Беспредельная Римская Империя. Пик расцвета и захват мира

Путешествие в Индию

Корабль отплыл с первыми лучами солнца. Море спокойное, и плавание протекает без осложнений. Купца из Путеол зовут Юний Фауст Флор (Iunius Faustus Florus), он не единственный римский торговец на борту корабля, кроме него, еще восемь человек везут в трюме товар, готовый совершить «прыжок» через океан. А вот состав экипажа не римский. В этой части света римляне полагаются на египетских матросов и мореплавателей, а те — на мореходов Красного моря.

В самом деле, необходимо хорошо знать Индийский океан, чтобы плавать этими маршрутами. Корабль выйдет из Красного моря, обогнет побережье Аравийского полуострова и затем, как ныряльщик с вышки, возьмет старт, направив корабль в открытый океан, где на горизонте видна лишь вода… Но как доплыть до Индии?

Есть одна хитрость, и эта хитрость — ветры.

Долгое время арабы и индийцы ревностно берегли свою тайну, но в римскую эпоху секрет уже раскрыт — это муссоны. С мая по сентябрь они с постоянной силой дуют с юго-запада, подталкивая корабли в корму прямехонько к Индии. Затем, с ноября по март, они меняют направление и начинают дуть с северо-востока, возвращая римские корабли к дому. Это как щепочка, которую носит туда-сюда прибрежная волна…

Единственный недостаток: этот климатический цикл очень долог.

Мы никогда не узнаем, сколько кораблей пошло ко дну и сколько римлян поглотили морские воды во время этих межконтинентальных плаваний. Мы лишь знаем, что совершают эти плавания крупные, готовые к встрече со стихией Индийского океана суда, везущие на борту более 300 тонн товаров.

Мы приплываем в Индию ранним утром, в воздухе стоит легкая дымка из-за тропической влажности, повсюду вас сопровождающей в этой части света. У всех усталые лица и круги под глазами — сказывается ранний подъем.

Белая полоска побережья окаймлена густым пальмовым лесом. Виднеются темные пироги, выдолбленные из единого ствола дерева. Это лодки рыбаков, рано выходящих в море, как и в любом другом уголке планеты… Одна пирога проплывает рядом с нашим кораблем: мы видим очень смуглую кожу и белоснежные лучезарные улыбки на лицах людей, они в свою очередь показывают на Юния Фауста Флора и его товарищей. Светлая кожа может означать только одно: прибыл римлянин.

Когда Юний Фауст Флор сходит со шлюпки, ему все еще не верится, что под ногами наконец твердая земля. Голова продолжает кружиться из-за… «земной болезни».

Немного погодя навстречу ему выходит другой европеец, пробираясь в толпе индийцев, окруживших Юния Фауста Флора и других сошедших с корабля римлян. Он широко улыбается, и следует братское объятие: они земляки, оба родом из Путеол.

В каждом индийском порту римляне образуют небольшие общины и проживают в отдельных кварталах. Вдоль побережья они создали несколько эмпориев. Мы сейчас находимся близко к южной оконечности Индии, на западной стороне полуострова. Место это называется Мусирис (Muziris), оно указано на «Пейтингеровой таблице» (Tabula Peutingeriana), единственной дошедшей до нас карте Римской империи. В действительности речь идет о средневековой копии с утраченного античного оригинала. Но это — точнейшая копия, воспроизведенная монахами-переписчиками, и она приготовила нам немало сюрпризов. Начиная с формы: она не складная, как знакомые нам (и ненавистные) классические карты… Нет, это лист длиною семь метров, который сворачивался и убирался в кожаный тубус. Следовательно, это была «походная» карта, которую возили с собой на коне и, стоя в седле, одной рукой разворачивали, другой заворачивали, примерно как движется кинопленка в проекторе, чтобы найти нужный сектор. Удивительно, но карта следует принципу современных автомобильных навигаторов: указаны в основном дороги, реки, города, почтовые станции, постоялые дворы, в то время как элементы физической географии опускаются. Леса и горы, например, лишь намечены или изображены стилизованно.

По сути она напоминает схему, которую набросал вам приятель, когда вы собрались к нему в гости за город. Пропорции часто нарушены, но маршрут безукоризнен и обильно снабжен деталями (этапы, расстояние в милях, повороты и т. д.). Рассматривая карту, с удивлением обнаруживаешь, что римляне знают Шри-Ланку и даже часть индийского побережья по ту сторону южной оконечности полуострова. В ходе проводившихся в сороковые годы англичанами раскопок на той части побережья (Арикамеду) были найдены фрагменты италийской аретинской керамики с надписями на латыни, а также другие предметы римского происхождения, как, например, светильники и стекло. Это позволяет предположить, что один или несколько римских эмпориев находились на восточном побережье Индии.

