Анатомия Джейн

Глава 18

Максвелл

Дзынь.

Дзынь.

Дзынь.

Потянувшись к тумбочке, я схватил мобильный.

— Что?

— Где ты? — так громко заорала Скарлет, что пришлось отнять телефон от уха. — Ты опоздал.

— Куда?..

— Максвелл! На встречу!

— Встреча назначена на девять…

— Поэтому я и звоню тебе в без трех минут девять и спрашиваю, где ты, черт возьми, находишься!

Уже утро? Отодвинув телефон на расстояние вытянутой руки, я в шоке наблюдал, как цифры на дисплее сменились с восемь пятьдесят семь на восемь пятьдесят восемь. Черт, я ни разу не просыпал. По крайней мере, в последние четыре года. Уэс — ранняя пташка, и невольно будит меня.

Перевернувшись, я сел и оглядел комнату… свою очень пустую комнату.

— Макс?

— Скоро буду.

Повесив трубку, я встал. Сам не знаю, зачем вышел из спальни, наверное, хотел удостовериться, что в квартире больше никого нет. Некоторое время постоял у двери, пока не почувствовал, как снова завибрировал мобильный. Взглянув на него, обнаружил несколько непрочитанных сообщений.

Джейн: Макс, мы только что добрались. Просто подумала, ты захочешь знать.

Джейн: Я понимаю, что ты расстроен… вы оба расстроены, но… просто… я не знаю.

Джейн: Надеюсь, с тобой все в порядке. Мы оба скучаем по тебе, спокойной ночи.

Джейн: Я в курсе, что ты уже встал, так что доброе утро. Извини, что не написала раньше. Пиппа и Бренда отвезли меня сегодня в город. Теперь у меня есть шерстяной свитер от настоящей живой овцы! Я даже познакомилась с ней. Ее зовут Табита. Она уже вернула себе шерстяное пальто, и я думаю, что мы похожи на близнецов.

К этому посланию Джейн приложила фотографию себя и Табиты. Улыбнувшись, я покачал головой. Только эта девушка способна так широко улыбаться из-за овцы.

Макс: Которая из них Табита?

Написав это сообщение, направился в ванную.

Джейн: Вот же задница. Рада, что ты наконец-то ответил. С тобой все в порядке?

Макс: В полном. Работа не дает мне скучать, так что необязательно постоянно написывать мне. Приятного путешествия.

Джейн: Ладно:(Но я все равно продолжу переписку. В конце концов, телефонный счет оплачиваю не я.

Макс: Поступай, как хочешь. Как Уэс?

Перед отправкой я быстро стер второе предложение, а потом отложил телефон и потер затылок.

Дзынь.

Покосившись на дисплей, я разозлился сильнее, чем мог себе представить.

Джейн: Уэс говорит, что рад, что ты не проспал без него.

Макс: Его эго, возможно, и заставило думать, что я не проживу без него… но он целиком и полностью ошибается. Я даже не заметил.

Я нажал кнопку «Отправить» еще до того, как осознал, что творю. Или понял, что именно написал.

И почему я не могу сказать то, что чувствую на самом деле?

— У нас ничего нет, а сорок восемь процентов зрителей считают, что ты сводишь личные счеты с губернатором Макдауэллом, не располагая реальными доказательствами, — заявила Скарлет, обходя стол. — Думаю, нам следует отказаться от этой истории.

— Нет, — я покачал головой, — никто больше не говорит об этом. Стоит нам ослабить давление, и он ускользнет.

— Макс, мы не прокуроры, — простонала она, потирая голову. — История начала остывать. Нам нечем крыть, наш единственный козырь — интервью с предполагаемой жертвой — исчез несколько недель назад. Я понятия не имею, куда она делась. Да и вообще, насколько для нее серьезно то, что ее заставили переспать с ним.

— Она может быть…

— В городе не найдены трупы проституток, — прервала меня Скарлет. — Пропавших без вести тоже нет. Нам пора двигаться дальше.

Оглядев присутствующих, я понял, что все они думают об одном и том же.

— Ладно, — пробормотал я, поднимаясь, — мы подобрались к нему слишком близко. Это все.

