Амулет Пандоры

Глава 14

Дождь истаял с наступлением утра. Игнатиус дал ученикам выспаться. Дионий предлагал ему возвестить о начале дня в рупор, чтобы ленивые последователи Верховного Хранителя встали и начали заниматься, но Игнатиус отказался. Первое испытание уже завтра, сегодня нужно дать ученикам отдохнуть. Всем, кроме Энди, конечно, которая меньше остальных подготовлена к непредсказуемым комнатам Стихий. Игнатиус хотел придумать для нее на сегодня что-то особенное. Для поднятия боевого духа, так сказать. Но в голову ничего не лезло.

— Я могу забрать ее с собой, — предложил Дионий. — Покажу ей свой мир.

Под утро они переместились из гостиной в кабинет Хранителя. Игнатиус разглядывал бумажки, сваленные во второй ящик стола сто лет назад, и улыбался. Он находил свои записи, напоминания о делах, которые должен был сделать на следующий день или неделе. Вот записка быстрым спешащим почерком о том, что надо навестить монастырь в Испании. Игнатиус водил в то время дружбу с местным падре — и его интересовала книга, которую священнослужитель хранил под подушкой. Он так до нее и не добрался.

— Ни в коем случае, — покачал головой Хранитель. — Не хватало еще, чтобы ты перепугал ее, как маленькую мышку.

— Но мне тоже есть чему ее научить, — с притворной обидой в голосе, сказал Дионий.

— Не представляю, что ты имеешь в виду.

— Все, что касается души. Знаешь, сколько я могу рассказать?

— Расскажи это мне, — подмигнул ему Игнатиус. — Я бы с удовольствием посетил «час души».

— В прошлый раз тебе досталась душа Наполеона Бонапарта. И ты выпустил ее обратно в мир, — пробурчал Дионий. — Хватит с тебя.

Повелитель Пустынных Земель устроился в мягком кресле напротив стола Хранителя.

— Ты ищешь что-то конкретное?

— Ищу, нет ли тут случайных упоминаний о том, что происходит с человеком, которого лишают бессмертия. Ты делал это прежде? Забирал бессмертие? — Казалось, Игнатиус на самом деле был обеспокоен этой проблемой.

— Ты думаешь, я могу позволить тебе рассыпаться передо мной трехсотлетним прахом? — мрачно уточнил Дионий. — Конечно, с тобой ничего не произойдет! В глобальном смысле, естественно. Так, почувствуешь тяжесть, боль, ломоту во всем теле…

Дионию показалось, что Игнатиуса слегка передернуло.

— Вернемся к девочке, — предложил Хранитель. — Чем бы ее удивить?

— Все пытаешься спровоцировать появление ее силы? Красивыми фокусами ты этого не добьешься, — уверенно заявил Дионий.

— Может, показать ей, как с помощью Стихии Земли провести полный цикл роста цветка до раскрытия бутона?

— Ты думаешь, у нее талант, касающийся Стихии Земли? — усомнился Дионий.

— Не зря же она оказалась в Чертоге, когда выбирала комнату. И вышла оттуда через полчаса! Полчаса!

— Слышал мельком, — уклончиво ответил демон. — Не вижу в этом ничего особенного. В эти комнаты не заходили триста лет. Как бы там что-то не сломалось.

— О чем ты? Стихии — не механизм, который может поломаться.

— Да, но это часть силы, которую удерживают в запертом пятом измерении пространства, — напомнил ему Дионий. — И завтра ты собираешься выпустить их в этот мир. Пусть ограничив их действие, но все же дав им волю. Освободив от оков, в которых они по воле Хранителей пробыли в заточении многие сотни лет. Ты думаешь, мне просто так понравилась твоя идея? — хмыкнул Дионий. — Да я просто в восторге от того, какое тут намечается месиво! Ты, кстати, справишься с такой задачей? Все же у тебя давно не было практики…

— Ты забываешь, что природа разумна, — с укором посмотрел на него Игнатиус. — Она помогает Хранителям, служит им. Без ее помощи мы бы не смогли обучаться тому, с чем нам надо сталкиваться по долгу службы.

— Она разумна, как животное. А ты наделяешь ее собственной душой. Высшим Разумом, — Дионий пафосно воздел руки к потолку, но тут же опустил их. — Хотя на деле это всего лишь зверь. Предлагаю устроить Энди серьезное испытание, если ты так хочешь выявить ее талант. Мне тоже интересно, что скрыто в этой девчонке. Я надеюсь это на самом деле что-то шедевральное. Сила Связи, например.

— Как у Терры? — вскинул бровь Игнатиус. — По-моему, это был единичный случай. Такие силы, как сила Связи или сила Звука, очень редки.

