Алладин на Олимпе

Глава 7 ПУТЕШЕСТВИЯ ЧЕРЕЗ ВРЕМЯ

Марс чувствовал себя очень неуютно в царстве мёртвых. Под ногами крутился злобный Цербер, норовя ухватить одной из клыкастых пастей за икру. По сторонам разлетались скорбные тени живших. Марс узнал некоторых из них – некогда славных воинов. Они очень изменились.

Не то чтобы Марс испытывал сочувствие или страх смерти – ему были неведомы эти человеческие чувства. Но он хорошо помнил (как и все боги) участь Прометея, упрятанного в недрах Кавказа, или Сатурна, сброшенного Юпитером в Тартар. Он, конечно же, не погиб, будучи бессмертным, но кому хотелось находиться в этом мрачном подземелье вместо того, чтобы наслаждаться амброзией на Олимпе или битвами на Земле. Марс беспокоился за то, чтобы его не постигла такая же жалкая участь, если он не выполнит задание, на которое сам напросился.

– Плутон! – рявкнул он, чтобы прибавить себе бодрости. – Отгони своего пса, пока я его не пнул, а то он провалится глубже Тартара.

Плутон рассмеялся неприятным смехом, сидя на своём мрачном троне:

– Глубже Тартара провалиться нельзя, так что ему нечего терять, в отличие от всех живых. Зато живущим всегда следует опасаться, чтобы Цербер не стал их сторожем...

Марс хмыкнул, но не стал на всякий случай уточнять, на что намекает Плутон. По части чёрного юмора с ним не стоило состязаться.

– Приветствую тебя в твоём царстве, – вежливо сказал он. – Не очень тут уютно.

– Зато многолюдно, – снова неприятно пошутил Плутон. – Присаживайся, видеть тебя в гостях – большая честь для меня.

Марс снова подумал, что сам Плутон, что бы ни случилось, ничего не теряет. Что ж, придётся быть вежливым.

– Меня привёл сюда один важный вопрос.

– Я весь во внимании.

– Ты подкинул мне очень интересную идею насчёт этого Багдада. Мы все засиделись, пора бы поразмяться, повоевать, открыть для себя новые горизонты.

Плутон слушал непривычно красноречивого Марса всё с той же неприятно-насмешливой улыбкой.

– Вот я и говорю, – продолжал Марс, – всё идёт прекрасно, наша идея прошла на «ура». Легионы в Риме готовятся выступить, циклоп, наверное, здорово досаждает в этом самом Багдаде...

– Его унесла птица Рух к себе в гнездо.

Марс крякнул. Во-первых, он не представлял себе, что существуют такие птицы, которые носят в когтях циклопов, а во-вторых, он представил себе, какой скандал учинит теперь Нептун за своего любимца. Тем более, что Эол куда-то спрятался, а ветры и вовсе запропастились. Нептун уже несколько раз спрашивал, когда корабли смогут поднять паруса, а Тритон сможет устроить приличную бурю в океане.

– Н-да, не повезло. Надо будет вернуть его как-нибудь Нептуну, а к Багдаду послать ещё кого-нибудь.

– Я послал туда гекатонхейров.

– Что?

– Бриарея, Гиеса и Котта, – спокойно подтвердил Плутон.

– Но что там останется после них – вытоптанная равнина? Зачем нам она?

– Они только разрушат стены города и вернутся к матери-Земле.

– A-а... Но как ты осмелился отправить первенцев без ведома Юпитера? – Марс был весьма смущён: гекатонхейры были страшной силой и использовать их было опасно даже для богов; у него усилились неприятные предчувствия.

– А откуда ему узнать об этом? Ты скажешь? – снова эта улыбка скользнула по губам Плутона.

Марс откашлялся, он явно чувствовал себя не в своей тарелке:

– Нет, не в моих правилах говорить лишнее Юпитеру, он слишком гневен. Я, кстати, примерно за этим и пришёл к тебе. Откуда узнать Юпитеру, что творится в Багдаде, если я и сам не очень-то представляю себе, где он расположен. Видишь ли, скоро выступать римскому войску, а мы ещё не обсудили, по какой дороге им пройти к Багдаду...

– Такой дороги нет в нашем мире, – последовал ответ.

– Почему?

– Потому что в нём нет такого города!

Марс вскочил на ноги, схватившись за меч.

