Академия для нечисти: Невеста Горыныча

Глава 12

Через лес продираться не так легко, как кажется!

Вот как, например, наслаждаться прогулкой, когда на каждом шагу пеньки да ямки красуются? И ладно бы маленькие и незаметные – так нет же, такие, что перепрыгивать приходится!

– Будто ураган прошел! – возмутилась Настасья, едва не навернувшись в особо глубокую рытвину.

– Почти угадала, – усмехнулся Ратмир, придерживая ее за локоток. – Лихо одноглазое ловили, а оно, сама знаешь, так просто в руки не дается.

Настя на это только покивала. Про Лихо слышала краем уха, но никогда не видела и надеялась, что и не увидит.

– Оно позабавилось немного и переселилось в другой лесок, а нам на память кочки да пенечки оставило, – продолжил Ратмир. – Ты внимательнее под ноги смотри, а то и правда споткнешься. Надо бы леших попросить, пусть приберут…

– А сами они до этого не додумаются? Или им все равно, что в подотчетном хозяйстве творится?

– Так нет тут своего лешего, пустует чаща. Надо бы кого-нибудь из подопечных прислать, пусть обживаются.

Настя задумалась, кто из ее знакомых по Погорынью на такую ответственную должность лучше всего подходит? Из богатырей, наверное, Лукьян бы справился. Такой же домовитый, хоть и суетиться любит. А из невест…

– А лешие только мужского пола бывают? – уточнила она.

– Почему так решила? – Ратмир удивленно нахмурил брови.

– Не видела других.

– Можно подумать, ты вообще много леших видела, – мужчина улыбнулся. – Женского тоже бывают, только редко. Не слишком девицам по душе в лесной глуши сидеть.

– А мне кажется, лес – это очень красиво, – тут же отозвалась Настя, разглядывая вековые деревья.

– Согласен. Очень красиво. Жаль, не все понимают.

Дальше они шли молча, лишь изредка прерывая тишину глухим «Осторожно!», особенно если на пути возникало существенное препятствие.

Вдруг Ратмир остановился.

– Что такое? – всполошилась Настя.

– Не двигайся…

В груди похолодело. Неужели вновь Тихон? Или этот… одноглазый, который лес раскурочил?

Настюша отошла за спину Ратмира и аккуратно взяла его за руку. В конце концов, у мужчины неплохо получалось защищать подопечную, пусть продолжает.

Ратмир пожал девичьи пальчики в ответ и ухмыльнулся.

– Не двигайся, – повторил тихонько. – А то всю ежевику перетопчешь.

– Ежевику? – Настя непонимающе округлила глаза, но, разглядев темно-фиолетовые, почти черные ягоды, вздохнула с облегчением: – А я-то уж думала…

– Кроме нас, здесь никого нет, – понял ее опасения Ратмир. – Не бойся. Давай лучше ягод наберем, а то идти еще долго, проголодаешься. Вы, русалки, всегда охочи до съестного.

Что правда, то правда: попав в этот мир, Настюша оценила прелесть хоть и простой, но вкусной пищи. Особенно когда поняла, что из-под ее рук всегда выходит приличное кушанье – и захочешь, не отравишься.

Ратмир набрал целую пригоршню и протянул девушке.

– Держи.

Русоволосый мужчина с широченными плечами, одетый в белую рубаху, казался сошедшим с древней картины. Настасья даже засмотрелась.

– Ну же, – шепнул он. – Бери скорее.

И ягоды в его ладони смотрелись так уютно, будто им там самое место. Не на лесном кустике, а на руках у Ратмира…

– Настасья?

– Да-да, спасибо, – кивнула она, принимая дар.

Ратмир бросил на Настю заинтересованный взгляд, но ничего не сказал. Мало ли, может, задумалась девица? Правда, Настасья была уверена, что он вполне понял причину ее медлительности, так же, как понял, отчего вдруг на щеках расцвел нежданный румянец.

