Ангел сердца

Глава 20

– Ну вот, то что надо! – произнесла Лика, вытащив из шкафа изумрудное платье, которое я не очень любила, а потому надевала всего пару раз.

Критично поднеся наряд к свету, она одобрительно подвела итог:

– Очень миленько. Его и наденем.

– Хорошо, – вздохнула я, отдаваясь на волю ловких рук Лики, начавших плести мне французскую косу.

– Ты молодец, Наденька, ты сильная, – с улыбкой произнесла Лика, умело управляясь с моими волосами.

Я грустно усмехнулась. Сильная? Знала бы Лика, чего стоит мне эта сила! Если бы я могла позволить дать волю чувствам, то рухнула бы лицом в подушку и плакала как в детстве, захлебываясь слезами и вытирая мокрые глаза краем пододеяльника. А так – сильная: раскисать не смей, молчи, учись, улыбайся.

С тех пор, как я видела Диму, прошла неделя, долгие семь дней, в течение которых я медленно, но верно училась держать себя в руках и управлять своими чувствами. Сегодня, в новогоднюю ночь я загадаю желание и навсегда освобожусь от тяготящего меня груза собственной неуверенности и разъедающего подобно азотной кислоте уныния. Я уже большая девочка и знаю, что одного желания мало, но знаю также, что буду стараться и чего бы мне это не стоило – стану счастливой.

Если не можешь ничего изменить – отпусти. Значит, это не моя сказка и не мой принц. Значит, всё впереди.

Улыбаясь и негромко переговариваясь с Ликой, ближе к полуночи мы добрались на такси до дома Саши Тарасова – Ликиного друга и одноклассника. Когда подруга озвучила мне новость о том, что будет встречать этот праздник в компании, я понимающе улыбнулась. Что ж, вполне закономерно что у каждой из нас теперь есть свой отдельный круг знакомых. Ничего страшного не случится, если я встречу этот год с родителями. Хотя они, кажется, тоже к кому-то собирались…

Но Лика резким жестом опередила рвущиеся наружу слова и сообщила:

– Ты пойдешь со мной!

Все мои робкие заявления по поводу: «это неудобно» и «я же никого там не знаю», она отмела уверенной фразой:

– Ничего, познакомишься! – А потом, доверчиво заглядывая мне в глаза, призналась: – Понимаешь, вечеринку организовывает парень, который мне очень нравится. И я ему, кажется, тоже. Но у нас всё пока только начинает завязываться, и я, если честно, очень хотела бы услышать твое мнение о нем. Для меня это важно.

После таких слов я, конечно же, не могла отказаться, и поэтому в половину двенадцатого была вместе с Ликой в гостях у Саши. Помимо нас собралось немало народу: незнакомые мне парни и девушки, как выяснилось, большинство из которых были Ликиными одноклассниками. Очень скоро подруга нас перезнакомила, и, встречая доброжелательные улыбки, я радовалась, что провожу эту ночь именно в этой теплой компании.

За две минуты до боя курантов парни успели открыть шампанское и разлить по бокалам, после все вместе пели гимн, независимо от наличия слуха и голоса, потом вовсю веселились, играя в «Активити», «Мафию» и «Крокодила». А когда еда на столе закончилась и желание играть подугасло, шумной компанией вышли на улицу, чтобы поглазеть на салют и покричать в мерцающее серебряными звездами небо «Ура! С Новым годом!»

Такой счастливой и по-детски безмятежной я давно себя не ощущала. И изредка прорывающуюся мысль о том, что сюда бы ещё одного человека – и полное счастье – гнала прочь. Новый год – чистый лист. Пора уже взрослеть, в самом деле.

Утро я встретила в собственной квартире, под теплым одеялом, ощущая оставшийся глубоко внутри и будто въевшийся под кожу запах мандаринов и оливье.

Судя по тихим шагам и приглушенным голосам в коридоре, родители уже встали, поэтому я не стала долго залеживаться, спеша поделиться с ними хорошим настроением и обменяться подарками. В нашей семье это было принято делать не просто отдавая в руки, а непременно упаковывая в красивую оболочку, перевязывая бантом и подкладывая ночью под елочку.

Чудесным образом маме и папе всегда удавалось подарить мне то, о чем я мечтала: хочешь книгу «Тысяча лучших мест Земли» – пожалуйста, свитер с большими карманами и воротником-стойкой – получи. Я никогда не просила ничего сверхневозможного, потому что понимала, что мои родители – не миллионеры и деньги с небес на нашу семью не обрушиваются. Мама и папа довольно рано стали приучать меня ко взрослой жизни, рассказывали, почему нельзя покупать три куклы, а вполне можно довольствоваться двумя или даже одной, разъясняли, как и почему нужно экономить, зачем нужно быть ответственной и не строить подлянки по отношению к другим. За трезвый взгляд на жизнь в свои семнадцать я была преисполнена к ним благодарности.