— Макс…

Не обращая внимания на Скарлет, я выбрался из-за стола и покинул помещение. Однако на полпути к кабинету ко мне подошел Дуэйн Адамс, парень, у которого, судя по всему, фетиш на клетчатые рубашки.

— Сэр, мы же не собираемся все бросить? Я и вправду уверен, что мы накопали что-то стоящее.

— Разве ты не слышал? У нас ничего нет.

— Я что-нибудь найду, — быстро проговорил он.

— Почему? — Я повернулся к Адамсу.

— Что почему?

— Почему ты так увлекся этой историей? — поинтересовался я.

Не спорю, у меня в этом деле личный интерес. Только вот у него что?

— Он виновен…

— Чушь собачья. Какова настоящая причина?

Адамс промолчал, поэтому я зашагал дальше в свой кабинет. Он последовал за мной и, оказавшись внутри, закрыл дверь.

— Я хочу припереть этого мудака к стенке, — признался Адамс.

— Я вижу это, но ты все еще не назвал причину…

— Вы слышали о ЗСЗ, который губернатор подписал четыре года назад?

— Закон о сбалансированном здоровье, — кивнул я. — И что с ним не так?

— С тех пор как он был принят, благосостояние населения сократилось более чем наполовину. Из-за того, что губернатор отменил очередную индексацию зарплат, работающие граждане испытывают серьезные трудности. Кое-кто даже начал посещать благотворительные столовые. Все настолько плохо, что люди готовы начать акции протеста, но не могут позволить себе отдохнуть от низкооплачиваемой работы. В прошлом всех, кто пытался, отправляли в тюрьму по сфабрикованным обвинениям. Губернатор Макдауэлл называл их «отбросы». Кроме того, он сократил расходы бюджета на социальные нужды более чем на миллиард, одновременно уменьшив налоги для миллионеров. Он утверждал, что меньшинства стали причиной роста уровня преступности, но большая часть арестов совершена за мелкие преступления вроде кражи продуктов питания. Теперь, когда знаем, что он ко всему прочему мошенник и грабитель, мы просто позволим этому человеку уйти от наказания? Я не могу! И не буду.

Мне тут же вспомнилась лекция Джейн о том, что значат для нее десять долларов. «Вы когда-нибудь голодали мистер Эмерсон? Нет? Вы когда-нибудь были так голодны, что чувствовали слабость и боль? Или так бедны, что питались чужими объедками в баре?», — крутилось у меня в голове.

— Хорошо, — кивнул я, откинувшись на спинку стула, — продолжай искать.

— Я не подведу вас, — заверил парень, направляясь к выходу.

— Адамс?

— Да, сэр.

— Проявляй благоразумие. Не ройся в мусоре этого человека или не делай чего-то столь же глупого. — Я на секунду задумался. — Или хотя бы не попадись.

— Да, сэр.

Когда он ушел, я откинулся назад и глубоко вздохнул. Однако это оказалось единственным, что я успел предпринять, чтобы расслабиться, прежде чем Скарлет, — самый последний человек, с которым в тот момент мне хотелось бы остаться наедине, — вошла.

— Я знаю, что ты раздражен, — с порога заявила эта невозможная женщина.

— Ты даже не представляешь, — пробормотал я и подумал о том, что если уж собрался настаивать на своем, то стоит сделать это сейчас. — Мы постараемся поймать его.

— Я не против, но пока мы не получим что-то конкретное…

— Сделав это, мы снова возглавим рейтинг, и тогда ты сможешь покинуть компанию на высокой ноте.

Скарлет немного помедлила.

— Что ты имеешь в виду? — Она склонила голову набок.

— Я имею в виду, что хочу уволить тебя, не испортив тебе при этом карьеру.

— Макс! Почему? Что случилось?

— Что случилось? — Я, наконец, посмотрел на нее и поднялся со своего места. — А что, по-твоему, могло случиться, когда ты начала шантажировать Джейн? Ты даже не пыталась это скрыть. С какой мыслью ты открыто угрожала ей? Что она сбежит, ничего мне не сказав?