Ягоды оказались очень сладкими. Нежные, сочные, медовые, такие, каких еще никогда не пробовала, – не чета безвкусице из супермаркетов! – идеальные для лесного путешествия.

– По нраву пришлись? – спросил Ратмир, наблюдая, с каким удовольствием Настя прихватывает губами очередную ягодку.

– Великолепные!

– Надо бы с собой набрать. – Он огляделся. – Вот только во что?

Тары не нашлось. Да и откуда ей взяться среди чащи? Свернули небольшой кулек из листьев лопуха, бросили пару горстей и отправились дальше.

– Нам правда долго идти? – неожиданно спросила Настасья, подхватывая подол, чтобы переступить очередной вывороченный пень.

– А ты думала, шучу? – Ратмир удивленно приподнял брови. – Далековато мы оказались, Погорынские горы отсюда не видны даже.

– И прутика нет…

– И прутика нет. Не уберег, прости.

– Ты меня спасал, – сказала Настя, пожимая плечами. – А я важнее прута, пусть он хоть сто раз волшебный.

– Верно, – Ратмир хмыкнул. – Важнее.

– Лишь бы Змей Горыныч не разозлился, что посеял такую ценную вещь.

– Не разозлится.

– Уверен? – заглянула ему в глаза Настюша. – Полагаешь, он тоже решит, что моя жизнь ценнее?

– Даже не сомневаюсь, – совершенно серьезно ответил мужчина.

Настя прищурилась. Неужели настолько хорошо знает дракона, что заранее убежден в его снисходительности? Может, они друзья? Это, конечно, звучит нелепо, но, в самом деле, могут же быть приятелями богатырь и чудище крылатое?

Наверное, могут…

Настюшка припомнила все, что слышала от Ратмира о драконище, и сопоставила с тем, как обычно отзывался сам Змей Горыныч о русоволосом богатыре. И решила: определенно могут.

– И прутик этот тебе наш добрейший руководитель самолично дал, так? – сделала определенные выводы девушка. – А у него откуда?

– Зачаровал. Змей Горыныч весьма сведущ в колдовских науках.

Ратмир едва уловимо улыбнулся, глянув на девушку, но тут же облекся в броню суровой сосредоточенности, разглядывая тропинку впереди. Впрочем, Настасья тоже не стала акцентировать внимание на разговоре, ее мысли скользнули совсем в другую сторону – издалека послышался звук льющейся воды.

– Ручей! Ледяной!

– Не замерзни.

– Ты попробуй только!

– Уже напился.

– Прозрачный, как хрусталь!

– Лесные ручьи всегда чистые, особенно в такой глуши.

– Вкусный!

– Рад, что понравилось.

– И холодный!

– Ты уже говорила.

Настя шумно фыркнула и в который раз приникла к студеной свежести. Что говорить, пить хотелось неимоверно! Блуждание по лесу не прошло даром, хотелось умыться и ополоснуть ноги. Настюша, собственно говоря, так и поступила, глянув на мужчину пристальным взором. Ратмир чуть улыбнулся, но повернулся спиной, позволяя девушке приподнять подол и обтереться до самых бедер.

– Ночь наступает, – вдруг сказал он, поглядывая на верхушки деревьев.

– Ну так пора уже! Хотя я давно потеряла счет времени. Заночуем тут?

– Нет, пойдем дальше.

– Но здесь есть вода, да и полянка милая, – непонимающе ответила Настя, поправляя юбку и придавая себе скромный, приличествующий воспитанным девицам вид. – Зачем куда-то идти? Или впереди еще один ручей имеется?

– Ручья не обещаю, но кровать с мягкой периной попытаюсь найти, – сказал Ратмир.

И это прозвучало очень обнадеживающе. Настюша даже в какой-то момент подумала, что все слова о длительном пути не более чем шутка и до Погорынья на самом деле всего ничего, но, оценив решительный вид Ратмира, поняла, что надежды напрасны. Если и будет кровать, то точно не в родной комнатке.

Вздохнув, она протянула руку и обреченно выдала:

– Ну что ж… Веди.

