Аномалия

Глава 5

И правда буду плакать. Боль в разбитой коленке и щиколотке не так уж и страшны, по сравнению со сломанной туфлей. Мало того, что мои любимые, так еще и почти единственные. Забирать обувь под пристальным папиным взглядом было нелепо. В самостоятельную жизнь с баулами не уходят. Главной целью было забрать украшения, которых, увы, у меня становится все меньше.

Теперь придется проститься с очередным кольцом, дабы починить туфли. А что я буду дальше продавать, когда все закончится? К такому меня жизнь не готовила. Стоп, а где моя вторая туфля?

Только я хочу обернуться, как Потапов садится на корточки и протягивает мне вторую туфлю, по которой, судя по внешнему виду, проехался танк. Но на этой хоть каблук на месте.

Когда Потапов обхватывает мою щиколотку, до меня вдруг доходит. Вот он, великолепный шанс слинять с практики.

– Я сломала ногу?

– И не надейся, – насмешливо бросает он. – Поменьше надежды в голосе и побольше скорби, тогда выглядело бы более реально.

– Я даже встать не могу. Если не перелом, то точно какое-нибудь растяжение.

– Кроме уязвленного самолюбия и разбитой коленки, у тебя ничего нет. Как нужно себя не любить, чтобы надевать такую обувь, зная, что будешь весь день на ногах?

– А я не планировала быть весь день на ногах.

– А что ты планировала, когда шла на практику в больницу?

– Как минимум чистое отделение. Компетентный медперсонал, малое количество больных на одного врача, которым он сможет уделить должное внимание. Отсутствие привязанных пациентов и наличие необходимого количества санитарок.

– И тараканы.

– Что?

– Отсутствие тараканов.

– Разумеется. Только не говорите, что они здесь есть.

– Для СЭС, конечно же, нет, по факту – до хрена. Позади тебя как раз ползет рыжий.

Пожалуй, так я еще никогда не вскакивала с места, как сейчас. Ни о какой боли в коленке и не задумываешься, когда речь идет о насекомых рядом со мной.

– Я пошутил. Тараканов тут много, но возле тебя его не было. Зато теперь мы знаем, что у тебя не сломаны ноги и ты будешь продолжать ходить на практику. За мной, Эля.

Так бы и шибанула чем-нибудь тяжелым. Благо мне хватает ума сдержаться и надеть на себя пострадавшие туфли.

– Ты дура, что ли? Хочешь шибануться второй раз?

– А что мне босиком идти?!

– Лучше ноги помыть, чем прийти без них.

– Спасибо за заботу, сама разберусь.

И все-таки есть в этом говнюке зачатки нормального человека. Он приводит меня в сестринскую, усаживает на допотопный скрипучий диван и достает из морозильной камеры пакет с курицей. Накидывает на него полотенце и подает мне.

– Куда? – возмущенно бросаю я, смотря на то, как он забирает мои туфли.

– Каблук починю, – и вовсе не говнюк. Наверное. – Утоли мое любопытство, где проходила до этого практику?

– Нигде. Такой ответ устроит?

– Я бы так и сказал, что нигде, но где-то ты все же ее проходила, учитывая, что ты делала моей бабке инъекции. А она еще та стервозная дама, не будет терпеть рядом с собой рукожопую медсестру.

– Я проходила ее в частных клиниках.

– Студенты не проходят практику в частных клиниках.

– А у меня был богатый любовник, который по звоночку пихал меня в такие клиники.

– Теперь он тебя бросил и тебе пришлось идти в обычную больницу.

– Точно. Вот ищу нового. Кстати, про мальчика Стасика. Я узнала, что у него есть трешка почти в центре города. Надо обработать мальчонку. Выдыхайте, Сергей Александрович. Теперь квартира вашей бабушки мне точно не нужна.

– Ну слава Богу.

Оставшись в сестринской одна, я достаю телефон и набираю маму.

– Привет. Мам, у меня проблемы. Ты не могла бы одолжить мне денег?

– А что такое? Уже закончилось все, что можно продать? – только этого мне не хватало. К разговору с папой я не готова от слова совсем. – Ну ты бы малость поэкономила. Например, на салоне, в котором ты позавчера оставила кучу денег, – нет, я, конечно, понимала, что так просто меня не отпустят, но, чтобы следить за каждым шагом?! – Скажи, а в чем заключается твоя самостоятельность? Жить в чужой квартире, на которую ты не заработала, ездить на машине, которую дал тебе я, продавать за копейки украшения, которые тебе дал тоже я, и просить у матери денег? Нет, моя дорогая. Халява закончилась. Начнем с машины. Уже сегодня у тебя ее не будет. От матери ты больше не получишь ни копейки.

Ну почему все проблемы наваливаются разом?! Если бы не боль в ноге топнула бы со всей силы от бессилия. Вместо этого откладываю курицу и встаю с дивана. И как невротичка принимаюсь стучать пальцами по подоконнику.

– Ты все сказал?

– Не все. Возвращайся домой и больше не дури. И так достаточно погуляла.

– Я уже сказала, что замуж за хрыча не пойду.

– Ты действительно считаешь, что тридцать восемь лет – это старый хрыч?

– А ты действительно считаешь, что отдавать замуж единственную дочь за незнакомого мужика, почти годящегося ей в отцы нормально?!

