Академия для нечисти: Невеста Горыныча

Глава 6

Змей тихонько проследовал за Настасьей в дом и теперь с интересом взирал на представление. То, что у русалочки опыта немного, он понял еще прошлым вечером, но того, что она действительно решится исполнить задуманное, не ожидал. А впрочем… Хотела жениха поскорей – получай.

Староста обернулся и впился удивленным взором в трепещущую девушку.

– Э-э? – выдал он.

Змей аж глаза прикрыл от подобного красноречия.

– Доброго дня, говорю, досточтимый Антип Дормидонтович, – повторила Настасья. – Все в трудах и заботах пропадаете, на отдых времени не остается. Ах, Антип Дормидонтович, лучшие годы загубите!

Голосок русалочки звучал нежно, обволакивающе, да и сама она выглядела весьма заманчиво, Змей оценил.

А вот староста продолжал лупать глазами, не спеша вступать в диалог.

– У вас ведь сейчас самый привлекательный возраст! – Настасья сделала крохотный шажок вперед и повела плечиком. – Молодость и глупость, когда кровь бурлит, остались далеко позади, до пенсии и путевки в дом престарелых всего пару годочков, зато голова убелена… то есть блестит от дум ученых. Сразу видно – шикарный мужчина.

Змей вздернул бровь. По его разумению, девица несла полную ерунду, но старосте вроде нравилось.

Он встал с кресла, подкрутил усы и сказал:

– Откуда ж ты такая взялась-то? Как в терем вошла?

– Для меня преград никаких нет, – улыбнулась Настасья. – Если сердце путь к милому держит, то любые двери откроются.

– А милый у тебя кто?

Змею на миг показалось, что Настя только глаза закатит от такой несообразительности, но нет, девица сделала еще шаг и ткнула тонким пальчиком в пузо старосте.

– Вот мой милый. Все ночи тоскую, сквозь сон шепчу заветное имя – Антип Дормидонтович…

Староста сомлел.

Еще бы! Не каждый день молодая красавица в любви признается и явственно намекает на близкое общение. Змей даже немного ему посочувствовал. Совсем чуть-чуть. Более сильных переживаний староста не заслужил.

А Настасья молодец… На первый взгляд и не скажешь, что в русалке такой огонь живет. Что может вот так запросто справиться с заданием, которое, признаться, было назначено не всерьёз. Змей ухмыльнулся, наблюдая, как девушка обходит кругом жертву, выискивая, чему бы еще сделать комплимент.

– Усатенький какой, – наконец выдала она, решив, что больше хвалить нечего. – Сразу видно – мужчина хоть куда.

Староста приосанился.

– А то ж! – крякнул он, масленым взглядом пробегая по формам девицы. – Как звать тебя, красавица?

– Клара Карловна, – не задумываясь ответила Настя.

Змей даже запнулся, пару раз попытавшись быстро повторить это имечко, но старосте, видимо, море было по колено, потому как он лихо приобнял Настюшку и шепнул:

– Кларуша моя златовласая…

Настя дернулась в сторонку, вывернулась и рассмеялась звонким девичьим смехом.

– Еще замуж не позвал, а уже ласку пробуешь? Нет, ясный сокол, вначале женись.

– Как так – жениться?

– А вот так. Я девушка приличная, нецелованная! – Настасья чуть закусила нижнюю губу и метнула на Антипа Дормидонтовича лукавый взор. – Батюшка у меня строгий, но на приданое очень щедрый.

– Приданое – это хорошо… Да только не рано ли такому молодцу жениться?

Настя с сомнением оглядела лысеющую макушку и вздохнула:

– Ах, сердце разбито! А если уговорю батюшку приданое увеличить?

– Даже не знаю…

– Пять, нет, десять сундуков с чистым золотом!

Староста облизнулся. Такое приданое на дороге не валяется, ради такого можно и жениться.

– А кто у нас батюшка? – добавив в голос меду, поинтересовался он.

– Водяной, – смущенно выдала Настасья и шаркнула ножкой.

