Башня Богов II

Глава 5 Особый тип босса

— Ирша-а-а! — заверещала большая тяжеловесная крысища выше меня ростом, младший матриарх, за шкуру которой цеплялись десятки оскаленных грызунов размером с крупного кота. И швырнула пару своих детёнышей в гущу боя.

Малые ратлинги перелетели Алексу через голову и дали дёру к чаше. Но тут крайне полезным оказался своевременный апгрейд монолита виталиса — и растущие на полу терновые заросли. Они хватали и держали крыс, кололи их длинными шипами, а под нашими с Алексом ногами расступались. Пара детёнышей прорвались, но не смогли пробиться сквозь энергощит, окружавший чашу, только потрепали его, а потом их сожгло импульсом огня.

Пятая волна оказалась такой стремительной, что слилась для меня в одну кричащую экшен-сцену, снятую «непрерывной камерой» — этой камерой были мои глаза.

Кобольды привели тяжёлого бронированного «танка» в кристаллических наростах, он доставил мне ряд проблем, потому что даже с силой 8 и мечом оранжевого ранга я не мог как следует пробить его и причинить существенный урон. С клевцом или молотом было бы сподручнее. При этом кобольд был иммунен к ослеплению, потому что и так слеп — видать, впервые поднялся на поверхность из глубоких пещер. Точно так же ему было плевать на терновые путы внизу, слишком слабые, да и огонь с электричеством не наносили танку ощутимого вреда. Вот заковыристый!

Зато монолит ауриса сумел отнять у него энергию и сделал передвижение совсем медленным. А я использовал дар нульта, чтобы поймать атаку кобольдского мага: тот швырнул большим сгустком кислотной слизи, я её обнулил и впитал энзы тверди. После чего в память о Тоф Бейфонг из «Аватара» резко сдвинул каменные плиты — и бронехода свалило с моста. С каким удовольствием я услышал громкий звук расколотых кристаллических бронепластин и глухой шмяк со сдавленным звуком последнего вздоха. Не такой уж «неуязвимый».

Расшвыривая и разрубая врагов, быстро применяя ворованную магию, уклоняясь от одних атак и получая дамаг от других, я мельком поглядывал, как там Алекс. И видел странное. С теми, кого монолиты ослепили, ввергли в шок или сковали терниями, маг разбирался зловещим способом: из его мантии вырастали колышущиеся водянисто-плотские щупальца, хватая врага и не позволяя двигаться. А маг нараспев читал краткое проклятье и добивал несчастного моба ударом жезла, вода из которого превращалась в ледяной кинжал. Походу юный культист приносил нападавших в жертву Ктулху! Надо выяснить у Алекса, что за дела, в чём заключается его зловещая фишка и как он её получил.

В ходе боя я обратил внимание, что монолит ментала лучше работает на крысолюдов: видимо, кобольды были в слишком сильном сродстве со стихией тверди, и это увеличивало их ментальный резист. Что ж, учтём.

Ещё один важный момент состоял в том, что в пятой волне мы с Алексом пережили два ударных отряда, которые шли один за другим с минимальным интервалом в 30 секунд. Так вот, бойцы второго отряда уже чётко знали, как работает наша оборона, и действовали не так, как бойцы первого. Они учились по ходу. Между раундами у них не было чёткой коммуникации, так как все нападавшие гибли здесь. Но внутри одного раунда каждый новый отряд действовал лучше предыдущего. И я понял, что в финальном раунде, помимо максимальной силы нападающих, тоже будет два отряда.

Пятая волна получилась суматошной, но мы прошли её на удивление легко и почти без потерь. Сказывалась возросшая мощь монолитов, их грамотный подбор и выгода от действия на обе стороны.

Волн отражено ⅚.

Эссенция Падших: 120 энзов (остаток 123).

Используйте эссенцию в финальном раунде, чтобы усилить защиту Реликта.

Я поставил два последних обелиска: нокса и негатоса. Задним умом понял, что негатос лучше было ставить самым первым, он же поднимает нежить, а у нас тут горы трупов, было бы из чего выбрать… Впрочем, если тела исчезают после каждого раунда, то поднятая нежить могла так же пропадать; если так, то всё равно, в какой раунд его ставить.

Дважды улучшив обелиски до монолитов, я расширил их действие на обе половины моста. Осталось 39 энзов.

Внимание, монолиты воздуха и ауриса получили усиление и превратились в столпы.

Столпы — это уже четвёртый уровень защитных элементов, они впечатляли силой статов и дальностью воздействия, могли поражать каждого, кто только вступал на мост. Кроме того, столп воздуха давал нам с Алексом возможность летать, вот так запросто! Не дальше трёх метров от любой поверхности моста, но, по идее, дальше и не потребуется.

Столп ауриса накапливал энергию от всех совершённых нами действий, по одному проценту за любое действие, и как только достигал 100%, разряжал энергию в защитника, который его контролировал. Что давало мне, как нынешнему его контроллеру, возможность совершить молниеносное, практически мгновенное действие, изогнув законы физики вокруг среднего пальца, показанного врагу. Очень интересно.

