60 лет-не возраст №2-2003

Так пела Вяльцева

Надир Ширинский

Вот как описывал свои впечатления от пения Анастасии Вяльцевой критик газеты «Обозрение театров» в 1910 году, скрывавшийся под псевдонимом «Старый Воробей»:

«Звонко, на всю улицу, выкликает фабричная красотка, как «едет парочка вдвоем», и ущемлено много сердец звонкою трелью, и глядят в глаза красотке, не наглядятся. А она ходит, подбоченившись, по фабричной улице в праздничный солнечный день в новом сарафане с красной шелковой ленточкой в косе и в козловых башмачках. Ходит, звонко голосит на всю фабричную улицу…».

Но Вяльцева могла быть и совсем другой.

«Блестят глаза, блуждают улыбки, — пишет журналист газеты «День», рассказывая о том, как воспринимает певицу публика на концерте. — Женщины мысленно откидывают длинные блестящие шлейфы, с улыбкой поднимают руки, казнят неблагодарного и уже готовы к прощению. Мужчины вдыхают аромат сцены и выхоленного женского тела, молят о прощении и с наслаждением прислушиваются к шелесту платья, украшенного на пятьсот целковых. Вздыхают скрипки в оркестре, электричество ослепительно сияет. «О, дайте мне минуты восторга и любви! Человек, шампанского! Да здравствует вино и любовь!..».

Но и это не вся Вяльцева. Предоставим слово художнику Илье Репину, который тоже был очарован ее голосом:

«Я услышал впервые ее голос в граммофоне… Так вот что значит истинный талант!.. Нет, это не выразить никакими словами, это надо слышать собственными ушами!..».

«Я пою то, что понятно всем», — так объяснила свой феноменальный успех сама певица в одном из интервью.

Она родилась в 1871 году в Орловской губернии, в бедной крестьянской семье. Вскоре Вяльцевы перебрались в Киев, и Насте удалось поступить в одну из опереточных трупп — сначала в балет, а затем в хор. Но ей хотелось большего, она мечтала выбраться из провинции. И в начале девяностых годов Вяльцева приехала в Петербург, чтобы покорить столичную сцену.

В те годы в петербургском Малом театре ставились музыкальные спектакли с участием «короля цыганского романса» Саши Давыдова и опереточной примадонны В.В.Зориной. Небольшую роль доверили и симпатичной статистке. По ходу спектакля она должна исполнить вокальный номер «Захочу — полюблю». Стройная привлекательная девушка с очаровательной улыбкой, которую потом так и назовут «вяльцевской», кокетливо и игриво исполнила простенькую песенку, вызвав бурю аплодисментов. Этот вечер стал началом ее карьеры.

Она стала брать уроки вокала у профессиональных преподавателей.

«В течение трех лет я не выходила на сценические подмостки, — рассказывала Анастасия Вяльцева об этом периоде, — и все это время работала над развитием своего голоса. Мне надо было пройти серьезную школу для дальнейшей артистической деятельности… Затем меня увидал Щукин, известный московский антрепренер, и пригласил сразу на первые роли в «Эрмитаж» в Москву. А затем… Затем я сделалась Вяльцевой».

С первого же самостоятельного концерта в Москве в 1897 году молодая певица точно угадала свое амплуа. Она создала образ яркий, кокетливый, пела о любви, о радостях земных, пела легко, игриво, свободно, унося слушателей в мир мчащихся троек, звенящих гитар, пенящегося шампанского, в мир беззаботный и праздничный.

Один из газетчиков как-то назвал концерт Вяльцевой «музыкальной лекцией по сравнительному амуроведению или любвепознанию». И это было недалеко от истины. Анастасия Вяльцева предпочитала составлять программы своих концертов сама, никому не доверяя столь важное дело. Хорошо ориентируясь во вкусах публики, прекрасно зная сильные стороны своего таланта, она делала ставку на пьянящее чувство радости жизни. Новые песни и романсы, которые ей предлагали популярные авторы (а предложений было невероятное количество), она прежде всего подвергала проверке на «жизненную установку»: в них ни в коем случае не должны были встречаться такие слова, как «смерть», «разлука», «печаль», «горе», «тоска», «кручина». Вяльцеву так и называли — «певица радостей жизни».

Вот самые известные ее песни: «Гай-да, тройка!», «Дай, милый друг, на счастье руку», «Под чарующей лаской твоею», «Все говорят, что я ветрена бываю», «Я вас люблю», «Теперь в твоей, любовь, я власти», «Не уверяй, брось», «Ветерочек», «Захочу — полюблю», «Не уходи, побудь со мною»… Мужчины сходили с ума, женщины томились, молодежь засыпала артистку цветами. Нередко ее концерты заканчивались на час-два позже обычного. Публика, заполнявшая все проходы, не отпускала певицу, без конца вызывала ее на бис, поднималась на сцену, и Анастасия Дмитриевна часто вынуждена была петь, стоя на стуле, чтобы не затеряться среди зрителей.

Анастасию Вяльцеву нужно было не только слышать, но и видеть. Выразительная пластика и мимика, сказочная улыбка — она умела завораживать, и публика охотно шла в расставленные сети, поддавалась очарованию артистки.

