Бастард

Глава 9. ​ Родственная тайна

Лифт доехал и дзинькнул останавливаясь. Створки все так же медленно поползли в стороны открывая вид на узкий коридор с тусклыми лампочками… Вторая дверь справа и надписью «Помещение службы безопасности». В комнате за тремя десятками мониторов обнаружилось двое сотрудников — пожилой и молодой. Негромко потрескивала рация. При моем появлении оба оторвали взгляды от мониторов. Не дожидаясь вопросов, я достал «корочку» служебного удостоверения тут же раскрывая её, и показывая фотографию Пятова.

— Нет времени объяснять, этот человек в смертельной опасности. Можете сказать, где он сейчас находится?

Молодой застрочил по клавишам переключаясь с одного монитора на другой и просматривая данные с многочисленных камер. На одном из мониторов высветился Пятов, который задумчиво шёл по бакалейному отделу разглядывая товары и похоже размышляя какой из них выбрать.

Я даже вздохнул с облегчением — он был жив, и, по крайней мере его никто не пытался убить. Охранники вопросительно посмотрели на меня. Внезапно камера за стеллажами в бакалейном отделе выхватила ещё одну фигуру — это была фигура в огромной худи с глубоким капюшоном надвинутым так, что он закрывал лицо. Ноги скрывали какие-то грязные джинсы. Фигура была довольно массивной, но сутулилась и слегка горбилась. Переступив с ноги на ногу, она повела головой из стороны в сторону словно хищник вынюхивающий жертву и сделала шаг. За стеллажами Михаил Пятов продолжал беспечно выбирать свои покупки. Фигура снова принюхалась и сделала ещё один шаг, под её одеждой что-то шевельнулось.

Похоже, это был мелкий бес, который был просто не способен менять свою внешность, маскируясь под человека… Такие обычно используют человеческую одежду, чтобы хоть как-то замаскироваться. А это значит, что сейчас Михаил находится в смертельной опасности.

— Где он сейчас? — спросил я доставая оружие.

— На третьем этаже, в универсаме два, капитан, — ответил старший. — Направить к нему охрану?

— Нет, наоборот — прикажите охране никого не пускать туда, и отдайте команду посетителям покинуть помещение.

В этот момент фигура снова принюхалась и сделала несколько шагов… Я просто не успею добежать туда — он убьет его раньше.

— Можно как-нибудь дать объявление? По громкой связи?

Охранник кивнул нажав клавишу, и передавая мне микрофон.

— Михаил Пятов, не оглядывайтесь, бегите вперёд и попытайтесь покинуть магазин как можно быстрее, — крикнул я в микрофон. — Вас пытаются убить!

Михаил дернулся, услышав своё имя и не раздумывая рванул прочь. Я выскочил из кабинета службы безопасности, и не дожидаясь лифта рванул вверх по лестнице под ускорением. Так я успею гораздо быстрее. На то, чтобы выскочить на первый этаж мне понадобилось две секунды. На то, чтобы добраться до второго — целых три секунды. В нужный мне магазин я влетел только на двенадцатой секунде, чтобы увидеть, как фигура в капюшоне утробное ревя несётся следом за Мишей стремительно нагоняя его. На полу лежали упавшие во время погони продукты. Существо в худи взревело и уже не таясь показало огромные когти и ударило ими. Быстро, очень быстро. Не успею.

Михаил поскользнулся на упаковке чего-то и просто повалился на пол. Страшный удар прошёл над ним царапнув воздух. Бес взревел, скидывая капюшон и обнажая уродливую морду, с прижатыми к голове рогами. Михаил сидя на полу вытаращился на ужасное чудовище и не пытаясь встать пополз спиной вперёд по полу.

Отлично, несколько секунд выиграно. Меньше секунды для того, чтобы превратить меч в бич. Ещё секунда на то, чтобы захлестнуть шею бесу, пускай орёт и бесится, только отстанет от мальчишки — сражение с этой образиной тот просто не переживет.

Тварь взревела, разворачиваясь ко мне. Оскаленная морда, развернулась ко мне. Злобные глаза уставились на меня и полыхнули багровым, а из пасти вырвался бешенный рык. Огромная туша сделала шаг. Такую огромную тушу не подтянешь к себе бичом… Михаил стал аккуратно подниматься с пола, и тихо бочком-бочком отходить назад, чтобы его не заметили. Молодец, у него есть все шансы, чтобы остаться в живых.