Но пока до финальной волны оставалось несколько минут, нужно с умом потратить последние 39 энзов.

— Алекс! Что у тебя за фишка с Ктулху, щупальцами и вот этим принесением мобов в жертву? — спросил я нейтральным и техничным тоном, как бы между делом, но в стиле «мне нужно знать для организации защиты». Собственно, так и было, я спрашивал не только из любопытства.

— Мы по жизни ктулхианцы, — смутился парень. — Я в фан-клубе Лавкрафта… а это дело серьёзное.

Я на всякий случай не перебивал, а то по незнанию брякну что-нибудь бестактное и Алекс замкнётся и замолчит. Было видно, что пацан и так преодолевает сомнения, раскрывая «цивилу» важную части своей жизни, которую привык держать скрытой.

— Мы типа члены ордена, который служит древним богам. Косплей и реконструкция, с ритуалами по календарю и мероприятиями. Такая… романтика непознанного, красота чудовищного, понимаешь? Хотя кое-кто живёт этим делом всерьёз, например, наша глава миссис Катти Фленнеган. Её вне школы нужно звать Кали.

— А кто она такая?

— Ну наша училка по биологии. И мама Кайла, моего лучшего друга. Она типа основала орден вместе с мистером Денверсом, директором школы. Ещё в девяностые.

Он говорил про девяностые, как мы говорим о семидесятых, то есть «в стародавние времена». Интересная у них там школа со столь, кгм, продвинутыми директором и училкой. «Дети, сегодня у нас ктулхология 101, учите, в конце года будет экзамен с жертвоприношением!»

— Ясно. И вы проводите ритуалы?

— Да, — Алекс отвёл глаза.

— Что, и животных в жертву приносите?

— Я нет, — быстро ответил парень. — И на сходках нет, там чучела. А некоторые да, реконструируют по серьёзке. Ну, низших животных, типа мышей или всяких птиц, рыб.

Понятия о «низших» у кружка юных культурологов были не вполне биологические. Скорее уж «кого проще и безопаснее», чтобы не нарваться на проблемы с законом. Хотя за жестокое обращение с животными могут привлечь и из-за курицы — ну, сразу после Дня Благодарения, когда вся Америка дружно запекает потрошёную индейку. Ладно, я не служба нравственного воспитания и не полиция города, в котором они живут и проводят свои действа, — это всё не моё дело. Для меня вопрос был в другом.

— Как твоё увлечение оцифровалось сюда? Башня его засчитала за реальное, что ли? И дала тебе особые способности?

— Понимаешь, Яр, — парень впервые посмотрел мне в глаза открыто и прямо. — Они у меня и раньше были. Способности.

— Как это? — опешил я.

— Весь последний год, каждое новолуние я слышал голоса Глубоководных, и с каждым новолунием всё отчётливей. Я не псих. До последнего не понимал, это самовнушение или они правда реальные. В нашем ордене каждый выбирает, какой сущности поклоняется — я посвящён Ктулху и посылал ему дары в виде талисманов, которые бросал в океан. Исправно посылал, за шесть лет ни разу не пропустил обряд. А когда пришла Башня, я сразу же дар потратил, чтобы воззвать к Глубоководным и получить от них посвящение. И они ответили.

Что же получается: увлечённый парень с живым воображением потратил дар Башни, желая получить некий отклик, и магия сформировала ему отклик, в который он поверил. Эмуляция. Это было самое простое и разумное объяснение. Но почему-то я чувствовал его недостаточность, а ещё Алекс сказал, что слышал голоса каких-то существ до прихода Башни. Месяцами.

Раньше бы я решил, что парень просто шизанутый и жаждет внимания. Но после того, как услышал, что Ключники исследовали Землю для явления Башни давным-давно… уже не уверен. Какие ещё представители каких миров могли влиять на человечество на протяжении тысячелетий, и входить в контакт с отдельными людьми? И для чего? Сколько мифов и мемов о рептилоидах и UFO в смутной мере отражали скрытую, но вполне реальную магическую действительность?

В голове от рассказа Алекса возникло много мыслей, но большинству из них было сейчас не время и не место, пришлось заткнуть их гиперактивный хор.

— А ты смелый, — только и сказал я. — Одно дело играть в чудовищ, а другое вступить с ними в реальный контакт. Ну и что в итоге?

— Глубинные дали мне особое слово силы, — признался Алекс.

Мне показалось, что парня неожиданно обрадовала возможность поделиться с кем-то, кто с ходу не осуждает и не крутит пальцем у виска, а внимательно слушает и пытается понять. Видимо, такими встречами его жизнь не избаловала, и сейчас тоне Алекса слышалось облегчение и желание объяснить.

— Я применил слово силы при инициации, чтобы получить посвящение древнему народу. И получил! Стал не просто магом воды, а носителем семени Исчадий. Оно поднялось с самого дна девяти водных бездн и проросло во мне. Вот здесь, — он указал на солнечное сплетение. — Даёт дополнительную силу, и сродство со стихиями воды и мглы стало выше. А я его кормлю.