Скарлет сжала кулаки и подошла ко мне.

— Эта женщина изменяет тебе, а ты хочешь уволить меня? Она явная охотница на богатеньких мужиков…

— Это не твое дело! — рявкнул я. Скарлет давила на меня и забывала, что я не побоюсь надавить на нее. — На протяжении многих лет я терпел твою влюбленность, думая, что, в конце концов, ты поймешь. Я не хочу тебя. Мне все равно, что мы вместе ходили в школу. Мне все равно, что наши матери — подруги. Мне без разницы, хорошо ли мы выглядим вместе. Ничто из этого не меняет факта, что, глядя на тебя, я ничего не чувствую. Все. Ты меня достала. Оставь Джейн в покое.

— Ты…

— Если я где-нибудь увижу эту фотографию, Скарлет… Ты должна знать меня достаточно хорошо, чтобы понимать: когда я преследую кого-то, никогда не сдаюсь.

Скарлет ошарашенно покосилась на меня.

— И это все, мистер Эмерсон?

— Да, теперь можешь быть свободна. У меня болит голова.

Я вернулся в кресло и прикрыл глаза. А услышав, как хлопнула дверь, глубоко вздохнул.

— Мистер Эмерсон, ваш отец на линии, — объявила секретарша, заставив меня подскочить на месте.

Ради всего святого!

Что бы я только ни отдал, чтобы оказаться сейчас в Корнуолле!

Стоило только подумать об этом, я снова сел.

Нельзя думать так, особенно после одного гребаного дня!

Со мной все в порядке.

— Да, отец, — ответил я на звонок, потирая виски.

— Твоя мать сообщила, что ты нашел женщину, на которой собрался жениться, — произнес он более легким, чем обычно, тоном.

— Да.

Он глубоко вздохнул.

— Поздравляю. А то я уж начал беспокоиться, что эти пидорские слухи не так уж далеки от истины. Кстати, я только что вернулся в город, так что сегодня вечером…

— Она уехала навестить подругу и вернется домой на следующей неделе.

— Ничего страшного, я некоторое время пробуду в городе, так что можно встретиться. А еще я хотел поговорить с тобой об освещении скандала с губернатором Макдауэллом, которым ты занимаешься.

— Я занят работой над этой историей. Может быть, в другой раз.

— Максвелл, — вот он, тот разочарованный и расстроенный тон, к которому я привык, — есть истории, которые не стоит трогать. Ты хорошо поработал. Он собирается взять на себя огромную ответственность за коррупцию. Все остальное — это просто…

— Просто сексуальное рабство? — Отец не произнес ни слова. — Скажи мне, что ты в этом не замешан.

— Говорю тебе, сынок, оставь эту историю в покое.

И это моя семья? Ну что за люди! Почему? Что я такого сделал, чтобы заслужить этих гребаных людей?

Джейн

— Ты странная, Джейн, — заметила Пиппа, когда мы шли по пляжу.

— Я часто это слышу, — ответила я.

Стоял холодный октябрьский день, но все равно было красиво. Впереди Уэс шел рядом с Брендой, и они оба над чем-то смеялись. Со стороны они больше походили на брата и сестру, чем на мать и сына. Во всяком случае, сейчас Бренда дразнила его и била, как самая настоящая старшая сестра.

— Когда у тебя день рождения?

— Двадцать первого декабря.

Я даже не догадывалась, к чему этот вопрос, но Пиппа кивнула, будто только что услышала нечто важное.

— Двадцать первого декабря, — протянула она. — Итак, ты Стрелец, а это значит, ты отчаянно независима и до предела прямолинейна. Везде и всюду ищешь приключений и, как правило, умна и полна энтузиазма, но самое главное — ты щедра.

— О, да ты астролог. Я знала, что Стрелец, но не подозревала, что это так позитивно.

— Это потому, что я начала с хорошего, — с усмешкой заявила Пиппа. — Рожденные под знаком Стрельца упрямы, беспокойны, вспыльчивы, беспечны…

— Ладно, давай вернемся к позитиву.

— И не терпите критики, — добавила она, взяв меня за руки.

