Актерские байки

Юлий Райзман

НА ДАЛЬНЕЙ СТАНЦИИ

Однажды Юлий Райзман приехал в Кремль показывать свою комедию «Поезд идет на восток». Фильм о том, как в поезде знакомятся парень с девушкой, как завязывается любовный роман, как кто-то отстает, догоняет поезд на самолете, что-то снова случается. Словом, эта была комедия положений, причем довольно однообразная и скучная.

Когда поезд по сюжету фильма сделал очередную остановку, Сталин неожиданно громко спросил, обращаясь к режиссеру:

— Это какая остановка, товарищ Райзман? Райзман слабо следил за сюжетом, больше наблюдал за реакцией зрителей, а потому растерялся. На экране в это время показывали обыкновенный железнодорожный вокзал, каких в те годы было много. Райзман пытался вспомнить, что это за вокзал, но фильм снимался во многих сибирских городах — ив Иркутске, и в Омске, и в Новосибирске... Кроме того, режиссер одновременно размышлял, зачем вождь спросил об остановке, нет ли здесь какого-то тайного смысла... Молчание затянулось, и Райзман, побледнев от волнения, брякнул наугад:

— Это город Омск, товарищ Сталин.

Сталин поднялся с места и молча пошел между рядов.

В зале гробовая тишина.

У дверей Сталин обернулся к залу и пояснил:

— Я на этой остановке сойду.

КРУЖКА СОЛИ

Как-то Марлен Хуциев преподнес режиссеру Марягину большую деревянную кружку с солью.

- Это тебе мой подарок, - сказал Хуциев. - Желательно, чтобы в твоих картинах было больше соли. И тогда с ними все будет в порядке.

Через год Марягин снял фильм "День рождения", который запретили. Марягин встретил Хуциева:

- Вот так, добавил в картину соли, а ее положили на полку.

- Пересолил! - кратко объяснил Хуциев.

ПО БЛАТУ

У Райзмана разболелся зуб, и врач в поликлинике рекомендовал зуб удалить, предложив сделать это хоть сию секунду. Но Райзман был человеком мнительным и в обычной поликлинике рвать зуб не захотел. Пришел домой, узнал через знакомых телефон знаменитого дантиста, позвонил, и тот назначил время приема — в три часа следующего дня. Кое-как Райзман дотерпел до утра и поспешил на прием заранее. Пришел за полчаса, в приемной его встретил ассистент профессора, по всей видимости, практикант, и усадил в кресло. Профессор выглянул и сказал практиканту: «Начинайте! Вот инструмент, вот щипцы... Не робейте! Когда-нибудь же надо учиться...» И ушел куда-то, так что Райзман и слова не успел сказать. И начался кошмар. Неопытный практикант сразу же зуб сломал, потом стал долбить, извлекая осколки. Ровно в три в кабинет снова заглянул профессор и, постучав по циферблату, сказал:

— Заканчивайте скорее! Ко мне в три часа должен прийти известный кинорежиссер Райзман...

УТЕШИЛ

У Юлия Райзмана как-то не заладились дела — очередной фильм провалился, начались семейные неурядицы, короче, режиссер попал в полосу неудач. В это время он встретился с И. Пырьевым, и они пошли по скверику неподалеку от «Мосфильма». Райзман долго жаловался на свои неприятности.

Пырьев слушал-слушал, а потом начал утешать. «Вот, — сказал он, — ты удручен сложившейся ситуацией, а между тем все это не так страшно. Все-таки ты известный режиссер, ты находишься в зените творческих возможностей, народ тебя любит, ценит и знает... И, между прочим, я не сомневаюсь, что тебе со временем даже и памятник поставят. Почему бы нет? Ведь народ тебя действительно ценит и любит. Представь себе, лет эдак через пятьдесят стоит твой памятник вот в этом самом скверике, а люди ходят, смотрят на тебя, любуются, спрашивают: „Кто это?"»