Академия в Долине Ураганов

Глава 15. И снова в объятиях ректора!

КЕЙТ

Прошла почти неделя с того момента, как я угодила в капкан и просидела до десяти вечера в комнате виконта. По-видимому, об этом происшествии больше никто не узнал, информация не ушла дальше кабинета ректора. В любом случае, меня не обсуждали – как же хорошо! Тайный враг, подстроивший ловушку, тоже предпочитал хранить молчание, чтобы не спалиться.

Едва я вспоминала о знаке богини Фуэндэ, посланном сквозь грозовые тучи, сердце начинало лихорадочно колотиться. Нас с Эдвардом связала в одно целое солнечная петля. Конечно, это всё не просто так!

Каждую ночь мне снился один и тот же сон: господин ректор не только крепко прижимает меня к себе и шепчет нежные слова, но и склоняется, чтобы накрыть мои губы поцелуем. Но каждый раз во сне появлялись колдуны в чёрных мантиях и портили нашу идиллию. Спустя минуту магов становилось больше, они налетали, как чёрное вороньё…

И я просыпалась в холодном поту.

Те двое магов в гостинице выглядели довольно бестолковыми. Пить не умеют, заклинания накладывают криво… Но ведь Эдвард сказал, что за Эльбрундой охотятся и более сильные преследователи.

Вот это действительно страшно!

***

На следующей неделе нас ждало непростое испытание – полоса препятствий на полигоне. Предупреждая о ней, наш физрук весело сверкнул глазами, а у меня по спине пробежал холодок. Господин Киллоу, отставной военный, огромный дядька, способный одной левой скрутить буйвола, нагружал нас на занятиях так, словно тренировал боевых драконов. Но мы же не драконы, мы обычные юноши и девы!

Утром мы с Марселлой надели облегающие комбинезоны, от которых я была без ума, а Марсик в тихом обмороке: как бы она ни втягивала живот, всё равно конфигурацией напоминала бочонок.

– Скажу Грэму, чтобы больше не приносил пирожных, – выпятив нижнюю губу, обиженно пробухтела она.

– Кстати, да. Дельная мысль, Марс. Во-первых, виконт сэкономит деньги, во-вторых, избавит тебя от чудовищного соблазна.

Я вжикнула молнией, застёгивая комбинезон, посмотрела в зеркало, с удовольствием провела ладонями по талии и бёдрам, повернулась, взглянула на себя через плечо.

– Ты красавица, – подтвердила Марселла. – Ах, какая же у тебя фигура! Ты богиня, Кейт!

Мы вышли из корпуса. Погода была чудесной, в синем небе ни облачка, в саду пахло розами и влажной землёй, а лёгкий ветерок приятно холодил щёки.

– Ох, что-то я волнуюсь, – вздохнула подруга. – Господин Киллоу нас не пожалеет.

– Я тоже его боюсь, он зверь!

По дороге на полигон встретили Грэма, он шёл на лекцию по магическим манипуляциям. Марселла выпрямилась и ещё больше втянула живот. Яркое солнце золотило её вьющиеся волосы.

– Да ладно вам, милые леди, не тряситесь так, – сказал Грэм. – Вы же знаете, переломы и рваные раны можно сразу залечить магией.

– Вот спасибо! – возмутилась я. – Успокоил!

– Не хочу я ничего ломать! – в панике воскликнула Марселла.

– Тогда не падай в ров с железными шипами, – улыбнулся Грэм и шутливо притянул к себе нашу сдобную булочку. – Ух, Марси, какая я же ты красотка! Тебе очень идёт этот комбинезон.

Марсик едва не потеряла сознание. Я сразу поняла, что ей хочется как можно дольше оставаться в медвежьих объятиях виконта. Я и сама мечтала о том же, когда меня прижимал к сердцу господин ректор. Но, в отличие от меня, подруга проявила моральную стойкость. Вот умничка!

– Эй, ваша светлость, немедленно уберите руки! – ледяным тоном потребовала она. – Что это вы грабли распускаете, молодой человек?!

– Прощу прощения, моя драгоценная леди, не удержался! – с довольной физиономией мурлыкнул Грэм, сдавил Марселлу посильнее, чмокнул в розовую щёчку и отпустил. – Удачи на полигоне, милые девы!

Виконт свернул с центральной аллеи к третьему корпусу, а подруга вздохнула:

– Ясное дело, ему хотелось обнять тебя, Кейт! И комплимент он хотел сделать твоей фигуре, а не моей, конечно же. Но не решился.

– Грэм выглядел искренним. Моя няня, между прочим, постоянно говорила, что мужчины на кости не кидаются.

– А что это значит? – задумалась Марселла. – Какое странное выражение.

– Насколько я поняла, эта фраза означает, что пышные леди интересуют благородных рыцарей даже больше, чем худышки.