Почувствовав, что хмурюсь, я не стала спорить.

— Я уверена, у каждого знака есть свои плюсы и минусы.

— Конечно. Возьми моего сына. — Кивнула она на Уэса, который шел к океану. — Весы романтичны, общительны и очаровательны.

Да, это однозначно в нем было.

— А теперь отрицательные черты.

— Они нуждаются в одобрении со стороны окружающих, часто поверхностны и ненавидят, когда не контролируют ситуацию.

— Я тоже все это в нем вижу.

Пиппа улыбнулась и посмотрела на небо, где уже начало садиться солнце.

— Ты же понимаешь, что большинство женщин стыдились бы того, что спят с двумя мужчинами. Я даже сомневаюсь, что они решились бы показаться на глаза родителям одного из них. Но несмотря ни на что ты здесь, вся из себя уверенная и гордая, изо всех сил стараешься понравиться нам.

Я пожала плечами.

— Я не образец морали, да и мне не с кого было брать пример. Просто стараюсь поступать так, чтобы обеспечить себе безопасность и стать счастливой. А все, кто судит, делают это со стороны. Они не помогают мне оплачивать счета, не приходят ухаживать за мной, когда я болею. Зачем оглядываться на людей, которым на меня наплевать?

— Как я уже сказала, независимая, прямая и умная, — повторила Пиппа, глядя на воду.

А я не могла отвести взгляда от этой женщины. Она мне казалась необъяснимо привлекательной. Я заметила, что из двух матерей Уэса Пиппа была более спокойной и собранной. Забавно, что именно она любила все эти зодиакальные штучки.

— Я Дева. Ты знаешь, что это значит? — поинтересовалась она, а я покачала головой. — Это означает, что мои минусы состоят в том, что я часто осуждаю, негибка, слишком логична, склонна все анализировать и вмешиваться.

Опять? Только не это! Я вздохнула, уже зная, к чему она ведет.

— Дай угадаю, ты осуждаешь меня и ситуацию с Уэсом и Максом.

— Трудно думать иначе. — Она высвободила руки из моих.

— Ты тоже собираешься как-то вмешаться?

Ну, вот и стало очевидным, что я не нравлюсь родителям парней. Хотя, наверное, этим я понравилась. И даже не в том смысле, что матери Макса. В более нормальном.

— Я могла бы. Разве ты не думала о том, что вас ждет в будущем?

— В будущем?

Она кивнула, дыша через нос.

— Я говорю о времени, когда парни справятся с проблемой, которая у них возникла. Допустим, вы решите продолжать в том же духе. Один из вас просто обязан ревновать. Бостон — большой город, а Максвелл достаточно известен. И если в один момент ты выйдешь в свет с ним, а в следующий — с Уэсом, люди не поймут. Мы все еще боремся за равные права для ЛГБТ-сообщества. А вы хотите добавить к этому еще и полигамию?

Мне не нравилось это слово — полигамия, но другого названия этому не было.

— Мы не собираемся…

— Нет, не собираетесь, но это называется прятать голову в песок. Очевидно, ты влюблена в Уэса, поскольку каждые четыре минуты проверяешь, где он. И ты влюблена в Макса, поэтому держала его в курсе событий весь день. И ты улыбаешься, как сумасшедшая, когда упоминаешь кого-то из них.

Спасите меня, пожалуйста… кто-нибудь… уже без разницы кто…

— Мы просто развлекаемся.

Я сделала шаг в сторону от Пиппы, не отшатнувшись, а скорее надеясь, что мы направимся в сторону Уэса и Бренды.

— Стрельцы также чересчур логичны, поэтому я знаю, что ты в это не веришь.

— Не все из нас вписываются в идеальную модель древнего круга животных в небе, — огрызнулась я, проводя рукой по волосам.

— Джейн? Мама? — К нам подошел Уэс. — Все в порядке?

— Все прекрасно, мы говорили о звездах. Куда делась твоя мама? — спросила Пиппа, оглядываясь через плечо.

— Она пошла в дом, чтобы принести нам что-нибудь выпить, — кивнул он в сторону дома.

