90-е: Шоу должно продолжаться 4

Глава 24

Банкин быстро-быстро заморгал. Закрыл журнал, потом снова открыл. Суетливо побарабанил пальцами по столу.

— Но это как-то… — промямлил он. — «Ангелы» совсем недавно в рок-клубе, а концерт ответственный, ты же понимаешь…

— Понимаю, — кивнул я.

— Вот видишь! — всплеснул руками Банкин. — И ты понимаешь, что если я поставлю в концертную программу новичков, то остальные новички могут возмутиться. У нас в клубе есть много групп, которые состоят в нем гораздо дольше вас, и… Как бы это сказать… Ты хочешь исключительного отношения?

— Женя, ня очень внимательно прочитал устав рок-клуба, — прохладно сказал я. — И если здесь и есть к кому исключительное отношение, так это к тем самым «Пинкертонам» и «Парку культуры». Нигде, ни в одном пункте не сказано, что продолжительность членства на что-то там влияет. Меж тем в реальности…

Я развел руками и снисходительно улыбнулся.

— Так это другое! — возмутился Банкин.

— Да-да, в армейском уставе дедовщины тоже нет, — усмехнулся я.

— Как ты можешь такое сравнивать! — глаза Банкина сверкнули.

— Сравнивать? — я пожал плечами. — Я провожу самую прямую аналогию… Впрочем, это все ерунда. Свое требование я сказал. Мои «ангелочки» играют точно не хуже «Пинкертонов», и все их отличие только в том, что «Пинкертоны» здесь уже давно. Так что сойдемся на том, что я требую включения их в программу только на том основании, что тебе нужно, чтобы я ее вел. Не будут выступать, ищи другого ведущего.

Я встал и шагнул к двери.

— Володя, постой, — надо же, даже паузу не выдержал. Вздохнул. — Вернись, пожалуйста.

Банкин посмотрел на меня долгим тоскливым взглядом.

— Извини за резкость, — сказал я. — Но без своих я ничего вести не буду.

— Ладно, — он еще раз вздохнул. — Только… Только давай вот что… Давай устроим им еще одно прослушивание. Я дам три песни в самом начале, хорошо? И никакой самодеятельности. Мы назначим день, твои «Ангелы» поиграют, и я выберу те, которые пойдут на концерт. Договорились?

— Кстати… — я подался вперед. — Это же получается, что «ангелочки» будут на разогреве, так?

— Ты против? — встрепенулся Банкин.

— Нет-нет, я за, — покивал я. — Но я про другое. Про то, что разогрев — это же та позиция, на которую можно и нужно ставить новичков в тех самых ответственных концертах. Так может внести этот пункт в устав? График концертов — штука известная, уверен, ты уже сейчас можешь сказать, когда и какие будут. День города, там, день молодежи… Можно же выставить позицию «разогрев» как бы на торги среди новичков. Пусть подают заявки, прослушивание устроить. Всем хорошо — зрителям внеплановый концерт, музыкантам — дополнительная практика перед публикой. А, как считаешь?

— Хм… — обиженное выражение на лице Жени сменилось на задумчивое. — А ты знаешь, Володя… В этом что-то есть… Только мы же не успеем сейчас прослушивание организовать, это же…

— А сейчас и не надо, — хмыкнул я. — Как ты говоришь — это другое. Я зашел с козырей, а ты под давлением вынужден был согласиться.

Женя снова часто заморгал и на лице появилось обиженное выражение.

— Жень, да не напрягайся ты, — я перегнулся через стол и похлопал его по плечу. — Это не на тебя наезд, просто для меня на первом месте всегда будут стоять мои «Ангелы», а уже потом все остальное. Это с ними я в огонь и в воду. Ты прикинь, как они бы расстроились, если бы я пошел вести это твое шоу, а их самих отправил бы в зрители?

— Ну да, понимаю… — Банкин покивал и вздохнул. Лицо его просветлело. Эх, насколько все-таки для некоторых людей важны уважительные причины, просто офигеваю с этого! Прокосячил сроки или встречу — смело сочиняй слезную или благородную историю, и вот ты уже вовсе не ненадежный партнер, а молодец. Никогда не понимал.

— Ладно, тогда я помчал парней обрадую, — я встал. — И выдам им поощрительного леща, чтобы репетировали усерднее. А ты звякни и скажи, когда сможешь нас послушать. Если что, можно в нашей берлоге, а не на сцене.