На этот раз родители снова сумели догадаться, о чем я мечтаю, и в по-новогоднему оформленной коробочке лежали маленькие серебряные сережки-колечки, которые я присмотрела в ювелирном, но знала, что сейчас, в столь нелегкое время, наша семья их не потянет, поэтому даже не заикалась об этом.

– Как вы узнали?

– Лика подсказала, – улыбнулась мама.

– Но ведь это дорого!

– Деньги – дело наживное, – прижимая меня к своему сильному плечу, произнес папа, и я вздохнула, понимая, насколько счастлива иметь такую семью.

После обеда объявилась и сама Лика, бодрым голосом озвучив идею покататься на горке.

– Массовое катание! – радостно сообщила она. – Рядом с твоей школой.

Я собралась так быстро, как только могла после всего пяти часов сна. И вот уже мы с Ликой и санками, которые ей удалось одолжить у кого-то из друзей, взбираемся на гору, и я чувствую, как бешено колотится мое сердце.

– Ой, мамочки! – прошептала я, глядя на скользящих вниз и с улыбками поднимающихся вверх подростков.

– Давай, ты первая! Не бойся! И держись крепче, – напутствовала меня подруга, прежде чем столкнуть.

И вот уже я с криком «а-а-а» лечу вниз по склону.

Ветер дул прямо в лицо, норовя стащить с меня шапку, руки намертво приклеились к ручкам, а сама я жутко боялась кого-нибудь задавить или не успеть затормозить вовремя. Видимо, так боялась, что зазевалась и мягко влепилась в сугроб, накрывший меня с головой снежным покрывалом.

– Эк Вас занесло, – расслышала я вдруг насмешливый голос, – Давай руку.

– Нет, я лучше ещё немного полежу, – зачем-то произнесла я в ответ, чувствуя себя жутко неуклюжей и стыдясь этого.

– Ну уж нет. А то отморозишь себе что-нибудь.

– Какая забота! – сердито отмахиваясь от непонятно откуда взявшегося помощника, я поднялась сначала на четвереньки, а потом выпрямилась в полный рост, игнорируя парня, и лишь потом обернулась.

Первое, что заметила – смеющиеся глаза из-под шапки-ушанки, которые кажутся мне слишком знакомыми. А потом до меня доходит весь трагизм и комизм сложившейся ситуации.

Для меня это было слишком. Увидеть его здесь, сейчас, когда я уже смирилась с мыслью, что больше его не увижу, успела поверить, что навсегда его потеряла.

Я замерла, не в силах пошевелиться.

– Прости, не сразу тебя разглядела, – сказала я Диме, пытаясь скрыть свое смущение и радость.

– Хорошо ещё, что после таких жарких поцелуев с сугробом ты вообще можешь видеть, – хитро прищурившись, он посмотрел на меня и улыбнулся, отчего в его лице появилось что-то такое родное и знакомое.

Стараясь унять неистово заколотившееся сердце, я стиснула руки в замок и уставилась на санки.

Пролепетав в ответ что-то бессвязное, я сделала пару шагов в сторону, намереваясь подняться вверх. Не удержавшись, упала, и тотчас расплакалась от собственного бессилия, уже понимая, что выдала себя.

Дима тотчас одним махом преодолел расстояние и оказался рядом, рывком поставив меня на ноги.

– Ты в порядке?

В его глазах читался испуг и такая любовь, что я горестно всхлипнула, уверяя себя, что мне только кажется. Чего только не придумает воспаленный мозг и буйная фантазия.

– А где Даша?

Дима неопределенно пожал плечами.

– Не знаю.

– Как ты меня нашел? – задала я новый вопрос, стараясь не смотреть на его шапку-ушанку, чтобы не рассмеяться. И где он их покупает? Если бы я всё ещё была его девушкой, я бы точно знала, что подарить ему на Новый год.

– Это было нелегко, – притворно вздохнул он, хотя мы оба прекрасно понимали, что это не так.

Дима знал мой адрес, мою школу, мою подругу.

– Ну и зачем ты здесь? В городе больше нет горок?

– Есть, наверное. Просто хотел сказать то, что должен был сказать уже давно.

– Что именно? – выпалила я, пока мой мозг переваривал услышанное. Выходит, Дима знал, что я буду здесь, и оказался в этом месте и в это время не случайно. Но как это могло произойти, если даже я сама не знала о том, где окажусь этим утром?

Дима не дал мне времени для размышления, засунув руку в карман и вытащив оттуда аккуратно сложенный носовой платок. Ловким движением пальцев развернув его, он продемонстрировал мне серебряный крестик, почти такой же, как у него, только немного меньшего размера.