— Я помогу. Но если через десять минут не выйду, присылайте спасательную команду.

Пиппа поцеловала сына в щеку и зашагала по пляжу в сторону дома.

Отвернувшись, я снова уставилась на океан. Какая-то часть меня желала бежать к нему без оглядки.

— О чем вы говорили на самом деле? — поинтересовался Уэс, останавливаясь рядом со мной.

— О звездах.

Уэс застонал:

— Она же не доставала тебя знаками зодиака, правда? Клянусь, будь это официальная религия, она бы стала главным пастором.

Я не ответила, не представляя, что сказать. Слова этой женщины глубоко запали мне в душу.

— Ты не оставляешь мне выбора, — прошептал Уэс, и когда я повернулась к нему, он уже раздевался.

— Уэс! Что ты творишь?

— Отвлекаю тебя от того, что только что произошло, — ответил он, снимая свитер и футболку и бросая их в меня.

— Уэс, не надо…

Сняв нижнее белье, он побежал к океану.

— Ух! — крикнул парень, и его задница оказалась последним, что я увидела, прежде чем он нырнул. Секунду спустя Уэс вынырнул, чтобы глотнуть воздуха. — Все не так уж плохо. Иди ко мне!

— Ты серьезно? Уверена, у тебя стучат зубы.

— Не будь слабачкой!

— Я не слабачка!

— СЛАБАЧКА!

Я хохотала так сильно, что едва не описалась. А когда Уэс выбежал, сняла свитер и джинсы и побежала к воде. Какую-то долю секунды я ничего не чувствовала, а потом ощущения вернулись. Это было все равно что обнимать айсберг, потопивший «Титаник».

— О ГОСПОДИ! — закричала я. — ХОЛОДНО! ЧЕРТОВСКИ ХОЛОДНО.

К черту это дерьмо! Я выбежала из воды так быстро, как только могла, схватила свой шерстяной свитер и обернула его вокруг себя.

— Джейн! — засмеялся Уэс и побежал со мной обратно в дом.

— Что за… — услышала я вопрос одной из его матерей, но даже не видела ее лица.

Я просто отправилась греться, подпрыгивая и обхватив себя руками.

— Ты же в курсе, что от холодной воды твоя писька съеживается, верно? — заявила Пиппа, подавая крекер сидящему у нее на плече Моцарту.

— Ты не помогаешь, — огрызнулся Уэс, а потом схватился за член и побежал наверх, оставив меня на растерзание.

Пиппа внимательно посмотрела на меня, а затем начала хихикать.

— Ах, где мои двадцать! — покачала она головой и вышла на улицу.

Взбежав наверх, я добралась до комнаты Уэса и услышала плеск воды. Сняв лифчик и трусики, вбежала в душевую кабину и повернулась спиной к Уэсу. Горячая вода — это как раз то, в чем я сейчас остро нуждалась.

— Самая глупая идея на свете, — пробормотала я. — Такое ощущение, что с моих сисек свисают сосульки.

— О, это было бы весело. — Уэс обнял меня на секунду, прежде чем отпустить и развернуться. — Ах, ну да, никакого Макса, никакого секса.

— Ага, — согласилась я, и мы встали в душе задница к заднице, пытаясь согреться.

Максвелл

Из всех мест, где мой родитель-мудак мог назначить встречу, это, конечно, должен был оказаться ресторан Уэсли. На ресепшене обнаружился молодой человек лет этак двадцати.

— У вас заказан столик на сегодня? — спросил он, пройдясь внимательным взглядом по моему телу.

— Эмерсон.

Он посмотрел на компьютер и кивнул.

— Ваша компания прибыла. Хотите, я возьму ваше пальто?

Я кивнул и разделся. Принимая пальто, рука парня как бы невзначай коснулась моей. Я не отреагировал и вообще не подал вида, что заметил. Геи часто так делали. Поскольку люди не всегда открыто показывают свою ориентацию, они прощупывали. Установлен ли зрительный контакт? Заметили ли их прикосновение? Если да, то как отреагировали? Подобные мелочи помогали понять, стоит ли подходить к определенному человеку.

— Пожалуйста, следуйте за мной.