Совершенно неожиданно тропинка уперлась в избушку.

Настюша так опешила, что громко ахнула едва ли не в ухо провожатому. Ратмир осуждающе покачал головой.

– Какая же ты все-таки горластая… А говоришь, исправилась.

– Ничего не горластая, это от испуга, – пояснила Настя и глянула на мужчину. – И вроде бы про то, что исправилась, я говорила не тебе, а Змею Горынычу…

– Обоим сказала.

– Нет, я точно помню. Только ему.

– Настасья, не спорь, – поморщился Ратмир. – Ты это каждому второму говорила, так что не надо.

Он подошел к деревянной двери и распахнул створку.

Настя проводила богатыря подозрительным взором, но промолчала. Хотя она точно помнила, что ту фразу только Змей Горыныч слышал, причем совсем недавно. Вряд ли он передавал кому-либо дословно их разговор, а значит… Да ничего это не значит! Настюша тряхнула головой, решив подумать обо всем позже, и направилась вслед за Ратмиром изучать временное пристанище.

Избушка оказалась заброшенной и совершенно непригодной для ночевки. Ну, это Настя так решила. А Ратмир лишь довольно потер руки и принялся шарить на кривых полках.

– Что ищешь?

– Уже нашел, – ответил он, вытаскивая свечку. – Повезло, без света сидеть не придется.

М-да… В тусклом пламени свечи домишко казался еще более жалким. Настя поморщилась.

– Не по нраву? – хохотнул мужчина. – Другого все равно нет. Держи, – и вручил ей метлу. – Приберись, чтобы от пыли не задохнуться, а я пока соломы для ночлега принесу, видел под навесом пару тюков.

Ратмир вышел, а Настя принялась за уборку. Конечно, это совсем не то, чем хотелось заниматься перед сном… Но иначе было не уснуть, Ратмир оказался прав: из-за пыли дышать было тяжело, видно, избушка очень давно не принимала гостей.

Выметя весь мусор на улицу, облокотилась о дверной косяк и прикрыла глаза.

– А вот и я.

Ратмир появился из темноты с огромной охапкой сена – и как только в руках удержал!

– Посторонись!

Настя шагнула в сторону, пропуская мужчину. Идти следом не хотелось. Дом казался неприветливым, колючим, словно был не рад посетителям. Будь возможность, Настюша ни за что не осталась бы тут на ночь! Но увы, в темноте особо по лесу не поплутаешь, так что надо довольствоваться малым. И вообще, им очень повезло, что на пути возникла эта сторожка. Ратмир словно знал, где именно она находится, и шел целенаправленно… Хотя что тут удивительного? Насте иногда казалось, что русоволосый мужчина знает обо всем на свете.

– Ну все. – Он появился за спиной, заставив девушку вздрогнуть. – Готово. Можно ложиться.

– Хорошо, спасибо.

– Не пойдешь, что ли? Неужто не устала?

– Устала, конечно, но здесь так прохладно. – Настя подняла голову к звездному небу, едва видневшемуся сквозь верхушки густых крон. – И красиво…

– И комаров много, – хмыкнул Ратмир, прихлопывая особо наглое насекомое. – Не задерживайся, а то съедят.

– Не съедят, я невкусная.

– Тогда налетят скопом и унесут в далекие дали.

– Один раз уже так унесли. – Она тоже улыбнулась. – Ничего, выжила.

– Ну ты сравнила.

Мужчина покачал головой и скрылся в темноте домика, оставив Насте свечу.

– Погасить не забудь! – крикнул напоследок.

Настюша простояла минут сорок, прежде чем решилась пойти спать. Каково же было ее удивление, когда поняла, что лежанка в комнате только одна и почивать на ней уже изволит сам Ратмир.

– Как так-то? – опешила Настюша. – А я?..

Покрутила головой, осматривая помещение, но ничего похожего на постель больше не нашла. Быть не может, чтобы мужчина принес соломы только себе!