Тварь снова взревела, делая шаг ко мне. Свободной рукой я вытащил пистолет и несколько раз нажал на спуск, посылая в грудь твари пули. Тварь пошатнулась, затем замерла в нерешительности, явно раздумывая, что делать — бежать, или нападать, после чего утробное взревев, прыгая из стороны в сторону рывками помчалась ко мне. Я снова превратил бич в меч. Бес получил ещё несколько пуль в тело, и, попытавшись прыгнуть, получил укол мечом в грудь, после чего повалился на пол. Не давая ему подняться, я подскочил к нему и коснулся крестом. Спасибо Петер Людвигович за подсказку.

Тварь рассыпалась пеплом. Я глянул на Михаила — тот уже добежал до выхода. Молодец, успел. У дверей ему наперерез шагнула какая-то фигура и тут же переменилась, сбрасывая морок. Инкуб. Михаил успел только замереть и вытаращив глаза, после чего его грудь пронзили острые когти, и он повалился на пол кашляя кровью. Сделав свое чёрное дело, демон исчез во вспышке пламени. Я подбежал к захлебывающемуся кровью Пятову. В то, что он выживет, можно было не надеяться — он погибнет спустя несколько минут ещё до того, как подоспеет помощь.

— Где Леруш?! — крикнул я подхватывая его за голову.

— Не… Наю… — прохрипел Михаил. — Он… Он… Настоящ…. Дья…. Он хоч…

— Что?! Что он хочет?! Для чего он все это делает?

— Он дел… Чтобы… — прохрипел Пятов кашляя кровью и замер, потом прошептал:

— Мой… Второй… Дневник…

После этого он замер, замолчав, и уставившись в потолок. Я прикрыл ему глаза, и накрыл лицо мертвеца лежащим рядом белым полотенцем. Покойся с миром.

Сил не было. В груди была только опустошенность. Я просто сел рядом, и устало привалился к стене. Рядом раздался топот ног, и в зал вбежал запыхавшийся Сергей. Обвел взглядом всё, что было вокруг, после чего молча опустился рядом.

— Осталась последняя, — сумрачно сказал он. — Её уже нашли и взяли под охрану…

Я молча кивнул.

— Он сказал, где сейчас Леруш? — поинтересовался Сергей.

— Просто не знал, — пожал я плечами.

— Жаль.

— Угу. Но похоже он знал, что происходит, и что тот творит. Или понял это.

— Рассказал?

— Нет, не успел. Сказал только, что у него есть второй дневник. Возможно, успел написать там.

Мы так и сидели до того момента пока не забрали тело, после чего направились в место где бывший студент мог хранить какие-то записи — съёмную квартиру, где он проживал.

Дневник не пришлось искать долго — он обнаружился в запертом ящике письменного стола прикрытый стопкой тетрадей и альбомов. Такое себе укрытие, но тем лучше для нас — иначе мы бы просто его не нашли. Переглянувшись мы достали сею книжицу.

— Ничего не понимаю — почерк… Оставляет желать лучшего, — перелитснул пару страниц Сергей.

— Дай мне, — я протянул ладонь.

Мой товарищ охотно протянул мне тетрадь.

— Сегодня сеньор Антонио рассказывал нам о тех заблуждениях, которые чаще всего преследуют людей, — вслух прочитал я.

— Как ты понимаешь это? — покачал головой Сергей.

— Моя бабушка работала врачом — у неё был не почерк, а сплошные волны.

— Натренировался в детстве значит, — кивнул Сергей. — Давай, что он там пишет… Писал.

Я углубился в чтение дневника, расшифровывая почерк.

Сеньор Антонио один из величайших гениев современного мира и мира который был раньше — упоминания о нем есть в Германии, Италии, Португалии и Франции. Бестолковые и невежественные людишки даже не представляли с каким человеком беседуют, и как им повезло! Искуство которое творили скульпторы и живописцы лишь мелочь! Сеньор Леруш одинаково хорошо разбирается и в искусстве, и в медицине, и в других науках. Но больше всего поражают его познания в магии. Никто и никогда не говорил таких вещей, которые говорит он.

