Академия для нечисти: Невеста Горыныча

Глава 14

Накормить гостя не накормили, но на ковш питьевой воды расщедрились. Правда, вначале над ковшиком немного поворожил Ратмир, поэтому сейчас Тихон спал беспробудным сном и не мешался.

– Отвратительно, – сказала Настя, стягивая с головы платок. – Ты слышал, на что он намекал? Извращенец.

– Почему же извращенец? – Ратмир улыбнулся. – Он как лучше хотел.

– Вот только мне его «лучше» не по нраву.

– Я заметил.

Мужчина забрал у нее косынку, тряхнул, смахнул невесть откуда взявшиеся травинки – и отдал обратно.

– Надевай, а то проснется не вовремя, увидит твою косу и вновь любовью воспылает.

– Можно подумать, страстная любовь именно с косы начинается, – буркнула Настя и с интересом взглянула на Ратмира. – А ты что, к женским косам неравнодушен?

Признаться, этот момент Настюшу особо интересовал. Ведь возвращение в родной мир зависело не только от трепыхающегося в нужный момент сердечка, но и от того, чтобы суженый назвал попаданку своей женой. И если с трепыханием все было в порядке, то брачный обряд и близко не намечался.

Хотя некоторые пристальные взоры в свою сторону Настя все же ловила…

Вот сейчас, например, Ратмир глянул так, что аж дыхание перехватило! Жаль только, в этом взгляде слишком много было пустоты и сдержанности – как такого к венцу тащить?

– Ты не ответил. – Настя улыбнулась, теребя кончик косы, с явным намеком посматривая на мужчину.

Ратмир вздохнул.

– Хватит глупостями заниматься. Лучше последи за Тихоном, пока я отойду.

– Куда? Ты меня одну с ним бросишь?!

– Он не проснется еще минут десять, не переживай, но если что – кричи погромче, услышу.

– А если нет?

– Услышу, – повторил Ратмир и ушел.

Настя лишь успела заметить, как мелькнула между деревьев его белая рубаха. Русоволосый богатырь исчез из поля зрения, будто никогда и не бывал на полянке, странно так… Настюшка даже представила на миг, а что было бы, если Ратмир и правда исчезнет? Представила и ужаснулась: жизнь станет не мила. Прямо как в сказках…

Когда только успела так привязаться? Когда впервые почувствовала, что этот мужчина, сам не замечая, покорил сердце, разум и душу?

И что же теперь делать? Как быть?

Тот самый проклятый заговор дарил возращение, но Настя отныне не была уверена, что сможет переместиться в родной мир в одиночестве, бросив Ратмира здесь. Сразу же вспомнились рассуждения Аленки… Смогла же ее бабушка захватить с собой суженого, так вдруг и Настенька сможет? А почему нет?

Ратмиру могла бы очень понравиться современная вселенная! Яркая, богатая на события и впечатления, самобытная и в то же время вполне привычная. В ней легко найти себе дело любому человеку! Любому родившемуся и выросшему в ней… Но сможет ли такая жизнь подойти иномирянину?

– Как же все запуталось! – Настя аж губу прикусила от осознания проблем, которые появились, стоило только определиться с избранником. – И что теперь делать?

– «Что делать», «что делать»… Змея Горыныча искать… Дорогого наставника-батюшку, – пробормотал сквозь сон Тихон и вновь захрапел.

Настюша поморщилась.

Вот, кстати, этот псевдобогатырь тоже хорош собой: высок, плечист, с буйной копной смоляных кудрей, но разве может он сравниться с Ратмиром? Да никогда!

Вдруг странный звук прервал ее мысли. И в тот же самый миг в небесной синеве показался знакомый дракон. Он летел со стороны лесной чащи, явно собираясь приземлиться возле избушки.

Хрусь! – треснули сухие ветви под мощными лапами, а длиннющий хвост чуть не сломал треногу.

– Понаставили, – недовольно буркнул Змей Горыныч, отпихивая помеху в сторону. – Настасья!

– Здесь я. – Настя вышла вперед.

– А остолоп где?

– Дрыхнет.