В 1902 году Вяльцева предприняла первую гастрольную поездку по городам России, которая принесла ей широкую известность. С этого момента гастроли стали частью ее жизни. Сохранились газетные сообщения о ее маршрутах. Например, в апреле 1909 года он был таким: 10-го апреля — Тамбов, 11-го — Козлов, 12-го — Воронеж, 14-го — Харьков, 16-го — Севастополь, 17-го — Симферополь, 18-го — Ялта, 20-го — Керчь, 23-го — Новочеркасск, 24-го — Ростов-на-Дону, 26-го — Екатеринодар, 28-го — Баку, 30-го — Тифлис. И таких гастролей было великое множество. Они приносили немалый материальный доход, ведь стоимость билетов на концерты была в несколько раз выше обычной. В конце концов, для таких путешествий певица взяла в аренду железнодорожный вагон и оборудовала его всем необходимым. В своем вагоне она даже в дороге чувствовала себя комфортно и могла спокойно работать: разучивать новые произведения, готовить концертные программы. Там же она принимала гостей, устраивала званые обеды.

Много шума наделало решение Вяльцевой попробовать свои силы в опере. Еще бы! Звезда популярной музыки, исполнительница цыганских романсов вдруг заявляет о своем решении петь на лучших оперных сценах России с лучшими певцами! Кто-то воспринял это как каприз примадонны, кто-то — как рекламный трюк. Однако факт остается фактом. Анастасия Вяльцева выступала в оперных спектаклях с лучшими петербургскими певцами, элитой оперной сцены того времени. Она пела Кармен в опере Ж.Бизе, Любашу в «Царской невесте» Н.А.Римского-Корсакова, Далилу в «Самсоне и Далиле» К.Сен-Санса и даже мужскую басовую партию Демона в опере Н.Рубинштейна.

«Не забудьте, что у меня гораздо больше двух октав в голосе, и музыкальность моя не подлежит сомнению даже у самых строгих критиков… — напоминала Вяльцева тем, кто сомневался в ее оперных возможностях. — Я всегда твердо хотела, теперь хочу и добьюсь своей цели — быть незаурядной оперной артисткой».

Она была кумиром публики, ею восхищались женщины, в нее влюблялись мужчины. Один из самых блестящих российских женихов, полковник Василий Викторович Бискупский, предложил ей руку и сердце. Женитьба потомка старинного дворянского рода на дочери крестьянина, к тому же артистке, делала невозможной его дальнейшую службу в одном из элитных полков русской гвардии. Но свадьба состоялась, и он был вынужден выйти в отставку. Ходили даже слухи, что, защищая честь жены, Бискупский стрелялся на дуэли.

Расцвет карьеры Анастасии Вяльцевой пришелся на начало двадцатого века. Восхищение публики, счастливое замужество, слава, богатство… Но всему этому неожиданно приходит конец.

В последнем гастрольном турне из намеченных сорока концертов Вяльцева успела дать лишь тридцать один. В Курске она внезапно прямо на сцене почувствовала сильное недомогание. Консилиум лучших медиков, которых собрал муж, вынес страшный диагноз — рак крови.

Столичные газеты ежедневно сообщали о состоянии здоровья Вяльцевой. В сводках указывались температура больной, величина артериального давления, сообщалось о настроении артистки. К ней приглашали заграничных профессоров, было испробовано все — от сеансов магнетизма до визитов тибетских лам. Ей даже сделали новейшую по тем временам операцию — переливание крови. Ни минуты не колеблясь, в роли донора выступил полковник Бискупский, боготворивший свою жену.

5 февраля 1913 года газеты вышли с траурными заголовками: «Вяльцева скончалась». Согласно полицейским сводкам, в последний путь до Александро-Невской лавры ее провожала 150-тысячная толпа. Ей было сорок два года.

«Вяльцева умерла. Угасла как тихий аккорд сладкозвучной песни, и еще угрюмее и безотраднее стал Петербург. Да, это не преувеличение. За последние 15–17 лет не было, кажется, никого, кто бы так согревал, молодил и радовал петербуржцев, как Вяльцева. Ее серебряный голос пел нам о любви и о страсти, о весне, о солнце, об упоительном мае… И когда она пела, казалось, раздвигались стены концертного зала, и манила даль, и веял вольный ветер, а мы, «рожденные ползать», ощущали крылья и отрывались от земли, ее пыли и ее забот. По капельке, во всех концах России расточала она свои силы, сок своих нервов, кровь сердца и угасла, как лилия, оторванная от стебля. Она не вся умерла. Граммофонная пластинка сохранила людям тень ее голоса, но даст ли она понять не слышавшим ее, что такое была Вяльцева, в чем было ее очарование, что сделало ее «несравненной»?.. Это знаем только мы, ее современники, и тем горше наша утрата, и тем тяжелее думать, что ее уже нет!..». Так проникновенно писал об Анастасии Вяльцевой в газете «Раннее утро» Степан Гаврилович Петров, будущий пролетарский писатель Скиталец.

Проходят годы, сменяются поколения людей, а на афишах нынешних певиц нет-нет, да и промелькнет строчка: «Из репертуара Анастасии Вяльцевой». Эти слова звучат как заклинание, в них верят, как в талисман, способный приносить удачу. И романсы из репертуара Вяльцевой действительно могут принести удачу, настолько они полны жизнью, изящны и стильны.