Алый снег охотника Лю

Глава 4

…Императорский дворец «Твердыня» в столице Уль-Лари (устар. Уль-Лонг) обязателен к посещению! Ведь это не обычный храмовый комплекс и не рядовое религиозное сооружение. Это фантастическое место, одно из самых величественных не только в Кавакардии, но и, без всякого сомнения, во всем Прибрежье!

Ощущение, будто вас заперли в сундуке с редкими сокровищами – золото, изумруды, рубины. Иногда возникает желание зажмуриться от всего этого великолепия. Невероятная ювелирная работа древних мастеров изумляет и поражает любое, даже самое избалованное впечатлениями изображение.

Мастерство древних зодчих, запечатлевших на стенах из мрамора, малахита, базальта, нефрита этапы богатой истории Кавакардии не оставит равнодушным ни одного посетителя. Гость сможет с головой погрузиться в героическое прошлое Кавакардии, ощутить все то величие, которое хотели передать древние архитекторы, художники и скульпторы.

Все туристические маршруты с неизменностью проходят через самое интересное и замечательное здание дворцового комплекса «Твердыня» – дворец «Малахитовый Малый». Это по праву одно из самых красивых и интересных сооружений. Стены «Малахитового» дворца излучают эманации древней богатой истории, а рассказы экскурсоводов с головой погрузят в атмосферу героического прошлого с легендарными волшебными зверями, несокрушимыми героями и прекрасными девами-воительницами…

Туристический путеводитель по государственному музею-заповеднику «Твердыня Уль-Лонг». Уль – Лари. 1361 г.

«Логан, я твой отец! Переходи на темную сторону силы! Муа-ха-ха!!!»

Не, ну а чё! Заделаю со своей наложницей мальчика, признаю его сыном, назову Логаном. И буду наслаждаться шуткой, которую никто вокруг, кроме меня, не понимает… ну, разве что еще Хана с радостью поддержит идею – ей же главное, чтоб «движуха» была и чтоб «по прИколу» было. А лет через пятнадцать, как отрок себя зарекомендует, а странное для местных имя надоест, можно будет дать нормальное взрослое имя! Вот прямо сядем с бабушкой Ханой рядышком и придумаем! Именно с «бабушкой» – есть у меня сильное подозрение, каким именно способом наш отрок себя зарекомендует!

А если получится девочка (вмешиваться в это дело местными считается крайне неправильным, табу, хотя какие-то магические или мистические возможности для этого у них, кажется, есть)… Хм… Вот не помню имен всех сестричек-клонов самой известной Россомахи (читай – ни одного), но можно будет попросить Хану «загуглить» эту информацию во время очередного ее сна – голову на отсечение, что она с энтузиазмом согласится. Тем более, что имя этой имбы, Логана, будет отпугивать злых духов от ребенка даже надежнее, чем всякие местные «какашки» и «вонючки» – значение имеет не опыт или знания самих духов, а эмоции или отношение тех, кто дал имя. То, что они знают об этом имени, какое придают ему значение. Мистика – штука тонкая и непостижимая – познать невозможно, остается только верить своим ощущениям. И просто верить.

Росомахи. Что о них известно? Да ничего! Нет таких волшебных зверей! Обычные росомахи есть, а волшебных разумных – нет. Просто нет! Отсутствуют. Нет не то, что бы их кланов, а даже общин – и тех нет. И в книгах упоминания о них мне не встречались ни разу. Может, вымерли? Ну, так считается, что лисафьи тоже типа вымерли. И конкретно этот вид лисиц ни в каких кланах не состоит… за что огребал, огребает и будет огребать от своих более социальных соседей. Но про лисафий хотя бы есть упоминания в нескольких книгах… и в сотне-другой притч и легенд. Ну, так у этих лисиц имеется характерная особенность, которую «издалека видно» – они считаются натуральными местными «роковыми вампирами». А вот про росомах – неизвестно ни-че-го. Начиная от факта их существования в качестве волшебных зверей.

Ну… что можно сказать. Маменька, ты у нас нереально крутая! Умудрилась отхватить себе такую… такую эксклюзивную редкость, как наш папенька! Мы, Лю – за экологию, чё! Сохраним исчезающие виды волшебной разумной жизни от вымирания!