Змей Горыныч кивнул и вразвалку направился к дому, но на полпути спохватился:

– А Ратмир?

– Отошел куда-то.

– Ясно, так и думал.

Чего уж он думал, Настя не поняла, но на всякий случай кивнула.

Змей разглядывал спящего Тихона.

Остолоп вид имел глупый и вполне подходящий своему прозвищу, даже рот чуть приоткрыл, выводя рулады здорового мужицкого храпа. Хорошо, хоть во сне глаза закрыты, а то, если бы вновь подмигивать начал, Змей бы не сдержался.

Ох, как не понравились ему сегодня Тихоновы намерения! Умом-то понимал, что тот по глупости к Настасье примеривался, не узнал русалочку в обличье отшельницы, но все равно неприятно. Будто и впрямь остолоп на его собственную невесту позарился… Хотя какая она невеста? Название одно.

Не те это невесты и не для того набраны.

Змей скривил рот, обнажив острые зубы. Это с Ратмиром Настенька улыбается, силу женскую пробует, а что будет, коли узнает правду? Так же улыбаться будет или, что вероятнее, отшатнется от ужаса?

Отшатнется! И гадать нечего.

Эх, Настенька, Настенька… И как только сумела проникнуть в каменное сердце? Запирал на сорок оков, навешивал сорок цепей, стягивал жилами, льдом замораживал… Не помогло.

Змей глянул на длинноволосую красавицу с голубыми, словно лесные озера, очами и вновь отвернулся. Дурные мысли в голову лезут, разум мутят… К дождю, что ли?

Он толкнул лапой Тихона.

– Сейчас отойду к лесу, – Змей повернулся к Настасье, – а ты чего-нибудь громко крикни, чтобы это чучело проснулось.

– Чего крикнуть?

– Чего хочешь, лишь бы пробудился да меня увидел, понятно?

– Понятно. А дальше?

– А дальше – сиди и жди, когда Ратмир вернется.

– Хорошо, – ответила Настенька, задумчиво посматривая на Змея Горыныча.

Он даже чуть прищурился, стараясь понять, чем это девица вдруг заинтересовалась? Неужели что-то сказать хочет? Так и есть, ну надо же.

– А можно вопрос? – Она нерешительно улыбнулась.

– Ну?

– Насчет Ратмира.

Змей высоко приподнял брови, что на драконьей морде наверняка смотрелось нелепо, но Настасья продолжала глядеть своими очами-озерами, будто вовсе не со страшным чудовищем беседы ведет.

– Ну давай насчет Ратмира… Чего разведать хочешь?

– Вы давно его знаете?

– Давно, – кивнул Змей. – С самых малых лет.

– Своих или его?

– Глупостей-то не спрашивай!

– Значит, с его… Вы-то однозначно постарше будете, – ни с того с сего решила Настасья.

Змея такие выводы даже рассмешили.

– Если так давно знаете, – продолжала Настасья гнуть свою линию, – то, может, расскажете немного?

– А что у самого Ратмира не спросишь?

– Спрашивала – не отвечает! – Девица даже ножкой притопнула от досады. – А узнать очень хочется.

– С чего такое любопытство? Обидел, что ли?

– Что вы! Просто интересно стало… – Настасья вновь затеребила косу. – Он ведь не женат? И никогда не был?

Змей замер. В один короткий миг от одного короткого вопроса внутри все напряглось, заледенело, а потом окуталось жарким пламенем.

– Неужто суженым оказался? – нарочито спокойно поинтересовался он.

– Оказался. Только недавно это поняла, – не стала скрывать Настасья.

Другая на ее месте засмущалась бы, а эта ни капли стеснения не выказала! Смелая… Змей на секунду прикрыл глаза. А вдруг не отшатнется? Не испугается?

Тяжелы были такие мысли. Тяжелы и опасны. Уж слишком много надежды они дарили. И слишком много разочарования могли принести, если поддаться.

– Ратмир еще не женат, но тебе о нем думать не следует. Поищи другого, – ответил Змей, ужасаясь тому, каким глухим и бесчувственным прозвучал его голос.

