Актерские байки

Владимир Сошальский

ПРЕДСТАВЛЕНИЕ

Однажды, перед концертом к ведущему подошёл артист Пётр ПОЛИН, играющий хорошо, но получающий только второстепенные роли и не получающий звания:

- Слушай, Владимир, ты бы подал меня как-нибудь по-солидней.

- Сделаем, - говорит Вова СОШАЛЬСКИЙ, который объявляет всех со всеми их титулами типа "лауреат Сталинской премии!.. Народная артистка!.." и т.д.

Доходит очередь ПОЛИНА.

- Участник всесоюзной переписи населения! Пётр ПОЛИН!

ВОВКА ИДЕТ!!!

Рассказывает актер Владимир Сошальский:

Актерское образование я получил в школе-студии при Ленинградском ТЮЗе, где потом и работал с 1947 года. Первая моя сценическая роль – Ромео. Внешне я был неотразим, и за мной толпами бегали девчонки:

«Смотрите, Вовка идет! Вовка!!!»

Гонять их было бесполезно.

И вот однажды, шагая по Невскому проспекту с девчоночьей свитой на хвосте, я встретил народного артиста СССР Николая Константиновича Симонова – для меня дядю Колю, потому что он с моей мамой в кино снимался и я его знал. С ним шел Николай Павлович Акимов – художественный руководитель Театра комедии, который сейчас носит его имя. А девчонки, идущие за мной, — на них никакого внимания, все про меня жужжат…

Здороваюсь – дядя Коля так на меня с улыбкой посмотрел, приостановился, пропуская меня и моих поклонниц, и сказал Николаю Павловичу:

«Ну, конечно, нам тут делать нечего – Вовка идет!!! Нам до него еще расти и расти!»

По счастью, замечали меня тогда не только девчонки, а потому, когда пришло время призываться на военную службу, я был приглашен в команду Центрального академического театра Советской Армии, к Алексею Дмитриевичу Попову.

В этом же театре, правда, несколько изменившем свое название, служу до сих пор.

НЕ ТА РАБОТА, СЭР!

Рассказывает актер Владимир Сошальский:

Российско-американский фильм «Аляска. Кит» снимался в Карпатах. Была весна, снег уже стал талый, мокрый. Встанешь на него - оседает, слепишь снежок - снежок будет как каменный... В один из съемочных дней режиссер просит меня лечь в небольшую траншейку. Это была финальная сцена для моего героя - тут он погибает под снежной лавиной. Лежу, мне тепло, хорошо и удобно. Спрашиваю:

- А как вы лавину сделаете?

- Не волнуйся, все будет в лучшем виде! Ты готов?

А что тут готовиться? Лежу и лежу.

- Начали! - командует режиссер.

Я слышу рокот машины, а потом вдруг что-то на меня падает и начинает вдавливать в снег, давит, давит - и тут приходит полная абсолютная тишина. Ни звука, ни шороха - вакуум. Секунда, другая - чувствую, что становится нечем дышать. Уже не могу сейчас сказать, что у меня в мозгах было, но очень нехорошо все это мне представилось... А потом слышу далекий голос: «Откапывайте Сошальского!» Чувствую - надо мной активно шуруют. Откопали. Лежу, снег во рту, пытаюсь отдышаться, кое-как поднимаюсь.

Выяснилось, что на меня вывалили целый самосвал мокрого снега. Тут подходит ко мне американский продюсер и подает бумажку в 100 долларов сверх обусловленной договором суммы, за участие в погребении.

А на следующий день меня откапывали - как бы уже мертвого. Лицо загримировали бело-синими красками, велели держать глаза открытыми, а потом чуть-чуть присыпали снежком, который сразу разгребли руками...

После съемки подошел продюсер и вновь подал мне бумажку - но уже 50 долларов.

- А вчера было... - тактично начал я.

- Не та работа, сэр! - ответил он.