– Как?! Значит, это всё ложь? Ты жестоко поплатишься за это! – вскричал он и добавил тише: – И я тоже...

– К этому городу нет дорог, потому что его построят только через тысячу лет! – торжественно сказал Плутон. – И мы отправимся туда, чтобы завоевать его и заставить людей поклоняться нам!

В голове у тугодума Марса загудело.

– Но ведь для того, чтобы отправиться через время, нужна помощь, – он понизил голос, – низвергнутого Сатурна, повелителя времени! С тех пор, как Юпитер сбросил его с трона, мы все потеряли способность переноситься в другие времена. А жаль, – не к месту прибавил он, вспомнив, как это было приятно.

– И Сатурн переправит всех вас туда, – подтвердил Плутон. – Туда уже проникали караваны, там был Эол, циклоп, первенцы Земли. Не стоит волноваться. Ты захватишь город, и всё будет в порядке.

– Но как провести туда армию? – спросил недоумевающий Марс.

– Выводи её на юг, собери легион как можно теснее, и они сами не заметят, как перенесутся туда, куда надо – к Багдаду. Главное – не потерять кого-нибудь по дороге через тысячелетие.

Когда бог войны узнал за один раз так много неожиданного, его оказалось слишком много. Мало что соображая, Марс попрощался:

– До свидания, Плутон. Я даю команду на марш.

– Заходи.

Марс поклялся себе, что ноги его здесь больше не будет, и вообще, лучше с этим мрачным Плутоном не связываться, а воевать себе по пустякам с какими-нибудь фессалийцами. Выбросив проблемы из головы, Марс отправился отдавать приказания консулам.

Коленопреклонённые Рем и Ромул наперебой докладывали богу войны:

– Мы придумали замечательную военную хитрость!

– Да! Мы построим чудесного деревянного коня...

– Пустого внутри!

– И посадим туда...

Марс раздражённо топнул ногой:

– Где-то я уже слышал об этой хитрости! Не о ней ли поют все бродячие музыканты в каждом из кабаков Рима? Это случайно не под Троей было тысячу лет назад?!

Стоявшие на коленях консулы упали на животы.

«Тысячу лет назад? – зацепился за последнюю фразу Марс. – А теперь мы отправимся на тысячу лет вперёд. Кто там вспомнит о троянских делах? Да и стены разрушат гекатонхейры... Я ведь сам задал им придумать хитрость. Плутон, помнится, говорил, что хорошо бы собрать всех воинов вместе...»

– Ну да ладно, – сказал бог, сидя на жертвенном камне. – Там и не слыхивали о троянских конях. Стройте. Только побыстрее.

Консулы возрадовались.

– И вот ещё что. Раз уж вы затеяли такое дело, то выполняйте его во всю силу: постройте хорошего большого коня, чтобы он вместил весь легион сразу. Все вместе и въедете в Багдад на колёсах, чтоб никто не потерялся.

Консулы пришли в восторг.

– Гениально! – сказал Рем.

– Божественно! – попытался переплюнуть его Ромул.

– Сверхъестественная мудрость и дальновидность величайшего из воителей вселенной, – заявил Рем, чтобы ничего из лести не оставить брату.

Тот и впрямь не нашёлся, что добавить. Марс подождал немного и, ничего больше не услышав, сказал:

– Я хочу увидеть вас через две недели выходящими из северных ворот Рима!

Вокруг Багдада, несмотря на поздний вечер, тысячи людей трудились, приводя в порядок разорённые поля, дороги и селения. Хорошо хоть, что сотворённые волшебством стены джинн сам и убрал с глаз долой за одну ночь. Сначала чёрные смерчи, потом ужасный циклоп, потом невероятные сторукие чудовища... Всё было разорено и запущено, всё требовало трудолюбивых рук. И люди старались наверстать упущенное, и мечтали только о том, чтобы на город не свалилась новая напасть.

Алладин с джинном сидели на самой высокой городской башне, глядя на проступающие на небе звёзды и поднимающуюся над горизонтом полную луну. Рядом среди зубцов башни Абу играл в прятки с Яго. Жасмин наигрывала на лютне.

– Как ты думаешь, что нового нам готовят эти самые боги Олимпийцы? Что они припасли нам вдобавок к первенцам Земли? – Алладин перевернулся на спину и лёг на Коврик, который удобно изогнулся под ним.