Как только Змей Горыныч поднялся к облакам, Настюшка со всей силы толкнула Тихона в бок.

– Вот еще, кричать, горло рвать… И так проснется, – выдала она сквозь стиснутые зубы.

Последняя драконья фраза, касающаяся Ратмира, ее здорово рассердила. Какое он имеет право решать, о ком стоит думать, а о ком нет? Это не его жизнь, в конце концов!

– Да просыпайся же! – Настя ударила Тихона по плечу и заметила, что тот уже проснулся и ошалело пялится по сторонам.

Ничего, не хрустальный, не разобьется, щадить его безмятежное настроение незачем. Настино же не пощадили!

– Дрыхнешь, как старый дед! – Она нависла над героем, растянув губы в безумной ухмылке. – Не дал спокойно со старым другом поговорить, зараза.

– С к-каким другом? – прошептал Тихон, все еще не до конца отойдя от наведенного магией сна.

– Да вот с этим! – Настя указала на небо. – За варевом прилетал дружочек, хотел чаек в моей компании попить, да не стал задерживаться. Увидел тебя и с чего-то домой заторопился.

– Кто?

– Глаза-то разуй!

Темнокудрый недобогатырь наконец-то соизволил поднять моську к небесам… и замер.

А потом вскочил на ноги и, тараща глаза, принялся на ходу приглаживать волосы.

– Змей Горыныч-батюшка, пого-о-одь!

Вопль огласил поляну. И уже через минуту Настюша могла наблюдать, как Тихон стремительно скрывается в чаще, стараясь не упустить из виду улетающего кумира.

– Вот что с людьми жажда знания делает, – хмыкнула она.

Немного поскучав, Настя переплела косу, протерла тряпицей лицо и принялась ждать возвращения Ратмира. Но он как-то не спешил…

Решив не тратить время понапрасну, отправилась в лес: ягод собрать в дорогу, к ручью дойти, сполоснуться (все-таки с душем в этом мире проблема, а по лесу идти еще долго).

Но что бы Настюша ни делала, не могла выбросить из мыслей жестокую фразу «поищи другого». Можно подумать, это так легко! Если бы имелось средство приказывать сердечку разлюбить, стольких проблем получилось бы избежать… Но увы!

Ратмир ведь давно ей нравился, но боялась себе признаться, боялась поверить, боялась согласиться с судьбой. А в итоге все равно осталась ни с чем.

Хотя сам мужчина тоже неравнодушен к Настеньке! Она это чутьем женским ощущала!

Но почему-то медлил, сторонился… Зря. От предначертанного все равно никому не убежать, как ни старайся, теперь-то Настя в этом лично убедилась.

Кинув в рот ягодку, девушка глянула на верхушки деревьев, думая по положению солнца определить время, но солнышка не наблюдалось. Зато отлично наблюдался спускающийся от самых облаков Змей Горыныч.

– Зачем он вернулся? – удивленно пробормотала Настя, спеша к крылатому наставнику.

Тот отчего-то сделал несколько кругов над лесом, поглядывая в сторону избушки, но вместо того, чтобы лететь к оставшейся там, как он думал, девице, приземлился у ручья.

Настасья, недолго думая, ринулась туда, благо было недалеко. Может, помощь нужна? Змей Горыныч, конечно, великий злодей, местная достопримечательность, но все-таки не чужеродное чудовище. Давно своим стал, родным. Сама не заметила, как привыкла.

Пробираясь сквозь кусты, Настя видела, как топтался дракон, стараясь встать поустойчивее, как складывались огромные крылья, как метался из стороны в сторону длинный хвост. А потом, когда ей до ручья оставалось буквально десять шагов, Змей Горыныч выдохнул из носа темный дым, опустил голову и вдруг распался на тысячи крошечных осколков, чтобы в следующее мгновенье собраться в неимоверно знакомый силуэт высокого, широкоплечего русоволосого мужчины.

Настя так резко остановилась, что едва не упала. И тут же задержала дыхание, стараясь полностью слиться с местностью. Хорошо, что переодеться не успела, так и осталась в тряпье, а то ее родной алый сарафан виден был бы издалека.

