Алладин на Олимпе

Глава 4 ПЕРЕГОВОРЫ НА ВЫСШЕМ УРОВНЕ

В зале совещаний султана собрался военный совет. Толстенький султан волновался: он не любил военные действия, зато понимал толк в хорошей кухне, богатых пирах и восточных танцах. Специально к совету был заказан на кухне особый сорт халвы и лукума. Жасмин сама подала его членам совета, потому что слуги не были допущены в зал. Султан рекомендовал новые яства вниманию своих помощников и предложил им высказать мнение: которое из них лучше.

Яго выбрал лукум, потому что от халвы у него склеивался клюв.

Тогда Абу недвусмысленно отдал предпочтение халве, отодвинув от себя вторую чашу.

Алладин поел и того и другого с одинаковым удовольствием, а Расул отказался от сладкого, сказав, что суровым воинам не пристало лакомиться. Все с сомнением посмотрели на его обширный живот.

Голубой джинн тут же слепил двух воинов из халвы и лукума и заставил их бороться на столе. В пылу борьбы сладкие воины так сплелись между собой, что лукум и халва совершенно перемешались, после чего все оценили новое блюдо.

– Ну что ж, – сказал султан, – кажется, интересно получилось. Очень необычный аромат. Надо сказать повару, чтобы поэкспериментировал в этом направлении. Приятно было вас видеть, заходите вечерком, подвезли свежие фрукты и лакомства из Персии.

Расул хмуро посмотрел на султана, который забыл о неприятностях – тех, что были, и тех, что грозят Багдаду.

– А что, пришёл караван? – спросила Жасмин.

– Да, – снова оживился султан. – И ты можешь посмотреть новые ткани и украшения, которые принесли во дворец купцы сегодня утром. Наконец-то закончились эти бури.

– Если они закончились, – буркнул Расул.

– Ах, да! – хлопнул себя по лбу султан. – Что с войной? Вы почему молчите? Совсем меня отвлекли.

– Дело серьёзное, государь,– сказал Алладин, и султан снова со вздохом занял своё место во главе стола, ему очень не хотелось говорить о неприятном.

Расул сообщил:

– Я отдал приказ собирать войско и ополчение, но укажите мне врага, скажите, что можно ожидать от него?

– Кто напал на нас? – спросил султан.

– Олимп и Рим.

– Рим? – удивился Расул. – А где это? Я, кажется, слышал о маленьком разрушенном селенье с таким названием где-то в Италии. Но это далеко, и напасть они на нас не могли.

– Мы имеем дело с волшебными силами, с богами Олимпа, – объяснил Алладин. – Тут можно всего ожидать. На нас напал маленький бог ветров Эол, но он управлял сильными духами, которые чуть на разрушили наш город. Это была только разведка боем. По его словам, нам противостоит сильная империя и целый сонм воинственных богов.

– Думаю, он многое преувеличил, – сказал джинн.

Он превратился в ужасных титанов, в которых метал молнии бородач на колеснице; потом мускулистый герой задушил руками льва; ещё один герой в крылатых сандалиях поразил морское чудовище; и наконец, на военный совет бросился трёхглавый пёс с хвостом-змеёй и пожрал порцию халвы. Когда представление было закончено и визг принцессы затих под сводами зала, Расул сказал:

– М-да...

Яго, выпятив грудь колесом, прошёлся по столу.

– Вр-раньё! – сказал он. – Везде летал и нигде такого не видел.

Абу постучал себя пальцами по лбу.

– Сам дурак, – парировал Яго.

– Не ссорьтесь, – сказал Расул. – Откуда они могут взяться у нас?

– Оттуда же, откуда берутся эти, – джинн подошёл к стене и снял с неё потухший факел.

Он взял факел за кончик рукоятки и шлёпнул об стол, как вяленую рыбу. «Факел» ойкнул и превратился в Ксерксиса, который стал изо всех сил рваться на свободу. Яго, пользуясь случаем, подскочил к старому врагу, клюнул его в нос и надавал пощёчин крепкими крыльями. Джинн схватил Ксерксиса за морду и надул его, как воздушный шар. Завязав его ниточкой, чтобы не выходил воздух, джинн открыл окно и выпустил шпиона в небо.

– Они берутся из других миров, – со вздохом сказала Жасмин.

– Слава консулам! – сказал банщик, подавая им простыни из тонкого полотна.

