90-е: Шоу должно продолжаться 4

Глава 2

Проблема тихой вечеринки в том, что шепотом на ухо сказать не получится, все равно все услышат. Я даже возразить ничего не успел, как мне сунули в руки свечку. Расплавленный парафин тут же обжег пальцы, пламя задергалось.

Про Лену, значит.

Ладно, пусть будет про Лену.

— Просыпаюсь я как-то с жутчайшего бодуна, — начал я, бросив на Бельфегора ехидный взгляд. Наверняка он не эту историю имел в виду. — Настолько жуткого, что я даже имя свое не сразу вспомнил, не говоря уже о том, что вообще было прошлой ночью. И в рамках, так сказать, возвращения памяти, обшариваю свои карманы. Ну, мало ли, найдется какая-нибудь подсказка, которая тьму моей амнезии рассеет. Имя по паспорту вспомнил, по ключам — домашний адрес. И там еще записка была, которую я хрен знает когда написал. Признание в любви какой-то Лене. Почерк мой, а вот кому писал — не помню, хоть тресни. И имя такое… знаете… Лена. У меня знакомых Лен — штук восемь. Или даже больше. У всех ведь так, правда?

Народ тихонько захихикал.

— Первой мыслью было — просто выкинуть эту бумажку, — продолжил я. — Подумаешь, что-то там себе нафантазировал по пьяной лавочке. Но как назло я в этот день рассказал про эту записку одному хорошему знакомому. Большому философу и знатоку человеческих душ. А он взял меня за грудки, в глаза заглянул и говорит: «Ты что, с ума сошел, такими знаками разбрасываться? А вдруг это твоя судьба?!» Короче, разговор был долгий, половину я не понял, но резюмировал он так: «Если у тебя провал в памяти, значит в этот момент твоим телом управляло твое подсознание, самое, что ни на есть нутро души. Где живут наши настоящие желания». И раз это подсознание любит эту самую Лену, значит я просто обязан выяснить, которую. Загрузил, короче. Потому что хрен вот так просто это выяснишь, записку-то я не отправил. То есть, спросить словами через рот — не вариант. Откуда мои знакомые Лены могут знать, что там мое выпущенное на прогулку подсознание себе навыдумывало? В общем, я решил, что нужно с каждой встретиться. И если этому моему подсознанию так важна эта конкретная Лена, оно найдет какой-нибудь способ подать мне знак.

«Дальше не придумывали, импровизируй», — подумал я, переводя дыхание.

— В общем, логика подсказала, что круче всего было бы назначить каждой Лене свидание, — продолжил я. — Сходить в кафе или что-то такое. Вот только карманы подсказывали, что в кафе я могу разве что на пороге предложить посидеть. Так что пришлось импровизировать. Первая Лена устроила мне скандал с истерикой. Да еще и такой, что я понял, что если подсознание сейчас что-то вякнет, я ему с ноги пропишу. Вторая Лена… Ну, в общем, это тоже оказалась не она. Потом я назначил, было, встречу третьей Лене, но по дороге познакомился с Евой и отвлекся. Так что остальных Лен я так и не проверил. А вчера внезапно приехала еще одна Лена…

— Со всех сторон обложили! — драматично прошептал Боржич.

— И не говори! — вздохнул я. — Ну, типа, все. На этом моя история закончена, продолжение смотрите в следующих сериях.

— Так нечестно! — воскликнула Наташа.

— Тссс! — я приложил палец к губам. — У нас тихий сейшн, так что не шумим.

— Тстория не закончена! — уже тише, но не менее возмущенно сказала она.

— Что поделаешь, такова жизнь… — я развел руками. — Кому свечку передать, а то я уже все пальцы обжег?

Тусовка у Боржича — это как ремонт. Сама она никогда не заканчивается, с нее можно только уйти. Шепчущий сейшн как-то сам собой превратился в спящий, а когда я проснулся, часть народа уже устроила из табуретки импровизированный стол, на котором невесть откуда появилась бутылка портвейна и стаканы. Часть народу была из тех, кто так и не засыпал, часть — уже проснувшиеся. Желудок настойчиво требовал еды, я даже с некоторой тоской вспомнил об оставленном дома праздничном столе. Но Боржич со товарищи до такой банальности, как тазик оливье и бутеры со шпротами не опускались. Я выбрался из угла, где спал, отмахнулся от приглашения присоединиться к алкозавтраку и пошлепал на кухню. Надо было умыться и как-то привести себя в порядок. Сбегать было рановато, мне еще с Наташей нужно переговорить насчет парного конферанса на нашем концерте.