Такие вот мысли лезли в голову, пока я продолжал медленно снимать с себя ментальные щиты. Хана права, я слишком с ними переусердствовал. Или щиты у меня получаются настолько мощными, что вымораживают мозг до самого копчика, грозя полностью загубить главное мое достоинство… ну, эдак скромненько. Вот даже некое подобие тихой истерики у меня сейчас наблюдается.

В данный момент у нас было продолжение… спа-процедур. Та самая пятерка девушек-прислужниц, осмелев после торопливого ухода старшей Бейфанг (женщина сказала все, что собиралась сказать, а рисковать, находясь рядом с моими сумасшедшими сестрами… да и рядом с нашей сумасшедшей семейкой, само-собой, не собиралась), с новыми силами набросились на нас с Ханой. Сестры, буквально пару минут назад выполнившие все положенные им задания-наказания, расслабленно отмокали в бассейне. И было умаявшихся девочек не видно и не слышно. Ну, чего мы с Ханой, собственно, и добивались.

Вот не поверите, а мне сейчас делали… масочку! Тряпочка, пропитанная какими-то маслами и составами, напрочь забивая мое обоняние, была призвана как-то там укрепить нежную кожу моего юного личика. Зачем мне, почти шестнадцатилетнему юноше, косметическая маска – понятия не имею, но прислужницы очень настаивали. Я не стал категорически отказываться – регламент есть регламент. А вот Хана от этой сомнительной процедуры отказалась наотрез. Видимо, по причине вонючести состава, пропитавшего эту самую тряпочку. С ее тонким нюхом (буквально – звериным) – это будет пытка, а не расслабляющая процедура.

И сейчас она просто валялась на кушеточке рядышком и весело скалилась, наблюдая, как я в очередной раз бью по шаловливым ручкам одной из девчушек, пытающейся зайти несколько дальше стандартного массажа.

– Не трогай. – Лениво предупредил я.

– Слушаюсь, высокий господин! – Пролепетала «массажистка».

– А чего так, Фан-Фан? – Фыркнула Хана. – Все при ней. Посмотри, какая крепкая попочка!

– Спасибо, высокая госпожа… – Девушка старательно и густо покраснела.

Ага-ага. И то, что рядом находится моя наложница, а в бассейне в десяти шагах тихо пускают пузыри мои сестры – ее до этого почему-то краснеть не заставляло…

– Денег лишних у меня нет. – Буркнул я.

– О-о-о… Так услуга, оказывается, не бесплатная! – Поняла Хана и широко заулыбалась. – Ну, тогда и я не буду…

– Все не так! – Ненатурально возмутилась массажистка. – Просто высокий господин очень красивый и милый! А его нефритовый дракон чудо как прекрасен и будто создан для расцветшей орхидеи сей скромной девушки… Мы все видели гордый полет этого прекрасного повелителя небес! – При этих словах остальные прислужницы согласно закивали.

Конечно-конечно. А также с этим «высоким господином» только что говорила Лиза Бейфанг, пользующаяся при дворе, судя по всему, немалым влиянием. С подобного «высокого господина», с которым пришла поговорить сама Бейфанг-старшая, можно поиметь не только деньги, но и прочие блага. Хотя, «ах, какой красивый мальчик, я его уже хочу» – вполне подошло бы в качестве объяснения для парня моего возраста, не отягощенного житейским опытом.

К слову, кроме моего персонального массажиста не покраснела (даже для виду) ни одна из девушек. Сколько им лет? На вид – как бы не младше меня. Ну, максимум, шестнадцать-семнадцать. А по поведению – многоопытные шалавы. Вот и думай – это они после омолаживающих процедур такие, или столичная жизнь во дворце настолько… свободная в плане «перепихнуться»? И, сразу отвергну возможные инсинуации – то, чем я занимался в этом бассейне с Ханой час назад, абсолютно нормально. Для чего еще нужны наложницы, не так ли?

Как бы то ни было, но больше поползновений со стороны обслуживающего персонала не было. А вот массажистки из девочек были – так себе. Не дотягивали даже до уровня подмастерьев провинциальных общественных бань. Наверно, сюда их набирали вовсе не из-за сильных и умелых ручек. Или, что куда вероятнее, не «набирали», а «пролезли». За счет совсем других своих умений. Но проверять эту сторону их профессионализма что-то совершенно не тянет.