М-да… Не на такой ответ, видимо, рассчитывал толстопузый должник. Вон как побледнел. Змей опять ухмыльнулся.

– Водяной?! – взвизгнул староста.

– А что удивительного? – вопросила русалка.

– Так ты… ты… не человек?!

– Я лучше человека.

– Сгинь, нечисть!

– Фи, как грубо, – сдвинула брови Настя. – Не нечисть, а прекрасная дева, волею случая влюбившаяся в простого смертного. Существенная разница, не так ли?

– Изыди!

– Ну же, душа моя, Антип Дормидонтович, не печальтесь! Что плохого в моей нечистой сущности? Глупости все, бабьи сплетни… Одно ваше слово – и батюшка кроме богатого приданого одарит меня и простой человеческой душой.

– Ой, врешь!

– Разве могу солгать тому, кому сердце отдала? Ночами не спала, о супружеской ночи мечтала. Одно слово батюшки – и никто никогда не узнает, кем я была…

– Обычной девкой сделает, что ли? – недоверчиво уточнил староста.

– Именно так.

Настасья потянулась вперед всем телом, повела обнаженным бедром, перебросила волосы на спину, открыв пред сладострастными мужскими очами обтянутую белой рубахой грудь. Староста икнул. Змей нахмурился.

– А он точно может? – Антип Дормидонтович протянул руку к русалке, но тут же отдернул.

– Точно.

– И правда посвататься, что ль…

Староста осоловевшим взглядом рассматривал девицу-красавицу, высчитывая размер будущего приобретения. Десять обещанных сундуков! Ради такого и с вольной жизнью расстаться можно. Тем более невестушка ой как хороша…

Змей пристально наблюдал, как меняется выражение мужского лица. И чем довольнее растекалась улыбка, тем ближе староста был к согласию.

– Решено! – Он хлопнул в ладоши. – Сватаюсь!

– Чудесно, сокол мой! – Настасья взмахнула ресницами. – Тогда прямо сейчас идем к батюшке? Ведь нет никаких причин затягивать?

– Э…

Антип Дормидонтович вспомнил про долг. Глянул на девицу, скользнул взглядом по белому бедру (русалка шаловливо тряхнула юбкой, вызвав у «жениха» обильное слюноотделение) и поморщился.

– Я давеча твоему батюшке пару монеток задолжал, – признался он. – Может, из приданого вычтет?

– Может, и вычтет. А может, не даст согласия на брак, – горестно вздохнула Настя. – Как же он любимую дочку доверит такому неблагонадежному человеку?

Староста тоже немного повздыхал. Потом подошел к кровати и вытащил из-под подушки кошель. Подержал и нехотя, будто смиряясь с собственным бессилием, протянул девице…

Но не успела Настя его схватить, как распахнулась дверь в опочивальню, влетел Лукьян и с криком «Повариха вернулась!» сунул девушке в руку прутик.

Настасья тут же оказалась перед дворцом Змея Горыныча.

Аленка с интересом наблюдала, как Настюха гоняет по двору одного из богатырей.

– Остолоп! Дурак! Безмозглый увалень! – орала она, стегая каким-то прутиком парня по мягкому месту.

Тот подпрыгивал и что-то бубнил, прикрывая зад обеими руками.

Настя как раз особенно сильно его приложила, и богатырь припустил быстрее.

– Хорошо бежит, – раздался рядом чей-то голос.

Аленка обернулась и увидела удовлетворенную драконью морду.

– Умело удирает, – согласилась она. – Не знаете, случайно, что у них стряслось?

– Случайно знаю.

Но если Алена рассчитывала на подробности, то Змей Горыныч лишь оскалился и направился по своим делам.

Настя злилась.

А как не злиться, если заветное золото было почти в ее руках?! Кто ж мог подумать, что богатырь так распереживается, что побежит спасать русалку? Был уверен, что не справится, испугался, что на вилы поднимут. Хотел сделать как лучше, а получилось… то, что получилось.

– Дурак, – в который раз сказала она и направилась к себе в комнату.

Хотелось умыться и переодеться. Слащавые взоры старосты, который чуть ли не облизывался, глядя на внезапную невесту, оставили неприятные ощущения. Эх, бедная русалочья доля!