— Почему бы и нет? Сила Связи очень плохо исследована, — сказал Дионий. — Может, она таит в себе возможности, равные божественным? А что, если она способна каким-то образом даровать бессмертие своему владельцу? — глаза Диония зажглись.

— Разреши уточнить, какой из вопросов тебя более интересует? Ты опять говоришь о том, что мой несчастный учитель жив? Или ты хочешь, чтобы Энди оказалась бессмертной?

— Думаю, меня устроят оба варианта, — не стал мелочиться Дионий. — Тебе надо создать для нее условия с риском для жизни, — вернулся к теме разговора демон. — Только тогда проявится ее дар.

— А что, если нет? Призывая Стихию на убийство, отворот-поворот дать ей ты уже не можешь. Ты прекрасно знаешь, что даже начало боевых призывных заклинаний отличается от бытовых.

— Она победит это. Я уверен. А если нет, не думаю, что твоя «разумная» природа заберет ту, которую сама же щедро наградила седьмой ступенью, — язвительно заметил Дионий.

— Дай ей хотя бы пройти первое испытание, — отсрочил момент истины Игнатиус. — Может, комнаты Стихий раскроют в ней дар.

— Тогда сегодня просто научи ее вызывать дождь. Думаю, она будет счастлива.

Игнатиус не смог придумать ничего лучше и согласился с Дионием.

Энди проснулась в полдень. Настроение почему-то было паршивое. Голова болела. Энди надеялась, что произошедшее ночью ей просто приснилось, но на тумбочке возле кровати лежала записка. Уже боясь что-либо трогать в своей комнате, Энди с опаской взяла обрывок бумаги.

«Доброе утро, развратница», — гласила записка, и Энди от стыда зарылась в подушку.

Она посмотрела в окно — яркое солнце. Дождь прекратился, ветер утих. За окном, наверное, было градусов двадцать. Энди захотела выйти на побережье или еще лучше — пойти гулять в город! А то сидеть взаперти, находясь при этом во Франции ей не хотелось. Было бы глупо из-за каких-то соревнований, в которых она все равно не победит, не посмотреть хотя бы Этрету (раз возможности увидеть Руан ее бесцеремонно лишили).

Энди надела джинсовые шорты, в карман сунула записку, чтобы поговорить об этом с Лешей, когда будет возможность, натянула синюю майку и тихо спустилась по лестнице в холл. Ее план был прост — слинять из Дома Стихий как можно скорее и вернуться только к вечеру.

Но дверь кабинета Игнатиуса де Фонтеза открылась и из нее вышел сам Хранитель.

— Куда-то идешь? — спросил он Энди, которая уже потянулась к ручке входной двери.

Из кухни показался Алексей. Он ел бутерброд и держал в руке пакет с соком.

— Через пятнадцать минут у нас с тобой занятие на цокольном этаже, — известил Энди Игнатиус.

Из кабинета показалось лицо Диония.

— Что тут происходит? Ты куда-то собрался? — зачем-то спросил он у застывшего на выходе из кухни Алексея.

— Никуда, — покачал головой Алексей и задумался. — Хотя в город, наверное, пойду.

— Это несправедливо! — тут же начала возмущаться Энди. — Почему он идет в город, а я должна заниматься?! Я первый раз в жизни выехала куда-то и сижу безвылазно в четырех стенах!

— Я отказываюсь в этом участвовать, — сказал Дионий, и его голова исчезла за дверью.

— Но я хотел научить тебя вызывать дождь, — сказал Игнатиус, переводя взгляд на Энди.

— Начинаете с азов? — хмыкнул Алексей, дожевывая бутерброд и запивая его соком. — Я могу научить ее, — неожиданно предложил он. — Пусть сходит со мной в город. Мне надо купить батарейки в фонарик.

Игнатиус помедлив, согласился. Алексей отряхнул руки и подошел к Энди.

— Открывай, чего стоишь.

Они вышли на улицу. Теплый ветер приятно коснулся лица Энди.

— Спасибо, — поблагодарила Энди и, вскинув к небу глаза, улыбнулась. — Сегодня прекрасный день!

Плохое настроение как рукой сняло. Солнце приятно грело оголенные руки. Энди шагала рядом с Алексеем, белыми кроссовками рассекая траву. Дом исчез с глаз, как только закрылась входная дверь.

— Я так рада, что смогла вырваться, — сказала она, Алексей что-то буркнул в ответ. — Никогда никуда не ездила. Так интересно.

