Белый плен

Глава 11

Зеленый сосунк со спермотоксикозом и круглосуточным желанием трахать всё, что движется! Кристиан сжал челюсти. Разве существовала хоть какая-то сложность в том, чтобы метнуться ко внутреннему карману зимней куртки и достать этот гребаный презерватив?! Он ведь знал, где тот лежал! Пять шагов в одну сторону, пять в обратную.

Кристине было двадцать два, ему тридцать три. Создавать семью никто из них не планировал, но если вдруг наступит беременность… Это всё только усложнит.

Нет, Кристиана никогда не пугала ответственность, какой бы облик она не обретала. Он с самого детства отвечал за свои слова и действия. Но Кристине было двадцать два. А ему тридцать три. Если её отцом окажется очень набожный человек, то не видать Кристиану – коварному и злостному искусителю молоденькой красавицы, – билета в рай, как своих ушей. Благо, она ещё не оказалась девственницей!

Какой к черту рай? Нужно немедленно продумать возможные варианты того, как может повернуться жизнь после этой… фантастической близости.

Надев футболку, едва прикрывающую упругие ягодицы, Кристина молча покинула спальню и, судя по щелчку в двери, закрылась в ванной комнате.

Кристиан сел на постели. С пару секунд он таращился в одну точку, а потом натянул трусы, штаны и, подтянув к себе колени, опустил на них локти.

Он никогда не позволял себе ничего подобного. Ничего! Никогда! Даже будучи в самом нетрезвом состоянии, он не переставал думать о защите. Если девушка утверждала, что принимала противозачаточные таблетки, он всё равно использовал презерватив, объясняя это элементарной заботой об их здоровье. Но основная причина состояла в прямом его назначении, ведь слава, обрушившаяся на него в самый яркий и беззаботный период жизни, вынуждала многих девушек слепо мечтать соединиться с ним на веки вечные путем самым простым и незамысловатым. И масло в огонь порой совершенно безудержного желания таких девушек подливал статус его семьи. Но для самого Кристиана в те молодые годы последний пункт занимал не самое ключевое место, ведь он, не оставляя надежды, что огромным семейным бизнесом будет управлять брат, сможет со спокойной душой продолжить спортивную карьеру и оградить себя от юридических тонкостей и самое важное – той единственной ответственности, которую он не желал нести, но вскоре, как следствие, был обязан это сделать. И это могло означать лишь одно: неважно, как сложится его жизнь, сколько раз он будет влюбляться, жениться, разводиться – наследие его огромной и великой семьи ни коим образом не пострадает, потому что за руль сядет брат, лишив себя простоты человеческой жизни, которая непременно подразумевала совершение ошибок. Но судьба распорядилась иначе и Кристиан, оставшись единственным наследником, как и в принципе способным к управлению огромным предприятием Алмазовым, добровольно надел кандалы отвественности вселенского масштаба, понимая и принимая, что привычные радости жизни впредь будут обходить его стороной. Ради любимой мамы. Ради мудрого деда. Ради лучшего на свете брата и отца, память о которых он будет чтить до конца своих дней. Поэтому, если и жениться, то нужно учитывать такое количество нюансов, что к моменту, когда это будет сделано, предполагаемая невеста успеет выйти замуж за другого.

Он услышал, как снова щелкнул дверной замок. Девушка, что несколько минут назад отвечала на его ласки с таким волнующим и неподдельным трепетом, несмело вошла в комнату, но, почему-то, застав его в задумчивой позе, с заметным вызовом расправила плечи. По правде говоря, наблюдать за ней было очень даже любопытно. Возможно, потому что Кристиан не понимал и половины её эмоций. Точнее причины их метаморфоз. Робкая и несмелая, а спустя каких-то пару секунд задиристая, с характером! Но и в том и в другом случае – нежная, скрывающая ранимость в синих океанах своих завораживающих глаз…

– Не повезло же всем твоим девушкам, – сказала она, оглядев его с макушки до пят. – После секса им приходилось терпеть твою удрученную физиономию.