На каноничной коммунальной кухне в квартире Боржича стояла одинокая соседка в каноничном же застиранном до непонятного цвета фланелевом халате и жарила яичницу.

— С Новым годом, — сказал я и подошел к раковине. Нда, видок, конечно… Все-таки, длинные волосы — это ужасно непрактично. Чуть ли не каждое утро приходится с собой бороться, чтобы не психануть и не пойти в парикмахерскую. Чтобы снесли все это роскошество нахрен. Под полубокс. Особенно стремно бывает вот в таких ситуациях. Когда спишь не дома, а вместо подушки используешь первое, что попалось под руку.

— Да уж, с новым… — пробурчала соседка Боржича, окидывая меня тоскливым взглядом. В желудке от запаха яичницы забурчало. «Может, попросить ее накормить меня завтраком?» — подумал я, кое-как расчесывая пятерней свои спутавшиеся волосы. Может, перед сном их в косичку заплетать.

— Вы выглядите печальной, — сказал я, чтобы как-то отвлечь себя от малодушного желания прямо сейчас взять ножницы и отрезать хвост под самый корень. — Что-то случилось?

— А чему радоваться-то? — вздохнула тетка. Сначала мне показалось, что ей лет пятьдесят. Когда она хмуро на меня посмотрела, я понял, что не больше сорока. Сейчас не был уверен, что есть тридцать. — Мужик вчера нажрался еще до нового года. Думала, все заначки спрятала, но нет, какую-то пропустила. Потом дружки эти его заявились, потому что, видите ли, Витя их приглашал…

Я слушал вполуха ее не самую интересную грустную историю. Сочувственно кивал, даже наводящие вопросы задавал иногда. Не то, чтобы мне было интересно. Просто хотелось причинить какое-то добро, что ли. Было среди меня мнение, что иногда человеку надо просто дать выговориться, чтобы… Хрен знает, чтобы что. Самому мне никогда не хотелось кому-то на жизнь жаловаться, но другим, бывает, помогало. А раз уж я сегодня, получается, явившийся утром новогодний эльф, то пусть у соседки Боржича будет какое-то маленькое чудо.

— А в тот раз, когда дружки его пришли… — продолжала рассказ соседка. — Он, пьяный, в туалет пополз, а по дороге обратно забыл, в какой комнате живет. Забурился к соседям и там уснул.

— Не побили его там хоть? — спросил я.

— Да лучше бы побили, — бросила соседка. — Может хоть какие-то мозги в голове бы появились. Хотя какие там, к черту, мозги?

Я уже зарекся задавать тупые вопросы, зачем молодая и даже, в целом, относительно красивая женщина тратит время и живет с законченным алконавтом. В голове в очередной раз, как и в каждый идентичный случай, вспыхнула и погасла идея пойти сейчас к этому мужику, накостылять и спустить с лестницы. Потому что… Ну фигли? Ничему меня жизнь не учит, в общем. В своей прошлой жизни я так поступал трижды. И все три раза получал по шапке за то, что в частную жизнь вмешиваюсь. Так что желание причинять добро кулаками я в себе сейчас подавил. Просто слушал, пока умывался. И даже когда закончил свои гигиенические дела, не стал сразу сбегать, а вместо этого сел на подоконник.

— Все будет хорошо, — сказал я, когда поток вроде бы иссяк. — Это я вам как новогодний эльф заявляю. Я проверял!

— Как у тебя в животе-то урчит… — она покачала головой. — Будешь яичницу?

— Не откажусь, — улыбнулся я.

К вечеру я поймал себя на том, что уже второй час пытаюсь убедить себя, что пора уже покинуть это убогое тусище. Но все равно сижу и никуда не иду.