– У нас был с тобой договор, Эля.

– Не было у нас никакого договора, папа! Не было. Я умело притворялась согласной на этот брак, чтобы ты дал мне учиться там, где я хочу, а не где нужно. Все. Можешь у меня отобрать машину и даже выгнать из квартиры, хотя она не твоя, но домой я не вернусь! Равно как и не выйду замуж за этого хрыча. И экономить я не собираюсь, без вас найду деньги.

Кладу трубку и от бессилия кидаю телефон на диван. У меня начались проблемы со слухом или Потапов обладает способностью оказываться в помещениях бесшумно. Что он успел услышать? Только спросить я не успеваю, в меня летит тюбик с мазью.

– Спасибо. А где мои туфли?

– Там, где и должны быть.

– Где?

– В мусорке. Как раз подфартило, его вывозили.

– Шутите?!

– Нет, – невозмутимо бросает Потапов, кидая мне под ноги…нечто.

– Ты…ты…вы знаете сколько стоили эти туфли?!

– Пятьдесят баксов. Я такие в гипермаркете видел на днях.

– Какой к черту гипермаркет? Они итальянские, тысяча евро!

– Это даже еще интереснее.

– Что?!

– Все. Надевай.

– Это что?

– Сланцы.

– Они вообще-то мужские. И как минимум сорокового размера.

– Сорок второго. Надевай давай.

– Чьи они?

– Какого-то мужика без определенного места жительства. На днях помер. Шутка. Никто их не носил. Это мои. Так уж и быть, дарю взамен твоим выброшенным туфлям.

– Так не пойдет. Мои туфли стоили тысячу евро. Ремонт авто будет примерно столько же. Значит платить я ничего не буду.

– Потому что нечем? Можешь отработать. Например, вылизывать мою квартиру по первому щелчку. Или сделать массаж ног тоже по щелчку. О, можешь мыть мою машину каждый день после работы. Хотя, стой. Ты же наверняка это не умеешь, – вот же мудак. – Договоримся об оплате, не волнуйся. Надевай и за работу, Ариэль Константиновна. Хотя, можешь перекусить. Кстати, лайфхак как сэкономить на еде с понедельника по пятницу. Подходишь утром к буфетчице, делаешь ей комплимент и просишь оставить тебе завтрак, обед и ужин. По статистике непременно кто-нибудь из больных отказывается от еды. Ну и в конце недели подари ей шоколадку. Не благодари.

Вот же козел. Все услышал!

***

Что такое тяжелый понедельник и плохой день я осознаю в полной мере, когда не обнаруживаю свою машину там, где припарковалась. Серьезно?!

На часах начало восьмого, ноги гудят, я в убогих сланцах и на карте не хватает денег на такси. Класс!

– Что случилось, Ариэль Константиновна? – тебя еще здесь не хватало. И без того достал за весь день!

– Жопа жоповна. Машины нет.

– Припарковалась в неположенном месте и ее эвакуировали?

– Ах, если бы.

– Угнали?

– Ну можно и так сказать. А вы не хотите мне помочь?

– С чем?

– Чтобы мне и дальше оставаться общественно-транспортной девственницей, вы могли бы подвезти меня до дома, а заодно и бабушку навестите.

– Общественно-транспортная девственница?

– Ага. Боженька ранее миловал от посещения сих мест.

– Ну, наконец-то, Боженька проснулся.

– Ну так что? Подвезете?

– Конечно, нет. Смотри. Идешь сто метров прямо. Потом сворачиваешь налево, проходишь еще метров двести и там будет такая буковка «М». Это метро. Заходишь внутрь и покупаешь маску. Затем подходишь к кассе и покупаешь жетон.

– А что, без масок не пускают?

– Пускают. Но тебе без маски туда нельзя. В метро, к сожалению, есть крысы. И они, когда дохнут, источают не очень приятный запах. Ну, плюс час пик – потные мужики, немытые засаленные волосы. Так что тебе туда только с маской. До завтра.

Смотрю вслед уходящему козлу и не могу поверить, что моя удача повернулась ко мне задом. Ну как так?!

Ну уж нет. На метро я точно не поеду. Вбиваю в навигаторе путь до квартиры на автобусе и бреду в дебильных сланцах к остановке. Ну, конечно, чего еще мне не хватало кроме дождя?

Мамочки… и остановка вся забита. Ну и ладно. Заболею и возьму больничный. Так я думала минут пять, пока не начала замерзать и ловить мужские взгляды на своем мокром платье.

Блин, только тебя здесь не хватало. Езжай к черту, говнюк. И нет ведь, специально тормозит около меня. Еще и окно приоткрывает.

– Глупое решение, ехать на автобусе с тремя пересадками. Тут тебя еще больше будут касаться потные тела.

– Я как-нибудь сама разберусь.

– Хреново ты разбираешься. Садись.

В любой другой ситуации я бы послала его к черту. Но я хочу в душ и в кровать. Поэтому делаю шаг по направлению к машине и открываю дверь.

– Куда собралась? – ну и свинья! Я была уверена, что он тупо издевается надо мной и сейчас демонстративно уедет. Но он тянется к бардачку и достает оттуда пакет. Кладет на пассажирское сиденье. – Теперь можно.