Мужчина повернулся – и Настюша зажала рот рукой, чтобы не вскрикнуть: «Ратмир!» Это он! Он! Он… Мысли проносились с бешеной скоростью, выискивая в памяти разговоры, события, происшествия… Теперь многое становилось понятным.

Загадочный богатырь и правда оказался перевертышем, только Настасья даже подумать не могла, что его второй ипостасью будет великий чародей, повелитель лесов, полей и рек – легендарный Змей Горыныч собственной драконьей персоной.

– М-да, это точно не ежик, – покачала головой девушка, потихоньку отступая назад.

Ратмир ее так и не заметил. Зачерпнул воды из ручья, умылся и широким шагом направился к дому.

Жизнь вообще странная штука, а жизнь в новом мире странная вдвойне.

Настя медленно возвращалась в древний домик на полянке, пытаясь осознать, чему только что была свидетельницей и как теперь с этим знанием поступить. Ратмир оказался горазд на сюрпризы! Нет, она, конечно, и раньше понимала: с ним что-то не так, но даже в страшном сне не могла представить истинный масштаб проблемы.

Мужчина сумел удивить.

Придя к оптимальному, на ее взгляд, решению, Настя сорвала горсть ягод и твердой походкой отправилась на встречу с суженым. Драконья сущность никак не повлияла на сердечную привязанность – у каждого свои недостатки.

– Ты где была? – хмуро вопросил Ратмир, встретив ее у дверей.

– Вот, в дорогу перекус собирала. – Она протянула ему ладонь с ежевикой. – А что?

– Исчезла, ничего не сказала. А если бы заблудилась? Тут ни одной прямой тропинки, всюду кусты да вывороченные пни, сама не заметишь, как ногу подвернешь, ищи тебя потом.

– Не надо искать, я была очень осторожна, – беззаботно отмахнулась Настенька. – Далеко не ходила, только рядышком, так чтобы постоянно дом видеть. Змей Горыныч же приказал тебя дожидаться, вот я и дожидалась. – Она поймала мужской взгляд. – А что? Переживал?

– Немного, – односложно ответил Ратмир, но было видно, что Настя угадала: действительно волновался.

Мысли о второй сущности богатыря она бестрепетно отодвинула на второй план – не место и не время анализировать. Еще будет возможность осмыслить страхи и сомнения, а пока следует делать вид, будто все хорошо. Не просто так Ратмир скрывает свое единство с драконом! Верней всего, ему выгодны такие тайны (хотя Настюша искренне не понимала, зачем скрывать, вот честно!), а стало быть, не стоит демонстрировать осведомленность. Мало ли чем чреваты лишние знания в этом мире?

– Сейчас переоденусь, и можем идти, – промолвила Настя, спеша в домик.

Родная одежда была приятной, невзирая на нарочитую аляпистость, а в сравнении с отшельническим нарядом – так вообще стильной и модной. На вкус местных, естественно.

– Настасья! – вдруг послышался голос Ратмира. – А Змей Горыныч уже прилетал?

Настюша хмыкнула:

– Прилетал-прилетал.

– И как?

– Что как? – Она оправила сарафан и вышла на улицу, с интересом посматривая на мужчину.

– Увел Тихона? – Ратмир вопросительно выгнул брови.

Настя уже видела этот жест на драконьей морде и сейчас едва сдерживала улыбку.

– Увел. Специально кружил перед ним, пока остолоп не ринулся в погоню. Во-о-он в ту сторону удалились, – она специально махнула рукой в противоположный конец леса и с удовлетворением отметила, как удивился Ратмир.

– В ту?

– Да-да, именно в ту. Нам же тоже туда идти? – Настя крепко закрыла дверь лесной сторожки. – Я тоже была в недоумении, зачем Змей Горыныч туда отправился? Должен же был совсем в другое место Тихона вести. И знаешь, что поняла? – она тяжело вздохнула. – Змей Горыныч, видимо, совсем старенький стал, память плохая, не помнит даже, куда лететь…

– Почему старенький? Все он помнит!