Насте было обидно, что ничего не вышло, но в то же время она решила: справилась один раз, справится и потом. И вовсе не обязательно, чтобы объектом обольщения был противный толстопуз. Можно же найти приятного мужчину… В памяти почему-то возник образ Ратмира. Настя поморщилась. Вот его-то как раз соблазнять больше не хотелось. Ни к чему!

Если уж ей суждено найти большую любовь в этом мире, то избранник должен быть идеальным. Таким, с которым и в ад, и в рай отправиться не страшно было бы. Чтобы любил, холил, лелеял, нежил, уважал, обожал, почитал, боготворил и носил на руках.

Ратмир определенно не подходил ни под одну категорию – слишком непрошибаемый. Зачем такой в мужьях? Сплошные волнения, а не семейная жизнь.

Настя поплескала водой на лицо, утерлась и, прислушавшись к голосам идущих по коридору девиц, заторопилась на ужин.

Змей Горыныч восседал во главе стола.

Обычно он питался отдельно, дабы не смущать людей огромными клыками, но сегодня сделал исключение. И, видя, как дракон на нее косится, решила, что это исключение вызвано именно ею.

– Так-так, – сказал Змей Горыныч, поглядывая на учениц. – Все девицы пришли вовремя. А богатыри что же, запаздывают?

Но не успел договорить, как последние двое парней, действительно чуть задержавшиеся, прошмыгнули в столовую и присели на лавку.

Помещение было огромным. Но это и понятно. В обычной горнице не разместишь сотню подопечных, да и сам драконище был немаленьких размеров, так что для принятия пищи приспособили самую большую комнату в замке. Конечно, Настя знала, что он пользуется еще несколькими для личных нужд (сама недавно в одной из таких роллами его угощала), но все же именно эта столовая как нельзя лучше подходила для общих собраний.

– Приступайте, – кивнул Змей Горыныч, разглядывая яства.

Видимо, выбирал что повкуснее.

Настюшка была не такой придирчивой, поэтому смело схватила несколько блинов и придвинула поближе тарелочку с вареньем. А что? Она сегодня испытала огромный стресс! Его положено заедать сладким.

Насытившись, Настенька пригубила чай и довольно огляделась. Одни девицы последовали ее примеру и ограничились блинами, другие же с удовольствием уплетали кашу с мясом, запивая квасом. Аленка, например, так вообще соорудила бутерброд из блина, овощей и жареного куриного крылышка. Как она это будет есть, Настя не представляла, но если вспомнить, что по вкусовым пристрастиям можно понять характер человека, то Алена о-о-очень многообразная личность.

А вот Лукьян, который одной рукой наворачивал кашу, другой намазывал варенье на хлеб, сразу ясно, человек простой, хоть и нервный.

Настя пробежалась по остальным богатырям и удивленно приподняла брови… Ратмира среди них не наблюдалось.

Интересно, неужели тоже на каком-нибудь задании? Вот бы узнать, что ему поручили. Но кого о таком спросить? Не у самого же Змея Горыныча интересоваться!

Быть может, Настюша и забыла бы об этом, но тут вдруг дракон громко сказал:

– Настасья! После ужина поднимись ко мне в башню. Поговорить надобно.

И тут же взоры всех присутствующих обратились в ее сторону. Раздались шепотки. Девицы недоумевали, парни хмурились. И только Лукьян, виновато повесив голову, упорно смотрел только в свою тарелку. Видимо, знал, о чем будет беседа.

В башенке царили мрак и тишина. Даже вредное зеркало молчало, что было крайне удивительно. Может, его вообще нет? Разбили стекляшку? Продали? Выкинули на свалку? Настя с подозрением огляделась. Ну не может же ей так повезти… Или может?

К сожалению, зеркало нашлось довольно быстро. Стояло себе тихонечко в углу и посапывало. Жаль.

– Не буди, – прозвучал голос Змея Горыныча. – А то потом до самого утра болтать будет, не угомонишь.