Из «Пейтингеровой таблицы» мы выясним, какие познания имели римляне об Индии. Они были знакомы с Гангом и указывали расстояния на дорогах не в римских милях (1480 метров), а в индийских (3000 метров), а это означает, что они не только преодолели эти расстояния, но и подсказывали римским путешественникам различные этапы пути по «местной» системе, чтобы тем было проще ориентироваться на месте.

Больше всего поражает, когда на карте рядом с Мусирисом видишь изображение римского храма с подписью TEMPLUM AUGUSTI («храм Августа»). Посреди Индии!

Нет недостатка в подписях вроде IN HIS LOCIS SCORPIONES NASCUNTUR («В этих местах родятся скорпионы») и IN HIS LOCIS ELEPHANTI NASCUNTUR («В этих местах родятся слоны») и т. д. Или же INSULA TAPROBANE — так называли Шри-Ланку. Наконец, есть два слова, от которых замирает сердце, ибо они явно связаны с шелком: SETA MAIOR. Вероятно, они указывают на Китай или какую-то его часть.

Разговор о шелке весьма любопытен. Шелк прибывает в Европу двумя путями: по суше, но на этом пути его контролируют злейшие враги Рима, персы, занимающие территорию нынешних Ирана и Ирака. И морем, где в большей степени главенствует Рим. Морской путь стократ удобнее, потому что торговые суда могут перевозить значительно большее количество товара, нежели то, что отправляется по Великому шелковому пути. Поэтому римляне пробиваются все дальше на восток, стараясь добраться до «места рождения» шелка, Китая. Согласно Лайонелу Кэссону, в конце II века они начинают торговать с Молуккскими островами, Суматрой и Явой, упростив тем самым ввоз гвоздики, известной уже за много столетий до римлян.

Китайцы освоят морскую навигацию лишь в грядущие столетия, поэтому первыми в их дверь постучались римляне. Мы знаем официальную дату первого контакта: это, как мы уже упоминали на страницах книги, произошло в 166 году н. э. Тогда римское посольство было принято императором Хуань-ди.

Вероятно, речь шла не о посольстве от императора Марка Аврелия, а о простых купцах, которые, как лосось на нересте, поднялись вверх по Шелковому пути. Одним из аргументов в пользу этой версии служит то, что среди поднесенных императору даров (слоновая кость, рог носорога и панцири черепахи — все скрупулезно зафиксировано в китайских архивах) не было ни золота, ни драгоценных камней. Такие дары не соответствуют статусу императорского посольства. По мнению Лайонела Кэссона, по всей вероятности, речь шла о купцах, стремившихся выиграть в конкурентной борьбе, покупая шелк без посредников, напрямую в Китае…

Возвращение в Римскую империю

Стало быть, за пределами Римской империи вершились великие торговые «баталии». И следы этого интенсивного торгового обмена с Востоком время от времени обнаруживаются с находками римских монет: дальше всего забралась монета, найденная… во Вьетнаме, в дельте Меконга!

На территории Индии на сегодняшний день найдено по меньшей мере 2000 золотых (ауреусов) и 6000 серебряных монет (денариев). И это не считая монет более мелкого номинала. Поражает тот факт, что на некоторых из этих монет присутствуют следы сечения, практиковавшегося индусами, чтобы проверить, не подделка ли это и есть ли золото внутри монеты. А еще, наверное, всех римлян считали этакими Санта-Клаусами, коли в старинном тамильском тексте говорится, что в порт под названием Мучири (то есть в Мусирис) регулярно прибывали корабли с золотом и вином и отправлялись домой, груженные перцем.

Прошло несколько месяцев, ветры поменяли направление, и Юний Фауст Флор только что сел в лодку, которая отвезет его к стоящему на якоре в море большому кораблю, он отвезет его в Красное море, а оттуда купец вернется в Путеолы. На веслах в лодке — индус, с которым наш римлянин завязал крепкую дружбу, он будет его «контрагентом» в будущих торговых сделках. Поднимаясь на корабль, Юний Фауст Флор оборачивается, обнимает товарища и вручает ему в знак дружбы наш сестерций. Прошлым вечером индус заинтересовался изображенным на монетах профилем Траяна и попросил Юния Фауста Флора рассказать о своем «царе». Прекрасный сувенир на память о римлянине.