– Не пыхти, – шепнул Ратмир, не открывая глаз. – Ложись спокойно.

– Куда?!

– Сюда. Не поместишься, что ли? – Он чуть сдвинулся в сторону.

Настя недоверчиво свела брови.

– К тебе?

– Видишь другое место? Навес протек, солома почти вся мокрая. Это единственная сухая, что сумел собрать. Ложись и не шуми.

Ратмир повернулся на бок и показательно притих. Настя поджала губы. Дело принимало неожиданный поворот, и это, признаться честно, вызывало неопределенные мысли. Особенно неопределенным было странное тепло в груди, которое последнее время возникало все чаще и чаще.

– Я не собиралась спать с тобой, – шепнула девушка, не особо надеясь на ответ.

– Поверь, я тоже, – буркнул Ратмир. – Можем не спать, но тогда завтра никуда не пойдем.

Немного подумав и решив, что он прав (тем более ночь – это не то время, когда хочется рьяно отстаивать права и личные границы), Настюша аккуратно прилегла рядом.

– Надеюсь, ты не храпишь.

– Не знаю, – мужчина демонстративно зевнул. – Вроде никто не жаловался. А ты?

– Тоже не жалова… В смысле я же ни с кем не засыпала рядом, откуда мне знать?

– Вот и проверим.

Настюша прикрыла глаза, но уснуть никак не получалось. Где-то скреблись насекомые, ухал филин, шумел ветер… Старенький домишко оказался полон странных звуков, которые тоже не способствовали спокойному сну. Да еще Ратмир… Ох, такая близость навевала множество разнообразных мыслей, причем некоторые из них были слишком… личными.

Настасья горестно вздохнула.

– Чего сопишь? – тут же прозвучал вопрос.

– Не спится.

– И мне не спится. – Ратмир повернулся на спину. – Еще и филин раскричался, как назло.

– Может, в лесу кто-то посторонний? – Настя приподнялась на локте, стараясь всмотреться в проем крошечного окошечка.

– Не должно никого быть. Птица просто нервничает.

– С чего ей нервничать?

– Змей Горыныч рядом, вот и буйствует, – нехотя ответил Ратмир, кривя губы. – Местный филин со Змеем весьма недолюбливают друг друга. – Мужчина повернул голову, и Настюшка увидела, как в ночной темноте блеснули его глаза. – Знаешь отчего?

– Отчего?

– Когда-то давно, по детству еще, Змей добычу отнял.

– У филина?! Зачем?

– Поозорничать хотел. Потом от батюшки такой нагоняй получил, что больше тварь лесную обижать даже мысли не возникало. Вот только филин злопамятный попался, с тех пор отомстить пытается, то в хвост клюнет, то на макушку нагадит. М-да…

Настя хихикнула. Воображаемый вид обгаженного Змея Горыныча здорово поднял настроение.

– А ты откуда знаешь такие подробности о нашем доблестном наставнике? – весело спросила она.

– Так это, Змей сам как-то поведал, – отмахнулся Ратмир. – У него вообще историй интересных много за жизнь скопилось. Хочешь, еще расскажу?

– Нет, не хочу. – Настюшка устроилась удобнее. – Расскажи лучше про себя.

– Про меня?..

Казалось, Ратмир растерялся. Хотя ничего удивительного в желании узнать чуть больше про привлекательного богатыря Настасья не видела.

– Чего про меня рассказывать? – тихонько ответил мужчина. – Молодым девицам обычно жизнь Змея Горыныча интереснее, они потом ее деткам пересказывают как волшебную сказку.

– Но мне про тебя послушать хочется.

– Да ну… Глупости говоришь. С чего тебе такое слушать… Давай лучше спать.

Ратмир замолчал, но вместо того, чтобы последовать собственным словам, принялся хмуро разглядывать потолок.

А Настюшка рассматривала его профиль, силясь понять, с чего вдруг глупые девицы предпочитали слушать про хвостатого дракона, когда рядом есть такой занимательный и весьма соблазнительный экземпляр.