Настя оглянулась. Дракон стоял в дверях и со странным любопытством рассматривал девушку.

– Иди сюда, садись на лавку, – велел он, указывая на коротенькую лавочку возле окна. – Ну, рассказывай, Настасья. Как день прошел? Справилась ли с заданием?

– Справилась, – нахально ответила Настюшка.

– Хорошо. А золото где же?

– У Лукьяна спрашивайте. Он как раз вошел в тот момент, когда староста собирался долг отдать.

– С Лукьяном уже беседовал, теперь хочу тебя послушать.

– А я хотела бы знать, что богатырь вам рассказал. – Настя глянула дракону прямо в глаза, но, поняв, что ответа не добиться, пожала плечами: – Со своими обязанностями справилась превосходно. Завлекла, очаровала, золото вытребовала.

– Хм… – Змей Горыныч чуть расширил ноздри. – И как? Понравилось?

– Что?

– Завлекать и очаровывать понравилось? Привычная русалочья работа, ты этому делу можешь хоть сейчас молодняк обучать. Невелика наука волосами тряхнуть, ноги оголить, сладким голосом по мужскому сердцу растечься.

– Можно подумать, был большой выбор, – насупилась Настя.

– На самом деле был. – Змей Горыныч поднял когтистую лапу и неожиданно дернул Настасью за косу. – Русалка русалке рознь! Кто-то молодцев в болотную тину заводит сладкими речами, а кто-то венки вьет на поляне да путникам дорогу указывает. Если бы не требовала скорой учебы, узнала бы об этом. Я же не для собственного удовольствия вас здесь держу, мудростью делюсь, про мир, в котором жить предстоит, рассказываю. Вам с этими знаниями потом век коротать!

– Если на вилы не поднимут.

– Будешь уметь с простыми людьми общаться, никто и никогда не заподозрит в тебе нечисть. А если все же узнают… Ну что ж, и для этого волшебная наука имеется. Расскажу, как исчезать по желанию и появляться там, где сама захочешь. – Горыныч взмахнул хвостом. – Только за один день этого не постичь, тут время нужно.

– Я научусь, – улыбнулась Настя.

– А терпения-то хватит?

– Хватит.

Настя поймала Лукьяна недалеко от своей комнаты. Прижала к стене и грозно спросила:

– Что ты там Змею Горынычу наговорил, бестолочь?!

– Ничего, а что? – удивленно моргнул богатырь.

– Откуда он узнал, что я юбку поднимала, волосы распускала и вообще… Будто сам видел, как старосту обрабатывала!

– Это не я! Я ничего не рассказывал!

– Угу, так и поверила.

– Честно, не рассказывал. – Лукьян оторопело почесал ухо. – Он только с тобой успел побеседовать, а мне велел утром приходить. Злой больно, что должок вновь не взяли.

– Не «не взяли», а ты не взял. Сам испортил, сам и отвечай. – Тут Настюшка прищурилась, пристально оглядела парня и вдруг поинтересовалась: – Кстати, а что ты здесь делаешь? Богатыри на другом этаже живут.

– Просто гулял.

– Гулял, значит, – хмыкнула Настя. – Ну ладно, гуляй дальше.

Она махнула рукой, будто давала разрешение, а сама медленным шагом направилась к своей комнате. Неспешно распахнула дверь, вошла и тихонько прикрыла… но не до конца.

Приникнув к щелочке, Настюшка наблюдала, как оставленный в одиночестве богатырь отправился в дальний конец коридора, к самой последней спальне. Осторожно сунул под дверь записку и торопливо удалился.

– Какие чудные дела творятся… – задумчиво пробормотала Настя. – А ведь я знаю, что за зазноба в этой спаленке обитает… Ну, Аленка! И ничего не сказала, а еще подруга называется!

– Настасья!

Настя обернулась. На дорожке, прямо под раскидистым кленом, стоял Ратмир.

– Доброго утра, Настасья.

– Доброго, – удивленно кивнула девушка.

В последнее время она с подозрением относилась ко всем богатырям, поэтому появление уже знакомого Ратмира тоже вызвало некоторые опасения.

