Бесшумная буря

Глава 28

Тиллмэйриас выглядел почти обрадованным, увидев их появление у арены. Хранитель знаний Прэйсианов пошёл к ним, не став ждать, и на лице его играла лёгкая улыбка.

— Тирион, Байовар, — сказал Прэйсиан, кивая в их направлении.

«Он даже называл моё имя первым», — заметил Тирион. Мир постепенно стал странным и незнакомым. В прошлом он бы никогда не стал ожидать такого от одного из Ши'Хар, не говоря уже о своём старом мучителе.

— Ты, вроде, чему-то рад, — сделал наблюдение Тирион.

— В последнее время у меня появились хорошие перспективы, и, быть может, у тебя тоже, — сказал Тиллмэйриас.

Байовар нахмурился:

— Ты переступаешь черту. Пока ещё ничего не решено.

Тирион посмотрел на Ши'Хар Иллэниэлов:

— Что ещё не решено?

— Нам запретили говорить об этом, — бесстрастно ответил Байовар.

— Разве я теперь не сын рощи? — напомнил Тирион, решив попытать удачу.

Тиллмэйриас дружески положил ладонь ему на плечо, каковой жест был почти чужим для Ши'Хар:

— Оставь пока это, Тирион. Тебя проинформируют, когда старейшины закончат, и лично я полагаю, что ты будешь доволен.

— Я бы предпочёл узнать сейчас…

— Довольно, — резко приказал Байовар.

Обычно хранитель знаний Иллэниэлов был наиболее общительным из этих двух Ши'Хар. Определённо, что-то затевалось.

Тирион закрыл рот, фрустрированный, но Тиллмэйриас вызвался заполнить неудобную паузу в разговоре:

— Лираллианта вчера покинула совещание со старейшинами. Я говорил с ней, — проинформировал его Тиллмэйриас.

— Правда? — сказал Тирион. — Я её пока не видел.

— Она передала мне для тебя послание, прежде чем её призвали обратно, — сказал темнокожий хранитель знаний.

— Призвали обратно?

— Старейшины всё ещё дискутируют. Её послали, чтобы уведомить хранителей знаний, а потом она вернулась обратно, — объяснил Тиллмэйриас.

— И каково послание?

— Она сказала мне сообщить тебе, чтобы ты не совершал ничего поспешного, пока она не закончит, — сказал Прэйсиан.

Сердце Тириона дало сбой, нарушив покой, над которым он в тот день так упорно работал. «Она каким-то образом узнала?». Он никому не говорил о своей сделке с Бриджид. Лираллианта никак не могла иметь никакого понятия о его финальных планах на этот день. Если только в Албамарле не было шпиона.

Тирион быстро отбросил эту мысль. Никто из его детей не знал достаточно, чтобы выдать его, даже если бы они захотели это с делать. Однако с технической точки зрения, один из Прэйсианов мог прокрасться в его дом. Что если кто-то из них был в его комнате?

«Ему пришлось бы ждать целыми днями, всё время рискуя быть обнаруженным, просто для того, чтобы подслушать один единственный разговор». Это было просто невозможно, но он всё равно с подозрением уставился на Тиллмэйриаса:

— Интересно, а с чего бы ей говорить такое.

Хранитель знаний Прэйсианов едва не засмеялся:

— Ты до сих пор вёл захватывающую жизнь, Тирион. Быть может, она слишком хорошо тебя знает.

Голос Кораллтиса вознёсся над шумом множества Ши'Хар, разговаривавших на окружавших арену древесных балконах. Шелест толпы постепенно утих, и Тирион заметил, что число присутствовавших на этом событии Ши'Хар Иллэниэлов было даже больше обычного.

Когда он только начал сражаться на арене, Иллэниэлы вообще не приходили. Их никто не представлял, поскольку у них не было своих рабов, а их старейшины были, по своей философии, против практики рабства, но Тирион это изменил. Теперь у Рощи Иллэниэл была гораздо более крупная группа новых людей, начинавших участвовать в матчах, и к ним вернулся интерес.

— Одержи для нас победу, Тирион, — сказал Байовар, вставая рядом с ним. — За тобой — вся роща.

Он бросил взгляд на хранителя знаний. «Для нас?».

— Я сегодня не сражаюсь.

— А они — сражаются, — сказал Ши'Хар Иллэниэлов, указывая на камеры изоляции, где держали подростков из Колна. Почти все они теперь были в камерах, кроме Пайпер и Блэйка, оставшихся единственными, у кого пока не проявились способности.

Тирион раздражённо отвернулся, направившись сперва к камере Дэвида, поскольку его только что назвали.

— Они сделают то, что должны, — ответил он. «Но лишь для того, чтобы выжить, а не на потеху — твою, или чью-либо другую».

Открыв дверь в камеру Дэвида, он обнаружил, что сидевший внутри парень трясся от страха и адреналина.

— Ты готов? — спросил Тирион.

Дэвид кивнул, но почти споткнулся, выходя наружу.

— Дыши глубоко, парень. Слишком много адреналина тебя погубит. Очисти свой разум, — предостерёг он, ведя своего сына к краю.

Бой Дэвид вёл с рабом Морданов, в прошлом уже победившим в нескольких схватках. Его противник начал случайным образом телепортироваться, из-за чего молодому человеку было трудно на него нападать. Однако после нескольких минут игры в кошки-мышки Дэвид начертил вокруг себя широкий круг диаметром около семи футов, и создал с его помощью особо мощный щит. Затем он выпрямил руки вдоль боков, закрыв глаза, будто медитируя.