И в городские купальни теперь не сходишь. Ну, не в ближайшее время – неуважение к хозяевам и все такое. Хотя, наверно, это последнее, что должно меня беспокоить в свете происходящего.

– Поберегите свои оттоптанные кустарники для других зверушек, девочки! – Пробулькали откуда-то из парящего бассейна.

– Точно! – Поддержали оттуда же. – Не про вас наш дракончик расцветал!

Ай-яй-яй! Сестры, кажется, приходят в себя. Во всяком случае, Хао и Микки оклемались до такой степени, чтобы наехать на дворцовых шлюшек, покушающихся на честь беззащитного братика. Заодно лишний раз демонстрируют нашу фирменную семейную безбашенность – совершенно не думают о тех, кто будет им самим массаж делать через несколько минут… А с другой стороны, ведут себя абсолютно в рамках своей новой… хм… «должности». В рамках той же «должности» я сейчас не могу при посторонних одернуть своих сестер. Ну, не за этот «косяк». Который и косяком-то в глазах окружающих не является ни разу. Одно дело – взгреть за неуважение, проявленное к уважаемой наложнице Первого Наследника, и другое – отчитывать за попытку меня же и защитить от всяческих поползновений. За последнее я своих младших родственниц еще и благодарить, наверно, должен!

– Слушаюсь, высокая госпожа! Простите, высокая госпожа!

Ну, что и требовалось доказать.

Твердыня. Вопреки названию, это не что-то монолитное и, так сказать, точечное. Это комплекс из множества зданий, сооружений, построек. В распоряжении Императора в его Твердыне куча всяческих строений с многочисленными залами, зальчиками, кабинетами и комнатами. И для того, чтобы утвердить свое величие в глазах счастливых подданных, и чтобы не ударить в грязь лицом перед иностранными «коллегами» в лице своих послов. И, в конце концов, чтобы разместить охрану, мастеров, слуг, гостей, прихлебателей… и приблудных внезапно обретенных принцев и принцесс.

Малахитовый зал, как с превеликой важностью, но захлебываясь от восторга, объяснил «комендант нашего „гостевого общежития“», Ви Шунь Фэнь, предназначен для приемов, долженствующих продемонстрировать подданным расположение к ним Его Светозарного Величия. Нет, разумеется, для оглашения приговоров, в том числе и смертных, он тоже изредка использовался (видимо, чтобы люди не привыкали, и чтобы в дальнейшем сохранить интригу), но неумолимая статистика свидетельствовала: облагодетельствованные восторженные подданные выходили из Малахитового зала куда чаще, чем их оттуда выводили в кандалах… или выносили по частям. По поводу чего вышеупомянутый Ви Шунь Фэнь испытывает невообразимую радость за этого юного принца Фана и его расцветающих сестер!

Ну, другими словами, Малахитовый зал – для хороших добрых дел. Преимущественно.

Помещение оправдывало свое название. Уже начиная с «приемной» – зала поменьше. Темно-зеленые тона стен, потолка и каменного пола. Действительно, отделка малахитом. И, конечно, везде – «драконья» тематика: зеленые драконы и изрыгаемое ими зеленое пламя. И в инкрустации мебели, и на ткани занавесок и ковров, и в узорах каменной мозаики, в рисунках на поверхности декоративных фаз.

А в самом зале тихонько тренькала лютня, столь же тихо и «хрустально» били колокольчики, размеренно и сочно «бухал» бас-барабан… столь же тихо, как и остальные инструменты. Это такой местный музыкальный центр. Кабинетная стереосистема. Для создания рабочей фоновой музыки, торжественной или тревожной атмосферы – зависит от настроения хозяина «кабинета». Данную конкретную модель «бумбокса» можно было назвать навороченной – судя по одухотворенному лицу барабанщика, парень с самого своего рождения ничем иным, кроме ударных инструментов не занимался. Каждый удар – действо, наполненное великим осознанием. Каждый удар – нечто, наполненное глубочайшим смыслом. А уж как он умудряется из такого огромного устройства извлекать практически неслышимый «боммм», от которого приятно вибрируют затылочные кости и внутренности… Мастер ударных инструментов, не иначе!