Охренеть.

Я внезапно вспомнил один из первых репортажей о ролевых играх по телеку, там журналисты пришли в Нескучный сад, где тусовались толкиенисты, и подошли к двум полным дамам ярко выраженных гиковских типажей в костюмах, и спросили: «Вы кто?», на что те с заливистым смехом ответили: «Мы эльфы!» На прекрасных эльфиек они не тянули, но оптимизма и увлечённости девчонкам было не занимать, за это им респект.

В те годы это было какой-то дикостью, в том числе для малолетнего меня, мы с мамой смотрели телевизор и крутили пальцем у виска. Две толкиенистки стали одним из первых мемов ролевой среды, олицетворяющих нелепость притязаний и их драматическое несоответствие реальности… Но Алекс не выглядел нелепо.

Он выглядел настолько реальным юным ктулхианцем, что я ощутил тревогу. Пацан всю жизнь косплеил культиста, торжественно надел в Башню свою сделанную на заказ красивую робу с вышивками и заколкой; потратил дар, обрёл слово силы, применил его, выбрал класс мага воды — и к нему получил дополнительное посвящение… чему? Какой-то из реально существующих тёмных сил?

Во всём многообразии миров однозначно были чудовища и секты, подходящие под творчество Лавкрафта — только страшнее, потому что настоящие. А может, чувствительный и талантливый Говард Филипп «провидел и угадал» слои иных реальностей, как у меня вышло с системой. По мирам рассыпаны сотни сильнейших тёмных культов, каждый со своими особенностями и образами, но их суть одинакова: культисты поклоняются абсолютно чуждым сущностям и ратуют за сосуществование с ними. Есть в этой концепции что-то притягательное для определённой категории граждан, которым скучно просто жить, им требуется нечто странное и необыкновенное.

Я относился к таким людям с подозрением, но одно дело, когда они просто играли. А теперь игры многих из них становились реальностью. По принципу «свято место пусто не бывает»: если где-то существует иномирный космический хоррор — то в Башне будет как минимум три его варианта. Видимо, все эти мысли тенью отразились на моём лице.

— Не подумай, это не какая-то зловещая фигня! — уверил молодой маг, явно желая убедить, что от его культа не разит хтонью. — Оно меня ко злу не склоняет, безумные заклятия в уши не шепчет, даже сны странные не снятся, ничего такого. Это просто союз с другой формой жизни, симбиотическая связь. Отростку надо жить, а мне нужна сила, понимаешь?

Угу, понимаю. «Отростку надо жить», фраза прямиком из фильмов вроде «Чужие» или «Нечто». Дорогой Алекс, а как ты станешь выглядеть, когда из тебя щупальца полезут? Моя маска покажется цветочками по сравнению с тем, что ждёт тебя.

Блин, ведь и внешность у парня подходящая: такой задумчивый со слегка инопланетным лицом, кажется хрупким и беззащитным, а в тёмных глазах есть нечто зловещее. Зазеваешься, раскроет пасть размером с акулью и схрумкает твою голову. А потом очнётся от задумчивости и спросит: «Яр, что случилось? Ты где, Яр⁈»

— Дам один совет, — помолчав, сказал я, стараясь звучать не назидательно, а по-дружески. — Не скармливай этой штуке живых существ. Обойдись мобами и мерцами. Иди сколько хочешь по царству мокрых щупалец, но не вставай на скользкий путь настоящих жертв.

— Ладно, — обдумав это, Алекс кивнул. — Я так и собирался! Не нужно лезть в бездны тёмной магии, вполне рационально обойтись серой.

До старта последней волны оставалось меньше минуты.

— Добро, — я быстро подвёл итоги. — Выходит, на нашем мосту ты как раз подкормил своего иномирного друга за счёт мобов, и это хорошо. Сколько тебе осталось до перехода на следующую ступень?

— Откуда ты знаешь, что там ступени?

— А как ещё? Должны быть стадии, достигнув каждой отметки, оно раскрывается сильнее и даёт тебе больше. Сколько тебе до второй стадии?

— Четырнадцать тёмных эссенциалей. Короче, душеграмма может заполниться под конец финальной волны. Если да, то будет круто, потому что на второй стадии произойдёт первый трансформ и у меня появятся два… две дополнительных конечности. Они будут вворачиваться во врагов и собирать их жизненную, магическую и духовную силу.

О господи. Увлечённый парень с тентаклями, ну а чего я ещё ожидал.

— К тому же у меня появятся пассивные резисты холода, ядов, болезней, мутаций, — обрадованно продолжил Алекс. — Слабенькие, но их все можно прокачивать, там много полезного!

Что ж, мы снова убедились, что в Башне каждый второй обладает какой-то уникальной фишкой и необычным билдом. Она даёт возможность в той или иной форме воплотить любые мечты, фантазии, способности — и идти каждому своим собственным путём.