Ромул и Рем покинули горячие бассейны знаменитых на весь свет римских терм и, распаренные до красноты, завернулись в простыни и возлегли на лежаках. Слуги поднесли в чашах прохладное вино и фрукты.

– Мне не нравится твоя идея, – сказал консул Рем.

– Почему это? – возмутился консул Ромул.

– Потому что это может возмутить фиванское посольство.

– Но зато это очень придётся по душе фессалийцам.

– Поэт Дураций напишет какую-нибудь смешную сатиру, и над нами будут смеяться.

– Во-первых, не напишет, а во-вторых, мы его сошлем, как Солона, на какой-нибудь остров.

Заглянул банщик и почтительно сказал:

– О великие консулы, доблестный Марций просит почтить его своей аудиенцией.

– Некогда, – отрезал консул Рем.

– Мы заняты важным государственным делом, – добавил консул Ромул.

Банщик поспешно скрылся.

– Да что это за идея такая? – продолжал не соглашаться Рем.

– Ну сам представь: подают запечённого быка, разрезают – а там запечённый баран, разрезают – а там утка, разрезают – а там куропатка, разрезают – а там совиное яйцо, фаршированное язычками жаворонков! Закажем философу Архиплуту речь, в которой он объяснит глубокий философский смысл такого блюда.

– В прошлый раз уже была акула, а в ней – скат, а в нём – спрут, а в нём – лещ, а в нём – никто не понял что. И все сказали, что наши повара не удосужились выпотрошить рыбу и она попала на стол со всякой дрянью в желудке.

– А что ты предлагаешь? – обиделся Ромул.

– Пойдём в храм и помолимся богам, может быть, они наведут нас на счастливую мысль, иначе мы опозоримся на приёме в честь сатурналий.

Когда великие консулы, правящие Великим Римом, вышли из терм, впереди них пошли специальный глашатай и горнист. Горнист время от времени пронзительно дудел в свой инструмент, а после него глашатай орал во всё горло:

– Граждане Рима, великие консулы Ромул и Рем, победившие в битве на Южной улице, принявшие закон о ночном освещении города, вызвавшие дождь в засуху прошлого года, – они идут из терм в Пантеон, чтобы предстать перед богами.

Прохожие отдавали честь и приглашали консулов в гости.

В храме консулов с почтением встретили жрецы авгуры и провели в молельню.

– О великие боги Олимпа, – воззвал Рем, брызгая на жертвенник вином.

– Да снизойдите к нашей просьбе, – вторил ему Ромул.

– Что нам приготовить на торжественный ужин с присутствием иностранных послов? – спросили братья хором.

Из-под сводов раздался железный лязг (это переступил с ноги на ногу закованный в латы Марс) и послышался громовой хриплый голос:

– Похлёбку из бобов и солонину!

Консулы испугались:

– Что, неурожай?

– Нет, – раздалось из-за колонн. – Рим отправляется в поход на Багдад!

Лежащие ничком консулы долго слушали повеления бога войны относительно похода.

Рот Ксерксиса удалось освободить от завязок только через два часа неустанных трудов, в которых принимали участие множество придворных.

– Фу-у-у-у-у-у-ух! – сказал летающий по залу угорь.

Мозенрат, который в нетерпении уже два часа постукивал ногой по полу, мрачно приказал:

– Докладывай!

– Этот проклятый джинн... – начал Ксерксис.

– О деле докладывай! – взревел Мозенрат и превратил Ксерксиса в шахматного коня.

– Этот проклятый Голубой джинн нашёл и поймал своего врага. Оказывается, какой-то Рим и какие-то боги Олимпа решили напасть на Багдад. Они выслали вперёд чёрные ветры. А кто такие Рим и Олимп, ваше высочество? – осмелился спросить угорь.

Ответом ему был громовой смех чёрного мага.

В прекрасном настроении Марс нёсся по широкому Полю на боевой колеснице, разя направо и налево воображаемых врагов. Внезапно кони вздыбились и едва успели остановить колесницу возле огромной трещины, раскрывшейся в земле. Марс спрыгнул с колесницы и достал меч.

– Прости великодушно, я, кажется, напугал тебя, – насмешливо сказал Плутон, поднимаясь из-под земли.

У ног его на крепкой цепи извивался и рвался на волю трёхголовый Цербер.

Марс с треском вогнал меч в ножны:

– Отгони собаку, пока я не убавил ей голов, великий правитель теней. Зачем ты появился столь нежданно?

