Англичанка г…

Глава 17

Событие сорок первое

О, я самый больной в мире человек… Что ты стоишь? Что ты стоишь⁈ Ты же собирался быть мне родной матерью! Ну?

Малыш и Карлсон

Этот нагл был хил и немощен. Какой-то недуг его терзал. Мужчина был высокий, чернявый, кареглазый и чуть не первый, кто не носил кустистые бакенбарды, из встреченных Кохом в последнее время в Англии. Цвет лица был жёлтый. Что-то у товарища с печенью. Костюм был победнее, чем у предыдущих визитёров и старенький, на локтях почти протёрся. На вид Сашка дал бы ему полтинник, но со скидкой на болезнь, могло быть и сорок. Вёл себя нагл странно. Он словно в шпионов играл. Оглядывался, посмотрел плотно ли дверь той комнаты в штабе закрыта, где дархан Дондук с посетителями разговоры разговаривал.

— Хм… — Длинный сел на стул, потеребил мочку уха и как-то неуверенно спросил, — Вам знаком Олег Владимирович Иваницкий?

Хрена се!

Сашка прикрыл глаза. Чернота от волнения навалились. Не сильная, счёт до десяти помог. Но глаза Кох открывать не спешил. Соображал. Иваницкий сейчас в Лондоне, выполняет его поручение, открыть должен счёт на своё имя в банке надёжном и на имя князя Болоховского. Кроме того, должен подобрать парочку ирландцев, которые не сильно любят лимонников и готовы драться с ними на суше и на море. Ну и приглядеться к ценам на корабли. В планах же строительство двух фрегатов.

Мог Олег Владимирович на чём-то проколоться и… А чёрт его знает, есть ли сейчас всякие Ми-6, но что-то всё одно есть? Могли ли спецслужбы или полиция взять его в оборот и выбить признание, что дархан Дондук и не калмык совсем и не посол джунгарский, а князь Болоховский? Теоретически это возможно.

А тогда зачем этот болезненный джентльмен тут? Пришли бы и арестовали самозванца. Сто калмыков? Ну, в центре Лондона они сейчас. Тут войск точно больше ста человек у великобританцев. Нет, с выбиванием признания у Иваницкого этот дрищ не вяжется.

Тогда чего это за тип? Он специалист по Китаю. В принципе, Сашка давал Олегу Владимировичу команду попытаться завербовать человека — специалиста по Китаю. «Аврора» и две другие богини будут же в тех местах в основном пиратствовать и специалист очень нужен. Китайский даже Алиса не знает. Да и не собирался Сашка девчонку туда посылать. Возможно, этот товарищ, как раз Иваницким завербован и так совпало, что Пальмерстон нашёл именно того же специалиста по Китаю, что и Иваницкий. Их не должно быть уж слишком много. Язык очень сложный. И Китай довольно закрытая страна. Это сейчас после опиумных войн чуть больше там европейцев, но новые вряд ли выучили уже язык и вернулись назад.

Ну, куда деваться? придется поверить в такое совпадение.

— Да, я знаю Олега Владимировича Иваницкого, — открыв глаза, на чистом английском ответил Сашка.

— Я могу сказать вам… пароль, — специалист явно нервничал. Первое шпионское задание.

— Можете, говорите, — улыбнулся, пытаясь подбодрить нагла, Кох.

— Дуэль с Шахматовым, — чуть склонился к нему тощий, перед этим косо глянув на Алису.

— Был такой эпизод в моей биографии, — Сашка кивнул, — Это Алиса. Она переводчик. При ней можете смело говорить. Алиса наш человек.

— У меня к вам письмо от господина Иваницкого, — разведчик расстегнул ворот рубахи и достал чуть помятый тёплый и влажный конверт. Вспотел от переживаний бедняга.

Сашка оглядел конверт. Конверт, как конверт, прочная толстая серая бумага, следы клея. Торопился запечатывающий его.

— Там письмо от господина Иваницкого, он просил написать ответ на другой стороне листа, вот карандаш, — нагл сунул Сашке кусок грифеля, обмотанного верёвкой. А ведь карандаши уже есть. В смысле — деревянные.

Сашка надорвал конверт и осмотрел письмо. Написано по-русски на одной стороне. Никакого шифра Кох не додумался изобрести. Не тот институт заканчивал. Профан.