Ну с этим все понятно — обычное восхищение фанатика. Дальше шло ещё несколько таких страниц восхвалений и восхищений. Антонио сильно постарался запудривая мозги наивым юношам и девушкам умело преподнося себя то как светило науки, то как некоего хранителя тайных знаний. Сектанты вообще большие мастера вешать лапшу на уши.

Далее шел просто кусок текста, который Михаил Пятов писал от лица самого итальянца, этакая автобиография.

Лондон. Что находят в этом городе, почему все им восхищаются, и что-то приписываю ему? Мокрый, грязный, и неприятный город. Туман, сырость и слякоть. Тело буквально не желает находиться в таком городке. Самое отвратительное — когда льет дождь. Именно в такие моменты я скучаю по своему жаркому солнцу, которое заставляет радоваться и рассудок и тело. Увы, я здесь только потому, что мне нужно будет кое-что сделать. Раз в пятнадцать-двадцать лет мне необходимо сделать некоторый ритуал… С годами он уже не вызывает сложностей и воспринимается мной как рутина. Теоретически можно выполнять его даже через тридцать или сорок лет, но я все равно предпочитаю делать его загодя. В конце концов я должен выполнять его не менее, чем раз в сорок лет… Скоро, уже скоро, я закончу его и мне придется покинуть эту страну. Каждый раз мне приходится менять страну… Как же это бесит!

— Ого, значит наш итальянец делает что-то недозволительное в каждой стране, — хмыкнул Сергей.

— Меня больше беспокоит тот период, который он назвал. Сколько ему должно быть лет?

— Не бери в голову — фанатики любят лгать. — Там написано дальше, что он такого делал?

Я перелистнул страницу.

— Нет, остальные страницы просто вырваны… Вот, даже следы есть.

Сергей только нахмурился.

— Выглядит так, словно кто-то очень не хотел, чтобы стало известно, что он собирался делать.

Из этой оккультной дряни и дневников следовало одно — итальянец раз за разом повторяет какой-то ритуал, для которого ему нужна жертва. И каждый раз после этого ритуала исчезает, меняя страну. Судя по тому, что он ещё жив — он ни разу не попался или не был замечен. Исключение составила моя родная страна. Что же пошло не так? Может быть тот самый факт, который заставил его бежать из страны много лет назад? Тогда зачем он вернулся? Тут есть что-то, что тянет его назад.

Зазвонил телефон. Номер был незнакомым. Кто бы это мог быть? Точно не банки и не рекламные агенты — мой номер эти люди просто не могли знать. Я нахмурился и взял трубку.

— Да?

— Здравствуй Костя, это Вероника.

Какая именно? Ярыгина — моя мать, или моя двоюродная сестра?

— Прошу прощения, не могли бы вы уточнить какая именно?

— Дочь Натальи Павловны, — терпеливо уточнила моя сестра.

— Ага, хорошо. Ты звонишь по поводу твоего неудавшегося учителя иностранного языка?

— И по поводу него тоже, — добавила вера. — Я узнала одну вещь, которая будет возможно важной для тебя.

— Говори.

— Ты говорил, что возможно и итальянец будет искать в качестве жертвы кого-то, кого мог знать — меня, моего брата, мою мать, или её сестру. Так вот Костя, это не единственные люди, с которыми он был знаком.

— С кем ещё был знаком этот сукин сын?

— С твоими родственниками — твоим отцом и твоей бабушкой.

— Что?

На мгновение мне показалось, что мир просто перевернулся. Откуда эти дни могут знать этого мерзавца?

— В те годы они работали у моего деда, а потом твоя бабушка получила довольно крупное наследство, и они оставили работу и переехали. Я нашла старые документы и фотографии. Я могу отправить их тебе, или передать лично.

— Я приеду за ними сам, — тут же сказал я. — Сегодня.

И какое отношение ко всему этому может иметь мой отец и моя бабушка? Что-то я не слишком представляю их в поле сектантов. А вот в роли беззащитных жертв очень даже представляю. Но представляю и почему они переехали — родился я внезапно сделав своего папу отцом. И никакого наследства не было — им просто заплатили Ярыгины.

