и соединения. Состав других, как диктовал характер их задания, оставался стабильным и не превышал 25–30 человек. Обычной стала посылка спецгрупп в составе опытных разведчиков, диверсантов, радистов, минеров в крупные партизанские соединения для обучения партизан и оказания им помощи в выполнении наиболее ответственных заданий.

При переправке отрядов в тыл врага все чаще стали прибегать к помощи авиации. Самолеты чаще стали совершать посадки в расположении отрядов Медведева, Градова, Шестакова, Лопатина. Омсбоновцы пользовались также аэродромами соединений Ковпака, Федорова, Сабурова. Авиация давала возможность для организации смены личных составов отрядов; вызова командиров и комиссаров в Москву для отчетов, обмена информацией, инструктажей; посещения представителями командования ОМСБОНа и его штаба отрядов на местах и оказания им помощи; доставки на Большую землю раненых, военнопленных, важных документов и т. д.

Возможность переброски раненых в Москву имела принципиальное значение, так как обеспечение нормальных условий для хирургического вмешательства и лечения укрепляло моральный дух бойцов отрядов и спецгрупп. В то же время эвакуация раненых увеличивала маневренность и дееспособность отрядов.

Все более весомым становился вклад омсбоновцев в общее дело борьбы с немецко-фашистскими захватчиками в тылу врага. Начальник Центрального штаба партизанского движения генерал П. К. Пономаренко писал, что большинство спецотрядов, спецгрупп, действовавших в тылу немецко-фашистских войск, было создано в ОМСБОНе и что превращение их в крупные отряды и соединения «способствовало росту партизанского движения, а также в огромной степени расширяло возможности для разведывательной и контрразведывательной работы». Оценивая боевые заслуги воинов ОМСБОНа, П. К. Пономаренко писал далее: «Эти кадры бесстрашных организаторов и бойцов-чекистов сыграли значительную роль в развитии всенародной борьбы в тылу противника».

Летом 1943 года значительно расширилась география действий омсбоновских отрядов и групп в тылу врага. Они сражались теперь не только в Белоруссии и на Украине, но и в Крыму, Молдавии, Прибалтике, а с начала 1944 года — на территории оккупированных стран Восточной Европы.

Когда по заданию Верховного Главнокомандующего или командования фронта намечались крупные наступательные операции, Центральный штаб партизанского движения для оказания помощи фронту привлекал отряды ОМСБОНа.

ОМСБОН — это часть партизанского движения. И когда я встречаюсь с ветеранами этого соединения, я им всегда об этом говорю. Я утверждаю, что партизанское движение — это явление всенародное, почетное место в котором занял ОМСБОН.

С ветеранами ОМСБОНа я поддерживаю очень близкие отношения. На протяжении многих лет омсбоновцы приглашают меня на празднование Дня Победы и наших совместных юбилеев.

У меня дома часто бывали и бывают бывший комиссар отряда «Неуловимые» Б. Л. Глезин, боец отряда «Решительный» академик А. И. Зевелев, боец «Неуловимых», председатель Совета ветеранов ОМСБОНа Е. А. Телегуев и другие.