– Ха, рассказывай, ни за что не поверю! Уж благородных рыцарей они точно не интересуют, разве что крестьян или торговцев.

– Наверное, в Марусином мире всё по-иному.

– Кстати, а где сейчас твоя няня?

– О, хотела бы я знать! От Маруси давно не было вестей. Когда я выросла, она нашла новую работу, уехала на север Империи, и связь с ней оборвалась.

– Грустно!

– Да, очень. Я скучаю по ней. А Маруся, наверное, сейчас занимается новыми подопечными, у неё другие детишки.

– Почему она решила остаться в Эралиане? Многие пээли возвращаются обратно в земной мир.

– Там у себя Маруся сильно болела, задыхалась. Чтобы нормально дышать, ей приходилось постоянно использовать… – Я щёлкнула пальцами, вспоминая слово. – Как же она говорила… А, вспомнила! Ингалятор. Она использовала какой-то там ингалятор, а без него не дышала. Ужас, да?

– Вообще не представляю, как так жить! Бедная.

– Но едва Марусю затянуло в Эралиан, о своём заболевании она сразу же забыла. К тому же все пээли, перемещаясь, моментально молодеют. Маруся говорила, что ей сорок, но выглядела она от силы на тридцать. Естественно, при таком раскладе она уже не захотела возвращаться обратно, тем более, что семьи у неё в земном мире не осталось, там Маруся была одинока.

Я вздохнула. Мысли унеслись в моё счастливое детство, когда рядом был любимый папуля и заботливая няня, а вредная мачеха ещё не проявляла свой норов и старательно маскировалась.

Правда, папочка иногда возмущался, что Маруся засоряет мою речь, постоянно используя смешные словечки из своего мира – упс, жесть, офигеть, ёшкин перец и так далее. Но в Эралиане иномирцев много, а раньше, говорят, было ещё больше, поэтому все давно уже употребляют эти забавные выражения.

Между прочим, однажды я слышала, как папочка воскликнул «Здравствуй, ж…, новый год!», когда накануне большой охоты ему сообщили, что восемь наших лошадей наелись на пастбище краснолистной пузырянки. Я так и не поняла, зачем, узнав о неприятном происшествии, здороваться с чьей-то задницей, но прозвучало это так смешно, что я ринулась по коридору прочь от папиного кабинета, зажимая рот ладонью…

***

У полигона уже собрался весь наш курс, мы построились, а господин Киллоу раскатистым сержантским басом провёл перекличку. Уже от одних его воплей можно было упасть замертво. А впереди ждала полоса препятствий.

И тут обнаружилась ещё одна неприятная деталь… Наше занятие началось сразу после тренировки старшекурсников, среди которых мы заметили белобрысую хамку Лайму и двух её фавориток – Рим и Кору. А также надменного графа Арсиньяка, который, надо признать, выглядел очень эффектно в спортивном комбинезоне.

Большинство адептов не ушли, а устроились на трибуне, предвкушая бесплатное развлечение. Таким образом, убиваться на полигоне нам предстояло перед толпой зрителей. Уф… Шли бы они по своим делам! Неужели им не хочется отдохнуть, принять душ?

Видимо, нет.

Я видела, как Лайма, ядовито усмехаясь и поглядывая на нас, что-то шептала на ухо рыженькой мартышке Коре. А красивая брюнетка Рим в ужасе закатила глаза, когда мимо неё пронеслась Марселла. Граф Арсиньяк провожал пристальным взглядом каждое моё движение, на тонких губах играла презрительная усмешка.

Зато другие старшекурсники, среди которых было уже много знакомых, подбадривали громкими криками и подсказывали, что делать. Господин Киллоу отдавал команды и следил за нашим мельтешением с секундомером в руке.

Сначала мы бегом преодолели «грибное поле». Под ногами тут и там внезапно вырастали шляпки, если наступишь – выстрелит разноцветным облаком. Несколько одногруппников «подорвались» и пришли к финишу измазанные краской.

Потом мы полезли на препятствие, сложенное из сосновых брёвен. Совершенно неожиданно выяснилось, что моя Марселлочка очень даже ловкая и сильная. Ух ты, ну надо же!

Я-то думала, она будет пыхтеть в конце строя, но нет, она успевала и мне руку подать, и подсадить на высокую ступеньку или перекладину. А уж по полю мчалась, как носорог к водопою – не остановишь!

Проснулся азарт, у нас всё хорошо получалось, физрук даже похвалил нашу пару. Мы преодолели основную часть полосы: прошли по доске над трёхметровой ямой с мутной жижей внизу, забрались на каменную стену и спрыгнули с противоположной стороны, проползли на пузе по траншее, протащили вдвоём груз – тяжёлый ящик – и добрались до последнего, самого сложного, препятствия.

И тут…

– Ой! Кейт, смотри, кто пришёл! – шепнула мне Марселла.