– Возьми. Я хочу, чтобы у тебя он был тоже.

Я колебалась, не зная, как относиться к такому подарку. Ведь это не просто подарок. Он имеет большое и важное значение.

– Возьми, – повторил Дима, давая понять, что важное значение это имеет не только для меня, но и для него.

Нерешительно потоптавшись на месте, я стянула с руки перчатку и, не касаясь его руки, забрала серебряный крестик, бережно завернув его в платок и положив в карман куртки, располагавшийся слева, как раз недалеко от сердца.

Тем временем Дима встал напротив меня, убрав мою прядь волос за ухо и неотрывно глядя в глаза. От этого жеста мне стало не по себе, отчаяние смешалось с ликованием. Я не знала, как реагировать на это. А он в это время выпалил то, что я так долго ждала:

– Я люблю тебя.

Лучшее, что я могла сделать в этой ситуации – это признаться ему в своих чувствах.

Я рассмеялась, отчего на лице Димы появилась болезненная морщинка.

– Не хочу становиться разлучницей, – отрезала я. – Твоя девушка не виновата, что во время нападения стебачей тебя переклинило. Это пройдет.

– Нет, не пройдет, – сказал он так резко, что я удивленно вскинула на него глаза.

Чтобы я не могла уйти, Дима бережно, и в то же время довольно крепко схватил меня за плечи и развернул к себе лицом.

– За эти несколько месяцев я пережил с тобой больше, чем за целый год общения с Дашей. И я не готов это потерять.

– Ты уже потерял. Остынь. Приди в себя и подумай хорошенько. Кто я? Девушка, с которой ты знаком каких-то два месяца? А сколько ты знаешь Дашу? Ты сам говорил, что вы братья по духу или вроде того. А мы с тобой разные, если не сказать – противоположности.

– Вот именно! Именно этим, возможно, ты и зацепила меня. Я не знаю. Да я и не хочу разбираться, почему и за какие такие достоинства я, сам того не ведая, влюбился в тебя. Но с тобой всё по-другому.

– А Даша?! – в негодовании воскликнула я, подталкиваемая женской солидарностью, взыгравшей внутри и пинавшейся изо всех сил совестью. – Ты о ней подумал?

– Мы давно уже разобрались с ней. И если ты думаешь, что всё это время я с ней встречался, ты ошибаешься. Мы были вместе потому, что походили друг на друга, но эта война изменила нас. И мы оба поняли, что наши пути разошлись, и нет смысла держаться за прошлое.

– Это ты сейчас себя убеждаешь? – саркастически уточнила я.

– Это я к тому, что ты зря пытаешься уличить меня в предательстве и двуличии. Я не врал и не притворялся.

– Тогда где ты был целый месяц?! – не вытерпев, выкрикнула я.

Несколько человек, находившихся неподалеку, удивленно оглянулись в нашу сторону. Я постаралась напомнить себе, что мы не одни, и взять себя в руки. Но это было не так-то просто.

– Мне было над чем подумать. С Дашей мы встречались полгода. Мы вместе шли по жизни, нам было комфортно и хорошо. Мы отлично ладили и почти никогда не ссорились. Но я её не любил. Даже не задумывался об этом. А она вообще твердила, что любовь – это бред.

Мне вспомнился один из разговоров с Дашей. Именно эти слова она втолковывала и мне, а я шла рядом и молча не соглашалась с ней.

– А меня, значит, любишь? – фыркнула я, чувствуя, как последние силы испаряются, а вместе с ними и желание сопротивляться.

Я хочу быть с Димой – не это ли главное?!

– Ты подарила мне чувство, с которым у меня нет сил бороться.

Я мучилась, воюя сама с собой и ни на что не решаясь.

– Надь, ты чего застряла? – обхватывая меня руками за плечи, подскочила подружка, и тут же, заметив Диму, разулыбалась. – О, Дима! Привет!

Он ответил ей тем же, лишь на секунду скользнув по ней взглядом и вновь возвращаясь ко мне, внимательно изучая мое лицо и глаза, словно мы сто лет не виделись.

Сопоставив факты Ликиного поведения при встрече с Димой, я пристально посмотрела в лицо подруги.

– Лика, признайся, ты знала, что мы натолкнемся на Диму?

Не выдержав испытующего взгляда, подруга опустила глаза и не удостоила меня ответом.

– Значит, знала, – подвела итог я.

– Лика помогла мне. Это я её попросил, – заступился Дима и взял из моих рук веревку от санок, на секунду прикоснувшись ладонью к моим заледеневшим пальцам, отчего по телу пробежала нервная дрожь.

– Замерзла? – участливо спросил он.

Лика тут же вмешалась, отвечая за нас обеих, словно предчувствовала, что я собираюсь ляпнуть очередную глупость.

