Алладин на Олимпе

Глава 2 ЧЁРНЫЕ БУРИ

Против обыкновения на половине султана чай пили не на уютной террасе, а в хорошо закрытой комнате. Слуги, вносившие сладкие блюда, спешили закрыть за собой двери, потому что в залу врывались порывы ветра, которые задували свечи.

– Вот так погодка, – бурчал как всегда Яго. – Только выберись полетать для моциона, как окажешься где-нибудь в середине Африки!

– А разве ты собирался полетать для моциона? – удивился Алладин.

– Почему бы и нет! – ворчливо заявил Яго, который на самом деле редко куда-либо выбирался по собственной воле, предпочитая проказничать во дворце.

– Тогда слетай, пожалуйста, в мою комнату, – невинно предложил Алладин, – и принеси мой любимый кальян.

– Это не моцион, а эксплуатация друзей! – гордо отрезал Яго. – Я хочу на волю.

Жасмин ласково провела по перьям на его голове:

– В этом Яго прав: всем хочется на волю. Мы уже четвёртый день взаперти...

– Никогда не видел таких чёрных бурь, – сказал султан, – хотя не первый день живу в Багдаде.

– Тут что-то не ладно, – подвёл Алладин неутешительный итог. – Боюсь, что здесь не обошлось без вмешательства каких-то злых сил. Придётся мне снова обратиться за помощью к джинну...

– Я занят! – голова джинна появилась из большой вазы, и все повернулись на его голос.

Однако там его уже не было.

– Я бьюсь с Красным драконом, – раздался его голос с другого конца зала, но и оттуда он сразу исчез.

Через секунду Голубой джинн появился через закрытые двери с третьей стороны. В руках он держал крупнокалиберный пулемёт «Смит-и-Виссон» и был весь перекрещен патронными лентами.

– Всё в порядке, – заявил джинн. – Будет знать, как лазить в сад!

– Разве у тебя есть сад? – удивилась Жасмин.

– Нет, конечно, – ответил джинн. – Это у него в саду поспели замечательные вишни. Угощайтесь. – Он поставил на середину стола корзинку с чудесными ягодами.

Абу тут же залез в её двумя лапками и радостно застрекотал. Из-за песчаных бурь все плоды в саду погибли, и обезьянка очень скучала без свежих фруктов.

– Как ты думаешь, – спросил Алладин, – кому мы обязаны этой бедой, обрушившейся на Багдад?

– Ветру, – коротко ответил джинн.

– Тогда давай найдём, кто его послал.

– Чёрными песками, как мне помнится, всегда управлял Чёрный принц Мозенрат, – вставил своё слово Яго.

– Разумная мысль, – поддержал его Алладин. – В прошлый раз мы неплохо его наказали. Но, может быть, он снова нашёл лазейку в наш город?

– Неприятный противник, – поёжился султан, которого Мозенрат как-то сумел заточить на несколько недель в его же собственную темницу. – Надо его сразу прогнать.

– Я готов! – воскликнул джинн, взвиваясь под потолок в виде реактивного истребителя. – Ты со мной, о друг-повелитель?

– Конечно, – беззаботно ответил Алладин, усаживаясь на место второго пилота, которое тут же сотворил для него джинн. – Не скучай, Жасмин, мы быстро.

– Возвращайся к ужину, хотя я стану ждать и всю жизнь, если понадобится!

Алладин с верным другом джинном летели под порывами страшного ветра над пустыней. Джинн наконец отыскал во мгле урагана ещё более чёрную точку пересохшего колодца. Он плотнее запахнул плащ, в котором укрывал друга от песка, бьющего в лицо.

– Приготовься, Алладин, может быть неприятно, – предупредил он.

– Ты нашёл вход в царство Чёрного принца?

– Думаю, да.

Джинн скользнул вместе с Алладином в чёрную дыру колодца, и ветер сразу стих. Они спускались всё ниже в полной темноте, и Алладин уже не представлял себе, как глубоко в недрах земли они находятся. Не бывает таких глубоких колодцев! Впрочем, в волшебстве всё бывает...

С удивлением Алладин обнаружил, что полёт продолжается уже не вниз, а вверх. Перед глазами замелькали кольца странного света, который можно было бы назвать чёрным... Удар холодного воздуха в лицо – и они уже вылетели из дыры чёрного колодца на поверхность. Однако это была уже другая пустыня – голая, каменистая, покрытая широкими трещинами. Там и сям по ней скользили смерчи из чёрного песка, сходясь, свиваясь в единое веретено – и снова расходясь. Тусклое багровое солнце висело в зените. Это был совсем другой, зловещий мир.

Джинн поднял их повыше, что-то разглядел на горизонте и, набирая скорость, помчался.

– Ты уже здесь бывал? – спросил Алладин.

– Как тебе сказать... – уклончиво ответил джинн.

– Скажи, как есть.

– Вся трудность именно в этом – трудно определить, что есть, а чего нет.

Алладин ничего не понял в ответе друга:

– Просто скажи, был ли ты тут раньше и знаешь ли, куда нам лететь.

– Для того, чтобы знать, джинну не обязательно где-то побывать лично, – задумчиво объяснил Голубой джинн. – Да и время везде течёт по-разному.

Среди сумрачной низины рос, как ядовитый гриб, приземистый замок Чёрного принца Мозенрата, увеличиваясь в глазах с каждой минутой.

– А побывав в каком-нибудь из волшебных миров, никогда не предугадаешь, каким он будет в следующий раз, – закончил джинн свою мысль. – Здесь всё зависит от властителя.

– Кажется, понимаю: ты ищешь не место, а его хозяина – волшебника или колдуна?