В этот раз он не засмеялся, хотя шутка заслуживала оваций. Сбитая с толку, Кристина оборонительно сложила руки на груди, от чего низ футболки приподнялся. На ней уже были черные трусики, облегающие круглую попку, и Кристиан с трудом… с огромным трудом держал глаза подальше от соблазнительных бедер.

– Я что, разочаровала тебя настолько, что ты теперь не можешь в себя прийти?

– Не глупи, – фыркнул он слишком резко, о чем тут же пожалел. – Всё было прекрасно. Кроме того, что я впервые наплевал на неотъемлемое правило, касающееся интимной жизни. – Кристина возмущенно взметнула бровками, требуя объяснений. – Мы не предохранялись.

– Я же сказала, что всё в порядке и тебе не о чем беспокоиться.

– С чего такая уверенность? Ты принимаешь противозачаточные таблетки?

– Нет, – с раздражением ответила она. – А если бы и так, то одну я уже пропустила. А завтра утром ещё одну, потому что у меня нет привычки таскать блистер с пилюлями в кармане.

– Так и с чего такая уверенность?

– А с чего такой ажиотаж? Если ты опасаешься, что я могу быть чем-то заражена…

– Я так не думаю и не это подразумеваю, – перебил Кристиан, не сводя с нее глаз. – Я спрашиваю, почему ты уверена, что после сегодняшней ночи не забеременеешь?

– Во-первых, я этого не хочу, а от желания зависит многое! Во-вторых, мой цикл вот-вот подойдет к концу и если тебе неизвестно, что это такое и как это работает, поезжай к дороге, поймай сигнал и поищи в Интернете ответы на интересующие тебя вопросы!

– Тогда это ничего не меняет. Ты по-прежнему можешь забеременеть.

– С чего такой шум? – вспыхнула Кристина. – Я объясняю тебе, что нет причин для паники, но ты всё равно делаешь из мухи слона! Если бы я только знала, чего Кристиан Алмазов боится, как огня, я бы тебя в эту комнату не впустила!

– От ответственности я никогда не бегу, – ответил он, глядя ей в глаза. – Но я не горю желанием быть тем, кто станет причиной резких перемен в твоей жизни! Но если это и случится, бегство будет последним, что ты от меня увидишь!

Синие глаза подернулись поволокой молчаливого оцепенения. Он увидел, как вздрогнули полные губы, поцелуй которых мог бесконечно сводить с ума.

– Я поняла… Я поняла, – заикалась Кристина. – Ты что, переживаешь за свой имидж? Опасаешься, что если девушка, с которой ты переспал, забеременеет, то… ты лишишься привычной свободы? Кристиан, мне ничего от тебя не нужно! И я, черт возьми, не забеременею!

– Почему ты говоришь так, словно вот-вот и у тебя начнется истерика?

– Потому что она начнется, если ты не перестанешь вести себя, как осел! – вскрикнула она с таким отчаянием, что ему сделалось невыносимо совестно. Кристина едва не плакала, обнимала себя за плечи и смотрела на него так, будто он нарочно издевался над ней. – Всё было потрясающе, пока ты не включил свою запоздалую гиперответственность! Мне и без того… – она осеклась. С трудом сглотнула, взгляд замешкался. – Я хочу, чтобы эта ночь осталась в моей памяти, Кристиан! Но этими нелепыми рассуждениями ты только всё портишь!

– Это всё потому, что я считаю себя безответственным кретином, который не смог включить голову в самый ответственный момент.

– Если бы ты это сделал, эта ночь стала бы самой худшей в моей жизни. Потому что, как я вижу, с этой «головой» ты превращаешься в бесчувственный сухарь, которого заботит только его персона.

– Знаешь, я впервые встречаю девушку, которой удается играть на моих нервах, как на пианино! Как ты можешь с такой легкостью относиться к вещам, которые могут внести существенные коррективы в устоявшуюся жизнь?

– А чего же ты только сейчас об этом печешься? – повысила она голос в ответ. – Не надо было значит вообще прикасаться ко мне, раз ты так пасовал перед «существенными коррективами», которые могут с нами произойти!