Алексей хлопнул себя по лбу. Видимо, он уже был не рад своему решению. Они спустились по лестнице в городок, оставив позади поле для гольфа, и вышли на набережную, расположенную в ложбине. Здесь были сплошные кафе и ресторанчики. На любой вкус. У Энди потекли слюнки. Она не успела даже позавтракать, а время уже подходило к обеду.

Энди не умолкала всю дорогу до города. Хороший нормандский городок встретил их запахом булочной. Они прошли сувенирный магазин, переделанный из госпиталя времен войны. Население городка насчитывало чуть больше полутора тысяч человек. И это очень сказывалось на обстановке. Уютно, тихо, спокойно. Иногда проезжают автобусы с французскими (или бельгийскими) туристами — Энди не могла разобрать по их говору. Чудесное понимание иностранной речи исчезло, как только она покинула дом. Алексей отыскал нужный ему магазинчик.

— Теперь можно и поесть, — сказал он, когда батарейки были куплены.

Они примостились за столик кафе на открытом воздухе. Про ночной инцидент Леша не спрашивал.

— Твоя рука больше не болит? — спросила Энди, рассматривая Лешу. — Ты выглядишь как-то…

— Нет, — Леша заказал себе холодного пива и стейк. — Я просто серьезен. Завтра первое испытание.

— Ты с легкостью его пройдешь. Вон как ты догадался выйти из комнаты Огня, пока все не поубивали друг друга, — сказала Энди. Официантка принесла ей салат и чай.

— А ты? Уже не боишься? — он зорко посмотрел на Энди.

— Я буду рядом с тобой, — улыбнулась девушка. — Это мой план.

Леша усмехнулся и сделал глоток освежающей жидкости.

— Слушай, на счет вчерашнего… — Энди вытащила из кармана записку и положила на стол. — Я не знаю, что на меня нашло.

— Что это? — Леша посмотрел на записку с недоверием, затем взял и развернул ее. — Это не мое, — сказал он, отбросив клочок бумаги на стол.

— Что? — Энди схватила записку и пробежав глазами, покраснела. — Но как же…

Дальше они кушали молча. Леша ничего не спрашивал, и Энди чувствовала себя неловко.

— Эх, посмотреть бы весь мир, — вздохнула она, когда от салата остался только пучок не покрошенного укропа.

— Разве это проблема? — спросил Леша, чем несказанно обрадовал Энди: она уж было решила, что он больше не захочет с ней разговаривать.

— Для тех, кто может себе это позволить, — резонно заметила Энди. — Я бы хотела летом после школы поехать в Италию. Посмотреть Рим…

— Есть места намного красивее старого города.

— Например? — как бы бросая ему вызов, спросила Энди.

— Например… — протянул Алексей и посмотрел Энди в глаза. — Кристальная река — Каньо-Кристалес. Местные племена зовут ее «Рекой пяти цветов». Вода ее похожа на радугу. Но сейчас не сезон. Водоросли еще не зацвели.

— Что еще? — жадно спросила Энди, впервые слышавшая о радужной реке.

— Излучина реки Колорадо, — продолжил Алексей, вспоминая самые красивые уголки планеты, которые он увидел, занимаясь с Наставником.

Юноша, кажется, что-то придумал — он, ничего не объясняя, схватил Энди за руку.

В следующую же секунду Энди стояла на обрыве в несколько сот метров высотой, который изгибался подковой. Чистая вода внизу огибала выступающую скалу, а взгляд терялся в уходящей за горизонт реке. Не успела Энди налюбоваться открывшейся ей красотой, как Алексей переместил ее в другое место.

— Аризонская волна. Недалеко от того места, где мы только что были.

Энди вглядывалась в горы, сформированные из древних песчаных дюн много миллионов лет назад. Поистине неземной пейзаж. Красные, оранжевые и светло-желтые песчаные волны, которые расходились по скалам в разные стороны…

— Вот что тяжело увидеть обычному человеку. Сюда пропускают только по несколько человек в день. Боятся, что песчаник разрушится, — сказал Алексей и вновь взял Энди за руку, увлекая ее за собой.

— Чапад-Дьямонтин — национальный парк Бразилии. А это, — Алексей посмотрел на водную гладь перед ними, — так называемый зачарованный колодец.

Энди казалось, что она готова смотреть на это вечность. Круглый водоем на дне пещеры и стены подземной полости были озарены синим, будто магическим светом от проникающих к ним солнечных лучей. Вода в колодце была такой чистой, что Энди видела дно до мельчайших деталей. На дне были разбросаны ветки, упавшие в пещеру.

— Больше тридцати метров глубиной, а видно все как на ладони, — сказал Алексей и снова перенес Энди.