– Я думаю, – отвечал джинн, – что в эту войну замешаны очень важные силы, что мы оказались в центре какой-то опасной игры. Гекатонхейры не выходили на поверхность уже тысячи лет...

– Я разговаривал с Мозенратом, и он кое-что рассказал мне, – Алладин передал другу их разговор.

– Так вот оно что, – проговорил джинн. – Тысяча лет и чужие боги. Мне не приходилось встречаться с ними. Мозенрат прав, разгадку надо искать у них, иначе мы, как слепые котята, будем ожидать, с какой стороны нас схватят за шиворот.

– Отправимся туда, джинн?

– Поехали, – Голубой джинн весело вскочил на велосипед и проехался по краю на заднем колесе.

Абу и Жасмин захлопали в ладоши, они не слышали, о чём говорят друзья.

– Но как мы найдем туда путь? – спросил Алладин. – Спросим у Мозенрата?

– Нас приведёт туда вот эта вещица, – джинн что-то достал из-за пазухи.

– Что это? – Алладин крутил в руках маленький непонятный предмет – изогнутые дужки, между которыми были натянуты струны.

– Арфа Эола.

– Эола? Того маленького бога, которого мы поймали? Ты отнял у него эту арфу?

– Да. Такие штуки – только побольше – устанавливают в его мире на коньке крыши, чтобы Эол, пролетая, перебирал струями ветра тонкие струны.

– Очень поэтично, – сказал Алладин. – Но здесь он вёл себя гораздо хуже. А как эта штучка поможет нам найти их страну?

Джинн заложил крутой вираж на своём велосипеде, у которого уже появились крылья, причём этот трюк он выполнял уже за краем крыши:

– Мы полетим в небе, войдём в ворота между мирами, а там эта вещица сама потянет нас к своему хозяину. Я только помогу ей, прибавлю сил. Да и кувшины с ветрами будут стремиться в свой родной мир, – джинн погремел за пазухой восьмью кувшинами, в которых были заточены ветры.

– Тогда – летим? – вскочил на ноги принц.

– Вперёд! – вздыбил велосипед джинн.

Жасмин, которая только теперь поняла, что друзья затевают какое-то новое путешествие, бросилась к любимому и припала к его груди:

– На этот раз возьми меня с собой!

– Ты даже не спрашиваешь, куда мы летим, любимая?

– Какая мне разница? Я хочу быть с тобой.

– Мы отправимся в чужой мир.

– Ну и пусть.

– Туда, откуда к нам пришли все эти страшные чудовища.

– Ну и пусть.

– Туда, где я не смогу быть уверенным в твоей безопасности и не смогу оттого сражаться с врагами так, как это будет нужно, – строго сказал Алладин.

– Ну и пусть, – упрямо прошептала Жасмин, понявшая, что её снова не возьмут, потому что не место девушке в военном походе. – Я буду ждать тебя, любимый, а ты постарайся вернуться скорей.

– Абу, Яго! Вы с нами?

Абу прыгнул на привычное место на Коврике.

– Куда ещё? – ворчливо спросил Яго, расправляя крылья. – Я как раз собирался завести птенцов. Ну да ладно, полетели. Небось, опять к чудовищам... Как они мне надоели.

На фоне круглолицей луны удалялся силуэт Алладина, сидящего на ковре-самолёте, и Абу, прижавшегося к хозяину. Рядом с ними летел, весело крутя педали непонятной машины, Голубой джинн. И стихающее с каждым взмахом крыла ворчание Яго.

Жасмин вытерла слёзы и отправилась с Расулом во дворец.

Джинн вытянул вперед на руках арфу Эола, его шутовской велосипед давно исчез, и теперь он был просто джинн, летящий в неизвестность. Друзья сгрудились в тесную группу, Яго сидел за необъятной пазухой джинна, Алладин взял его за плечо.

– Держитесь, – предупредил джинн. – Я вхожу в ворота.

Мир опрокинулся и вывернулся наизнанку. Бешено замелькали луна и солнце. Звезды засияли, как серебряные шляпки гвоздей, вбитых в чёрный бархат. В ушах зазвучала удивительная музыка, которой вторила Эолова арфа. Пространство напряглось, не пуская путешественников...

Вспыхнул невероятный разноцветный свет!