– Не помнит, раз направление перепутал! А может, у него этот… – Настя округлила глаза. – Драконий маразм?

– Чего?

– Болезнь такая, только у драконоподобных бывает. Я слышала.

– Что за глупости ты городишь?! – рявкнул Ратмир.

– А что такое? Можно подумать, не так.

– Не так, – он потер пальцами лоб. – Это ты слишком невнимательная, раз не увидела, куда именно Змей Горыныч подался.

– Я же говорю: вон туда.

– Нет, в другую сторону.

– Ой, можно подумать, ты точно знаешь!

– Конечно знаю! – резко выдал Ратмир и, тут же спохватившись, поправился: – Я неподалеку был, наблюдал.

– Ах вот в чем дело… Так бы сразу и сказал. – Настя пожала плечами. – Ну что, идем?

Она отправилась по тропинке, всем видом демонстрируя послушание и покорность. Хотя на деле уже не было ни того ни другого.

Через два часа неспешной прогулки Настенька устала. А как не устать, если вокруг не прекрасные сады и парки, а буреломы и буераки, никакой романтики, право слово.

А романтики хотелось…

Потому что, дав себе возможность прислушаться к чувствам, Настя поняла: никакой дракон ей не страшен. Ну в самом деле, разве может быть преградой такая мелочь? Конечно, произойди подобная ситуация месяца три назад, Настюша плевалась бы на все четыре стороны. Но сейчас… Сейчас она шла в компании мужчины, от которого замирало сердце, и ей было совершенно все равно, в кого он оборачивается время от времени. Хоть в Лешего, хоть в Водяного, хоть в самого Кощея Бессмертного, ей на-пле-вать.

Ведь влюбляются не во внешность, влюбляются в человека. И Настя, положа руку на сердце, могла с уверенностью сказать: она влюбилась в Ратмира. В того самого, кто не любит шумных девиц и ценит хозяйственность и уют. В того, кто умеет заботиться и прощать ошибки. Кто обладает большими знаниями и достаточно мудр, чтобы найти подход ко всем подопечным. Кто умеет летать, поднимаясь до самых облаков. Кто известен большинству как Змей Горыныч.

– И кто мне предназначен судьбой, – шепнула Настя. – Вот я влипла…

Черт побери, она действительно влипла!

Какие раньше были варианты завершения у этой истории? Вернуться одной, вернуться с ним или остаться в новом мире? Увы! Теперь Настюша отчетливо понимала: вернуться с ним она не сможет – дракон ни за что не покинет родное Погорынье.

– Чего ты так тяжело вздыхаешь, Настасья? – Ратмир сделал пару широких шагов и легко нагнал девушку. – О чем задумалась?

– О будущем. Вот скажи мне, любезный богатырь, если бы перед тобой стоял выбор: остаться с приятным сердцу человеком или вернуться в родную деревню, что бы ты предпочел?

– Какие занятные у тебя печали, – удивился мужчина. – Наверное, остался бы.

– В незнакомом краю? – уточнила она. – Бросив прошлую жизнь?

– А почему нет? Что это за жизнь, раз в ней нет того, к кому сердце тяготеет? – легко ответил Ратмир.

Настя призадумалась.

А потом мотнула головой, будто хотела отогнать тяжелые мысли, и глянула ему прямо в глаза.

– А что делать, если мое сердце тяготеет… к тебе?

Ратмир отшатнулся.

– Вновь глупости городишь, Настасья…

– Вовсе не глупости.

– Ляпнешь вот так, не думая, а кто-нибудь возьмет да поверит, – покачал он головой, хмуря брови. А потом махнул рукой, будто не желая даже думать о правдивости Настиных слов, и поспешил по тропинке, оставляя девушку далеко позади.

– Вот бестолочь, – вздохнула она. – Ну и как такого к алтарю тащить? Если только на аркане. А еще бесстрашный злодей, называется! Ежик, как есть ежик! Стоит только подобраться поближе, тут же иголками колется.

Настя отчетливо понимала, что Ратмир специально их водит по лесу, отказываясь колдовать новый прутик. Это раньше можно было поверить в потерю, а теперь, зная истинное обличье мужчины, стало ясно: он что-то задумал. Только что?