Я даже сбегал на улицу уже, чтобы Бесу позвонить и убедиться, что он в сознании и помнит про завтрашнюю встречу. И вместо того, чтобы запрыгнуть в троллейбус и ехать домой, к салатам, куриным ножкам и прочему новогоднему роскошеству, вернулся обратно к Боржичу. И даже заскочил в магазин и купил пару буханок хлеба и несколько банок килек в томатном соусе. Ничего другого на полках не оказалось. Разве что между килькой и морской капустой я секунды две повыбирал.

Неужели магия безыдейного тусича меня затянула?

Я задумался и довольно быстро сообразил, в чем дело.

Просто мне домой не хотелось. Там у нас теперь появились «домашние животные» в виде старых друзей семьи, которые мне не особо понравились.

Хотел, было, выдать себе леща и в приказном порядке отправить домой, но потом подумал, а зачем? Эти самые Грохотовы были тот самый случай, когда ломать себя через колено и налаживать контакт было нафиг не нужно. Даже выгоды с них никакой не получишь, ни морально-эмоциональной, ни материальной.

Так что я махнул рукой и позволил себе быть безответственным подростком, который затусил с корешами. Тем более, никакой разницы нет, откуда завтра утром мчать на рынок, от Боржича или от дома.

На самом деле, есть что-то правильное в коротких праздниках. Уже второго января Новокиневск практически полностью вернулся к нормальной жизни. Ну как, нормальной…

Пока я ехал в троллейбусе в сторону рынка, уже чувствовалась некоторая… гм… нервозность. Гудела в воздухе, как растревоженный улей. А уж когда я добрался до своего рабочего места, стало понятно, что нормальная жизнь сегодня как раз закончилась. Собранная деловитая Джамиля вручила мне новые ценники на товары. Примерно втрое выше, чем были.

— Ты, главное, не позволяй им тебе на жалость надавить теперь! — выдала мне напутствие она. — А то знаю я, сейчас начнется. Ой, как дорого, а может мы как-то договоримся… Отвечай, что не торгуешься. Наемный продавец. Ясно?

— Ясно, — кивнул я. — Так всегда и говорю.

Ага, вот оно и грянуло. То самое жуткое второе января девяносто второго, о котором все вспоминают, бледнея. Сам же я, как ни искал в душе хоть какое-то беспокойство по этому поводу, у меня особо не получалось. Скорее уж, мне было любопытно, как оно все пойдет. Накопления нашей семьи благополучно превратились в машину в гараже, видеокамеру и новые швейные машинки у мамы на производстве. А что до остальных… Ну что ж… Кого-то явно ждут нелегкие времена.

В одежном ряду день прошел относительно спокойно, в отличие от продуктового. Волна первоначального народного гнева именно там выплеснулась, до одежды просто не все дойти успели. А вот в мясном ряду, говорят, даже до драк доходило. Где-то чуть после полудня Джамиля вернулась оттуда с разведки и повелела сворачиваться, от греха подальше. А то народ сейчас нервный, как бы пожар с погромом не устроили.

— Вот таким образом, ребятушки! — закончил свою краткую вступительную речь Игорь Андреевич и сложил руки на коленях. Как старенький сказочник с добрым лицом. В отличие от множества людей, которых я сегодня видел, он как раз выглядел вполне довольным жизнью. И даже в приподнятом настроении. И прямо с самого начала нашего первого рабочего совещания взял, так сказать, быка за рога и изложил, в какие сроки и на каких условиях он готов с нами работать. Условия были вполне вменяемые, изложил их ювелирный босс предельно ясно и четко. И даже уточнил, что если у нас все получится выше ожидаемого, то не поскупится на премию. Но в общем, деньги сейчас были совершенно не главное. Потому что это был самый первый заказ, и он нам отдавал его безо всяких портфолио и рекомендаций. За него вообще можно было бесплатно браться, лишь бы все получилось. На старте какого-нибудь нового дела создание хорошей рекомендации куда ценнее денег. Я знавал массу людей, которые на старте выцыганили гонорар, но больше этого потом ничего не заработали. Потому что Р — репутация. Сначала докажи, что реально можешь, что продаешь.

— Мне все нравится, — кивнул я и посмотрел на Ирину. Та выглядела чуточку растерянной. Я незаметно пожал ей руку под столом. Она бросила на меня взгляд и тоже кивнула.