Ну, и две девушки – лютнистка и «колокольщица» (или как этот инструмент – длинные металлические палочки под перекладинкой разной длины, по которым бьют крохотным молоточком – называется?) – не отставали. «Технические характеристики» «динамиков высокой и средней частоты» ничуть не уступали таковым же у «бас-динамика».

И о мастерстве этих музыкантов именно, как музыкантов, мог свидетельствовать хотя бы один-единственный факт – их внешность была… обычной. Ухоженные, конечно, завитые, напудренные, хорошо одетые. Но вот внешность – абсолютно обычная, даже простецкая. То есть место свое они занимают отнюдь не из-за своих красивых мордашек.

«Музыкальный центр» был «установлен» чуть сбоку от императорского «рабочего трона» – золотого кресла с высокой спинкой и, даже на вид, чертовски удобными подлокотниками. Обивку спинки и сидения трона рассмотреть не удавалось, так как трон был занят. Наверняка, «классика» – зеленая кожа. В сочетании с золотом и окружающим антуражем смотреться будет шикарно.

Император, прикрыв глаза, слушал музыку, постукивая пальцем по подлокотнику в такт ударам барабана.

Созерцать императора в амплуа меломана могли немногие в зале. Дело даже не в полупрозрачной шторке-жалюзи, отделяющей тронную часть зала от присутственной. А в том, что в нашем замечательном и справедливом обществе не вы созерцаете императора, а… немного наоборот.

Два чиновника в чудовищно дорогих халатах, расшитых золотом, серебром и украшенных драгоценными каменьями, сидели с идеально прямыми спинами на стульях попроще лицами к шторке. Лицом к Императору! Значит, ранг у этих старичков чуть ли не первый! Министры? Нет, вряд ли – министры усердно трудятся на благо Империи в своих министерствах. А это скорее всего советники.

Немногочисленная, на первый взгляд, охрана – сурового вида парни в красных с золотом доспехах с вычурными пиками в руках. Гвардия. А именно – «Красные драконы». Или – более известные под неофициальным названием «Кровавые драконы». Бывшие каторжники (реже) и смертники (куда чаще), вытащенные в последний момент из петли или с плахи чуть ли не Императором лично. Беззаветно преданные, безжалостные к врагам рейх… императора, жестокие и неподкупные. Без шуток. Из уроков матушки мне известно, что в истории не было ни одного случая, когда бы это подразделение Гвардии хотя бы раз участвовало в дворцовом перевороте… на стороне заговорщиков, само собой. А вот после удачных внутрисемейных переворотов «Красных» вырезали «под ноль». Всех поголовно. Включая ветеранов, умудрившихся выйти в отставку по возрасту или по причине увечий, неизлечимых даже местной волшебной медициной. Что немного намекает на уровень преданности, обеспеченной, по всей видимости, не только страхом привести отсроченный смертный приговор в действие, но и грамотной промывкой мозгов. Вполне возможно, что – с использованием местной волшебной специфики.

В общем, эти ребята вполне спокойно стояли и внимательно следили за присутствующими, грамотно рассредоточившись по залу.

Ну, и я, получивший не так давно разрешение хоть и от земли, но не опускать голову в присутствии Попирателя Небес… видимо, так ее, голову, в случае залета, рубить будет удобнее.

Сестры и Хана, конечно, преклонили колено и рассматривали сейчас зеленую ткань узенького коврика, брошенного на изящную мозаику каменного пола, «не смея поднять глаз, дабы не ослепнуть от великой славы Солнцеликого». Даже не знаю, рискует ли Хана, преклоняя только одно колено, или нет. Она девочка неглупая, а «Красные драконы» пиками в нее не тычут. Так что, видимо, знает, что делает, выказывая уважение императору так же, как это делают почти официальные принцессы, а не как все остальные смертные – уперевшись в землю всеми четырьмя костьми.

Была и остальная массовка. Чиновники. Голов двадцать. Но на Императора смотреть они не смели. Сидели на полу на специальных подушечках по обе стороны от ковровой дорожки к трону вдоль стены… и гипнотизировали друг друга. До нашего появления. В данный конкретный момент – рассматривали нас. Я прямо слышал, как у них костяшки в головах щелкают, что-то подсчитывая.