Может, какой новый урок? Или волшебную премудрость? Или просто возжелал провести наедине несколько дней? Если честно, Настюша бы не отказала, и впрямь возникни у Ратмира такое желание. К сожалению, он держался настороже и ни в какую не поддавался женскому очарованию.

Но Настя не собиралась так просто сдаваться.

– Ах! – воскликнула она, опускаясь на зеленую траву. – Кажется, я ногу подвернула!

– Где?

– Вот тут.

Настюша выставила вперед стройную конечность, совсем немного оголив щиколотку.

Ратмир тут же присел рядом, пробегая кончиками пальцев по нежной коже.

– Так больно?

Сосредоточенный и взволнованный, он выглядел до того мило, что Настя засмотрелась и не сразу услышала вопрос.

– Настасья! – Ратмир посуровел. – Так больно?

– Да-да, и выше тоже болит.

– Где?

– Здесь, – приподняла подол еще выше.

Мужские руки погладили лодыжку, чуть сжали мышцу и тут же отпустили.

– Вроде все хорошо, – с сомнением сказал он.

– Нет, не хорошо! Я же чувствую, что болит! Просто, кажется… Кажется, в другом месте. – Настя виновато улыбнулась и оголила ногу до самого колена. Между прочим, верх эротичности по здешним меркам!

Ратмир нервно поджал губы. Что ни говорите, но он был мужчиной. Причем мужчиной в лучшем понимании этого слова. И Настя точно знала: он не остался равнодушным.

Это только кажется, что подобными методами работать непристойно. Вздор! Когда дело касается собственного сердца, пристойно все, что тебе не претит. А для Настюши, как для жительницы миллионного города, голые коленки вовсе не казались ужасными. И если Ратмир сможет оценить претендентку на роль супруги именно с помощью таких – визуальных – методов, то почему бы и нет?

– Прикройся, – отрывисто бросил он, отводя взгляд.

– Зачем? Я тебе доверяю.

Настя накрыла его руку своей.

Мужские пальцы, все еще лежащие на лодыжке, медленно скользнули выше. Еще мгновенье – и накроют коленную чашечку… Но нет. Ратмир был слишком приличным для подобных действий. Он шумно выдохнул сквозь сжатые зубы и выпрямился в полный рост.

– Я себе не доверяю, – сказал тихо, по-прежнему не смотря на Настюшу.

– Зря, – шепнула она, поднимаясь за ним следом. – Кому верить, если не тебе?

Ратмир замер на мгновенье, а потом медленно перевел на нее пристальный взгляд.

– А вдруг во мне зверь живет? – спросил он, кривя рот в усмешке. – Дикий, страшный, опасный? Вот так доверишься, а зверь вырвется на свободу?

Наверное, он хотел, чтобы эти слова звучали предупреждающе, но Настя отчетливо расслышала горечь. В мужских глазах вовсе не было той самой животной ярости, о которой он говорил, лишь запертая глубоко в сердце печаль.

Вроде бы всего три фразы, но как много они дали понять! Настюша силилась подобрать ответные – и не могла… Не оттого, что испугалась предостережения, а оттого, как на долю секунды раскрылась мужская душа и Ратмир обнажил собственные страхи. Настя успела их разглядеть. Успела понять. И ужаснуться.

– Вот видишь, – хмыкнул мужчина, заметив на ее лице смятение. – Держись подальше, Настенька, счастливее будешь.

И, резко развернувшись, ушел в сторону и скрылся за густо растущими деревьями.

Сильный человек, грозный дракон, великий чародей, мудрец, каких больше нет… Он разбирался во всех тайнах мира, но так и не смог понять загадку женского сердца.

Настя склонила голову набок, задумчиво перебирая все, что знала о Ратмире. Соотносила эти знания с той болью, что узрела в его глазах, и понимала, насколько хрупкой была стена, возведенная вокруг мужчины. Он только казался уверенным и несокрушимым, а на самом деле… А на самом деле ему, как и всем, не хватало близкого человека рядом: такого, чтоб принял со всеми секретами, недомолвками, недостатками… Такого, кто бы не предал и не отверг. Такого, перед кем не нужно притворяться.