А идеальных напарников, наверное, не бывает. У каждого свои «особенности», сам-то я про́клятый тип в устрашающей маске. Пока проклятие слабое, но что будет, когда оно станет сильнее? Небось быть моим партнёром окажется непросто. Алекс был хороший и неглупый парень, в любом случае, нас с ним свела судьба — а ей пофигу, одобряю я ктулхианство или резко против. Думай что хочешь, а нужно вместе пережить финальный, самый сложный раунд. Так что хорошо, что я выпытал секрет Алекса, а он согласился его раскрыть. Ведь теперь я мог с чистой совестью потратить последние энзы.

Вы выбрали заклятие «Сокрушение врагов», −24 энза.

Вы выбрали усиление защиты Реликта, −12 энзов.

Вы выбрали Малое усиление жизненных сил, +20 хитов на один раунд защитнику левой стороны моста, −3 энза. Остаток эссенции: 0 энзов.

Дальнейшие усиления монолитов до столпов стоили вдвое дороже и хватило бы только на один. Поэтому я предпочёл защитить чашу, купить одноразовое, но мощное уничтожающее заклятье, чтобы реализовать в крайнем случае, а на остаток добавил жизней Алексу.

— Идут! — воскликнул маг.

С каждой стороны маршировало по отряду, а у них над головами реяло по четыре летающих твари.

— Готовься, Алекс, будет жарко.

Я и не знал, как.

Десяток вопящих и улюлюкающих кобольдов набросились на меня, замелькали копья, дротики, кристаллические топоры. Синие тела прыгали вперёд, пытаясь окружить и задавить числом, превратить первую полосу обороны в кучу-малу, где меня прибьют два молотобоя и один танк. Я отбивал те атаки, что казались опаснее, и пропускал другие, потому что увернуться или отбиться от всего было невозможно. Уведомления о потере хитов замелькали, как в калейдоскопе, — хорошо, что монолит виталиса полностью нас вылечил перед началом боя. Но больше лечения не будет, теперь только своё.

Метатель кинул сразу две кинетических сферы, они мелькнули в воздухе с переливчатым звоном — но это было ошибкой, ибо я их ждал. Ускоренный на 20% магией обелиска, резко подпрыгнул и взлетел над головами молотобоев. Они как раз обрушили кристальные молоты на пол у меня под ногами — чтобы свалить сотрясением, и чтобы кинетические сферы ударили в меня и ввели в шок. Не тут-то было. Взвившись над врагами, я поймал сферы в воздухе, крутанулся и швырнул их назад, в плотную группу наступавших. БУМ! БУМ! Оглушённые собственными сферами, ослеплённые столпом ауриса и поражённые ударами молний и огня — кобольды падали в густой колючий ковёр, ждавший на полу.

Четыре медленно бреющих жука огибали меня по воздуху, одного оглушило ударной волной, и он свалился в реку, трое с жужжанием устремились к чаше. Я оценил силы и решил, что защитный периметр с ними справится: прогрызть энергополе в 24 энза им не под силу, а пока они грызут, каждые пять секунд на них будет падать кара монолитов и столпов. Скорее всего жуки проживут лишь мгновения, поэтому мне лучше сосредоточиться на главной группе.

Не теряя времени, я обрушился сверху на метателя и ловкача: три удара — два трупа, в то время как молния смела двух жуков ещё на подлёте. Спустя секунды огненный удар дожёг пару скирмишеров, с которыми я дрался внизу. Бронированный кристалносец (во, подходящее название) шёл напролом к чаше, легко продираясь через колючки на полу. Ментальный обелиск на него воздействовал крайне слабо… так что я направил его мощь на синекожего мага — и взял его под контроль.

— Исшхрай! — заверещал маг повелительно, выполняя мою волю. И танк остановился, ведь маг был старшим в отряде, и старший только что приказал повернуть назад.

— Шшарас! Шшарас! — надрывался маг на кобольдском. Почему система не переводит мне их возгласы? То ли слишком примитивный язык, то ли потому, что это мобы, а не живые существа, и возможность с ними договориться в Tower Defense принципиально обрезана?

Впрочем, суть команд мага была ясна, ведь он исполнял мой приказ: уничтожить кристалносца. Видимо, он мог это сделать лишь одним способом, и потому танк послушно шёл к невысокой ограде моста.

Я схватился с двумя молотобоями, и им пришлось туго: короткорукие и тяжеловесные, они не могли достать меня в воздухе, а я легко менял позицию, залетая им за спину. Кобольдам пришлось задрать морды и смотреть вверх — и я смог ударить не по защищённым бронёй затылкам и макушкам, а прямо врагам в лицо. Первый молотобой моментально закончился.

— Шун! Шун! — истошно кричал подконтрольный маг, и кристалносец, не возражая и не рассуждая, исполнил приказ и бросился с моста в пучину речки. Туда ему и дорога.

Я расправился со вторым молотобоем, но он сумел-таки подловить меня в полёте и врезать встречным ударом по ноге. Крит! Что-то хрустнуло, ступню пронзила острая боль. Я пропустил пару ударов от двух оставшихся скримишеров, и, уже плохо понимая, что происходит в гуще боя, отдался на волю инстинктов и воинского умения. Вершитель мелькал, рассекая воздух и тела врагов, как в кино. Обезглавленный кобольд, отрубленная рука, рассечённый кристальный нарост на голове — девять секунд боя, три трупа, и против меня остался маг.