– Я не пасую! Ясно тебе? Но мне было бы куда спокойнее, если бы и ты сейчас проявила должную серьезность!

– Зачем? Ты это с успехом делаешь за двоих! Впрочем, знаешь, бог с тобой! Тебе это удалось! Ты испоганил всё, что могло бы стать для меня хоть каким-то утешением! Очень тебя прошу, покинь эту комнату, – опустила она голову, указав ему на дверь. Но Кристиан продолжал сидеть всё в той же позе. – Пожалуйста.

– Я впервые потерял голову! – признался он, желая объяснить ей причину своего поведения. – И, осознав это, я, очевидно, впал в состояние шока. Ты была права, я предпочитаю всё держать под контролем. Я никогда не позволял себе забыться с девушкой настолько, чтобы пренебречь средствами защиты. Перемены не нужны ни тебе, ни мне. Это просто беспокойство.

– Я ведь сказала, что всё в порядке, – повторила Кристина уставшим полушепотом. – Ты сам говорил, что нам нужно наслаждаться этим моментом вдали от…

Её нежное личико исказила болезненная гримаса. Кристина поднесла ладонь к ране, издав тихий стон. Кристиан тут же подскочил с кровати и, не задумываясь, взял её на руки.

– Ты устала, – прошептал он, опустив её на кровать. Такая легкая, как перышко, она буквально соскользнула с его рук. – Позволишь мне обработать рану?

– Если ты вернешь мне беззаботного Кристиана, который не станет рассуждать на бессмысленные темы. Или просто помолчишь.

Вернуть ей Кристиана. Он впервые слышал эту фразу и уже понимал, что она ему очень нравилась. Как будто прошло не двадцать с чем-то часов, а несколько лет, в течение которых он ни разу не дал ей усомниться в себе.

– Хорошо, – полушепотом сказал он, убрав с её лица шелковую прядь, – только пообещай мне кое-что.

– Кристиан, – тихо взмолилась она, очевидно, действительно устав от его нытья. – Между нами нет и не должно быть никаких обещаний.

– Я знаю. Но одно ты должна мне, – поднял он бровь.

– Я должна тебе? – удивилась Кристина.

– Разумеется! – скрывал он подступившее веселье. – Я тебя спас, забыла?

Когда уставшая улыбка коснулась её нежных губ, что-то очень незнакомое и тягостное защемило в его груди. Он знал, что ничего подобного в его жизни больше не случится. Он не обнаружит ещё одну такую же веселую, робкую, строптивую и смелую девушку в лесу, как Кристина. Они не проведут вместе несколько часов, не посмотрят фильмы, не потанцуют в домашней одежде и она не окажется в его объятиях. А даже если судьба и подарит ему такой шанс, то он совершенно точно не почувствует все краски свободы, ведь рядом будет не Кристина.

Не желая предаваться бессмысленным мечтам и пустой сентиментальности, Кристиан внимательно посмотрел в её красивейшие и, пожалуй, самые таинственные глаза, которые когда-либо видел. Он коротко озвучил свое требование:

– Если вдруг наступит беременность, ты дашь мне об этом знать. Я оставлю тебе свои данные.

– Не надо! – Её личико вспыхнуло по щелчку, взгляд заметался. – Как бы грубо это не звучало, но я не хочу ничего знать о тебе и встречаться с тобой вне этого дома! Мы ведь… Мы ведь, кажется, обсуждали это. Разве не так?

– Ну, – усмехнулся он, скрывая свое изумление, – не совсем так. Но суть была наверное в этом.

– Не надо мне ничего оставлять, Кристиан. Ни телефонов, ни адресов, ничего!

– Ты должна дать слово, что сообщишь мне о беременности, – смотрел он на нее, пожалуй, слишком внимательно, чем раньше. Поразительно, но Кристина действительно хотела того, о чем говорила! – А чтобы это сделать, ты должна знать, как со мной связаться. И будет лучше, если это случится не через колл-центр и секретаря. И уж тем более не в эфире какой-нибудь тупорылой передачи. – В её глазах застыло непонимание. – Кристина, ты действительно ничего обо мне не знаешь?