Я оглянулась и увидела, что теперь не только старшекурсники наблюдают за нашей тренировкой, но и… сам господин ректор! Герцог Тарренс стоял у трибуны, скрестив руки на груди, и задумчиво смотрел в нашу сторону.

Прямо на меня? Или показалось?

– Флауэр, ворон не считаем! – рявкнул препод. – Время, время! Вперёд! На рекорд идёте, девочки!

Марселла схватила меня за руку, и мы полезли на платформу, расположенную в пяти метрах над землёй. Наверху нужно было ухватиться за канат, перелететь надо рвом с жидкой грязью и спрыгнуть на вторую опору. Всего-то! А потом спуститься на землю, добежать до финиша, и вуаля – полоса закончилась, мы отстрелялись.

Забравшись на платформу, я с ужасом посмотрела вниз – ох, высоко-то как! Чёрная жижа хлюпала, из неё торчали шипы из ржавого железа…

– Давай, я первая, – сказала Марселла и бесстрашно уцепилась за канат. – Юху-у-у-у! Я лечу! Вау-у-у-у-у!

Какая же она смелая… А я так не смогу! Кто придумал эту гадкую полосу препятствий?!

Канат по рельсе приехал ко мне.

– Кейт, держи! Давай, тебе понравится, это классно! – крикнула мне Марселла.

– Флауэр, смелее! – рявкнул физрук. Он уже подбежал поближе и стоял рядом с платформой. – Не порть результаты, быстро хватай канат, я кому сказал!

– Кейт, ну давай же! – подбадривала подруга с другой стороны рва.

– Кейт-лин, Кейт-лин! – скандировали старшекурсники.

Все так меня поддерживали… А я топталась на краю платформы и была готова разреветься от страха. Как же высоко! А ещё там внизу болото… И железные шипы торчат! Умом понимаю, что это фикция, но выглядят они совсем как настоящие… Просто жуть!

Мы и так максимально выложились на полосе, поэтому сил почти не осталось – ни душевных, ни физических. Колени дрожали, комбинезон давно пропитался потом и пылью, на лбу выступила испарина, волосы липли к лицу… Но что же делать, надо собрать волю в кулак. Это последнее препятствие. Я же не размазня!

– Кейт-лин-кейт-лин-кейт-лин!

– Кейт, давай же!

– Флауэр, вперёд!

Стараясь не смотреть вниз, я втянула воздух, вцепилась в трос, оттолкнулась… И сразу почувствовала, как грубый джут под моими ладонями превращается в нечто невесомое и мягкое, похожее на сахарную вату!

Секунда – и я, удивлённо ахнув, полетела в ров с грязью…

И снова вся жизнь промелькнула перед глазами – как тогда, когда ко мне полз малиновый слепень… Я увидела, как напарываюсь животом на выпирающий из грязи железный шип, как хлещет кровь из раны…

Нет, конечно, это всё работа воображения. Шипы – фантом, они якобы натыканы внизу, чтобы напугать посильнее. Чтобы студенту пришлось сражаться со своим страхом, выполняя это задание…

Но что-нибудь себе сломать можно запросто! Пять метров высоты – это не шутка. Ещё и в грязи поваляюсь на глазах у всей толпы.

Сколько мыслей пролетело в голове всего за одну секунду. А потом…

Я не поняла, что произошло, но в следующий миг меня словно подхватило порывом ветра и унесло подальше, как сорванный с ветки лист! Одно мгновение – и я обнаружила себя на руках у… герцога Тарренса! Сейчас он крепко прижимал меня к себе, а я обнимала его за шею. Мы находились метрах в двадцати от платформы, ров с грязью остался далеко у нас за спиной.

Как Эдвард это сделал? Ах, ну что я спрашиваю… Это всё его магия! Она и сейчас всё ещё плескалась вокруг нас золотистыми волнами.

Рядом неприступной скалой возвышался господин Киллоу и хмуро ощупывал свою челюсть – похоже, он сильно ударился. Что же случилось?

– Господин ректор, я бы и сам справился, – недовольно буркнул физрук.

– Да? А мне так не показалось, – отрезал Тарренс. – Адептка Флауэр едва не свалилась в ров. Вы в порядке, юная леди?

– В-вроде бы, д-да, – стуча зубами сообщила я.

Ректор посмотрел на меня внимательно и, очевидно, сделал правильные выводы о моём физическом и психическом состоянии. В результате он так и не спустил меня на землю, а понёс через спортивное поле к трибунам. Первую половину пути я всё ещё тряслась от испытанного ужаса, вторую – упивалась запахом Эдварда и ощущением надёжности. Да что там! Я просто млела от удовольствия. Хватка у господина ректора стальная. И как же это приятно, когда мужчина носит тебя на руках!

