Абсолютный порядок

Глава 27 ПОИСТИНЕ ЗОЛОТЫЕ ГОЛОВНЫЕ БОЛИ

Селене не нравилось, как обстоят дела. Сколько она ни старалась, ей не удалось заставить Дэна еще раз привести ее к себе домой. Прошли три недели с тех пор, как исчезла Кейк, но за это время они ложились в постель только дважды, что было необычным. Проклятый дурак размышлял об уходе своей жены и потому не испытывал сексуального влечения. Селена старалась изо всех сил, применяла все трюки, которым обучила ее мать, и те, что изобрела сама, но Дэна это не интересовало.

В какой-то момент она заподозрила, что у него появилась другая женщина, но потом отвергла эту мысль. Ничто не говорило о существовании соперницы. Селена отлично знала эти симптомы и часто удивлялась глупости жен, не замечающих их. Острый глаз, тонкий нюх, немного наблюдательности – этого вполне достаточно, чтобы распознать неверность мужа или любовника. Когда ей наконец удастся стать женой Дэна, у него не будет ни единого шанса изменить.

Проклятая Кейк! Она спутала Селене все планы. Ей никогда не приходило в голову, что эта глупая сучка может все бросить и уйти. Теперь Селене предстояла борьба не с реальной дурой, а с воспоминаниями о хорошей жене. Она надеялась, что после разговора с ней Кейк, получив неопровержимые доказательства его неверности, расплачется, поссорится с мужем и потребует развода. Но раз этого до сих пор не произошло, Селена не станет тратить время на раздумья. Она должна разработать новый план. Для этого надо обсудить все с матерью. Джинни подскажет, что делать.

Поняв, что новый план необходим, Селена в тот же день попросила Дэна поговорить с ней наедине. Его настороженный взгляд предупреждал ее не заходить слишком далеко. Но все же Дэн согласился. Селена села около его стола, но не произнесла ни слова. Наконец, оторвавшись от чертежей, он увидел, что Селена тихо сидит, сложив руки, а в ее глазах стоят слезы.

– Что случилось? – испуганно спросил Дэн.

– Мне нужна помощь, – жалобно ответила она.

– О? Что такое?

– Вчера я разговаривала с мамой. Она очень больна. Если можно, я хотела бы провести с ней несколько дней. Знаю, в офисе сейчас много работы, но уверена, Делия заменит меня.

Дэн сразу успокоился. Он устал от вопросительных взглядов Селены, от того, что она постоянно требует внимания. Несколько дней – неплохая передышка.

– Конечно. Надеюсь, болезнь несерьезная. Я могу чем-нибудь помочь?

– Не знаю, насколько это серьезно. Мама никогда не сказала бы мне правду. Просто я должна увидеть все своими глазами.

– О’кей, когда ты хочешь ехать?

– Ну... я надеялась, сегодня днем.

Быстрота решения привела Дэна в замешательство. Три года она обеспечивала его всеми мелочами. Теперь привычный ход жизни нарушится, и это тревожило Дэна.

– Да, хорошо. Ты уже поговорила с Делией? Заметив, что Дэн встревожился, Селена решила подлить масла в огонь.

– Да. Конечно, Делия тоже очень занята проектом на Таити, но обещала сделать все, что в ее силах. Я постараюсь не задерживаться, если только... – Она заговорила совсем тихо и опустила глаза, словно с трудом сдерживая слезы. Это было точно рассчитанное представление.

Выйдя из кабинета Дэна, Селена уже не сомневалась, что впервые за две недели по-настоящему привлекла к себе его внимание. Может, Кейк вовсе не так глупа? Селена никогда не верила, что разлука разжигает любовь, но, наверное, она ошибалась. До сих пор ее опыт свидетельствовал: мужчины чувствительны лишь к тому, что доступно.

Селена почти сразу покинула офис, поспешила домой за вещами, заказала автомобиль до аэропорта и к пяти часам была уже в пути. Полет длился недолго, и в семь тридцать Селена приземлилась в Лас-Вегасе.

– «Саванна», – сказала она шоферу такси, устроившись на заднем сиденье и наслаждаясь видом знаменитых улиц. Боже, казалось, прошло так много времени с момента ее смелого отъезда в Лос-Анджелес! На самом деле это случилось всего четыре года назад, но сколько всего произошло! Уехав из Лас-Вегаса, Селена бросила все, но никогда не жалела о своем решении, хотя жизнь в Лос-Анджелесе не была легкой. Ей пришлось изучить машинопись и стенографию. Она не любила это занятие, но стала одной из лучших учениц на секретарских курсах и сразу после их окончания получила работу в фирме Дэна. Удачное сочетание ее талантов перевело Селену из кабинета шефа в его постель, но для замужества следовало совершить огромный прыжок, и она хотела убедиться, что не совершила фатальных ошибок.

Такси остановилось перед большим отелем с казино, хорошо знакомым Селене. Заплатив шоферу, она пробралась с чемоданами через толпу игроков к кабинке кассирши.

– Джинни здесь?

Женщина подняла на нее глаза:

– Ты новая девушка?

От неожиданности Селена рассмеялась:

– Я бы не сказала, что новая.

Та нажала на кнопку звонка, и через несколько секунд рядом с Селеной появился охранник.

– Какие-то проблемы, Лиз? – спросил он.

– Эта говорит, что она – одна из девушек Джинни. Я ее раньше никогда не видела.

Боже, подумала Селена, здесь совершенно ничего не изменилось. Войдя, ты становишься куском мяса, который выжмут и используют до конца.

– Скажите Джинни, что приехала Селена, о’кей?

Охранник взял ее за локоть:

– Пошли в офис. Я все проверю.

Через несколько минут Селене вернули свободу. Она поднялась на лифте на четвертый этаж. Дверцы раскрылись, и она увидела в холле рыжеволосую женщину.

– Детка! – воскликнула та, обнимая Селену.

– Джинни, ты ничуть не изменилась и не постарела с тех пор, как я уехала.

Они прошли в номер. Селена оглядела знакомый интерьер, выполненный в желтых тонах, с парчой, с золотистыми створками шкафов, хрустальными люстрами и подсвечниками. Барокко Лас-Вегаса, подумала она.

– Садись, дорогая. Что будешь пить? Боже, ты, видимо, привыкла к смогу Лос-Анджелеса. Отлично выглядишь, – сказала Джинни.

Селена засмеялась и отступила, рассматривая мать.

Джинни Шоу, чувственная женщина с пышными темно-рыжими, крашенными хной волосами, гладким лицом с толстым слоем косметики и тонкой талией, не выглядела на сорок пять лет. Она встретила дочь в ярко-красном с голубыми цветами халате. На ее пальцах блестели накладные красные ногти и перстни с камнями, слишком крупными, чтобы походить на настоящие бриллианты.

– Что у тебя есть? – спросила Селена. – Я привыкла к любому спиртному.

– К любому, дорогая? Ты по-прежнему предпочитаешь виски с содовой или уже научилась пить с кока-колой?

Селена покачала головой и опустилась на обитую мягкой тканью софу.

– Больше ничего этого нет, Джинни. Теперь я уже не та. А ты все еще держишь в своем холодильнике для особых клиентов бутылочку «Периньона»?

– Конечно. Давай отметим твое возвращение домой. – Она повернулась к дочери. – Хочешь здесь остаться?

– Нет. А тебе не кажется, что я стою бутылки шампанского?

Джинни улыбнулась.

– Действительно, дорогая. Я соскучилась по тебе. – Она проплыла к маленькому холодильнику, достала оттуда бутылку шампанского, быстрым, ловким движением откупорила ее и налила в два фужера, стоявших на серебряном подносе на телевизоре. Протянув один Селене, Джинни провозгласила тост: – За твое возвращение!

Сделав глоток, Джинни села в кресло и с улыбкой спросила:

– Так что же привело тебя сюда?

– Просто хотела повидать тебя, вот и все.

– Брось болтать, Селена. Ты никогда ничего не делала без расчета. Деньги?

– Вовсе нет. Деньги мне не нужны. У меня работа секретаря с неплохим жалованьем.

Джинни усмехнулась и поднялась с кресла, чтобы наполнить фужеры.