– Чего хотел?

– Змей Горыныч распоряжение для тебя оставил, – сказал мужчина с едва заметной усмешкой.

– Правда? А что сам не осчастливил? – Настя вскинула брови. – Неужели постеснялся?

– Язык у тебя, Настасья, как помело. Метет первое, что на ум приходит, не давая себе труда хоть немного осмыслить сказанное. Вроде девка неглупая, а иногда такую дурь ляпнешь, – недовольно покачал головой Ратмир.

– Можно подумать, вы тут все высокой речью вещаете, – пробурчала в ответ девушка, но спорить не стала. – Давай задание и иди куда шел.

– Задание на словах передам, а шел я напрямую к тебе, вместе работать будем. Змей Горыныч решил, что за тобой особый пригляд нужен.

– Приглядел уже один… Может, я лучше одна? А то мало ли.

– Ну, ежели боишься, то Алену с собой бери, – улыбнулся Ратмир. – Нам с домовыми знакомиться придется, а Алена очень хорошая домовушка, глядишь, подскажет что-нибудь дельное.

Настя ошарашенно воззрилась на богатыря. Про домовых она слышала давно от бабушки, что те помогают хозяйство вести да за жилищем приглядывают, но больше ничего не знала.

– Настоящие домовые? – уточнила она.

– Самые настоящие, – подтвердил Ратмир. – После обеда обе приходите сюда, расскажу, куда пойдем и чем именно станем заниматься.

Конечно, новое задание звучало интересно, Настасья ничего не имела против знакомства с древними представителями нечисти, но навязанный контроль весьма напрягал. Хотя Ратмир был куда адекватнее Лукьяна… Остается надеяться, что на этот раз все получится и Настюша сумеет доказать Змею Горынычу, что вполне годится на роль настоящей невесты.

Возвращение в родной мир – это то, ради чего стоило потерпеть любые невзгоды!

После обеда, как и было обещано, под раскидистым кленом их поджидал русоволосый богатырь.

Он вежливо поздоровался с Аленой, кивнул Настюшке (виделись, мол) и повел девушек в ближайшую деревеньку. Именно в ней девушки закупались продуктами для изумительных славянских роллов.

– Кстати, – зашептала Настя, едва заметив знакомый рынок. – А ты со своим Буреем встречалась, как договаривались?

– Встречалась, – ухмыльнулась Аленка.

– И?

– Что «и»?

– Как встреча прошла?

– Нормально.

– Это все? Просто «нормально»? – Настин шепот посуровел. – Неужели он такой неинтересный человек, что в памяти от общения осталось только слово «нормально»?

– А что делать? – пожала плечами Алена. – Я обычно не фонтанирую эмоциями, как ты. Нормально встретились: немного погуляли, поговорили.

– Жениться обещал?

– Настюха, я современная женщина! Мне не нужны свадьба и пеленки.

– Женщина-то ты современная, но в здешнем мире именно свадьба и пеленки свидетельствуют об искренности чувств. А если их в планах нет, то…

– Да есть они в планах. Есть. – Алена поморщилась. – Только в очень далеких. Так сказать, в наидальнеших.

– Все с тобой ясно, – усмехнулась Настя и, покосившись на идущего впереди Ратмира, вдруг вспомнила о Лукьяне. Хотела поинтересоваться про записку, что тот подбросил под дверь, но решила промолчать. Это была не ее тайна, а значит, обсуждать ее не стоило.

Наконец Ратмир остановился возле невысокого дома, стоявшего в самой середине деревни.

Окруженный со всех сторон высоким забором, дом выглядел внушительно и добротно. Жить в таком, наверное, одно удовольствие.

– Ох! – Аленка вдруг заволновалась.

– Что случилось? – удивилась Настюша.