Все еще не глядя на парня, я достал телефон и быстро набросал сообщение Уэсу.

Макс: Твой метрдотель прощупывает почву. Я насчитал три взгляда в промежность, поверхностный осмотр и касание руки. Очевидно, я стою того, чтобы рискнуть.

— Максвелл.

Мой отец даже не потрудился встать, когда я приблизился. Я ненавидел наше внешнее сходство. Одни и те же голубые глаза и черные волосы, хотя у него уже поседели на висках, и одинаковый рост.

По крайней мере, облысение не ждало меня в будущем.

— Давай сделаем это быстро, — пробормотал я, садясь.

Метрдотель удалился, но не без попытки в очередной раз установить зрительный контакт. Парень, очевидно, не понял. И ушел, только когда я притворился, что не замечаю его присутствия.

— Бестактен, как всегда, вот уж истинный сын своей матери, — ответил отец, отпивая виски.

— Ты бы предпочел, чтобы я был бабником и лжецом? — безэмоционально поинтересовался я. На самом деле мне было все равно. Когда-то я жалел свою мать, но сейчас не собирался снова погружаться в этот омут.

— Не придирайся. Это женская черта.

— Все еще беспокоишься, что я могу оказаться одним из педиков?

Отца перекосило.

— А ты нет?

— Хочется сказать «да» просто чтобы посмотреть, как у тебя случится сердечный приступ. Однако я здесь не для этого. Ты и губернатор, что вы оба скрываете?

— Как я уже сказал по телефону, оставь это дело в покое, Макс.

— Как я уже сказал по телефону, не буду, Алистер. — Наклонившись над столом, я убедился, что он смотрит мне в глаза. — Если ты замешан в чем-то из этого, я уничтожу тебя вместе с ним.

— Ты так сильно ненавидишь нас обоих?

— Спасибо за обед. — Я встал. — Однако я понял, что меня все еще тошнит от тебя, поэтому лучше пообедаю в одиночестве.

— Максвелл, я предупреждаю…

— Приятного аппетита. Я слышал, что за еду здесь можно умереть.

Мне больше не хотелось терять с отцом ни минуты.

Уэсли

Макс: Твой метрдотель прощупывает почву. Я насчитал три взгляда в промежность, поверхностный осмотр и касание руки. Очевидно, я стою того, чтобы рискнуть.

— Какого хрена? — прошипел я, садясь.

— В чем дело? — Джейн вышла из ванной, вытирая волосы полотенцем.

— Ничего, я просто кое-кого увольняю, — пробормотал я скорее себе, чем ей.

Первое сообщение, которое прислал мне Макс, и такое дерьмовое. Как будто специально издевался надо мной.

Я пытался придумать достойный ответ, но ничего не приходило в голову. Поэтому бросив трубку, я снова лег.

Я чертовски ненавидел подобную хрень.

— Уэс?

— Я в порядке, — рявкнул я.

— Просто позвони ему, — вздохнула Джейн и легла рядом со мной, положив голову мне на грудь. — Мы с тобой оба понимаем, что он не собирается сдаваться.

— Я не могу.

Поступай я так, у нас бы ничего не вышло. Никогда не буду унижаться перед Максом. Снова взяв телефон, я поднял его над нами с Джейн и сделал снимок.

— Что ты творишь?

— Отвечаю.

Я отправил фотографию Максу и сделал к ней подпись.

Уэс: Очень сомневаюсь, что он или кто-то другой сможет компенсировать нас двоих.

— Вы оба когда-нибудь меня в гроб загоните! — Джейн пнула меня и выхватила из-под моей головы подушку.

— Куда ты?

— Я сплю на диване внизу. С этого момента я тоже не буду потакать тебе. Держи руки при себе. Не обнимай меня. Не целуй меня. Ничего, пока вы не перестанете вести себя как дети и не вспомните, что оба мои мужчины, — заявила она и захлопнула за собой дверь.

И как Джейн это себе представляет? Нам нужно просто поцеловаться, и все будет забыто? Я бы с удовольствием, но как можно помириться с человеком, который с самого начала не понимал проблемы?