К заводу я шел в отличном настроении. Шел в рок-клуб за звиздюлями, а вместо этого мне внеплановую гору пряников насыпали. Статусный концерт — это хорошо. Даже если выступление будет посредственным, даже на разогреве, даже если «ангелочки» не выдержат конкуренции с «мастодонтами новокиневского рока» и будут выглядеть в глазах зрителей тускло. Это в любом случае будут лычки. Они в любом случае будут на афише, в ведомостях и прочих документах. А это однозначно добавляет группе вес.

Теперь надо выбрать песни, но это пусть Банкин старается. Не исключено, что он предпочтет «сатанинские» композиции. Как я понял из объяснений Светы, мероприятие должно производить впечатление развесистой разнузданности, чтобы подчеркнуть широту взглядов нашей администрации…

— Привет, дядя Коля, — я остановился напротив его окошечка вахтера. — Как там мои гаврики? Не хулиганят? А то я не всегда бываю, вдруг какие жалобы есть?

— Да не, все в порядке, — не отрываясь от кроссворда, махнул рукой вахтер. — Даже хорошо, что ходят. Мой кум на текстильном работает, так там, говорит, все на клюшку закрыли, он один кукует. Боится, что скоро черти из всех цехов полезут…

— А зарплату-то платят хоть? — сочувственно спросил я.

— Да какая там зарплата, слезы одни, — махнул рукой дядя Коля. — Цены-то ты видел? Порнография какая-то, а не цены…

— Это да, — согласился я и спешно проскочил на территорию завода. Чтобы не увязнуть в разговоре про ужасы окружающего мира.

Своих «ангелочков» я услышал, как только открыл дверь. Только вот они не играли, как обычно это бывает. А очень громко спорили. Прямо-таки на повышенных оборотах. Было слышно и возмущенные выкрики Астарота, и басовитый бубнеж Бегемота, и мальчишески-запальчивые тирады Бельфегора. Макс и Кирюха, в основном, помалкивали.

Подслушивать не стал, просто распахнул дверь. Спор тут же замолк, все уставились на меня. Кроме Астарота, который подчеркнуто смотрел в сторону.

— Время переходить к драке? — спросил я, входя в нашу берлогу и усаживаясь на стол. — Что за кипиш? У кого-то есть плохие новости? Потому что у меня, если что, только хорошие…

— Ну офигеть теперь… — прошипел Астарот.

Остальные молчали и сопели. Раскрасневшиеся, растрепанные. Будто и правда дрались недавно.

— Саня, давай жги, — сказал я. — Судя по твоему виду, ты у нас сегодня истец с претензиями.

Астарот бросил на меня недобрый взгляд исподлобья и засопел еще громче. Молча.

— Так, братва, — я хлопнул ладонями по поверхности стола. — Давайте все-таки кто-нибудь введет меня в курс дела. А то пока вы все такие встопорщенные, я как-то не рискну рассказывать свои хорошие новости. Ну?

— Да он офигел вообще! — возмущенно воскликнул Бельфегор.

— Так? — я повернулся к нему. — Жажду подробностей!

— Прикинь, пришел и сразу начал права качать, — быстро заговорил Бельфегор. — Мол, что ты нас специально поставил на разогреве, что из-за этого нас никто не заметил даже, публика тусила не у сцены. И что ты вообще…

— Ну-ну, продолжай, — подбодрил я, потому что Бельфегор замолчал и бросил злой взгляд на Астарота.

— Да он вообще сам ушел! — вступил в дело Бегемот. — Мы, между прочим, там после концерта еще корячились, а ты где был?

— Я не нанимался уборкой зала заниматься, — огрызнулся Астарот.

— А мы нанимались, значит! — Бегемот упер кулаки в бока. — А к тебе у нас особое отношение, конееееечно!

— Так-так, брэк! — вмешался я. — Если в этом проблема, давайте ее как-нибудь на тормозах спустим… Могу тем, кто помог убраться, заплатить какую-нибудь зарплату или, там пива поставить…

— Да не в этом вообще! — буркнул Бельфегор. — Саня, ну и что ты язык-то сразу прижал? Вот же, пришел Велиал, высказывай уже свои претензии, ты же так орал только что…

— И выскажу, — Астарот снова бросил на меня хмурый взгляд. — Почему ты вообще всем распоряжаешься?

— Хм… Расшифруй? — я склонил голову набок. На самом деле, я ожидал, что в какой-то момент этот разговор обязательно случится. И даже не один раз. Но обычно эти разборки касаются дележа денег, а сейчас… Хм, даже любопытно, что конкретно сейчас намерен делить Астарот.