Плутон рассмеялся скрипучим смехом:

– Сегодня я выполняю роль Меркурия – приношу тебе вести.

– Надеюсь, хорошие?

– Не надейся, иначе я не стал бы так торопиться. Эол, который открыл ящик бурь и навалился всей их мощью на Багдад, позорно попал в плен, а теперь где-то робко прячется. Он выдал в Багдаде все секреты, которые знал, и теперь там предупреждены. Ты помнишь: кто предупреждён – тот вооружён...

Марс грозно нахмурил брови, что означало у него глубокое раздумье. Плутон не дождался конца его мысли и скрылся в глубинах Тартара.

Боевая колесница круто развернулась и остановилась на берегу моря, вспахав колёсами широкий песчаный пляж. Марс, тяжело ступая, подошёл к воде и плашмя ударил по ней мечом. Плеснула огромная волна, и тяжёлый гул прошёл по подводному царству от этого божественного удара.

Ожидать пришлось недолго: воды расступились, и из пучины показалась голова океанского чудовища, которое распахнуло клыкастую пасть, приспособленную хватать китов. Морской змей взревел, не произведя никакого впечатления на бога войны.

– Закрой пасть и марш отсюда! – сказал ему Марс. – Скажи Нептуну, что его зовёт Марс и не собирается мочить ноги.

Через недолгое время с фырканьем и плеском примчалась колесница, запряжённая диковинными морскими конями. Приближение бога морей сопровождалось также оглушительным гудением раковины, в которую дул, напузыривая щёки, Тритон.

– Почему ты нарушаешь мой покой? – Нептун возмущённо взмахнул трезубцем.

Марс усмехнулся:

– Так и передать Юпитеру: после приказания громовержца готовиться к войне против мятежного Багдада повелитель морей удалился на покой и отказался оказать помощь полководцу Марсу?

Марс развернулся и направился к своей колеснице. Потрясатель морей вспомнил приказание Юпитера оказывать всяческую помощь Марсу в подготовке войны. Дело пахло неприятностями...

– Постой, Марс, – Нептун, подобрав полы хитона, выбрался на сушу. – Я тебя сразу не признал. Думал, баламутит море. Вы кто-нибудь из титанов схожи фигурами.

Легче всего подкупить Марса лестью. Он тут же горделиво подбоченился, краем глаза поглядывая на свою рельефную фигуру, которой до титанов, конечно же, не хватало многих метров роста.

– Нужно послать к Багдаду десяток чудовищ, чтобы они навели там страху, пока не соберутся римские легионы, – попросту сказал он.

Нептун, который больше всего на свете любил своих ужасных созданий, пришёл в ужас:

– И кого же ты имеешь в виду, Марс?

– Ну, скажем, морской змей подойдёт, пяток циклопов, кентавры, гидра, ехидна... Хотя, кажется, ехидна не твой зверек...

– Как у тебя повернётся язык сказать такое! – Нептун горестно воздел руки. – Мало мне греческих героев, которые только и знали, что зарабатывать себе дешёвую славу, истребляя моих редкостных созданий, так ещё ты – великий и могучий бог – требуешь, чтобы эти уникальные существа подставляли себя под вражеские стрелы и камни, мечи и рогатины...

– По-моему, они не так уж беззащитны, как ты говоришь, и питаются слонами и китами.

– Самый опасный зверь, как известно, человек. В общем, я не могу рискнуть ни одним из этих существ. Могу послать десять стай акул.

– Они будут штурмовать стены Багдада? – иронически воскликнул Марс.

– Почти всех кентавров перебил этот грубиян Геркулес! – топнул ногой Нептун.

– Ты не хочешь выполнить приказ Юпитера?!

– Хочу – и выполню. Но не требуй невозможного!

– Пошли девять.

– Одиссей покалечил циклопа!

– Восемь...

Барышники на багдадском базаре, довелись им слышать этот торг, позавидовали бы упорству и энтузиазму этих божественных спорщиков.

Рано утром Расул почтительно постучал согнутым пальцем в комнату Алладина.

– Прошу ваше высочество простить своего слугу за раннее вторжение...

– Входи, Расул, – приветливо встретил его Алладин. – Случилось что-нибудь важное?

– Да, господин. Думаю, вам следует это знать. Огромное чудовище крушит стены Багдада.

Алладин вскочил с ложа:

– Кто это?

– Да пёс его знает, – перешёл Расул на свой нормальный язык.