– Это же дом Бурея…

Подруга закусила губу, явно не ожидая от сегодняшнего задания ничего хорошего. Настя ее понимала. Во-первых, «работать с домовыми», как выразился Ратмир, значит снять маскирующий амулет и предстать в истинном обличье нечисти (как уж люди понимали, кто именно перед ними, Настасья до сих пор не разобралась, на ее взгляд, разницы не было), и если Бурей такой увидит свою возлюбленную, то вряд ли обрадуется; а во-вторых, раз Ратмир привел их в этот дом по велению Змея Горыныча, значит, тот знал об Аленкином самовольстве и вполне мог как-либо наказать. А на что способен рассерженный дракон, проверять не хотелось.

– Ну вот, – Ратмир толкнул калитку и вошел во двор. – Нам сюда. Ну же, красавицы, не медлите, чем раньше начнем, тем раньше закончим.

Девушки переглянулись и нехотя сделали несколько шагов.

Калитка со скипом захлопнулась.

– Идите в дом, – сказал мужчина. – Остановитесь в сенях и снимите амулеты.

Настя с Аленой сделали так, как он велел, и замерли. Воздух вокруг вдруг потяжелел, а перед ними вдруг появились очертания несуразных фигур.

Два существа невысокого роста: один с кудрявой бородой и небольшим брюшком, весь такой окладистый и благообразный, а второй – худощавый, молоденький, с едва прибивающимися над верхней губой усиками. От людей их отличали странные, будто затянутые паутиной глаза.

Незнакомцы взирали на девушек с пристрастием, но без враждебности.

– Знакомьтесь, – выступил вперед Ратмир. – Вот, Настасья и Алена. Из-под крыла Змея Горыныча к вам в помощь прибыли. А это местные домовые.

При этих словах Настасья глянула на Аленку, памятуя, что та вроде тоже как домовушка, хоть глаза у нее и чистые, без всяких неестественных примесей. Но подруга с таким же удивлением рассматривала новых знакомых, явно не понимая, что происходит.

– Хорошие помощницы, – одобрительно кивнул старший. – Справные.

– Справные, – эхом откликнулся младший домовой. – Хорошие.

– Одна, гляжу, нашей породы, – старший уставился мутным взором на Алену. – А вторая чужачка.

– Она русалка, – пояснил Ратмир.

– Зачем привел?

– Девица особой науки требует. Вот Змей Горыныч и решил: пусть на жизнь изнутри посмотрит. Как известно, житейский опыт – самое ценное знание.

Домовые согласно покивали и пригласили в комнаты.

– Вот тут, значит, сегодня прибраться надобно, – младший потыкал пальцем в углы. – Окна протереть, воды наносить, белье замочить, посуду помыть, ужин подогреть, одежду проветрить, дыры заштопать, рубахи разгладить, дрова нарубить, грядки прополоть, урожай собрать. Потом, как с первостепенным управитесь, обойдите дом кругами, гляньте, где подправить надо, а то ставни скрипят, крыша прохудилась, дверь заедает, в подполе мыши, на крыше вороны, в огороде кроты. Дел на сегодня немного.

Настасья оторопело сглотнула. Если это немного, то что происходит, когда работы действительно немерено? М-да, нелегок быт простого домового… Почти всю работу за жильцов делают.

– А что сами хозяева? – спросила она. – Почему все так запущено? Неужели ни к чему не приспособлены?

В какой-то момент Настя даже забыла, что дом принадлежит тому самому Бурею, пленившему Аленкино сердце, но, вспомнив, решила, что подруге полезно посмотреть на избранника с другой стороны. Тем более сама Алена так же оторопело рассматривала окружающую обстановку.

– Почему же не приспособлены? – удивился старший домовой. – Хороший тут хозяин. Умелый. Сам все делает, нам лишь мелочи остаются. И жена у него бережливая, и сын рукастый, постоянно в огороде копается, овощи да ягоды выращивает.

Настасья мысленно сделала пометку: значит, Бурей неплохой огородник. В следующий раз, если понадобится что-то приготовить, можно будет у него продуктов закупить, пусть ради Аленушки скидку сделает.

– Да, рукастый у них сын, – утвердительно покивал молоденький домовой и добавил: – Вырастет, совсем молодцом станет!

– В смысле – вырастет? – удивилась Алена.

– Так мал еще для великих дел, всего шесть годочков крохе.