— Ты решаешь, что нам петь, когда нам выступать, и вообще… — Астарот засопел, не то подбирая слова, не то обдумывая уже высказанные.

— И где бы мы выступали, если бы не Вовка? — взвился Бельфегор. — Ты вообще мозгом думаешь, когда такое высказываешь?

— А что ты меня перебиваешь? — взвился Астарот.

— А то! — Бельфегор вскочил. — Ты в последнее время что вообще предложил? Тот вонючий подвал с Алишером?

— Да потому что Велиал захапал всю власть, будто так и надо! — заорал Астарот. — Пантера вообще говорит, что со стороны выглядит, будто только он один все решает, а мы у него на побегушках! А ведь он даже не играет!

— Ах, Пантера говорит… — усмехнувшись, протянул я. — Ну-ну, а сама-то она где? У нас репетиция вообще-то…

— Попозже подойдет, не волнуйся, — огрызнулся Астарот. — Ты еще график посещений репетиции введи…

— Ну да, я же у нас тоталитарный диктатор, — хохотнул я. — Папа Док, ну. И Бука Сука Димка в одном флаконе.

— Кто? — озадаченно спросил Бельфегор.

— Да так, не бери в голову, — махнул рукой я. — Один гаитянский вудуист, другой — нигерийский полковник.

— Бука-сука-димка, — повторил Бегемот и хихикнул. — Буду так братана своего звать, он тот еще бука-сука…

— Вот опять ты! — Астарот ткнул в меня пальцем. — Мы, между прочим, серьезно разговариваем, а ты какие-то шуточки шутишь!

— Саня, не смеши мои тапочки, — поморщился я. — И что в этом разговоре серьезного? Ты же пока ничего конкретного не сказал.

— Я же говорю! — Астарот нервно зашагал из стороны в сторону. — Неправильно, что ты один решаешь!

— Сфига ли один? — я пожал плечами.

— Ну вот в этот раз ты разве спросил, когда мы должны выступать? — запальчиво воскликнул он. — На разогреве, как какие-то… какие-то…

— Снова-здорово… — хмыкнул я.

— Саня, ты тупой? — заорал Бельфегор. — Там проводка была на соплях, если бы мы не в начале выступали, то вообще ничего бы не спели! А остальные вообще в очереди к Свете толкались! Ты тоже так хотел?

— Но почему это он один решил?! — снова заорал Астарот. — Да блин!!! Вы что меня не слышите?! Выглядит так, что Велиал у нас — царь горы, и он решает! А мы на побегушках! Как он говорит, так мы и делаем!

— Пантера сказала? — усмехнулся я.

— Да все так говорят! — Астарот насупился. — Ну, Пантера, да…

— А что она еще сказала? — вкрадчиво спросил я.

— Много чего… — буркнул Астарот и отвернулся.

— Саня, а ты конкретное что-то предлагаешь? — осторожно сказал молчавший до этого момента Макс.

— И ты тоже за него?! — Астарот резко повернулся к Максу.

— Вообще-то выглядит так, что Велиал что-то делает и как-то крутится, а ты сейчас пытаешься ему палки в колеса ставить, — тихо проговорил он. Потом так прижух слегка и огляделся. — Ребят, я с вами недавно совсем, могу что-то не так понять…

— Да все ты так понял! — закричал Бельфегор.

Теперь все заорали одновременно. Ну, то есть, Бельфегор с Бегемотом кричали на Астарота, Кирюха растерянно стоял рядом с нашим фронтменом и пытался как-то его поддерживать, пытаясь урезонить остальных. Астарот кричал на всех, а Макс подавал реплики на тему «давайте жить дружно».

Некоторое время я не вмешивался. Конфликт был ни о чем, на самом деле. Просто Астарот перепсиховал, Надя ему опять не дала, зато напела в уши, что из-за меня он выглядит чмошником. Предсказуемо. Но совершенно не страшно. Откат от недавнего триумфа. Только Астарот ушел тогда, и не получил свою порцию нашей победы. И теперь его коробит от несправедливости этой жизни. На дележе денег в глотки друг другу наверняка страшнее вцепятся. Но это будет потом. А проблемы я привык решать по мере поступления.

— Ша! — рявкнул я и грохнул обеими руками по столу. — Теперь заткнулись все. Вы что за балаган тут устроили вообще? Власть, претензии… Е-мое! Братва, мы вместе с хрен знает какого года уже. Под стол пешком ходили за ручки, можно сказать. И теперь посремся из-за того, что какая-то малолетка напела, правильно я понимаю?