— Спасибо вам за доверие, Игорь Андреевич! — улыбнулась она.

Остальные собравшиеся сидели и помалкивали, как мы и договаривались. Оператор Стас порывался что-то вякнуть, но я на него зыркнул многозначительно, и он завял. Как молчала и еще одна участница рабочего совещания. Кристина, которая привел с собой «ювелирный босс».

О, девушка оказалась весьма забавной. Во-первых, она действительно была красотка. Из таких, в существование которых вообще не веришь, кажется, что они могут только на вусмерть отфотошопленной рекламе водиться. Но нет, вот же она здесь, во плоти, так сказать. Платиновая блондинка, без всяких там предательских темных корней, с фарфоровой кожей, кукольными голубыми глазищами и точеной фигурой идеальных пропорций. Ювелирного босса она называла «Игорюша» или «котик». И все время нашей встрече сидела, капризно оттопырив губу, тоже идеальной формы, разумеется, и разглядывала свой нежно-розовый маникюр. Настоящая принцесса, фигли.

— Ну что ж, раз всех все устраивает, то оставляю вам Кристиночку, можете работать! — Игорь Андреевич тяжело поднялся, нежно погладил свою протеже по плечу, взял трость и вышел.

Место встречи он назначил, конечно, странное — холл районной библиотеки. Потому что кабак — это как-то пошло, гостиничных портье он не хочет нервировать большими сборищами, а его «Золотой телец» не подходит, потому что там покупатели, а мы люди творческие, будем спорить, шуметь и вообще…

А вот библиотека подходила более, чем полностью. Диваны удобные, есть стол и в рабочий день особо нет людей. А церберов-библиотекарш он очень легко успокоил. При помощи коробки конфет и пары не очень крупных купюр. Так что теперь мы могли совещаться вплоть до закрытия.

— Давайте по сценарию пробежимся сначала, — без перехода начал Стас. — Я правильно понял, что нужно как минимум четыре разных места съемки?

— Как четыре? — встрепенулась Ирина. — По-моему, всего три…

— Ну как же! — Стас начал загибать пальцы. — Дворец, в котором принцесса принимает ухаживания, потом балкон или что-то подобное, где герой видит принцессу. Дальше развалины, где он бьется с разбойниками. Ну и башня, на которой они стоят, счастливые… Интересно, где мы в Новокиневске найдем башню?

— На Восточном есть кирпичная водонапорка, — вступил в разговор Бес. — Красивая такая, если снизу снять, то будет похоже на рыцарский замок.

— А дворец, где принцесса принимает, можно снять в ТЮЗЕ, — задумчиво добавил Стас. — Там есть как раз мраморная лестница с фендибоберными перилами. И еще паркетные коридоры длинные с ковровыми дорожками. Там можно даже снять как принцесса бежит навстречу своему возлюбленному, а на шее это самое ожерелье…

— Слушайте, а в те развалины, которые рядом с ВДНХ как-нибудь можно попасть? — спросила Ирина. — Не знаю, что там было раньше, какой-то завод. Я сверху смотрела, там прикольно, все такое из красного кирпича… Но вокруг забор сплошной и охрана…

— Думаю, если сторожам поллитру выдать, то нас запустят, — ухмыльнулся Стас.

— Я с мамой говорил насчет костюмов напрокат, — сказал Бельфегор. — Она сказала, без проблем. Только кто-то должен будет паспорт в залог оставить.

— Ну что, тогда подобьем промежуточные итоги, чтобы я знал, с кем нужно договариваться насчет локаций, — я открыл тетрадочку и приготовился записывать. — Первое, самое простое — договориться с руководством ТЮЗа… Чтобы нам дали все эти коридоры, лестницы и балкон. Второе — проверить, что там с водонапоркой на Восточном и развалинами. Бес, ты как? Сможешь пробить доступность объектов?

— Да без проблем, — Илюха широко улыбнулся. Но такое впечатление, что разговор он слушал не очень внимательно. Взгляд его был прикован к нашей суперзвезде Кристине, будущей принцессе.

— Что там у нас четвертое? — я почесал ручкой подбородок.

— Меня такой сценарий не устраивает, — вдруг капризно сказала Кристина и подошла к столу с видом большого начальства, которое сейчас всем нам вправит мозги.