Правда, немного переживала из-за своего внешнего вида. После преодоления полосы препятствий я выглядела настоящей замарашкой, но, очевидно, милого ректора это ни капли не волновало. Он доставил меня к трибуне, как великую драгоценность, и бережно усадил на скамью. Я заметила зависть в глазах студенток, а Лайму перекосило от злости.

– Руки-ноги целы? – заботливо поинтересовался Эдвард и сжал сначала мои плечи, потом локти, потом кисти, проверяя целостность суставов. Медицинский осмотр его удовлетворил.

Так, а колени почему не пощупал? Вдруг у меня пострадали коленные чашечки? Их-то почему пропустил?!

– Вроде, всё нормально. Не ушиб я вас, когда подхватил? А, Кейт?

– Спасибо, господин ректор, – смущённо прошептала я. – Вы меня спасли.

ЛАЙМА И РИМ

– Ты ужасно подставляешься, Лайма! Сама роешь себе яму!

Рим, завернувшись в пушистый халат, сидела на оттоманке и расчёсывала свои длинные тёмные волосы, а блондинка выглядывала из пенной шапки, украшавшей круглую ванну.

– Думаешь, герцог Тарренс не заметил, что это ты воздействовала на канат магией? – продолжала пилить Рим.

– Наш ректор смотрел только на эту выскочку, прелести её разглядывал. Я уверена, герцог не засёк, откуда прилетел импульс.

– Как же ты рискуешь! Ты недооцениваешь нашего ректора. Всё же, он обладает очень сильной магией – почти как лунный дракон.

– Рим, не накручивай. Всё обойдётся.

– Обойдётся? Не думаю! Ну, вот скажи, чего ты добилась своими махинациями? Например, ты закрыла Кейт в комнате виконта, и она там просидела довольно долго. И что? Флауэр всё сошло с рук. Никакого наказания, ничего абсолютно! Её даже никуда не отправили для отработки – ни в оранжерею, ни в библиотеку! Зато Кейт, по слухам, целый час провела в кабинете у Тарренса. А когда вышла оттуда, вовсе не рыдала и не рвала на себе волосы от отчаяния. Наоборот – выглядела вполне довольной! Я бы тоже не отказалась часок пообщаться тет-а-тет с нашим роскошным ректором! Давай ты меня тоже закроешь у парней, а, Лайма?

– Не издевайся, – расстроилась блондинка. – Я никак не ожидала, что герцог Тарренс простит ей жестокое нарушение правил.

– А сейчас? Ты испортила канат. И что? В результате Кейт очутилась в объятиях ректора, и он с превеликим удовольствием донёс её до трибуны! Ты сама всё это устроила, Лайма!

– Тёмная бездна, кто же знал, что так получится… – пробормотала блондинка. – Как мужчины ринулись спасать эту мерзавку… Едва не убили друг друга. Тоже мне, сокровище!

– Да. Реакция у нашего ректора, конечно, отменная. Промелькнул молнией, снёс господина Киллоу, чуть челюсть ему не сломал. А если бы канат не порвался, ректор спокойно досмотрел бы гонку и отправился к себе.

– И не таскал бы на руках эту стерву, и не проверял бы, целы ли у неё кости.

– Вот именно! Кому ты сделала плохо? Да все девы на полигоне мечтали в тот момент поменяться с Кейтлин местами! И я в том числе.

– И я, – с тяжёлым вздохом призналась Лайма.

– А Тарренс обязательно вычислит, кто запечатал магией комнату виконта. И кто порвал канат, он тоже узнает. Ты послала сильный магический импульс, ректор не мог его не заметить.

– Не нагнетай, Рим! В тот момент он был сосредоточен только на Кейт. А нас на трибуне сидела целая толпа. Думаю, ректор не сможет вычислить, кто именно испортил канат.

Рим осуждающе покачала головой.

– Подай, пожалуйста, губку, – попросила Лайма.

Брюнетка взяла с мраморной столешницы поднос со стеклянной крышкой и вручила подруге воздушный синий шар. Лайма пощекотала губку, а та сразу задышала, завозилась и восхищённо ойкнула, когда девушка украсила её шапкой пены.

– Будем надеяться, что так, Лайма. Иначе тебя с позором выпрут из Академии, не доучишься последний год. Подумай, как отреагирует твоя семья.

– Хватит меня пугать, Рим! Да, я уже два раза прокололась, но сдаваться не собираюсь. Просто нужно придумать что-то ещё, чтобы проучить эту оборванку и задаваку.

– Ты ходишь по лезвию бритвы, Лайма!

Блондинка фыркнула, набрала воздух и ушла под воду. Гора пены сомкнулась над её головой. Королевская губка, которая нетерпеливо елозила по краю ванны в ожидании, когда можно будет приступить к работе, взволнованно запищала, мол, что происходит, клиент тонет, хелп, хелп!