– И правда, пора бы передохнуть. Как насчет горячего чая? Надь, угостишь? Или ко мне пойдем?

Я покачала головой, усмехаясь, как хитро они вдвоем сумели провернуть это дело. И, главное, я чувствовала, что совсем не против такого поворота. Я ждала его. Я мечтала об этом, но ни за что не смогла бы сделать шаг первой.

Дима пошел провожать нас до дома, тащил за собой санки и шутил, а я, забыв о холоде, счастливая, хохотала в голос – от его реплик и сознания, что снова иду рядом с любимым парнем, разговариваю с ним, ловлю улыбки.

У подъезда я заметила переминающуюся с ноги на ногу хрупкую девичью фигурку в теплом коричневом пуховике и невольно замедлила шаг. Я узнала по этой одежде Дашу, и мое веселье как рукой сняло.

– Привет, – произнесла она, оглядывая нас троих, а потом обратилась исключительно ко мне. – Надь, мы могли бы поговорить?

Предчувствуя, что за разговор мне предстоит, я собралась с духом и натянуто улыбнулась.

– Лик, идите с Димой пока в квартиру. Пусть мама чайник поставит, а я сейчас поднимусь.

Взгляд подруги был настороженным, а вот Димин, наоборот, спокойным и расслабленным. То ли он снова умело притворялся, играя в мистера-всемогущее-спокойствие, то ли знал, что за разговор ко мне у Даши.

Дождавшись, пока Лика и Дима скроются за тяжелой дверью, ведущей в подъезд, я обратила лицо к Даше, собираясь с духом, понимая, что любые слова оправдания, которые я могу сказать в свою защиту, будут неубедительными даже для меня самой. Но она начала совсем с других, неожиданных для меня слов:

– Дима попросил мне всё тебе объяснить.

– Объяснить? – переспросила я, чувствуя, как теряется цепочка мыслей, которую я упорно пыталась сложить в голове.

– Да. Мы давно уже не пара. Мы даже до встречи со стебачами, если можно так охарактеризовать те недели ада, были больше друзьями, чем влюбленными. Ну, я тебе уже объясняла, что не верю во все эти сказки про пылкие чувства, подобно тем, что испытывали Ромео и Джульетта, и считаю, что вся любовь – это прежде всего партнерские отношения. Я и сейчас так думаю, но, наверно, если люди слишком сильно верят в такие штуки – они непременно происходят в их жизни. Уж не знаю, как это правильно называется. Чудеса или вроде того. Но если у вас это случилось, и вы действительно полюбили друг друга, я могу пожелать вам удачи! Вот и всё. Поверь, я искренне за вас рада. Дима по-прежнему мой друг. И ты тоже.

Я не верила своим ушам. Разве так может быть?!

– А то что ты в парке тогда его слушать не захотела, так это зря. Я понимаю, Дима наверняка тебе рассказал, что у него есть девушка, да? Он же честный до мозга костей. Но в тот же день, когда мы встретились в парке, мы со всем разобрались и мирно разошлись. Честное слово, мы даже не встречались после ни разу. Он только позвонил мне пару дней назад и попросил поговорить с тобой, мол, ему ты не поверишь. Кстати, зря. Дима из тех, кому можно верить и доверять.

– Я знаю, – глядя на прилипший к ботинкам снег и чувствуя колючий ком, застрявший в горле, пролепетала я.

– Значит, я могу считать, что моя миссия выполнена? – улыбнулась Даша, и я улыбнулась ей в ответ, одновременно кивая головой.

– Тогда с наступившим! И пусть все мечты сбудутся!

– И тебя с наступившим! – негромко произнесла я, чувствуя неожиданный порыв обнять Дашу и поблагодарить за всё, что она для меня сделала.

Вместо этого я целую минуту смотрела ей вслед, размышляя о том, как часто мы ошибаемся. Думаем: «Ну вот теперь точно точка, и ничего тут уже не попишешь». Ан нет, поторопились с выводами, не дождавшись, пока выводился хвостик для запятой.

И, даст Бог, наша с Димой история будет ещё очень и очень долгой. И счастливой. Наверное, Даша права, во что веришь – то и сбывается. Я верила в любовь и ждала её, как великое чудо. Именно такой она и пришла ко мне. С испытаниями и преодолением себя, как и положено для настоящих чувств.

Прежде чем зайти в подъезд, я запрокинула голову и посмотрела на небо. Ярко-голубой небосвод словно улыбался мне в ответ, давая надежду, что свое хрупкое, выстраданное счастье мы с Димой больше не потеряем. Если будем стараться, конечно.

Дима сказал бы, что такое небо ему нравится куда больше, чем хмурые тяжелые тучи, висящие над городом и портящие настроение. А я бы ему ответила, что мне нравится любая погода, но только с условием: если он рядом со мной.