Я достал телефон и написал обоим в месседжере. Галочки показали, что сообщение пришло каждому, но пока не прочитано… Нет, я не могу ждать пока они ответят — слишком долго. А чего это я думаю? Я теперь глава клана с достаточно крупным доходом. Это раньше я не мог позволить себе международный звонок.

— Подожди, я сейчас, — махнул рукой коллеге и вышел поговорить.

Я набрал отца. Отец ответил ответить не смог, вместо него ответил механический голос автоответчика, который попросил перезвонить позже. Я пообещал ему, что так и поступлю, после чего звонил уже своей бабушке. Её тоже надо предупредить. С ней повезло ещё меньше — трубку она просто не взяла, автоответчика не было. Ладно, перезвоню позже.

Приехать к своему тестю у которого жила моя двоюродная сестра я смог только к вечеру. День выдался просто кошмарный. Вероника встретила меня сама, после чего мы направились в столовую. Она достала старый фотоальбом и раскрыла его. На фотографии были обе сестры Ярыгины, и один мальчик — мой отец.

Да, судя по фотографии, они с матерью действительно были погодки. И поэтому сделали дурное дело, которое нехитрое. Странно. Отец никогда не говорил о том, что он вообще работал у Ярыгиных в детстве, как и его мать. Хотя нужно сказать, у него были на это причины.

— Моя мама говорила, что они росли вместе и были хорошими друзьями, и он посещал уроки сеньора Антонио вместе с ними, — вставила Вероника.

Мои губы непроизвольно сжались в плотную черту… И похоже тогда мой отец стал думать не той головой.

— Кем он работал? — спросил я сделав над собой усилие.

— Помощником садовника, — ответила Вероника.

— А моя бабушка?

— Она работала здесь же и была поваром.

Я снова молча нахмурился. Похоже она разрешала своему сыну очень много.

Вероника перелистнула несколько фотографий и показала фотографию моей бабушки.

— Спасибо, — сухо сказал я закрыв тяжёлый альбом.

Вероника продолжила смотреть на меня, как будто что-то хотела сказать.

— Да, я тебя слушаю, — сказал я.

— Костя, моя мама хотела сказать, что всё было не так, как ты мог подумать.

Я молча развернулся и вышел. Ничего не желаю об этом знать и слышать… Так, теперь нужно наконец доехать до дома и успокоить Аню. И успокоиться самому. Всё идёт кувырком и твориться один большой кошмар. Давно такого не видел…

— Устал? — встретила меня Аня.

— Ты не представляешь как, милая, — я приобнял её.

Она внимательно оглядела меня взглядом.

— Да, вижу, что устал. Проходи, и отдыхай, приводи себя в порядок.

Я благодарно кивнул и пошёл в первую очередь в душ — хотелось смыть с себя весь этот смрад, все эти смерти, всю эту нервотрёпку, весь этот кошмар. Горячие струи воды принесли мне некоторое облегчение. После этого я растёрся полотенцем, и переодевшись в чистое вышел.

Ужин прошёл в тихой и непринуждённой атмосфере. О работе слава богу не говорили совсем. Как говориться — работу нужно оставлять на работе. После ужина я поцеловал Аню. Осталось ещё одно дело — я должен позвонить своему отцу. Неизвестно, получил ли он ещё мои сообщения. Папаша, папаша, что же ты думал не той головой?

Я немного покрутил телефон, оттягивая неприятный момент, после чего набрал отца. Телефон немного погудел, после чего ответил:

— Да?

— Привет папа.

— Здравствуй Костя.

Мы немного поговорили не о чём, после чего я коротко объяснил ему, почему звоню.

— Хм, гадкая ситуация, — сказал он наконец. — Спасибо Костя, я буду осторожен, бабушку я предупрежу сам. И ещё Костя… Я хотел сказать тебе ещё кое-что…

— Да? — спросил я.

Отец немного замялся, подбирая слова.

— Видишь ли, не хотел тебе этого говорить, но раз дела закрутились так, то придётся… Костя, я не твой отец. То есть, правильнее сказать — не твой биологический отец.

Я так и замер с трубкой у уха.

— Что? Папа, что ты сейчас сказал?