— Мраморные пещеры, — сказал он, и Энди отрыла рот.

Они стояли у озера внутри пещеры со светло-голубыми стенами, по которым ползли желтоватые разводы. Энди моментально стало холодно. Климат здесь был суровый, горный. Мрамор в пещерах был разных оттенков — даже насыщенно синий. Проникающие под своды солнечные лучи заставляли камень играть сотнями красок. Озеро кишело рыбой.

— Мы на границе Аргентины и Чили. Это Озеро Бури — Хенераль-Каррера, — Алексей выступал в роли экскурсовода. — Нравится?

— Очень, — выдохнула Энди.

Алексей взял ее за руку, встал напротив Энди и призвал силы Воздуха. На этот раз он не торопился.

— Ты видишь его? — спросил он.

Энди видела. Бледно-фиолетовая дымка обвивала их тела, подобно веревке, мягко скользила с самых ног до шеи, извиваясь за спиной, проскальзывая между лопаток и уходя за плечи.

Рывок. Энди почувствовала, как ее уносит туда, куда Алексей на этот раз направил Стихию. Энди отпустила его руку и оглянулась. Везде, куда мог дотянуться взгляд, были хребты песчаных дюн. Волны прочерчивали горячий песок, местами осыпаясь. Пустыня.

— Это потрясающе, — сказала Энди: всего за полчаса они посетили самые укромные, сокрытые от глаз людей и в основном запрещенные для посещений красивейшие места планеты. — Я тоже так хочу! Хочу уметь в любой момент оказаться где угодно!

— Это элементарная магия, как и огненные шары, — сказал Алексей, довольный произведенным фурором.

— Я бы путешествовала каждый день! Каждый день — новая точка на карте, — замечталась Энди, вышагивая по песку.

— Это только так кажется, — хмыкнул Леша. — Ты бы захотела идти гулять по Риму больная, с температурой тридцать восемь, когда на самом деле хочешь отлежаться, пялясь в телевизор? Имея возможность при этом вернуться сюда, когда ты пожелаешь. В любой день, в любой момент. И, взвесив все, ты выберешь валяние на диване.

— Я бы не выбрала, — сказала Энди. — Пошла бы с температурой. Мы отправимся куда-нибудь еще?

— Останемся здесь. Здесь сложнее научиться вызывать дождь, — пожал плечами Алексей.

— То есть ты усложняешь мне то, что я и так не умею делать? — оценила его заботу Энди.

— Встань ровно, — Леша не обратил внимания на ее жалобы; он подошел к ней и ногой раздвинул ее ступни. — На ширине плеч. Выпрями спину. — он хлопнул Энди по пояснице, девушка моментально выпрямилась. — Руки! — Алексей показал, как нужно согнуть руки на уровне пояса.

Затем Алексей обошел Энди и встал спереди.

— Повторяй, — сказал он и, подняв руки тыльной стороной ладоней вверх, развернул их и опустил до живота. Так он повторил несколько раз. — Дыши глубже. Представь, что движения вызывают внутреннюю волну. Она поднимается до подбородка и опускается в самые ноги. И ты гоняешь эту волну энергии внутри себя.

Энди закрыла глаза. Сделала глубокий вдох и подняла руки до уровня груди, затем выдох — и, перевернув ладони, опустила. Только когда она сделала так несколько раз, внутри появилась волна, которая, опускаясь, уходила через ноги в песок, рассыпаясь, но потом вновь собиралась и поднималась вверх.

— Теперь поменяй. Поднимай ладони раскрытыми.

Энди послушалась. Сначала запуталась, выбилась из ритма, но потом поняла, что теперь волна движется по-другому: не рассыпаясь в ногах, циркулирует по телу — вниз и вверх.

— Смотри, — Алексей заставил Энди открыть глаза.

Небо заволокло темно-серыми тучами. В пустыне потемнело. Песок перестал переливаться и стал темно-коричневым. Подул ветер. Волосы Энди разлетелись по плечам.

Алексей прошептал пару слов на латыни.

— Вода, — тихо выдохнула Энди, и ей на щеку упала первая капля.

Затем вторая и третья. В не знающей плохой погоды пустыне начался проливной дождь. Одежда быстро промокла. Песок поглощал крупные капли. Мокрые волосы Энди прилипли к спине. По ногам растекались песочные следы — видимо, пыль пустыни уже успела облепить голые ноги девушки.

— Это прекрасно! — крикнула Энди, смеясь и подставляя лицо дождю.

Алексей подождал, пока Энди по-детски нарадуется вызванному с ее помощью ливню, и взял ее за руку.

— Пора возвращаться, — сказал он, телепортируя их в Дом Стихий.