— Подойди! — скомандовал я, глядя на системную метку в его данных, она говорила, что подчинение воли будет действовать ещё четырнадцать секунд.

Кобольд, скрежеща зубами, приблизился, пытаясь сопротивляться, но был не в силах перебороть ментальный контроль.

— Кастуй заклинания огня сюда, — я протянул левую руку. — А тверди сюда. И делай ослабленные заклинания, не пытайся меня пересилить, наоборот, пытайся поддаться моей воле.

Выкаченные жёлтые глаза существа смотрели с дикой злобой, но он послушно слил свою магию мне в руки, я смог обнулить и впитать больше половины. 9 энзов огня и 12 тверди, очень неплохо.

— Убей себя.

Кобольд стиснул каменный жезл, в нижний конец которого был вплавлен острый кристаллический осколок для ближнего боя, и поднял, чтобы воткнуть себе прямо в темечко. Но под угрозой гибели он получил бонус к сопротивляемости против доминации и резко пересилил ментальный контроль монолита! Глаза кобольда сверкнули яростным торжеством, когда он освободился — и я чистым и точным ударом отсёк ему голову.

Первый отряд готов, уфф.

«48 хитов», светилось в моих данных, потерял почти половину здоровья! Графа статуса отражала «Повреждение ноги, −2 к подвижности и ловкости в пешем бою». Хорошо, что бой на полёте — не пеший, я почти не опирался на ногу с треснутой костью, так что минуса не получал. Да и боль была терпимой.

— Во имя Девяти Водных Бездн! — раздался слабый, хриплый голос Алекса, и я увидел, как он добивает кинжалом представителя новой разновидности варлингов: это был алхимик-ядомант, увешанный склянками с боевыми зельями. — Будь пожран Глубиной.

Несмотря на дрожащие от усталости руки и ноги, на текущую из пары ран кровь и разбитые губы, я против воли рассмеялся, потому что от этих слов юного культиста мне пришла в голову совершенно глупая и неуместная шутка. Я представил, как крысолюд хрипит заклятье против принесения в жертву: «Глубина-глубина, я не твой!». Видимо, плотность произошедшего начинала действовать даже на мои уравновешенные мозги.

— Алекс, как ты так быстро справился? — спросил я, оглядев останки серых врагов. А потом мой взгляд упал на два блёклых щупальца из зыбкой подрагивающей плоти, похожей на желе, которые стекали за руками парня и прятались в рукавах мантии.

— Я достиг отметки и изменился! А там даётся ульта, «Власть глубин»! — обрадованно воскликнул маг, явно впечатлённый эффектом. — Один раз за этаж.

— Только осталась главная атака, — посетовал я, решив ничего не говорить про щупальца и общее ощущение безумия всей ситуации Алекса. — Зря ты ульту потратил на первой, я бы тебе помог разобраться, лучше бы приберёг на самый финал.

— Эх, точно, — согласился маг. — Зато я всех быстро перебил, а сам почти здоровый.

На его щеке красовался неслабый ожог, мантия была разодрана уже в пяти местах, мелкие раны сняли добавочные 20 хитов и немного из его собственных жизней. Но в целом Алекс был на удивление в норме, особенно, учитывая, как несладко пришлось мне.

Финальные отряды взбирались на мост с обеих сторон, но в этот раз их было практически не видно: врагов укрывала густая дымка. Хм, что там за хитрость, раньше они не прятались. Но снять дымку мы не могли, оставалось ждать, когда начнётся бой.

— Как ты вообще сохранил красивую мантию до такого этажа? — спросил я, чтобы отвлечься и утихомирить нервы.

— Взял способность «Восстановление вещи»! Сразу же её выбрал, именно для мантии, теперь могу починить одну немагическую вещь за этаж. Всё время латаю робу, вот она и как новенькая.

«Век качайся — век учись, — подумал я, отходя от чаши на свою сторону моста. — И всё равно будешь находить новые ветки прокачки в Башне».

— Внимание! — сказала система особым, вкрадчивым тоном. — Босс финального отряда: ваш напарник. В случае выживания обоих защитников награда будет поделена между ними. В случае гибели одного защитника награду получит последний оставшийся. Удачи.

До нас не успело окончательно дойти содержание сказанных слов, они казались бессмысленным набором звуков, нет, так не должно быть! Мы вместе защищаем чашу, ставим башни, мы соратники, а не враги, они не могут заставить нас ударить друг другу в спину, это неправильно! Но слова застыли в горле, не успев сорваться с языка, нам стало не до обсуждений, ибо пришлось выживать.

— Ш’с-с-са! — зашипели двое скальных бойцов, бросаясь на меня, зазубренные мечи со свистом вспороли воздух.

Дымка мгновенно рассеялась, я увидел весь отряд: двое ощеренных зубастых берсерков с железными когтями и клыками, за ними ещё пара скальников, из-за них выглядывают алхимик-метатель и шаман с тяжёлым каменным посохом. А позади отряда возвышалась матрона, которая уже швыряла первых крысёнышей в чашу. Чёрные нетопыри, растопырив перепончатые крылья, взлетели со спин крысолюдов и спланировали вперёд.

А последним на летающей каменной платформе парил Алекс, окружённый сонмом шевелящихся щупалец из прозрачной воды. Я потерял драгоценную секунду, но иначе не мог — обернулся на ту сторону моста и увидел, как на другого, настоящего Алекса набегает отряд кобольдов, над которыми возвышается их безмолвный предводитель… Яр.

Умно и коварно! Мы шесть раундов оборонялись каждый от своего: я привык сражаться с кобольдами, изучил их повадки и слабости, Алекс разобрался с тактикой варлингов. А в финале врагов поменяли местами, и толпа кобольдов неслась на щуплого мага, который понятия не имел, как с ними справляться; а на меня спешила разъярённая волна крысолюдов.

А поменяться местами мы уже не успевали.

— Аш’шараг! — повелительно рявкнул шаман, и они набросились все сразу.

Глухой удар каменного меча о броник, взрыв склянки и шипение, я едва не вдохнул ядовитое облако, глаза защитило мутное забрало шлема. Монолиты и столпы загудели, выбрасывая удары стихий. Молния ударила в берсерка, который яростно скакнул вперёд и тем самым подписал себе приговор: разряд кританул, вверг клыкастого в шок, он свалился на пол, где его добили шипы. Монолит негатоса послал мертвенно-холодную волну, которая обогнула нас с Алексом и прошлась по всем наступавшим, отняв у них немного жизненных сил; а монолит нокса дохнул по площади, и разрушительный ток стихии покоробил доспехи, понизив врагам защиту. Огненный столп сжёг заживо скальника и поджёг стоявшего рядом — он завизжал и бросился на меня с одной половиной, пылавшей огнём… я добил его почти милосердно.

Шаман потряс посохом и выдохнул проклятие тьмы: волна тёмной магии прошла сквозь ряды варлингов, и каждого из них немного усилила, а меня попыталась ослабить. Дар шамана был 7, мой −11, и сила нульта сравнивалась с силой мага без минуса, в итоге я имел ещё +8% к шансу обнулить. Увы, даже в сумме лишь 30%, не сработало. Тёмная волна прошла сквозь меня, голова закружилась от малого проклятья, все статы понизились до конца боя. На чуть-чуть, но в финальном бою важна каждая мелочь. Зато проклятье врага опустило мой дар, и дало уже 32% к обнулению его следующей магии. Мало! Когда же я прокачаюсь хотя бы на шестьдесят…

Третий скальник добрался до меня, ударил в ногу: -4 хита (44/80), — и тут же пригнулся, когтеклык перепрыгнул через него и вонзил бы стальные когти мне в лицо, не поставь я блок мечом. Меч четвёртого свистнул в воздухе, я отшатнулся, пришлось отступить назад.

Крысёныши с визгом шмякались позади и прорывались к чаше, а нетопыри, хлопая крыльями, промчались над головой. Метатель выхватил ещё две склянки, шаман читал новый проклинающий напев. Меня атаковали с трёх сторон, а из-за спин воинов били заклинаниями и зельями — приходилось защищаться и уворачиваться, не было даже доли секунды, чтобы атаковать. Я понял, что так проиграю и нужно идти ва-банк.

БУМ! С неба в центр крысиной стаи рухнула статуя-голем, она упала прямо на матриарха, превратив в изломанный шерстяной пуфик, визг разом перешёл в смолкший хрип. Крысёныши разлетелись во все стороны, большинство уже мёртвые; алхимика отбросило, половина склянок разбилась, и по его торсу растеклись одновременно жидкий огонь, бурлящая кислота и едкий дымчатый яд. Шаман отскочил и закрылся заклятьем щита мглы, воины были впереди линии импакта, их только шатнуло — но я, пользуясь моментом, резким выпадом пронзил горло скальному бойцу. По мосту от силы удара прошли трещины, но он был куда крепче и мог выдержать полномасштабную бомбардировку големами.

— Алекс! Бей «Сокрушением врагов» по кобольдам! — крикнул я и передал напарнику одноразовое заклятье. У меня боец-защитник, у него мега-град, всё как положено.

Парень схватил заклятье и тут же применил: небо потемнело, разверзлось, и сверху на его половину моста стали бить частые и почти прямые белые молнии. Крики кобольдов угасли в их сухом, раскатистом треске.

Двух с половиной метровый железный страж с угрожающим скрежетом выпрямился и занёс руку для медленного, но неотвратимого удара по алхимику, который бился в конвульсиях и кричал. Предусмотрительный крыс сыпал на себя спец.порошком, нейтрализующим алхимию, и преуспел бы в этом — но глухой удар, и немое тело замерло на полу.

Вы применили достижение «Помощь Башне III»: +2 к удаче, призыв Металлического Защитника. Защитник будет сражаться с вами в локации, где был призван, и останется здесь, пока не будет уничтожен или пока сражение не закончится.

Я знал, что страж синего ранга достаточно силён, чтобы устоять перед натиском крысолюдов. Он как минимум свяжет их боем, а как максимум уничтожит тех, кто не пробежит мимо, а останется с ним сражаться. И это была хорошая новость… только остальные оказались плохи.

Повеяло холодом, и надо мной пронёсся крупный осколок льда, он врезался в щит вокруг чаши, и я увидел, что защита уменьшилась сразу на 7 пунктов. Блин! Босс-Алекс вступил в игру и бил по главной цели. Щупальца колыхались вокруг парня, усиливая его магию; лицо превратилось в жёсткую и равнодушную маску, в глазах вместо человеческого взгляда была чернота, все вены и артерии на теле налились чёрной жидкостью, набухли и страшно пульсировали.

Конечно, хорошо, что нас с Алексом не заставили по-настоящему сражаться друг с другом, а каждому дали копию-врага. Но я был вовсе не уверен, что смогу справиться с Алексом, применившим ульту — ведь он был на максимуме сил. А уж как обычный Алекс без ульты может справиться с моей копией, я просто не мог представить. Но времени на это и не было.

Берсерк оттолкнул скального и бросился на меня, практически на четвереньках, прыжок, я взмыл в воздух, наконец-то не скованный атаками с разных сторон, ушёл от удара… и тут же обрушился назад, воткнув меч глубоко врагу в спину. -27 хитов! Но это не убило берсерка. Даже получив тройной крит, он рывком развернулся, меч вырвало у меня из руки, острые когти впились в плечи, -3 хита, −3 хита (38/80), а зубы заклацали прямо перед лицом.

Скальный взмахнул мечом, бьёт мне в голову и сейчас попадёт; я вскинул правую руку с краденой магией — и применил эффект заклинания «Отталкивание». Маги земли могут с помощью кинетической силы тверди притянуть или оттолкнуть вещь; я установил мгновенную связь с каменным клинком и оттолкнул его, не дав обрушиться на шлем.

Крит! Шикарно: значит, на краденой магии тоже можно критовать. Меч оттолкнуло так сильно, что врезало бьющему в оскаленную морду; брызнула вонючая крысиная кровь, а я злобно ощерился, сам уже практически озверев.

Берсерк выдрал когти из моих плеч и попытался снизу вверх вонзить в шею, под шлем, чтобы разорвать горло. Это было настолько опасно, что я даже подумать не успел, как забил на всё остальное, обе руки полыхнули магией: огня и тверди. Моя шея отвердела и на пару мгновений стала как каменная, когти клацнули о неё и не причинили вреда, а левой рукой я схватил берсерка за морду и выпустил сразу все 9 пламенных энзов. Это как полтора огненных шара, концентрированный высокотемпературный удар. Моя ладонь адски полыхнула, и в лицо крыса вылился поток лавы, причём не полностью материальной, а наполовину чистой энергии огня. Он растёкся по лицу, но главное, проник внутрь черепа и поджарил крысиные мозги.

Чёрт, можно было потратить и меньше, на прямом контакте руки и лицом врага хватило бы и 6 энзов для смертельного ожога… Но я ещё не научился филигранно контролировать ни нуль-магию, ни свои инстинкты в бою, иногда они брали верх. К тому же, точно ли это были мои инстинкты, а не Брана, хотя бы частично?..

Берсерка изогнуло, он с рёвом обмяк, скальник ударил меня мечом по голове, без шлема был бы четверной крит, а так лёгкое сотрясение: -6 хитов (32/80). Вершитель торчал в туше когтеклыка, я дотянулся, схватил и мигом убрал в инвентарь, а затем выбросил руку вперёд и достал меч снова. Гладкий и чистый клинок отсёк руку варлингу, а следующий удар его добил.

Всё это заняло секунд семь-восемь, но за них произошло сразу три неприятных вещи. Настоящий Алекс позади меня пронзительно вскрикнул, что-то звучно лопнуло и взорвалось.

Ваш напарник умер. Башня возрождает его один раз за этаж.

Я увидел, как кристальные жуки и нетопыри облепили чашу. И хотя большинство этих тварей ещё на подлёте уничтожили монолиты и столпы, выжившие успели потрепать защиту на 7 единиц, осталось всего 10 — и туда жахнула новая ледяная стрела лже-Алекса, которая нанесла крит!

Энергополе лопнуло, хрустальная чаша осталась без защиты, я как в замедленном кино метнулся вперёд, применив фазовый рывок, и смёл ударом жука — тот, кувыркаясь, улетел в пропасть, разбрызгивая кристаллические осколки разбитых надкрылков. Второй удар меча добил нетопыря, который уже раскрыл пасть, чтобы вцепиться в хрустальный край чаши, но в последний момент получил по зубам. Молния из столпа смела ещё одного нетопыря и последнего из крысёнышей. Огненный удар добил последнего из серых бойцов у меня за спиной.

Наступило мгновение звенящей тишины.

