Автопортрет с отрезанной головой или 60 патологических телег

8. Бесконечность

Мальчик взял кусок кирпича и нарисовал им на асфальте цифру восемь, которая не стояла, как все нормальные цифры, а преспокойно лежала себе на боку, как будто времени у нее было немеряно. “Это — символ бесконечности” — объяснил мальчику остановившийся рядом случайный прохожий. “Это не символ, а очки такие” — возразил мальчик и нарисовал в каждом круге восьмерки по зрачку, ниже пририсовал нос и зубастый улыбающийся рот, обвел все это неровным овалом с чебурашьими ушами и тремя волосинками на макушке, в результате чего бесконечность была утеряна в дебрях странной жизнерадостной физиономии. Потом у лица появился полосатый костюм, зонтик в руке, и мальчик подумал, что этот дядька работает сторожем в зоопарке, а зоопарк на другом конце города, и нарисовал ему машину, чтобы можно было спокойно ездить на работу по выходным, когда дома сидеть станет уже совсем скучно. Для машины он нарисовал дорогу, а для дороги — деревья и дома по ее бокам. Вскоре из окон домов выглянули жители, на перекрестке замахал своей палкой постовой, на карнизах расселись разноцветные кошки. В небе загорелось солнце, а там, где была ночь, замерцали огоньки звезд. К одной из них направилась ракета с дюжиной отважных астронавтов на борту. Телевидение передавало в режиме прямой трансляции обо всем, что происходило с экипажем во время полета. Возле телевизора сидели два обкуренных пассажира и втыкали в то, как проворный космонавт ловит ртом в воздухе водяные шарики. “Прикинь, пельмень, — один из них перевел устремленный в бесконечность взгляд с экрана телевизора на пустую пивную банку в своей руке, — я тут вдруг подумал, а что, если все это — не настоящее? Типа как просто нарисованное или что-то в этом роде? И ракета ненастоящая, и телек, и пиво, и мы с тобой…” “И Клаудиа Шиффер?!” — изумился пельмень.“…и Синди, и Наоми, и теорема Пифагора, и все-все-все. То есть мы думали, что это все не просто так, а оно вообще совсем никак — по приколу или с перекуру — не важно, почему, только… А вот это уже я сильно прогнал, правда? Потому что такого не может быть… Это я прогнал так прогнал!” “Круто, — подтвердил пельмень, — хе-хе!”