Тиллмэйриас хлопнул в ладоши:

— Я помню, как ты когда-то так делал.

— Щит слишком большой, — заметил Байовар. — Его противник может просто телепортироваться внутрь.

— В этом и смысл, — сказал Тиллмэйриас, бросая знающий взгляд на Тириона. — Однако у него нет твоих особых татуировок.

— Они ему не понадобятся, — ответил Тирион хранителю знаний. — Его противник — не Ши'Хар, да и не имеет достаточно сил, чтобы защититься от моего сына в ближнем бою.

То была хорошая уловка, хотя если бы рабам позволялось в прошлом наблюдать за матчами, то она вскоре стала бы бесполезной. Поскольку их держали в неведении, запрещая наблюдать за боями, никто из них ни о чём не догадался. Из-за этого им было трудно учиться на чужих ошибках.

Противник Дэвида был осторожен, и продолжал двигаться вне щита, время от времени проверяя его на прочность, но в конце концов осознал, что щит был слишком крепким, чтобы сломать его, и что он никак не затруднял Дэвиду поддерживать этот щит.

Ему следует попытаться взрыть землю, или лишить Дэвида воздуха», — подумал Тирион, но маг Морданов не сделал ни того, ни другого.

Вместо этого он начал телепортироваться ещё быстрее, пытаясь дезориентировать стоящего внутри укреплённого щита молодого человека. Тирион улыбнулся. Дэвид уже победил.

Секунды спустя наступил жестокий и кровавый финал. Раб Морданов телепортировался внутрь круга, надеясь застать парня из Колна врасплох. Наручный клинок Дэвида уничтожил щит его противника, и продолжил двигаться дальше, аккуратно разрубив туловище пополам.

«Надо сделать им линии на руках, или вообще татуировки», — подумал Тирион. «Дэвиду едва-едва хватило сил, чтобы прикончить его за один удар, разрубив щит».

Дэвид заревел, поднимая руки к небу, когда на него накатили шок и облегчение от победы. Тирион был хорошо знаком с этим чувством, и на долю секунды он обнаружил, что ревнует. Ему не хватало волнения, вида крови, и знания того, что она принадлежала не ему — знания того, что он проживёт ещё день.

Однако от вида лица Дэвида у него засосало под ложечкой. Триумф наполнил парня радостью, однако по мере её угасания на него начало снисходить понимание того, что он только что зарубил ещё одного человека. Тирион читал чувства своего сына миг за мигом, пока возбуждение Дэвида медленно преображалось в отвращение и сожаление. Он и сам слишком часто переживал подобное.

«Однако сожаление угаснет, и в конце концов кровь перестанет внушать ему отвращение», — подумал Тирион. «Возбуждение от победы — это наркотик, который начнёт взывать к нему во сне, пока жизнь вне арены не начнёт казаться ему тусклой и безжизненной».

— Пока он не станет мёртвым и пустым внутри, как я, — пробормотал себе под нос Тирион.

— Прошу прощения? — спросил стоявший рядом с ним Байовар. — Ты что-то сказал?

Тирион покачал головой:

— Нет, ничего. — Он встретил Дэвида на краю поля, и сопроводил обратно в его камеру: — Хорошая работа.

Парень поднял на него полный вины взгляд. В этот миг он был уязвим, находясь в низшей точке своей жизни, и готов был хвататься за что угодно, если это утихомирит его ненависть к самому себе:

— Правда?

Тирион кивнул:

— Выбора не было — либо ты, либо он, и ты подарил врагу быструю смерть. Не опускай голову, ничего постыдного в этом нет.

Следующей была Эмма, и её матч был решительным, а исход — ясным с самого начала. Она сражалась с магом Сэнтиров. Шагая вперёд, она быстро сокращала расстояние между ними, пока её противница призывала своего первого колдовского зверя. Чертя линии по земле, Эмма быстро окаймила свою противницу щитами, отделив её от её магического союзника, и удерживая зверя от схватки, пока не приблизилась достаточно, чтобы прикончить мага. Всё закончилось на двадцати ярдах. Два быстро выстреливших силовых копья закончили бой, одно — чтобы сломать щит, а второе — чтобы пробить дыру у её противницы прямо во лбу.

Тирион был впечатлён её скоростью и точностью. Девушка пошла обратно к нему с каменным лицом. Она отвернулась от кровавого зрелища в ту же секунду, когда всё было конечно — что для взгляда Тириона было верным указанием на то, что она чувствовала, вопреки бесстрастному выражению лица. Она едва не добралась до края арены, прежде чем остановилась, согнулась пополам, и блеванула на сухую землю.

Он остановил Эмму на краю поля, одарив её одобрительным взглядом, и затем вытерев ей уголок рта. Она шарила по его лицу отчаянным взглядом, ища ответы на ощущаемую ею боль.

Ответов у Тириона не было, поэтому он пригладил её волосы, убрав упавшую её на лоб прядь:

— Ты хорошо справилась, — сказал он ей. — Ты сделала то, что должна была. Она ничего не почувствовала.

Эмма кивнула, и позволила ему увести себя обратно в камеру, но Тирион всё это время чувствовал на себе взгляд Кэйт. Следующей он вывел Абби.

Кэйт наклонилась поближе к нему, когда девушка вышла на поле:

— Это было мило.

— Что было? — спросил он, удивлённо глядя на неё.

— То, что ты сделал для Эммы.

Тирион покачал головой:

— