Акация

Глава 11 Домашние дела, Или Как Спартанец ночные сделки заключал

Пьянка и согласие стать крестным, что для меня, что для Гатса, неожиданно перешло в нечто большее. Как-то ненавязчиво к нам завалился Гэцу со своим алкоголем. В связи с чем был принят как родной. Распив ещё по бутылке, мы сообщили ему новость, а он возьми и заяви, что раз такое дело, то надо делать всё основательно. А то что, балаболы мы или люди серьезные?

Конечно, мы ему заявили, что самые серьезные.

После чего Гэцу уволок нас в детскую, вызвал Лагерту и как-то дюже ловко провёл ритуал. Было забавно. Духовной силой пахнуло, я две капли крови своей пролил. Ею, между прочим, малышей помазали.

— Согласно нашим законом, ты теперь должен оберегать детей, пока они не вырастут и не станут воинами, — заявила мне Лагерта официальным тоном. — Если Виктор погибнет раньше этого срока, ты также должен будешь забрать их жен себе.

— Так-так-так, — почувствовал я неладное. — Что значит забрать себе?

— Они станут твоими женами, — торжественно заявила Лагерта.

В этот-то момент мы с Гатсом и охренели. Видимо, одновременно вспомнили, как именно у него сразу две жены появилось.

— Стоп, — выставил я ладони. — По вашим законам, может, и так, но вы у нас в мире, поэтому не надо свои порядки навязывать. Если Виктор отбросит копыта… — бросил я взгляд на ошарашенного мужчину, раскрасневшегося и с осоловелым взглядом. — То я о них позабочусь, конечно, но пусть себе нового мужа по любви ищут. А не как собственность переходят. Всё! — перебил я Лагерту, которая хотела что-то сказать. — Это моё слово!

Я ещё по пьяни и духовной силой полыхнул. Да так, что драконица не рискнула со мной спорить.

Так пьянка превратилась для меня в серьезные обязательства. Правда, на ритуале пьянка не закончилась, и вскоре мы втроем с волком ушли пить дальше, так что вечер я запомнил очень смутно.

Утром, когда проснулся, меня настигла расплата. Похмелье и куда более неприятное чувство то ли неловкости, то ли и вовсе стыда.

Хорошо, что у меня невеста правильная. Водички мне сообразила, а ещё своей целительской силой подлечила.

— Ты хоть помнишь, что вчера сделал? — спросила Василиса насмешливо, когда я оклемался.

— Ты про что именно? Про ту часть, где мы с Гатсом решили побороться на руках и сломали ему стол? Или про ту, где нам надоело пить втроём, и мы пошли искать северян, которые нас перепьют? Или, быть может, про ту часть, где мы вынесли стену бара? Там, кажется, Гэцу предлагал взять штурмом бордель, но мы с Гатсом, как порядочные семьянины, он действующий, а я будущий, отказались!

— Про эти подвиги я тоже наслышана, — захихикала Василиса. — Но спрашиваю я про другое.

— Про то, что я теперь крестный сыновей Виктора? Да, это я тоже помню.

— Ты на это согласился в здравом уме, понимая, какая это ответственность?

— Тебе честно? — спросил я. — Это было на треть пьяное решение, на треть под влиянием чувств и на треть… А черт его знает, — закончил я неуверенно, сам запутавшись в своих показаниях. — Как бы там ни было, от ответственности отказываться не собираюсь, свой долг исполню.

Василиса, которая на первой части моего ответа замерла, будто какие-то неприятные выводы делала, расслабилась и вполне искренне улыбнулась.

— Тогда хорошо, — сказала она.

А я понял, что сдал какой-то тест. Кто бы мне ещё рассказал, что это за тесты такие. Можно весь список огласить, пожалуйста?

У Гатса мы задержались ещё на неделю. Я думал, уйдем куда раньше, но раз такая пьянка пошла… Тьфу. Раз мы, считай, породнились… А Гэцу мне на следующий день объяснил, что обязательства я взял нешуточные, завязанные на дух, и отказаться от них просто так не получится. Я теперь обязан присматривать за детьми, помогать им и позаботиться в случае чего. А ещё прийти на помощь, если вдруг угроза какая будет. По сути, я заключил полноценный союз. Но завязанный конкретно на детей. Если самого Гатса убивать будут — то и хрен с ним. А если детям угроза — то должен помочь.

Вот такие пирожки.

Пирожки, кстати, тоже были. У Гатса нашлась отличная повариха, и чего я только не ел в эти дни. Особенно уха понравилась.

Но что-то отвлекся. Как и сказал, задержались на неделю. Жены Гатса теперь ко мне относились как к своему. Без негатива и подозрительности. Детей не то что не прятали, наоборот, несколько раз сами давали подержать. Не удивлюсь, если специально. Чтобы проникся и привязался.

А уж какие Василиса взгляды на меня бросала, когда я детей на руках держал. Я даже и не знаю, как их описать. Впрочем, у меня взгляд тоже наверняка необычным делался, когда уже ей давали подержать.

Оказывается, когда видишь свою женщину с младенцем на руках, это запускает определенную мыслительную деятельность.

Скучать мне в эти дни не пришлось. Во-первых, мы с Гатсом продолжили практику совместных тренировок. Во-вторых, он мне показал свои владения. Я бы даже сказал, Виктор меня специально протащил по всем местам. Не то чтобы как родича, но уже и не последнего человека. По правде говоря, я пока с трудом понимал, кто мы теперь друг другу.

Но опять отвлекся. Гатс показал, какие есть предприятия и что производится на севере. Познакомил с некоторыми командирами его гвардии и охотничьими группами. Рассказал про то, какие товары добывают и создают на его землях. Потом мы наведались… Ну, сначала мы заглянули в измерение духов. Куда Лагерта спокойно нас протащила и как-то так хитро сплела путь, что вышли мы совсем в другом месте.

Тут надо сказать, что земли Гатса простирались на приличное расстояние. Наверху, то есть на севере, находилось Баренцево море, но до него пилить и пилить. Не знаю, что там с этим морем было до приходила Колодца, но сейчас там было царство ледников, айсбергов и аномальная зона. Одна из особенной которой — холод. Этот холод захватывал и сушу, тянулся на десятки километров. Поэтому береговая линия тоже была покрыта «вечными» снегами и льдами. Там никто не жил, как рассказал Гатс. Земли же Гатса начинались как раз с берега, тянулись на юг и занимали гигантские, по большей части никому не нужные просторы. Никто особо не стремился поселиться поближе к морю. Ибо холодно, а значит, будут проблемы с выращиванием пищи, так ещё и демоны прут да всякие твари.

Собственно, клан Гатса выступал эдакой прослойкой между этой здоровенной аномалией, откуда постоянно подваливали проблемы, и обжитыми землями.

Привел же он меня как раз к аномалии. Показал царство холода. Чем-то мертвые земли напомнило, с тем отличием, что там суша, а здесь мы множество дрейфующих ледников увидели.

Поохотились заодно. Несколько десятков различных тварей и демонов набили. Рыбину здоровенную достали, которую я в крепость притащил, где и сожрали. Не вдвоем, половине города точно досталось.

Так время и пролетело. То в одно место заглядывали, то в другое.

«Гэцу», — позвал я в один из вечеров.

Васька ушла к младенцам, я же завалился на кровать и бездельничал.

«Чего тебе, лодырь?» — отозвался волк, который тоже где-то шастал.

«Собственного, какого хрена?» — поинтересовался я.

«Если ты немного напряжешься, уверен, даже твоего интеллекта хватит, чтобы найти ответы самостоятельно, ха!»

«Слышь, мохнатый. Ты меня не зли лучше. Я пока что по нормальному спрашиваю».

«Что же ты хочешь узнать, о большой и грозный человек?» — волк так и сочился сарказмом'.

«Если ты так отвечаешь, то уже ничего. Так и запишем. Гэцу — дух подозрительный, доверять нельзя, ведет какие-то дела у меня за спиной».

«Ты ещё обидься».

«Мне лень с тобой ругаться, — честно сказал я. — Ты нормально ответишь или нет?»

«Нечего мне отвечать. Про Легион я не говорил, чтобы ты не отвлекался. И так голова забита, а она у тебя маленькая, много мыслей не помещается. Про то, что мир проверили — так что тебя удивляет? Ты бы на моем месте не проверил?»

«С какой целью проверяли-то?»

«Паренек уже сказал. Искали возможность появления других духов. Это, знаешь ли, очень необычно, что вы, люди, смогли здесь породить полудемона-полудуха».

«Почему бы не предупредить об этом заранее?»

«Ты, кажется, что-то перепутал. Я не твоя зверушка. Я твой учитель».

Я обдумал вариант найти Гэцу и отпинать его, посмотрел на свои носки, пошевелил кончиками пальцев и забил.

Ну а что. Настроение у меня и правда ленивое было, драться совсем не хотелось.

«Признай, ты просто не хочешь проигрывать, ха-ха!» — поддел меня дух.

«Скорее, я не хочу разносить город».

Эх, чувствую, мы с Гэцу точно когда-нибудь схлестнемся. Недоверие и подозрения-то копятся.

Вернуться тем же способом, как и попали сюда, не получилось. Послали весточку, узнали, где Ангая находится, и та согласилась нас забрать из соседнего города. Был вариант подождать её ещё три дня, но пора было возвращаться домой и браться за дела.

Поэтому я выдал Василисе очки, она забралась на меня сзади, обхватила крепко. Я сплел знак гравитации, ну и полетели, постепенно набирая скорость. Ох, сколько визгу было в первые минуты. Но ничего, привыкла. Замерзла, правда. Когда приземлились, повёл её в ближайший ресторан, где попросил горячего сообразить.

— Сложно тебе теперь будет, — заметила она, закончив есть суп.

— В чем?

— Оправдываться, доказывая, что вы с Гатсом не друзья.

Я поджал губы и скривился. Прямо по больному ударила.

Когда на улицах жил, там всё просто было. Человек либо свой, либо чужой. Либо с ним можно иметь дело, либо стоит держаться подальше. Полутона тоже попадались, но… Задумавшись, только сейчас понял, что мне тогда повезло. Не было сложных ситуаций, когда, к примеру, свои предают. Мы как в стаю сбились, так и выживали в те годы.

Поэтому та история с Гатсом стала в некотором роде ударом для меня. Была дружба, но закончилась. Сейчас, спустя время, набравшись опыта, я вижу, что действовал излишне драматично. С Люцием, кстати, то же самое. Слишком много драмы. Если убрать её, то выходит… А вот то, куда зашли эти истории, то и выходит. Люций мне по-прежнему неприятен, но без огонька. При этом с ним можно вести дела. Гроза уж насколько противоречива, но и вовсе своей стала. Семьёй. А теперь и Гатс в моем восприятии через метаморфозу прошёл. Другом я его не назову, а вот хорошим приятелем и соратником — пожалуй, что и да. А там посмотрим, куда это выльется. Но от новых обязанностей нос воротить не буду. Наоборот, исполню их со всем тщанием. Тут и дураку понятно, что это отличный повод создать надежный союз. Что в миллион раз лучше войны.

— Не знаю, не знаю, — ответил я Ваське, собравшись с мыслями. — Пока он только на собутыльника наработал.

— А я и не думала, что жених мой алкаш такой! — тут же прилетело мне.

— А какой невинной девочкой была, — притворно вздохнул я.

На что Василиса краской залилась. А то. Будет она мне тут издеваться, хе-хе.

Что может быть приятнее возвращения домой? Правильно, я не знаю что. Потому что, как выяснилось, Лесной — это не дом, а очередная временная база. Где мне с большой охотой подкидывают новые и новые проблемы.

Добраться-то мы добрались, после обеда уже. Но, вместо того чтобы стол накрыть, встретить, как полагается, Гроза в дверях встретила.

— Что-то ты задержался, — сухо сказала она. — Но прибыл вовремя, на удивление. Я уж весть хотела посылать.

— Что случилось? — заподозрил я неладное.

— Какие-то разбойники напали на крестьян. Троих мужиков убили, чуть одну девку не снасильничали. По странному совпадению, эти крестьяне находились на спорных землях, из-за которых с Башировыми конфликт вышел. Ты бы разобрался, что ли.

— С разбойниками или Башкировыми?

— А тут сам решай, — криво усмехнулась Гроза.

— Крестьяне в безопасности?

— С чего бы? — удивилась она вопросу. — Кто успел — разбежались. Но разбойники-то остались.

— Калия летала?

— Ещё нет. Тебя ждали. Да и новость пришла всего час назад.

— Тогда сообрази мне поесть, заодно расскажешь, что тут было. Полчаса дело точно терпит.

Импульс бежать и разбираться я в себе подавил. Спешка в таких делах зачастую боком выходит. Если это просто разбойники, тогда ладно. Пришёл, точнее, прилетел, всех убил, и дело с концом. Но если это не просто разбойники, а привет от рода Башкировых — тогда совсем другое дело. Придётся забодаться с аристократами.

Поэтому я спокойно дождался, пока накроют на стол, также спокойно поел — не на голодный же желудок бегать вопрос решать. Это я тогда злой буду, точно всех поубиваю.

Попутно обсудили с Грозой, что пропустил. Если коротко — то ничего. Нападение разбойников — единственное и самое громкое событие.

— Мы когда прилетели, жены Гатса прямо во время приветствий рожать начали. В смысле, воды отошли, — сказал я напоследок.

— Как будто мне не плевать, — холодно заметила Гроза.

— Да я не об этом. Как будто я и правда проклят. Приезжаю в гости — роды начинаются. Возвращаюсь домой — новости о разбойниках приходят. Что за ерунда?

— Это называется совпадение, — хмыкнула Гроза. — Не льсти себе.

— Надеюсь, что совпадение. Ладно, пойду наведу шороху.

Как вышел во двор, моя команда, да и остальные шиноби, уже собрались.

— Что, хлопцы? — окинул я их взглядом. — Идем на разбойников охотиться?

— Как барин прикажет, так и сделаем, — захлопала глазками Тамара.

— А ты, мелкая, не шути. Конрад тебе пару тортов передал. Чем быстрее закончим, тем быстрее сладенькое получишь.

— Почему только пару? Десяток обещал! Ох, мужчины!

— Сказал частями передавать будет, чтобы не растолстела. Всё, шутки закончили, — перебил я, а то Тамара может так часами языком молоть. — Одна пятерка с нами, — глянул я на шиноби. — Остальные здесь. Калия?

Та подхватила нас силовым полем, и мы устремились в небо.

Спустя полчаса Гэцу взял на месте след. Разбойники приехали на маленьком грузовике. Оставили его в лесу, недалеко от дороги. Прогулялись, напали на крестьян. Те их заранее заметили, попытались убежать. Троих подстрелили, остальные смогли уйти, да и сами в ответ постреляли. После чего сбежали. Разбойники тоже свалили, пограбив ферму.

Для духа не составило труда проследить, куда уехала машина. А уехала она обратно, в пригород, к Башкировым. Что пока ничего не означало. Пригород там не самый маленький, разный сброд водится.

«Точно здесь?» — уточнил я у Гэцу.

«Обижаешь. Внутри мужчина, женщина и ребенок лет пяти. Мелкого выгнали в сарай, на сене спит».

«Ещё детей не хватало».

«Жизнь — трудная штука».

На дворе ночь стояла. Шёл уже который час операции. Всех разбойников, а было их пять человек, мы выловили и в ближайший лесок на допрос вытащили. Где они нам любезно сообщили, от кого именно получили заказ. Нет, не напрямую о Башкировых. От мелкого посредника, по чью душу мы сейчас и заявились.

Активировав глаза, я выломал дверь, проник внутрь, выдернул мужика и ушёл. Женщина, с которой он спал, только начала просыпаться и ничего не заметила.

Я ей пару серебряных монет оставил, за беспокойство, и шоколадку пацану. Сомневаюсь, что они причастны, а так хотя бы попроще будет, оставшись-то без кормильца. У забранного мужика шансы пережить эту ночь были околонулевые.

В эту ночь Дмитрий Башкиров проснулся от того, что его разбудил слуга.

— Господин, господин, — звал тот. — Беда случилась, вас требуют.

— Кто требует? — пробормотал Башкиров-старший, поднимаясь с постели.

Рядом заерзала жена, прикрыла рукой глаза. Слуга пришёл с лампой, и в её свете Башкиров разглядел встревоженное лицо.

— Гости требуют. Они в гостиной.

— Какие ещё гости⁈ — опешил Башкиров.

— Страшные, — ответила слуга и сглотнул.

Тут-то до мужчины и дошло, что это не глупость какая-то, а и правда самая настоящая беда. Ночь на дворе стояла. Добрые гости в доме бы оказаться не смогли.

Невольно Башкиров тоже сглотнул.

— Охрану поднимай, — шепнул он.

— Так это… — растерялся слуга. — Охрану того…

— Убили⁈ — испугался Башкиров.

— Не могу знать, господин. Меня из комнаты выдернули, за вами отправили. По пути видел, что охранники лицом в пол лежат.

Дмитрию Васильевичу совсем уж дурно сделалось. То, что в дом мог проникнуть подготовленный человек, можно было понять. Но то, что охрану положили, а он сам ничего не услышал, уже было за гранью.

Почему-то разом вспомнились все истории про Такена и то, как он к своим врагам ночью приходил. Обычно после этого оставалось пепелище.

— Тогда сыновей позови, — скомандовал Башкиров и принялся быстро одеваться.

В конце концов, это был его дом. И просто так мужчина сдаваться не собирался. К моменту, когда он оделся, Башкиров-старший был готов дать бой любому.

Вниз мужчина спустился как и подобает хозяину. Ничуть не выказывая страха. Там, сидя на диване, его ждал… Сначала Башкирову показалось, что это Люций, отпустивший волосы, но нет, это был другой человек. Куда более молодой.

— Дмитрий Васильевич, — воскликнул тот. — Доброй ночи.

— Ты что себе позволяешь, щенок…

Башкирову пришлось заткнуться, потому что ему к горлу прижали лезвие ножа.

— Тише, — сказал незваный гость. — Лучше ведите себя спокойнее. Мы пока никого не убили, но если кто-то дернется, то, будьте уверены, от дома останется один лишь пепел, а род Башкировых прекратит своё существование.

Башкиров посмотрел на говорившего с ненавистью, мысленно представив, как покарает его. Юнца это ничуть не впечатлило.

— Отлично, — сказал он. — Раз уж мы пришли к пониманию, то позвольте объяснить, зачем я пришёл. Быть может, сядете?

Нож исчез так же быстро, как и появился. Башкиров, поняв, что его больше никто не держит, воспользовался предложением и сел.

— Видите ли, — продолжил как ни в чем не бывало молодой мужчина. — Некоторое время назад на моих крестьян напали разбойники. Представляете?

— Лучше за своими землями надо следить, — процедил хозяин поместья.

— Я тоже так подумал и отправился разбираться, — закивал беловолосый, смотря на Башкирова не мигая.

А тот неожиданно для себя вспомнил, что такие же зеленые глаза, глаза убийцы, у Марии Вологодской.

— Выследить разбойников проблемы не составило. Вот они, кстати, — сын Люция повёл рукой, и на столик, который стоял между двумя диванами, упало шесть отрубленных голов. — Эти господа нам любезно сообщили, что получили заказ от посредника. Этого, — ещё один взмах, и на столе прибавилась отрубленная голова.

«Свежие», — отметил про себя Башкиров, внутренне поежившись.

— Посредник сообщил, что получил заказ от смотрящего.

Третий взмах, и ещё несколько голов вывалилось на стол. Места не хватило, и парочка из них упала на пол, залив кровью ковер.

— Смотрящий оказался самым несговорчивым, но и с ним мы нашли общий язык. Если выглянете в окно, то увидите столб дыма. Дом этого господина отлично пылает. Но самое интересное — этот господин сообщил нам, что заказ он получил от вашего старшего сына. А вот и он, кстати.

Башкиров вздрогнул, живо представив, как беловолосый сейчас достанет из кольца голову сына.

Тот действительно махнул рукой, глаза Дмитрия Васильевича распахнулись от ужаса.

Но нет, головы не появилось. Вместо этого откуда-то со стороны выплыл едва заметно светящийся шар. Внутри которого старший сын и находился. Он был жив, бешено вращал глазами, его лицо раскраснелось, а руки и ноги были заведены назад.

Башкиров вскочил и был в этот момент готов атаковать. Но как вскочил, так и споткнулся о насмешливый взгляд беловолосого. Тот только этого и ждал. Повода.

Усмирив страх и гнев, Башкиров сел обратно.

— Что будем делать, Дмитрий Васильевич? Такен просил меня никого из вашего семейства не убивать. Но просьбы на то и просьбы, что их не обязательно выполнять. Особенно когда вы не хотите быть добрыми соседями и вести дела честно. Мне ведь вашего не надо.

— Это переходит все границы, молодой человек, — холодно ответил Башкиров.

— Видите ли, господин Башкиров, вступить в королевство Такена вы сами отказались. А значит, на вас не распространяется защита моего учителя, как и законы королевства. Но Мастер милостив и добр, мне не хотелось бы его расстраивать. С другой стороны, мелкая вражда с вами мне тоже не нужна. Куда проще решить проблему радикально. Так что я вас спрошу один раз, господин Башкиров. Как вы предпочтете решить вопрос. Уладить дело миром или начать открытый конфликт?

Дмитрий Васильев посмотрел на сына, который ничего не мог сделать. И это полный легендарщик, который не раз бывал в Колодце и имел большой боевой опыт! Посмотрел в окно, за которым стояла темень. Прислушался к тишине в самом поместье и вокруг.

Уже прошло достаточно времени, чтобы охрана хоть как-то отреагировала. Получалось, что ситуация куда хуже. В комнате находился только беловолосый, с открытым лицом, но в черном костюме. И ещё одна фигура, полностью черная, не понять, кто это. Но несложно догадаться, что всё поместье, а возможно, и город, взяли под полный контроль.

— Я бы предпочёл решить вопрос миром, — ответил Башкиров то единственное, что ему оставалось.

— Отлично, — воскликнул парень. — Я рад, что вы проявили благоразумие. Давайте перейдем к деловой части нашего вопроса. Погибло трое мужчин, их семьи остались без кормильцев. Молодую девушку чуть не изнасиловали, она на всю жизнь получила психологическую травму. Думаю, хватит по сотне золотых за каждого пострадавшего, чтобы компенсировать их горе.

— Издеваешься⁈ — вскинулся Башкиров.

— Думаете, этого слишком мало? — невозмутимо спросил парень.

Башкиров промолчал. Он отчетливо понимал, что находится в невыгодном положении. Четыреста золотых — эта сумма не разорит род, но казну и свободные финансы изрядно потреплет.

— Хорошо. Я принесу деньги.

— Я подожду.

Пока Башкиров ходил до кабинета, открывал сейф, отсчитывал нужную сумму, успел подумать о многом.

Когда вернулся, Спартанец молча забрал деньги, достал лист бумаги и протянул мужчине.

— Что это? — спросил Дмитрий Васильевич.

— Это документ о продаже тех земель, из-за которых вышел спор. Вы же утверждали, что Лесник вам их продал? Я выкуплю обратно.

Башкиров забрал документ, прочитал. Точное описание земель. Цена — один золотой.

Это было наглостью. Ему собирались заплатить из тех денег, которые только что отняли.

— Ручку? — предложил беловолосый ублюдок.

— Благодарю, — сухо ответил Дмитрий Васильевич и подписал документ. — Теперь я попрошу отпустить моего сына и покинуть дом.

— Разумеется. Надеюсь, мне больше не придётся заглядывать к вам ночью, — улыбнулся напоследок парень и ушёл.