65 метров

Глава 16.2

Матти открыл дверь и ненадолго замер в проеме, внимательно всматриваясь мне в лицо, словно опасался, что я начну биться в истерике, едва переступив порог. Я и впрямь была к этому чертовски близка, а потому немедленно соорудила морду кирпичом и вежливо поздоровалась.

Следователь перевел взгляд на Ростислава, но проблеска совестливости не обнаружил и там, а потому с обречённым вздохом посторонился, позволяя войти. Гостиничный люкс с видом на море, куда заселили особо важное должностное лицо, отличался от комнаты тети Алии и Фаи только тем, что койка здесь была всего одна, и на место второй втиснули узкий рабочий стол. Сейчас его украшал одинокий лэптоп, интимно подмигивающий индикатором зарядки, и для разговора все равно пришлось выйти на балкончик.

Я сразу устроилась у балюстрады, но на этот раз не рискнула громоздиться сверху, не уверенная в собственной координации, — только облокотилась и склонила голову набок, всем видом олицетворяя готовность слушать.

Матти неуверенно покосился на свободный стул — воспитание мешало ему спокойно сидеть, пока женщина стоит. Ростислав, движимый теми же соображениями, даже попытался сам устроиться у ограды, но выслушал многообещающий скрип и предпочел не рисковать.

— Сидите, — скомандовала я, поняв, что терзаться расшаркиваниями эти доморощенные джентльмены могут до самых слушаний. — Мне комфортнее на солнце. Лучше расскажите, какого… — я выдохнула и сжала в пальцах нагретое железо балюстрады. — Что произошло?

Матти посомневался, но всё-таки уселся на свободный стул и устало потёр ладонью лицо, что-то невнятно пробормотав себе под нос. Ростислав ответил ему широкой и бессовестной улыбкой.

— Госпожа Ракшина смогла выделить время для беседы как коллега с коллегой, — пробурчал Матти из-под ладони. — Мы… в общем, я этого не говорил…

— Да нас здесь вообще не было, — заверил его Ростислав.

Матти хмуро уставился на него исподлобья, но уважение к чужим должностным инструкциям так и не разглядел.

— Я этого не говорил, — с нажимом повторил он, — но мы обменялись информацией, дополнили друг другу картину событий и обнаружили кое-что странное. Вы говорили, что госпожа Гильмутдинова-старшая и ее дочь ничего не получат, если с вами произойдет что-то подозрительное, и я не рассматривал их как основных подозреваемых из-за отсутствия мотива. Но что, если вас и не пытались убить?

Я открыла рот… и снова закрыла.

Матти ссутулился и положил руки на стол, не поднимая глаз.

— Вот и я этот вариант не рассматривал, — пробурчал он. — Но именно так все и сходится. Если убрать с дороги Миту, которая толком не подпускала никого к ремонту «Королевны», ракета останется без должного обслуживания и, вероятнее всего, не сможет состыковаться с космической станцией. Чтобы точно исключить вашу смерть, в пилотское кресло следует усадить вашу помощницу. Без Лусине вы как без рук, без «Королевны» не можете снабжать «Новую Кубань» пресной водой, а тут ещё поиски пропавшего инженера-механика, комиссия по расследованию причин аварии и ещё тысяча и одно дело, требующее вашего непосредственного внимания. Очевидно, что вам понадобится помощь. Но вы нелюдимы, с трудом принимаете кого-либо в команду и предпочитаете иметь дело только со знакомыми. А тут на станцию прилетает ваша тетя, у которой есть подруга с личным шаттлом и какой-никакой, а опыт работы в руководящей должности. А ещё ей очень, очень нужны деньги. Много.

Матти потёр шею и снова уставился в стол.

— Плюс ко всему, госпоже Гильмутдиновой-старшей ничего не стоило связаться с персоналом станции, сказать, что она хочет устроить сюрприз любимой племяннице и навесить на «Королевну» новые компенсаторы за свой счёт. В этом случае ей беспрепятственно выдают контакты Миты, потому что в обход нее с ракетой ничего не сделать. Прошлое же Миты ни для кого на станции не секрет, а слетать в ее родную деревушку и договориться о пристанище для беглянки — проще простого, благо у госпожи Гильмутдиновой-старшей есть гидроплан. — Матти всё-таки посмотрел на меня. — Помните, мы не очень удачно приводнились на реку и повредили правый поплавок? Так вот, он уже был аналогичным образом погнут до этого. Мы просто довели повреждения до критической точки.