– Да, – усмехнулся джинн, – как собака ищет косточку, но не обязательно в том месте, где потеряла её в прошлый раз. И нюх меня, кажется, не подвёл.

Теперь они неслись под тяжёлыми сводами. Во все стороны шарахались какие-то странные, одновременно жалкие и страшные, существа.

– Что за странные чудовища! – удивился Алладин, который немало повидал чудес во время своих путешествий.

– Мозенрат – капризный правитель, он наказывает своих подданных, превращая их во что-нибудь небывалое.

– Вот только ничего красивого он не в силах создать, – заметил на это Алладин.

Чёрный принц сидел на троне в зале своего Замка Зыбучих Песков, у ног пристроился его любимец – летучий угорь Ксерксис. Уродливые подданные Чёрного принца жались к стенам приёмной залы. Индюки с собачьими головами, гиены с чешуйчатым хвостом варана, морские коньки с обезьяньими ушами – все они хорошо знали, что стоит попасться на глаза хозяину в неурочный час, и он превратит их тела во что-нибудь ещё более отвратительное и неудобное для жизни.

Место посредине было освобождено для очередного развлечения Мозенрата – спортивных боёв местных гладиаторов. В центре круга сходились для битвы огромная жаба на петушиных лапах и огнедышащий скорпион. Скорпион полыхнул пламенем, и его противник был вынужден высоко подпрыгнуть, спасая ноги. Скорпион бил ядовитым хвостом, крутился во все стороны, разбрасывая клешни, но ничего не мог поделать со своим более ловким соперником. Наконец жаба сильными пинками птичьих лап выбросила скорпиона с ринга. Публика залаяла и завизжала, приветствуя победителя.

Мозенрат широко зевнул на троне.

– Кто выйдет против победителя? – лениво спросил он, но все прятались друг за друга. – Удваиваю награду победителю!

Жаба угрожающе пучила глаза и поворачивалась вокруг, ей тоже не хотелось больше драться.

В этот момент раздался ужасающий лязг и грохот. На арену катилось никем невиданное чудовище. Подданные Мозенрата бросились врассыпную, Ксерксис юркнул под трон, да и сам Чёрный принц побледнел.

Люк тяжёлого танка откинулся и из него выглянул Алладин.

– Где двойная награда, Мозенрат? – насмешливо спросил он.

Джинн, который уже стал самим собой, поддержал требование друга:

– Нас как раз двое.

Мозенрат указал на чашу с какой-то омерзительной смесью, которая служила пищей его подданным:

– Можете взять весь призовой фонд, только вряд ли он вам придётся по вкусу. Зачем вы ворвались в моё царство? Я бы нипочём не променял Багдад на мои владения. Может, решили поменяться?

– Наоборот, – возразил джинн, сооружая из воздуха два удобных мягких кресла и усаживаясь. – Мы хотим выяснить, не ты ли решил в очередной раз поменять своё царство на Багдад?

– Как же вы это собираетесь выяснять? В моих владениях я непобедим, и с вашей стороны большая неосторожность появиться здесь.

Ксерксис, услышав о «непобедимости» своего господина, высунулся наружу и зашипел на пришельцев. Джинн щёлкнул пальцами, и летающий угорь превратился в мандолину, которая сама собой стала наигрывать что-то мелодичное. Мозенрат нахмурился, забормотал, завертел руками, но не смог даже испортить ноты. Сдавшись, он хмуро произнёс:

– Ваша музыка и присутствие действуют мне на нервы. Спрашивайте, что хотите узнать, и уходите.

Алладин усмехнулся:

– По-моему, и спрашивать нечего, – повернулся он к Голубому джинну. – Мозенрат скучает и стравливает своих уродов. Он тут ни при чём.

– А что происходит? – попытался встрять в разговор Чёрный принц.

– Ты прав, – ответил Алладину джинн. – Само то, что он сидит дома (если эту дыру можно назвать таким словом), свидетельство его непричастности. Пошли домой, – добавил он, и друзья растаяли в воздухе.

Мандолина звенькнула в последний раз и снова стала Ксерксисом:

– Ваше высочество, какая наглость! Явиться в ваш дворец без приглашения. Эти нахалы заслуживают самого ужасного наказания!

– Заткнись, – оборвал его Мозенрат. – Ты слышал, о чём болтали между собой джинн и Алладин? Или ты тренькал на своём ненасытном брюхе для их удовольствия? – Рассерженный Мозенрат взмахнул рукой, и на узкой голове Ксерксиса появились огромные слоновьи уши.

– Я всё слышал, о господин, для этого вовсе не нужны такие большие уши, – в панике заверещал Ксерксис.

– И что ты понял?

– На Багдад кто-то напал, господин.

– Правильно. И они не знают, кто пошёл на них войной. А что это значит?

– Так им и надо! – широко улыбнулся Ксерксис.

– Меня не интересует, что им надо! – взревел Чёрный принц. – Меня интересует то, что надо мне! А мне нужен Багдад. Поэтому ты, жалкий урод, отправишься в город и разведаешь, что там творится. Я должен знать, какая сила вмешалась в наши дела, и что смогу на этом выиграть...

Ксерксис, которому уже не раз приходилось выполнять подобные поручения, жалобно завыл, потому что во время шпионской службы ему не раз доставалось «на орехи».

– А уши я пока уберу, – завершил Мозенрат. – Вон!

Мозенрат схватил Ксерксиса за длинный хвост и запустил его к выходу из зала. Магический бросок протащил летающего угря через границу двух миров, и он оказался у стен Багдада. Оставайся при нём его новые уши, его сразу же унесло бы невесть куда – «в середину Африки», как говорил Яго, – потому что под стенами древнего города всё ещё бушевали страшные чёрные бури...