– Кому шесть?.. Бурею шесть?!

– Сыну! А Бурей – отец его, хозяин, стало быть, здешний. А что, знакомы, что ль?

Аленка дернулась, Настя едва успела ее придержать за руку.

– Знакомы немного. Совсем чуть-чуть, – кивнула русалка. – Я правильно понимаю, уважаемые, что в этом доме живут Бурей, его жена и их шестилетний сын?

Домовые кивнули.

– Какая прелесть, – пробормотала Настасья. – И правда, житейский опыт во всей своей красе.

Аленка сидела на бревне и мрачно смотрела на улицу.

Новости оказались неприятными, Настя это прекрасно понимала – так же, как понимала те чувства и эмоции, что сейчас испытывает подруга.

– Не грусти, – шепнула Настюшка, присаживаясь рядом.

– Я не грущу, – вздохнула Алена. – Я просто мечтаю его кастрировать.

– Ну… Он это заслужил, наверное.

– Конечно заслужил. Он мне клялся в вечной любви! Знаешь, Настюх, я ведь даже подумала, что Бурей и есть тот самый суженый, что еще немного – и домой вернусь, обратно в наш мир. Думала, что повезло! Жених такой перспективный нарисовался: любит, на руках носит, обещает в скором времени к венцу повести… А я, дура, уши развесила! – Аленка хохотнула. – Ждала бы этого венца до седых волос! Вот умора-то!

Настюша приобняла подругу и вздохнула: все мужики сволочи.

Как раз в этот момент из дома вышел еще один представитель этой самой сволочной группы и, наткнувшись на два хмурых женских взора, обещавших вечную кару только из-за половой принадлежности жертвы, приподнял брови.

– Ну, что сидим? – вопросил Ратмир. – Пора делами заниматься. Домовые ушли обряд очищения проводить. Нездоровы они, хозяева благодарностей не высказывали, молоком не поили, а без этого любой домовой хворым становится. Так что пока наши друзья в форму приходят, надобно их заменить. Давайте, девицы-красавицы, не тяните время. Вам же описали, что делать и как… Алена! Ты, как истинная домовушка, займешься жилищем изнутри, а ты, Настасья, со мной в огороде поработаешь, вдвоем быстро управимся.

– Но…

– Я сказал, иди сюда.

Настасья неохотно встала и подошла к Ратмиру.

– Проводи подругу в дом, – тихо сказал он.

Сделав, как он велел, Настя вернулась на улицу и хмуро уставилась на колющего дрова мужчину.

– Что? – обернулся он, утирая пот. – Бери грабли – и вперед. Или тоже хочешь погрустить? Так вроде причин нет, не ты с чужим мужем шашни крутила.

– Она не знала, что он женат! Ой… А откуда ты знаешь, что Алена с ним встречалась? – удивилась девушка.

– Знаю, и все. Хватит болтать, лучше делом займись.

Дел и правда было много, но Настасья почти не устала. Волшебным образом самые трудоемкие обязанности взял на себя Ратмир. В его руках перебывали все инструменты, какие только нашлись в пределах видимости. Мужчина не только привел в порядок сад-огород, но и починил все двери, оконные ставни и даже чем-то постучал на крыше.

Настя буквально лишь пару раз граблями по траве провела…

Аленушка тоже не скучала, из дома постоянно слышались какие-то звуки. Настасья разок заглянула, удостоверилась, что с подругой все хорошо, и успокоилась.

Да и что сильно переживать, в самом деле? Будто свет клином сошелся на этом Бурее! Вон сколько вокруг мужиков разных… Настя скосила глаза в сторону Ратмира. А что? Русоволосый богатырь тоже вполне подойдет на роль жениха. Может, это Настасья не в его вкусе, а Алена очень даже понравится? Не просто же так он ее с ними на обучение позвал.

Настя отложила грабли и подошла ближе к Ратмиру. Тот как раз закончил что-то мастерить у покосившегося забора и уселся на завалинку, подставив лицо жарким лучам солнца.

– О, Ратмир! – воскликнула она, растягивая губы в своей самой ослепительной улыбке. – Ты уже все закончил? Ну надо же! Не мужчина, а золото!

– Тише, – он поморщился. – Какая же ты горластая…

Настя замерла. Неужели правда? Уже второй раз ей намекают, что неплохо бы уменьшить громкость. То Горыныч горластой обзывался, то теперь вот Ратмир.

– Чего хотела-то? – Мужчина чуть подвинулся и кивнул, мол, присаживайся.

Решив, что в ногах правды нет, Настюша села.

– Спросить хотела.

– Спрашивай.

– Змей Горыныч меня сюда отправил для обучения, а тебя приставил для контроля, да?

– Да, – Ратмир усмехнулся. – Только почему ты решила, что сегодняшнюю науку для тебя готовили?

– А для кого… – Настя осеклась. – Для Аленки, что ли? Но зачем?

– Затем, что не следует нарушать запреты. Если Змей Горыныч запретил любезничать с деревенскими, значит, не просто так. Алена запрет нарушила, попыталась сама себе будущее состряпать. Только разве можно сделать что-то правильно, если ничего не знаешь, ни о чем не ведаешь, ни в чем не разбираешься? Учеба для того и придумана, чтобы вы, самые одаренные представители нечисти, уму-разуму набирались и других сумели обучить. Или забыла, как в Погорынье от Лешего перебралась?

– Не забыла.

Ратмир улыбнулся, глядя на девушку, и вдруг сказал:

– Не печалься, Настенька, пусть сегодняшний урок не для тебя, но и ты из него можешь правильные выводы сделать.

– Я-то сделаю. И Алена, думаю, тоже. – Настя поднялась и одернула подол. – А вот ты сможешь правильные выводы сделать?

– Это какие же?

– Нельзя обманывать честных девушек, иначе потом в жизни счастья не будет. Насколько я знаю свою подругу, сейчас Алена усиленно ваяет Бурею какую-то гадость. И только попробуй ей помешать!

Ратмир заинтересованно перевел взгляд на дом и тоже встал.

– Идем проверим, – сказал он.

– Бурей заслужил!

– А я разве что сказал? Просто пригляжу, чтобы сильно не напортачила.

Настя на мгновенье испугалась, что зря выдала подружку, но потом, хорошенько все обдумав, поняла – правильно сделала. В словах Ратмира прозвучала одна хорошая мысль: разве можно сделать что-то правильно, если ничего не знаешь, ни о чем не ведаешь, ни в чем не разбираешься. А ни Алена, ни сама Настасья еще не научились жить без ошибок, и если уж богатыря приставили для контроля – пусть контролирует.

Алена нашлась в спальне. Она обнюхивала хозяйские подушки и пакостно хихикала.

– Алена? – Ратмир вошел в комнату первым. – Что творишь?

– Уже ничего! Хотела, да не стала. Все-таки ребенок дома, вдруг ему перепадет. – Аленка пожала плечами.

Мужчина обвел спальню пристальным взором, но, видимо, не найдя ничего противозаконного, кивнул и вышел.

– Ты правда ничего не сделала? – шепнула Настя, поглядывая на подушки в руках подруги. – Я же видела, ты что-то сотворила, только не поняла, что именно…

– Это только домовые разглядеть смогут, остальным непонятно, – отмахнулась Аленка. – Не стала доделывать, убрала.

– Почему?

– Понимаешь, – она положила подушки обратно и вновь хихикнула. – После попадания в этот мир я стала очень хорошо чувствовать запахи. Наверное, сущность домового так проявляется. Вот тут, на хозяйской кровати, отчетливо пахнет Буреем, а также его супругой и… шестью чужими мужчинами! Хи-хи, представляешь? Бурей-то любовниц домой не водит, не хочет семейное гнездышко порочить. А его жена… хи-хи-хи… шестерых сюда… ха-ха-ха…

Аленка все смеялась и смеялась, а Настасья смотрела на супружескую кровать и понимала, что Змей Горыныч действительно очень хороший наставник. Так легко и просто объяснить двум девицам возможные исходы поспешного брака не каждый сумеет.