– Возрадовалось старое сердце от лицезрения внуков… – Почти нараспев тихо выдал Император… не открывая, глаз.

Акустика здесь шикарная – слышно каждое слово, будто говорят в двух шагах!

– Радость внуков от встречи с великим предком несоизмеримо выше! – С придыханием ответил я.

Никаких «ментальных пауз»! Никаких щитов! Чисто и исключительно на актерских «скиллах»! Это наедине и приватно можно было включать непрошибаемого хладнокровного болванчика-робота, а тут – публика-с! Да и высочайший приказ имел место быть – при следующей встрече изобразить чуть-чуть побольше радости.

– Таем мы в свете славы нашего величайшего деда! – Тоненьким дрожащим голоском пропела Хао из-за спины. Умница!

Горизонтальные ламели жалюзийной шторы мешали рассмотреть лицо правителя в подробностях (ну, в том числе и для этого предназначена завеса), но, кажется, Император усмехнулся:

– Надеемся, юные сердца выдержат сей восторг. – И чуть повысил голос. – Мы представляем миру наших внуков!

Музыка от «бумбокса» заиграла чуть громче, в ней появилась торжественность. Такой своеобразный речитатив получился. Под пафосную музычку. Будто сцена в фильме. Или реп со здешним калоритом. От всплывшей в голове аналогии я улыбнулся. Но – как было положено по протоколу – радостно и открыто!

– … Сии молодые отменно зарекомендовали себя в служении нам. Продемонстрировали зрелое понимание государственных интересов. Радели за подданных наших и жизни их. Предотвратили неисчислимые беды и потрясения…

Минут пять нас поноси… превозносили по всякому. Как и ожидалось – без конкретики, которая что-то могла бы подсказать обывателю неосведомленному. А вот людям, находящимся хоть чуть-чуть в теме (а это почти все высокопоставленные дворцовые чиновники, хоть слегка озабоченные продвижением по карьерной лестнице и оттого пристально следящие за «политикой партии» и событиями в государстве), сразу становилось понятно – и кто у нас такой коварный расстроил союз условно-нейтрального Увзана с откровенно мятежным Шианзаном, и кто у нас такой подлый усмирил готовые взорваться восточные и побережные провинции, включая Мушан… И кого надо за это «благодарить». Ну, спасибо, дедуля, ля!

– … в благородстве и самопожертвовании своем взяли они ношу на себя – оступившихся слуг наших провести по дороге смирения и чести…

Я вначале даже не понял, что это за заходы такие, хитро… выкрученные.

Потом-то быстро все встало на места, когда в зал после этих слов ввели Ма У. Как полагается с высокопоставленными лицами, совершившими тяжкие проступки – без цепей и кандалов, но зафиксировав верхнюю часть тела в скрещенных копьях силами четырех Красных. Так что моя бывшая начальница была вынуждена ковылять, скрючившись в три погибели. Выглядела женщина… нормально. Следов пыток заметно не было. Бледновата, конечно – ну, да я бы посмотрел на того, кто после застенков будет иметь цветущий вид и радовать окружающих румяным щечками. Выражение лица – маска, по которой абсолютно ничего нельзя прочесть. Видимо, женщина загнала себя под «ментальную паузу», готовясь к любому исходу такого вот вызова «на ковер».

Ее слегка картинно бросили на колени перед Императором. Усиленные металлом пятки копий звякнули о каменный пол. Звякнули слаженно, но осторожно – если со всей дури жахнуть по каменному полу таким вот копьем, то расколоть камень – как нечего делать.

Ма У, освобожденная от копий, подниматься, разумеется, не спешила. Как упала, так мгновенно простерлась ниц головой в сторону Императора.

Фигура за жалюзийной занавеской простерла руку.

– Господин твой за спиной твоей, женщина Ма! Отныне кланяйся ему! И помни доброту своего господина и милость нашу, благодаря которой была сохранена твоя жалкая жизнь.

– Пусть небеса станут свидетелем безграничной милости и доброты Того… – Начала было Ма У, но Император отмахнулся:

– Не желаем слушать!