Так и уснула.

Утром Настя проснулась первой. Потянулась, улыбнулась и осторожно поднялась. Спящий Ратмир выглядел весьма обаятельно и безобидно, так что будить его совершенно не хотелось. Решив дать мужчине чуть больше отдыха, она покинула жилище на цыпочках, молясь всем богам, чтобы не скрипнули старые половицы. Удивительно, но домик словно поддерживал девушку в этом стремлении и специально старался смягчить шаги.

Выйдя на улицу, Настюшка задрала голову к небу.

– Часов семь утра, – каким-то шестым чувством определила она, так как небо в определении времени ничем не помогло: чистое, голубое, летнее. – Или восемь. А может, даже девять.

Погадав для приличия еще немного и уверившись, что точно не позже десяти, Настя решила озаботиться завтраком. Ну а что? Мужчина побеспокоился о ночлеге, значит, ее святая обязанность – накормить богатыря.

В свете дня лесная сторожка уже не выглядела такой мрачной, поэтому Настюшка вновь заглянула внутрь, разглядела брошенный в углу котелок с тремя деревянными ложками и, аккуратно подхватив их (главное не шуметь), вернулась на свежий воздух.

Удача сопутствовала, не иначе! А как еще объяснить, что все манипуляции, в том числе поход к ручейку за водой, сбор сухих веток и разведение костерка, прошли без шума, гама и каких-либо неприятностей?

Настюшка гордо водрузила котел на треногу над огнем.

– Ну что ж, помогай, магическая сила, – сказала она, зажмурившись и полностью отдавшись во власть эмоций и ощущений.

Сделала несколько шагов в сторону, к чему-то прислушалась… и, улыбнувшись, решительно направилась в сторону неприметного кустика.

– Так-так, что у нас тут?

Под ветками красовались грибы. Втянув носом воздух, уверилась в их съедобности, сорвала девять штучек и вернулась к котлу.

– Будет грибная похлебка. Не совсем утреннее блюдо, но определенно лучше, чем ничего.

Настя еще несколько раз подходила ко всяким кустикам, пенечкам и зарослям, ведомая магией. Набрала каких-то корешков, листиков, ягод, даже один здоровенный овощ выудила (похожий на капусту, но точно не она).

В итоге варево приобрело потрясающие цвет и консистенцию. Про запах и говорить нечего: он буквально мутил разум.

– Лишь бы не отравиться, – шепнула Настя, зачерпывая похлебку. – Черт возьми! Действительно вкусно!

– Что вкусно?

Голос Ратмира раздался так неожиданно, что девушка вздрогнула, взмахнула руками и задела котел. Тот сорвался с треноги, описал полукруг и горделиво рухнул на землю, выплескивая обжигающее содержимое прямо на Настю.

Еще чуть-чуть – и ожог был бы обеспечен, но сильные руки вовремя подхватили ее и прижали к себе.

– Проклятье! – выругался Ратмир. – Как можно быть такой…

Он не закончил фразу, потому что девушка судорожно сжала его за плечи. Их лица оказались невероятно близко, Настя чувствовала, как мужское дыхание обжигало шею и щёки, завязывая в груди тугой узел из надежд, мечтаний, каких-то горячих, трепетных ожиданий.

Она завороженно смотрела в глаза Ратмира и понимала, что пропала… Раз и навсегда. Именно сейчас. В эту минуту, в одно мгновенье. Окутанная магией старого заговора и пробудившегося чувства.

– Как можно быть такой неуклюжей, – наконец закончил мужчина более спокойным тоном, возвращая ее в реальность.

– Я нечаянно.

– А обожглась бы? Эх ты…

Ратмир отступил на шаг, медленно отводя взор. Настюша могла бы поспорить на что угодно, что он сейчас смущен так же, как она. Прилившая к лицу кровь и сбившееся дыхание выдавали богатыря с головой.

– Хотела завтрак приготовить, – шепнула Настя, чувствуя, как на губах сама собой расцветает улыбка.