В письме сообщалось следующее: Иваницкий предложил Генри Макбретни работать на них. В ходе переговоров выяснилось, что сам Генри болеет малярией, а его жена и сын чахоткой. Олег Владимирович предложил отправить их всех троих пока в Басково. Жену и сына будут лечить от туберкулёза, а самого Макбретни от малярии. Это лучший специалист по Китаю, он там прожил десять лет, свободно говорит и пишет на мандаринском. Был в Кульдже. И вообще объездил весь западный Китай. Малярию подхватил в Африке. Тоже много, где был. Готов переехать в Россию. Он шотландец и не особо любит англичан. Там у них какая-то семейная история. Можно передать письмо через него. Опасаться не стоит. Олег Владимирович видел его жену и сына, нет сомнения, они больны туберкулезом. Посланные понаблюдать за домиком Макбретни люди сообщают, что ни с кем из военных или подозрительных лиц шотландец не якшается и сильно привязан к жене и сыну. В конце было, что Иваницкий завербовал уже пятерых ирландцев, и они все готовы сражаться с завоевателями, и у них на острове есть родственники и друзья, которые с удовольствием повоюют с лимонниками, если им дать оружие. Есть и моряки среди них. И вообще навербовать несколько десятков моряков в Ирландии не проблема, и ни один из них не откажется пострелять в англичан.

Сашка опять прикрыл глаза. Нет, чернота не навалилась. Новости были хорошие. Он просто задумался, что написать Иваницкому.

— Сэр Генри, могу я вас так называть? — Сашка решился.

— Да, господин…

— Дархан Дондук. Лишние знания — лишние печали. Я готов предоставить место вашей семье в Пульмонологическом центре в Басково Тульской губернии, и потом ещё на год пролечить их в Крыму. Вас мы тоже попытаемся вылечить от малярии. Болезнь почти не поддаётся лечению, но у нас есть средства серьёзно улучшить ваше состояние. Болезнь начинается с того, что вас кусает самка комара в Африке или на Кавказе, много где. В этой самке живут малюсенькие звери. Очень маленькие, в тысячи раз меньше блох. Они проникают при укусе в ваше тело и начинают вас есть изнутри, размножаются там. Убить полностью этих зверей не получится. Хинин позволяет сбить приступ. У нас есть лекарства чуть лучше хинина. А совместное использование хинина и нашего лекарства серьёзно улучшает состояние больного.

А теперь расскажите сэр Генри, какое задание вы получили от лорда Пальмерстона.

Событие сорок второе

Человек стоит столько, сколько килограммов золота он может за ненадобностью выкинуть из своего ума.

Юрий Тубольцев

— Насколько я понял… Вместе с лордом Пальмерстоном был военный. Полковник, они расспрашивали меня о Кульдже. Спрашивали, возможно ли там восстание Джунгар и какими силами могут обладать восставшие…

— И что ты им сказали, Сер Генри? — перебил Кох медленно всё это проговаривающего китаеведа. Словно зазубренный урок в школе у доски отвечал. Подозрительно, блин. Сашка даже снова опасаться начал, что это ловушка.

— Да, в Кульдже возможно восстание. Там и в те времена, три года назад, что я там был, было неспокойно. Китайцы там ведут себя очень жестоко по отношению к местному населению. И их немного, сидят по гарнизонам и выходят только на всякие карательные акции. А ещё пытаются превратить местных в китайцев. Отправляют детей в материковый Китай в специальные школы, а в Кульджу завозят цыньцев и селят на землях, отобранных у местных. Я сказал, что восстание там не только возможно, но и обязательно должно произойти. Что же касается сил? Регион густо заселён. Вдоль рек большие деревни и города. Сто тысяч повстанцев, о которых меня спрашивал тот полковник, вполне возможно. Вот с оружием, скорее всего, действительно будет проблема. Только то, что отберут у китайцев и старое припрятанное по подвалам дедовское кремневое и гладкоствольное, — шотландец, вынул платок и промокнул лоб, приступ лихорадки что ли начинается? Сашка кивнул Алисе, и она выскочила, принесла кувшин с водой и керамическую кружку. Китаевед выпил, проливая воду на сюртук, и держа кружку в руке, повернулся к Алисе. Та ещё налила. После второй кружки, видимо, товарищу полегчало. Правда, физиономия из жёлтой стала красной.

— Приступ малярии? У вас есть деньги на хинин, сэр Генри?

— Пройдёт скоро. Волнение.

— Алиса принеси парочку палочек китайских.

— Я не голоден, — запротестовал сэр Генри.

— Это хорошо, так как кормить я вас не собираюсь.

Вернулась Алиса и положила перед Макбретни две палочки золотые. Примерно сантиметр толщина, около двух ширина и девять сантиметров в длину. Разыскивая у купцов китайские золотые монеты, Сашка смог добыть только эти две палочки. Купцы в один голос говорили, что китайцы на делают золотых монет, серебряные сайси или ляны, даже слиточки в один таэль пожалуйста, а с золотом беда.