Я завис в воздухе у голой и беззащитной чаши, слегка поджав ступню с переломом, и увидел, как слева босс-Яр держит тело бедного Алекса, пронзив его клинком насквозь. Мгновение спустя парень исчез, и его тут же воплотило на месте прибытия: у чаши, рядом со мной. А справа металлический защитник сокрушил шамана варлингов, который так и не нашёл способа эффективно навредить стражу. Голем поднял крысолюда двумя ручищами и с хрустом переломил надвое вместе с зачарованным посохом.

В месте гибели посоха грянул взрыв: вложенную магию выбросило, и она разлетелась во все стороны. Чистота во мне встрепенулась, я вскинул пустую правую руку и успел впитать тающую в воздухе магию мглы. Немного, всего 4 энза, но сейчас каждая крупица силы на счету.

С одной стороны на нас величаво двигалась платформа с босс-Алексом, с другой приближался босс-Яр, а вместе с ним наступали двое уцелевших кобольдов. В голове мелькнуло, что маг льда способен заморозить и обездвижить голема, так что эффективнее будет направить его влево.

— Бей его! — я указал голему на босс-Яра, а сам бросился к врагу в синей мантии, крикнув другу: — Прикрой!

Щупальца затрепетали, рот культиста неестественно исказился, родив беззвучный вибрирующий крик — жутковато, но мне было наплевать. Ярость и боль перевешивали любые потусторонние страхи. Я опустился на мост и сжал зубы от боли в ступне, коротко разбежался и взлетел в прыжке, со всей возможной силой разбега и полёта, всей своей массой надеясь на один точный и смертоносный таранный удар — прямо в солнечное сплетение. Именно туда ударил пронзивший и убивший настоящего Алекса босс-Яр, и я надеялся повторить его победу.

Но десятки мокрых щупалец поймали меня в полёте, обхватили со всех сторон и погасили удар, они вибрировали, с трудом удержав меня почти в самом конце незавершённой траектории. Острый конец клинка дрожал от напряжения в сантиметрах от корпуса Алекса-босса, не хватило совсем немного. Лицо культиста исказилось ещё сильнее, стало чудовищным, изнутри тела шёл непрерывный шёпот, словно булькающая глубина содрогалась в ознобе, и аура холода вокруг него вымораживала все помыслы.

Щупальца начали отдалять меня от мага, одновременно пытаясь сдавить и задушить, залить лицо, пробиться в уши и там заледенеть острыми иглами, пронзающими мозг. Я видел, как тонкие ледяные наросты тянутся к моей голове. Позади, на фоне идущей битвы металлического стража и босс-Яра с парой последних кобольдов, послышался мучительный стон Алекса. Парень возродился, но его магические силы были почти исчерпаны, на пределе. Изогнув руки, он изо всех сил пытался взять под контроль щупальца своего антипода и заставить их поднести меня ближе, чтобы я смог дотянуться и ударить мечом.

Настоящий Алекс и его копия застыли в полном равновесии. У босса осталось больше магических сил, он ещё не успел их потратить — но пока в Алексе теплились остатки магии, они были почти равны. Ведь ульта тратилась на то, чтобы оплести меня щупальцами и не давать пошевелиться… Но я не собирался покорно висеть и ждать. Собрав всю оставшуюся волю, заорал, пытаясь преодолеть враждебную силу — и чистота в груди пронзительно вспыхнула, а часть щупалец лопнули снопами брызг.

Крит! Вы перебороли и обнулили магию врага. Внимание: обе ваших руки заполнены энзами других стихий, и вы не можете впитать энергию стихии воды!

Я вообще не обращал внимания на крики системы, это было не важно, главное — дотянуться Вершителем до врага, воткнуть клинок в тело, в солнечное сплетение, туда, где у всех магов находится исток их магии, точка связи со стихиями… Остриё вошло в тело Алекс-босса, и тот утробно застонал, щупальца бешено сдавили меня и заледенели, а вода, коварно проникшая под броник, вонзилась в тело десятком тонких холодных игл.

— 9 хитов (29/80)

Слабое обморожение: −4 хита (25/80)

Позади завизжал последний раздавленный кобольд, а звон ударов меча о железо подсказал, что босс-Яр не может так просто победить стража синего ранга у них идёт борьба. Мы ещё не проиграли, у нас ещё есть время… Я зарычал от боли, но замороженные руки не двигались, я не мог воткнуть клинок в лже-Алекса полностью и добить, острие меча застыло в неглубокой ране. А настоящий маг держал щупальца уже из последних сил.

И тогда я применил оставшиеся энзы тверди, опустошив правую руку, чтобы с максимальной силой нарастить из ладони маленький каменный вал и толкнуть меч вперёд. Клинок пронзил тело, щупальца задрожали, а лже-Алекс впервые закричал, мучительно, почти по-человечески, чёрные глаза копии перед смертью очистились и стали живыми, в них были отчаяние, ужасное сожаление и страх. Почти как у живого человека.

А затем босс взорвался, ледяные и водяные щупальца лопнули, меня швырнуло назад. И от взрыва и удара о мост я на секунду потерял сознание.