Все замолчали и посмотрели на меня. Астарот исподлобья, Бельфегор и Бегемот — с радостным облегчением. Макс и Кирюха — выжидающе.

— Саня, я уже говорил и еще раз повторю, — я спрыгнул со стола, подошел к нему и протянул ему руку. — Ты потрясный фронтмен, на сцене очешуителен. Я рад и горд, что мы друзья, и порву глотку кому угодно, кто вякнет про тебя что-то плохое. И я также рад, что ты не молчишь в тряпочку, а высказываешь, когда тебе что-то не нравится. Обещаю единолично важных решений не принимать… Хотя… Так, со своими новостями я чутка подожду. Давайте сначала помиримся. Саня? Ну ты чего? Это же я, Велиал! Какой из меня диктатор? Какие побегушки? Але?!

Я потряс его левой рукой за плечо, продолжая правую держать протянутой.

— Ладно… — буркнул Астарот и пожал протянутую руку. — Перепсиховал что-то…

— Нормально все, — я крепко пожал Астароту руку, похлопал его по плечу и заглянул в лицо. — Мы же творческие люди, с кем не бывает… Иногда надо друг на друга поорать, это даже полезно. Так, братва?

— Хе-хе… — Бельфегор радостно потер руками.

— Саня, а с чего вообще Надя что-то тебе там рассказывала про побегушки и всю фигню? — как бы невзначай спросил я. — Она чем-то недовольна?

— Ну… — замялся Астарот. — Мы в последнее время много разговаривали. Она такая умная девушка. И как-то слово за слово…

— Если она такая умная, что она нам концерты не устраивает? — язвительно бросил Бегемот.

— Может ее вообще выгнать? — предложил Бельфегор. — Из-за ее шу-шу-шу вот этого мы чуть не поругались на пустом месте!

— Ты слишком категоричен, Борь, — хмыкнул я. — Выгнать — это никогда не поздно. Это мы все с вами давно знакомы, и легко можем разобраться и замириться. А она человек новый. Девушка. Еще и школьница. Суд ей теперь устраивать что ли?

— Но ты же с ней поговоришь? — с тревогой спросил Бельфегор.

— Так, давайте все-таки перейдем к хорошим новостям, которые я в клювике принес, — усмехнулся я. — Короче, вот какое дело. Я тут был в рок-клубе только что. И группе «Ангелы С» предложили поиграть на очень серьезном концерте в «котлах» двадцать четвертого. Да, на разогреве. Три песни, и те, которые решит Банкин. Но это статусный концерт, под эгидой городской администрации, развесистый такой. Кроме нас новичков там не будет. Ну как? Саня? Я бы у вас спросил, но обстоятельства внезапно напали, так что я схватил, что плохо лежало, и помчался сюда. На всякий случай, скажу, что если откажемся, Банкин только вздохнет с облегчением. Как и «Пинкертоны» с «Цеппелинами».

— Нельзя отказываться! — воскликнул Макс. Ну да, ему-то точно хочется сейчас «пинкертонам» выдать поджопника, он же только что из их пафосной и признанной группы сбежал к каким-то ноунеймам. — Кирюха, я ради такого случая дам тебе фендер поиграть. Да порвем их там всех! Блиииин! Котлы — это же почти на тысячу человек зал!

— Офигеть! — Бельфегор радостно запрыгал на месте. — Ты Банкина с руки прикармливаешь или что?

— Случайно вышло, — засмеялся я. — Саня, что скажешь?

— А что вы на меня уставились? — буркнул Астарот и покраснел. — Ну да! Да! Твою мать! Конечно же, да! Или думали, что я поведу себя как идиот и откажусь что ли?!

— Еееее! — Бегемот стукнул пальцем в тарелки, и они зазвенели. И мы всей толпой сгрудились в центре, обнялись и запрыгали хороводиком, радостно крича всякие глупости. Я даже чуть не прослезился от умиления. Ну и радостный восторг моих «ангелочков» мне тоже передался. Еще одна маленькая ступенька на рок-олимп. Ну и на перекошенные рожи «пинкертонов» с «цеппелинами» тоже будет приятно посмотреть.

Двери скрипнула и открылась. На пороге стояла Надя. В очередном длинном платье, при полном «траурном» макияже, в сапогах на шпильках.

— Мальчики, привет! — сказала она. — А что у вас тут за радость?

Наш скачуший хороводик распался, и все уставились на девушку.

— Милая, можно тебя на пару слов? — сказал я, ухватил ее за локоть и вытащил в коридор. До того, как кто-то успел что-то ляпнуть.