— Ого! Это большая редкость! — сэр Генри попытался взять палочку, но она выскользнула из его пальцев, в этой малютке было веса 250 грамм, даже чуть побольше.

— Больше у меня нет китайских монет. Возьми это и купи хинин и договаривайся с Иваницким о быстрейшем переезде. Не стоит тут задерживаться. Чем быстрее начнётся лечение, тем лучше. Можешь показать одну палочку лорду Пальмерстону и сказать, что это мой подарок, и что эта монета…

— Это — старые монеты эпохи Цин. Китайское старое золото… одиннадцатый год правления Цяньлуна. Это очень дорого. Я не могу…

— Да, блин, сэр Генри. Мне ты нужен здоровым. На тебя большие планы. И потом, это же будет доказательством, что мы из Кульджи? — Сашка подвинул назад к шотландцу отодвинутые тем палочки.

— Да, это хорошее косвенное доказательство, за пределами Китая почти нет таких монет. Огромная редкость, у меня рука не поднимется их продать. Это сокровище. Им место в музее…

— Стоп. Музеями после займёмся. Хорошо, храни одну, как память, а вторую продай коллекционерам. И быстрее переезжайте в Басково. Ну, я Иваницкому напишу. А сейчас Алиса вам чай принесёт, а я быстренько напишу ответ.

Карандаш, если эту хрень можно назвать карандашом, писал толстой линей и крошился. Сашка хотел подробно всё написать, но прикинул, что тогда пять таких листов понадобится и вспомнил, что кто-то из великих сказал, что краткость — сестра таланта. Чехов, кажется. Пришлось по-чеховски писать.

«Купи два парусных фрегата или закажи. Срок один год. Нужно найти в Лондоне и убить трёх человек. Герцен, Бакунин и Карл Маркс. Последний часто посещает библиотеку Британского музея. Это серьёзные враги России. Если получится, то должен остаться французский след. Например, записка: 'Чтобы другим неповадно было оскорблять прекрасную Францию».

Как можно быстрее переправь Генри с семьёй в Басково. В Ирландии будем в середине осени. Нужна команда на один фрегат — матросы'.

Сашка перечитал. Ну, вроде ничего важного не забыл. Всё остальное подождёт, или это можно будет купить или заказать в Америке.

Событие сорок третье

Мал клоп, да вонюч,

Мал комар, да кусуч.

Велик верблюд, да горбат,

Не всяк кто бит, виноват.

© Марковцев Ю

А ведь сработало! И сработало на все сто. Да, даже на все сто пятьдесят процентов. То ли последний эксперт китаевед чего наговорил лордам, то ли уж очень им хотелось верить в такого союзника, который может России крупно напакостить, но решили в Парламенте принять, так сказать, Великое посольство Великого хана и помочь Джунгарии морально и материально. В размерах, даже превышающих договорённые. Дают 12 тысяч ружей. Семь пушек ещё и двадцать тысяч фунтов серебряной монетой. А не всё, сделали вид, что забыли наглы, но дархан Дондук человек не гордый, напомнил. Мол дологие блитанскиские пелы и лолоды, плосил есё десять тысч мундилов класных. Не-не, не классных, а класных. Будем влагов пугать. Поругались и выделили щедрые хозяева пять тысч. Эх надо было двадцать просить, всего дают половинку. Кроме того, в Джунгарию инструкторами едут двенадцать английских офицеров. И ещё дают денег отдельно на наём лошадей у османов или покупку.

Сообщил об этом Сашке Джон Уинстон Спенсер-Черчилль маркиз Блэндфорд лейтенант в 1-м полку Оксфордширских йоменов и депутат Палаты общин от города Вудсток (графство Оксфордшир). Тесен мир. Молодой, невысокий, рыжий, худой товарищ с лошадиной физиономией длинной и просто сумасшедшими безразмерными кучерявыми бакенбардами, а ещё хоть и длинным смотрящим в рюмку, но задранным носом. Уметь надо так-то.

— Как можно себя обезобразить так, чтобы в мою морду хотелось плюнуть?

— О, просто, вырастите бакенбарды, как у Джона Уинстона Черчилля.

Это разговор двух наглов.

Вот честное слово, плюнуть хотелось.

— Сэр посол, меня попросил Премьер — министр Соединенного Королевства лорд Джон Рассел показать вам здание, где будет расположено ваше посольство. Там легко поместится десять человек, — надо полагать, дедулька того самого Черчилля толстопузого, был худ. Одет был в серый смокинг ужасно приталенный, там, блин, троих Черчиллей нужно, чтобы одна Гурченко с её пятьюдесятью сантиметрами получилась. Словно у осы пропорции.