– Вертя в руках карандаш, хороших денег не заработаешь, детка. Что еще там тебя держит?

– Я больше не устраиваю трюки. Уезжая, я сказала тебе, что больше никогда не стану этого делать, и пока держу слово.

– Ты спишь со своим боссом?

– Да, но он влюблен в меня и собирается развестись с женой...

Джинни закатила глаза.

– Боже, Боже, неужели я никогда ничему не учила эту девчонку? – Она взглянула на дочь, которую вырастила и любила, и ее голос стал твердым. – Сколько раз я повторяла тебе, что умная женщина никогда не болтает об этом – никогда. Вот так остаются в одиночестве, в бедности и дерьме. Ты заставляешь их платить – наличными или брачным контрактом, – но ты заставляешь их платить, иначе не получишь ничего. Вообще ничего.

– Времена изменились, – возразила Селена. – Ни одна женщина больше не сохраняет этого к свадьбе. Мужчины ждут...

– Ждут, черт побери. Они всегда этого ждут, и если не могут получить бесплатно, то пусть раскошеливаются. Ха, не говори мне, что времена изменились. Некоторое время я тревожилась, как бы эти свободные женщины не выкинули меня из бизнеса, но ничего не вышло, и мои девочки заняты больше обычного.

– Ты сама еще работаешь? – спросила Селена.

– Только когда хочу. Но мне больше не нужно давить на Джимбо. Он продал здание группе бизнесменов, и те очень довольны деньгами, которые я зарабатываю. Знаешь, мужчины приходят сюда не для игры. Их тянет сюда порок... тайный от их жен. Почему бы тебе не вернуться, детка? Ты была лучшей. Я всегда хотела передать свое дело тебе, перед тем как уйти на покой. У тебя будут деньги... много денег. Конечно, я по-прежнему собираюсь оставить тебе все, если не растрачу сама. Однако я намерена прожить еще лет пятьдесят, поэтому дыши ровнее.

– Джинни, я никогда не вернусь, независимо от обстоятельств. Я люблю тебя, потому что ты моя мать, но собираюсь выйти замуж. Мне просто нужен совет, чтобы не наделать ошибок.

Джинни покачала головой, и крупные локоны задрожали.

– Пустое, детка, пустое. У тебя есть все необходимое, как и у меня. Тут была работа для тебя, и это единственный способ самостоятельно управлять жизнью. Кто твой парень?

Пока Селена рассказывала о своих отношениях с Дэном и об уходе Кейк, Джинни слушала молча.

– Теперь он избегает меня. Думаю, уже забыл, как сильно она его раздражала, и помнит только хорошее. Что мне делать?

– Тебе на самом деле нужен этот парень, дорогая? Неужели ты сможешь быть счастливой с таким дураком?

– Он симпатичный и удачливый, много работает. Да и мне приятно работать с ним с тех пор, как я поняла, что его деньги могут однажды стать моими.

– Ты организовала бы здесь свой бизнес, дорогая, и ни перед кем не отчитывалась бы.

– Джинни, я была лучшей лишь потому, что ты меня всему научила. Но я ненавидела это занятие, ненавидела каждый трюк, который приходилось применять. Конечно, я понимаю, что каждая женщина отчасти шлюха, но жены могут страдать от головной боли, а шлюхи – нет.

– Боже, терпеть не могу эти слова. Я велела тебе никогда не называть себя шлюхой.

– Прости, вырвалось. Но я стараюсь объяснить тебе, что не хочу заниматься этим десять раз за ночь. Замужняя женщина занимается любовью только пару раз в неделю.

Джинни захохотала:

– Сладкий мой пирожок, именно это сделало меня богатой. Что бы с нами было, если бы жены не страдали от головных болей? Ведь только тогда к нам и текут денежки! Поистине золотые головные боли! Давай поднимемся наверх, пообедаем и поговорим. Ты надолго приехала?

– Не знаю. На день или на два.

– Хорошо. Хочешь заработать несколько баксов, пока ты здесь? – спросила Джинни и подмигнула дочери. – Я все устрою.

– Не думаю, Джинни. У меня давно не было практики.

– Это все равно, что ездить на велосипеде. Если один раз научилась, никогда не разучишься.