Ма У мгновенно умолкла и очень ловко развернулась в мою сторону… как-то ловко так ухитрившись не поворачиваться афедроном к трону:

– Господин мой! – С «уставным» надрывом томно простонала она. – Ваша слуга готова на все, дабы угодить вам, мой господин!

– Племян… – Тихо-тихо попытались вякнуть за моей спиной, но тут же ойкнули и зашипели от сдерживаемой боли.

Вот вам «хи-хи», а все очень и очень серьезно. После такого финта императорскими ушами эта женщина – фактически моя рабыня. И ее брак с Ма Шенли – по боку. И то, что она даже сейчас продолжает руководить внешней разведкой клана и, частично, провинцией Увзан – по боку. И то что рабство на территории Царств официально запрещено – по боку… Всё – по боку. Потому что…

– От сих – слушайте, и не говорите, что не слышали! ЛЮБИМОМУ ВНУКУ НАШЕМУ дарованы покои…

… Потому что я только что признан не каким-то там хреном с горы, а любимым, вашу бабушку, внуком! Такая вот получается рабыня. С огро-о-омным «приданным». Официально-то – никаких обвинений Ма У не предъявлено. Есть какое-то там императорское неудовольствие по каким-то неизвестным широкой публике причинам. Эка невидаль! А здесь, в столице, госпожа Ма У присутствует для разбирательств. Опять-таки – в каком-то мутном непонятном деле. Итог которых – вот такой вот. Сунули ее под какого-то мальчишку. Ну, «сунули» – в хорошем смысле этого слова. А поскольку мальчика – «любимый внук наш», то следует понимать – сунули всерьез… глубоко.

Чтоб ты косточкой подавился во время обеда, дедуля любимый! Только жизни в этом гадюшнике мне для полного счастья не хватало! С такой вот «рабыней».

Конечно, к такому повороту я был готов. Но, как всегда, надежда-надежда…

Рядом, не сдержавшись, тихонько прошипела Цу. И тут же прошипела еще раз – то ли Микки, то ли Хао пихнули сестру локтем. Ну, или ущипнули, призывая ту к порядку. Потому что о ништяках и подарках для «любимых внучек», вопреки многочисленным обещаниям, не было сказано ни слова! Что говорило о том, что сестры, нежданно-негаданно ставшие принцессами, и обязанностями обзавелись соответствующими. А именно – обеспечивать лояльность своих более старших родственников.

«По чистой случайности» дарованными покоями оказались те самые комнаты в пятом доме дворцового комплекса Твердыни, в которых мы остановились ранее. И в которые мы вернулись уже слегка расширенным составом.

– Ма У, останься…

– Да, мой господин!

– Дамы, вы хотели отдохнуть после лицезрения Его Ослепительности…

– Но, братик! – Начала было Цу.

– Брысь! – Тихо, но веско приказала Хана. – Живо!

– Да, старшая сестрица Хана. – Унылым расстроенным хором ответили сестры.

Закрывая за собой двери своих комнат, они одарили медведицу многообещающими хмурыми взглядами. Ни капли не впечатлённая этими прожигающими лазерами, Хана улыбнулась:

– Позвольте своей наложнице совершить прогулку по чудесным садам Твердыни, мой возлюбленный господин!

Ага. Зимой. По заснеженным садам погулять. Полюбоваться на голые деревья. А хотя, есть же зимние сады в оранжереях. Там, говорят, красиво в любое время года. Кивнул:

– Иди. Через час я желаю посетить Средний город.

– Эта Хана с радостью вернется к этому моменту дабы сопровождать вас, мой господин! – Хана восторженно прижала ручки к груди. – Стоит ли этой старательной девушке оставить одну из своих безделушек, чтобы оградить драгоценные уши моего повелителя от излишнего шума?

… и уши моих не менее драгоценных сестер, которые сейчас явно полируют ими поверхности дверей изнутри своих комнат.

Я вопросительно посмотрел на Ма У. Та отрицательно покачала головой. Хана удовлетворенно заметила:

– Старшие семьи Ма в полной мере воспринимают медвежью науку касаемо барьеров и щитов…

И дверь в коридор за Ханой закрылась.