— Холосо. Поехай, будем посмотлеть, будем говолить, ай спасиба аглийская лолда… или будем говолить, ай жадная английская лолда. Не молда, а лолда, — Сашка веселился. Ну чего ему теперь этот тщедушный Спенсер сделать может? Он — посол, лицо неприкосновенное. А зародить комплекс неполноценности в дедушке, почему не попробовать, а он будет на детях вымещать, и вырастет внук Уинстон забитым и зашуганным неврастеником. Почему не помечтать⁈

Приехали. Переправились на южный берег Темзы по мосту, в общем, не так и далеко от центра и Вестминстера. В конце какого-то улочки за высоким кирпичным забором виднелась черепичная крыша. Напротив, немного наискосок, какая-то древняя небольшая церквушка маячила.

— Это район Лондона называется Ламбехита («место посадки ягнят»). Вернее, назывался в старину, теперь просто Ламбет. А вон то здание — церковь Святого Марка. Ещё район называют Кеннингтон.

Зашли в ворота деревянные поместья этого, что им под посольство выделили. За кустами боярышника, наверное, обнаружилось кирпичное, а потом отштукатуренное здание в два этажа, размерами примерно восемь на десять метров и рядом флигель одноэтажный метров шесть на шесть. Оба здания под черепичными крышами. При этом на флигеле несколько черепиц съехали, упали и разбились. В крыше дыра наличествовала. В самом низу и, наверное, дожди всякие туда если и попадали, то внутрь не текли, но один чёрт бардак.

— Твоя королева Виктория жадный? Скажи, Спенсера мохнатоложая, почему дыла в клыше? — дедушка Уинстона покраснел… как помидор. Как помидор Бычье сердце, таким — малиновым цветом. Он набрал воздуха в лёгкие чтобы рыкнуть на зарвавшегося азиата, но видимо инструкции получил строгие и инструктируемый был баальшой начальник, не стал рычать Черчилль. Выдохнул и пролепетал. — Я распоряжусь, чтобы крышу отремонтировали. Пойдёмте внутрь, господин посол.

— Посол, посол вперёд. Где входа? — на самом деле, во флигеле входная дверь была и на ней висел большой круглый амбарный замок. А вот на флигеле спереди двери не было. Был портик, но за ним не дверь, а окно. С дальней стороны здание построено вплотную к забору кирпичному, вернее являлось одним целым с забором. Третью сторону тоже видно было и там одни окна.

— Вход со стороны сада.

Они обошли дом по заросшей травой тропинке, замощённой камнем, и оказались действительно в саду. Росли розы. Много роз, они ещё не цвели, только бутоны набирали.

Дверь нашлась. Она была огромна. Двухстворчатая и высотой под три метра. Смотрелась на небольшом домике похабно. Это как на пони взгромоздили седло от шайра.

В доме стояли деревянные кровати в двух комнатах. Рядком. Детские. Такие типа люлек с закрытыми бортами и высокими полнотелыми спинками.

— Тут раньше был детский приют. Во время эпидемии холеры в позапрошлом году все умерли, — буркнул Джон Уинстон Спенсер-Черчилль.

— Ну спасибо лолдам скази. Наша холел не боися. Наша умный, холел не болеть. Луки мыть, ложки мыть. Вода валить. Вы тупой английский. Ты совсем тупой, болоды сбоку выластил. Дулной. Болода вниз растёт. Ай, сего говолить. Всё лавно — дулень.

Над кроватками висел гобелен на стене. Сашка его приподнял.

— Мать вашу английскую. Свиньи вонючие. Улоды. Валвалы. Скоты! — под гобеленом было полно трупов клопов и их выделения. Прямо слоем.

— Что⁈

— Твоя смелдячая собака и свинья. Это клоп. Вы все скоты. Не болитесь с клопами со вшами, с талаканами. Вы хуже зивотных!

Кулак Спенсера двинулся в сторону Сашки. Ну, кто так бьёт. Сашка специально лицо не убрал, получил удар в скулу. А теперь, дедуля, ответка.

Коленом Кох попал по бубенчикам, когда лорд согнулся выправил его ударом кулаком в лицо снизу, потом этой же рукой без замаха всадил в солнечное сплетение. И когда Черчилль вновь согнулся, схватил его за волосы и вдарил коленом в лицо. После чего повалил на землю и сломал тому оба указательных пальца.

— А, я убью тебя грязный азиат! — завыл дедушка… Наверное?

— Глязный ты. Зад хоть моешь иногда? Зивотное! — Сашка спокойно сидел на табуреточки детской и ждал, что будет дальше.