Про поплавок я ничего не помнила. Только про то, как Матти зачем-то задерживался у гидроплана, — и то смутно, потому что в голове странно звенело, и картинка перед глазами казалась мутной, словно я смотрела сквозь запотевшее стекло.

— А время вылета «Королевны» — открытая информация, потому как частные суда обязаны сообщать о передвижениях для координации окон вылета, — глухо продолжал Матти. — Госпожа Гильмутдинова-старшая могла подгадать момент, чтобы вы точно не вылетели на неисправной ракете. Кроме вас, «Королевну» пилотирует только Лусине, и об этом тоже все знали…

Я сморгнула, пытаясь избавиться от пелены перед глазами, и качнулась вперед, но устояла, хотя взмокшие ладони противно проскользили по балюстраде, почти не давая поддержки.

Если бы не Дирк, я могла и впрямь отчаяться настолько, чтобы прибегнуть к тетиной помощи. Она ведь предлагала, и неоднократно. Ей и впрямь были нужны деньги на штраф за незаконного внука. Очень много.

Станция столько не приносила. Но это в норме, потому что вкладывать в нее приходилось немногим меньше. А если вынудить людей и технику работать на износ, ничего не ремонтируя и не расширяя… станции, конечно, придет конец уже через полгода-год: морская вода и ядовитые водоросли немилосердны. Но выручки будет достаточно и не на один штраф.

А у меня, в конце концов, осталась бы ещё «Новая Кубань», которая, по совести, как раз и приносила большую часть дохода. Зато у тети наконец-то был бы долгожданный внук, ради которого она была готова даже выдать дочь за неизвестного мужика — раз уж отнять у меня бразды правления станцией никак не удавалось.

Это выглядело настолько правдоподобно, что меня саму передёрнуло от отвращения. Так-то легко я поверила в то, что тетя, знавшая меня с пелёнок, способна отправить в космос на неисправной ракете мою лучшую подругу, а незаменимого инженера-механика вернуть толпе мизогинистичных придурков?..

Но она ведь и правда могла. В семейные ценности тетя всегда верила больше, чем они того заслуживали.

Я прикрыла глаза и наклонилась вперед, почти повиснув на вывернутых руках. Кожа на ладонях болезненно натянулась, и это отрезвляло.

— Нет, — отнюдь не так твердо, как должна была, произнесла я. — Не может быть. Простите, но я не верю.

И, наверное, чувствовала бы себя гораздо лучше, если бы к этому «не верю» могла бы приложить хоть одно доказательство тетиной невиновности. Но этот нерожденный ребёнок толкал ее на такие шаги, что я и раньше начинала сомневаться в ее здравомыслии.

— Я не выдвигаю обвинений, — сразу же отперся Матти. В его позе мне почудилось что-то настороженное, словно он готовился ловить меня — вне зависимости от того, в какую сторону я начну падать, и это заставило меня выпрямиться и поднять голову. — Это не мое дело и даже не моя юрисдикция. Ваша тетя в любом случае имеет право на звонок, и вы сможете переговорить лично, как только она закончит давать показания.

Ростислав молча встал и притянул меня к себе. Я уперлась, не позволив спрятать лицо у него на груди, но всё-таки тяжело привалилась к нему плечом.

Матти скользнул взглядом по руке Ростислава у меня на спине и тактично промолчал.

— А с твоим делом что? — спросил Ростислав, бездумно поглаживая меня по плечу. Кажется, его это успокаивало куда больше, чем меня саму.

Состояние своего дела Матти охарактеризовал по-фински — с такой интонацией, что я предпочла не пополнять словарный запас.

— Госпожа Гильмутдинова-старшая понятия не имеет, кто такой капитан Соколов, — сообщил следователь. — А о «Фалконе» знает только, что это корабль, с которого ее племянница позаимствовала шаттл на пару дней. Более того, госпожа Гильмутдинова-старшая надеялась, что «Фалкон» уберется отсюда как можно скорее. Вместе с шаттлом, разумеется, потому что тогда Зарине пришлось бы всерьез рассмотреть другое предложение аренды. Госпоже Гильмутдиновой-старшей невыгодно лишать «Фалкона» капитана, потому что это означает, что корабль так или иначе задержится на станции. Это не она. Более того, все теории, которые я строил, пытаясь связать похищение госпожи Кумар, аварию «Королевны» и отравление Макса… — Матти выдохнул, явно проглотил ещё пару экспрессивных выражений на родном языке и нехотя признал: — Все они неверны. Похоже, здесь вообще нет никакой связи. Я вернулся к началу.