– Я не смотрю спортивные новости и не читаю сплетни в соцсетях про то, как красавчиков-спортсменов облапошивают силиконовые девочки! – огрызнулась она, чем вызвала у него улыбку. – Я даю тебе слово, что от меня проблем не будет!

– Я в этом ничуть не сомневаюсь, Кристина, – искренне ответил он. – Я лишь прошу тебя сообщить мне…

– Я поняла! Хорошо! – перебила она, распахнув взгляд. – Я обещаю, что сообщу тебе о беременности, если она наступит. Всё?

Поразительно. Живя в стремительно меняющимся мире с совершенствующимися возможностями современных технологий, эта девушка умудрилась сберечь себя от неумолимого натиска моды. Парни и девушки стремились к известности, жаждали власти, денег, роскошной жизни и порой, чтобы стать этим модником в обществе хвастунов и бессовестных лжецов, для них не существовало границ. Девушки стелились под мужчин, переделывали свою внешность, чтобы быть в тренде. Мужчины пользовались ими, высмеивали и так и по кругу, пока одной из них не удастся зайти чуть дальше и обречь их обоих на бесконечные судебные тяжбы и громогласное выяснение отношений. Информация о людях была повсюду. Она циркулировала по воздуху, на глянцевых страницах, электронных, в экранах телевизоров. И всё это Кристина удивительным образом обходила стороной. Точно так же, как и он.

Прочистив горло, Кристиан вернулся их разговору:

– Должен тебе сказать кое-что. – И снова он не сдержал улыбку, в тайне наслаждаясь милейшей вспышке раздражения в синих глазах. – Меня не заботит мнение людей обо мне. Особенно тех, кто не знает меня лично и кого не знаю я. Они могут думать всё, что им заблагорассудится. Их любопытство кормится информацией из самых разных источников, которые чаще всего являются выдумкой. – Заметно насторожившись, Кристина громко сглотнула, от чего полные губки соблазнительно напряглись. – Но я точно не хочу, чтобы ты считала меня заносчивым полудурком, который якобы очень «печется» о своей свободе и персоне. Если уж я и пекусь о чем-то, то только о нас с тобой в целом. Я имею в виду определенное обстоятельство, которое способно с одинаковой силой и точностью изменить наши жизни. И, кстати говоря, – поднял он бровь, – когда я прикасаюсь к девушке, я отдаю себе полный отчет в том, к чему это может привести. И единственное, что меня может выбить из колеи, – моя собственная непредусмотрительность, которой в нашем конкретном случае ты меня полностью лишила.

– Я вовсе не считаю тебя заносчивым полудурком, – произнесла Кристина, дав себе немного времени обдумать его слова. – Но мне вдруг стало очень обидно…

– Что именно?

– Мы переспали всего один раз, – опустила она глаза на свои руки, – но ты так много говоришь, будто мы кувыркались всю ночь. Обидно, что я вынуждена терпеть твой треп ни за что.

Когда Кристина снова посмотрела на него, в её ясных и блестящих глазах плясали смешинки.

Черт возьми, до чего же она обаятельна! Настоящий бриллиант в огранке «Сердце» с оттенком легкой синевы. Кристина осторожно приблизилась к нему и, опустив ладонь на шею, уже завладела его сознанием. Возбуждающее прикосновение пронзило тело стрелой.

– Давай не будем тратить время на разговоры. – Её сладкий шепот ласкал его губы. Подразнивая легким касанием языка, Кристина издала нежный, разливающийся шелком в воздухе стон. – Завтра уже не будет.

Пылко прильнув к его губам, Кристина тут же оказалась в его объятиях. Он бы и хотел продлить время, отведенное для них судьбой, но в воздухе явственно и ощутимо витали причины, по которым ни ей, ни ему продолжать этот незапланированный и такой чудесный уикенд не имело смысла. Целуя её стремительно и глубоко, чувствуя каждой клеточкой тела жар её желания, Кристиан всецело растворялся в неописуемом наслаждении момента, ведь он от и до был лишен осторожности и недоверия.