– И ведь нашел, – тихо сказала Настя. – Он нашел меня.

Стоило произнести это вслух, как тут же появилась уверенность, что все получится. Ведь это так просто, в самом деле! Всего лишь нужно – любить! Искренне, пылко, срывая покровы и отбрасывая прочь сомнения. Оголяя сердце и принимая чужие особенности без раздумий.

Настя улыбнулась, представляя выражение мужского лица, когда она об этом скажет вслух.

Лишь бы выслушал. Не перебил, не отмахнулся, не ушел, а выслушал!

Она оправила подол, чуть притопнула ногой, сгоняя с кожи мурашки, появившееся, еще когда Ратмир ощупывал лодыжку, и отправилась на его поиски.

– Надеюсь, не в Змея Горыныча в кустах превращается, – нервно усмехнулась Настюша. – А впрочем, может быть, именно сейчас это стало бы идеальным выходом из ситуации.

Но, к радости или огорчению, Ратмир ничего такого не делал. Просто держал в руках прутик, подобранный в местных буреломах, и сверлил его невидящим взором.

Вряд ли он размышлял о древесной структуре. Верней всего, его мысли сейчас бежали по тем же путям, что и Настины, только были не такими оптимистическими.

– Вот ты где! – преувеличенно бодро воскликнула девушка. – А я тебя потеряла.

– Не стоило сюда приходить, тем более с больной ногой, – глухо ответил Ратмир.

– Ты так внезапно исчез, что забеспокоилась. Что делаешь?

– Быструю дорогу домой обеспечиваю.

– О! – Настя покосилась на прутик. – Так ты же его потерял.

– Это другой.

– Откуда? Неужели сам сделал?

– Сделал. – Ратмир отвечал односложно, опасаясь встречаться с Настей взглядом.

Но она упорно делала вид, что ничего не замечает.

– Это же здорово! Ты очень талантлив. Давай скорее вернемся домой, соскучилась по нашему Погорынью.

– Прям-таки «соскучилась»? – Он чуть растянул уголок рта, намечая улыбку.

– Именно так, – кивнула Настя, подходя ближе и беря Ратмира за руку. – Прекрасное место. Признаться, даже жалею, что со временем придется оттуда уйти. Честное слово, иногда мне кажется, что могла бы всю жизнь прожить в нашем Погорынье, – сказала она и поняла, что ничуть не покривила душой. И правда ведь, могла бы.

– Всю жизнь? – недоверчиво переспросил Ратмир. – И Змея Горыныча не испугаешься?

– А чего его бояться? Шикарный дракон. А характер какой! На вес золота. Решительный, смелый, умный, ответственный. За таким как за каменной стеной.

– Он же…

– Какой? С клыками? Ну так и ладно, ведь не кусается. С когтями? При себе держит, на других не нападает. А коли нападает, так не на меня, а на врагов, это тоже неплохо. В общем, как ни посмотри, а с любой стороны – одни достоинства.

Ратмир высоко вздернул брови, а потом вдруг прищурился и сказал:

– Врешь, Настенька. Ни одна девица не согласится по доброй воле в Погорынье на всю жизнь остаться, судьбу во власть страшилища отдать. Разве не так? Это на словах пообещать можно что угодно, а на деле – лишь слезы да горестные стоны. Думаешь, Змей Горыныч не пытался невесту подыскать? Спрашивал, умасливал… Все зря!

– Значит, девицы сначала отказывались, а потом он даже спрашивать перестал, – сделала правильные выводы Настя. – Ясно…

– Кто же согласится, если каждую с детства учили: Змей Горыныч – зло во плоти! Жуткое чудовище, съедающее на завтраки неповинных дев да черным колдовством промышляющее!

– Значит, плохо спрашивал. Надо попробовать еще раз.

Ратмир хотел возразить, но не стал. Лишь взмахнул прутиком, меняя пейзаж и перенося их из глухого леса на приятную глазу полянку.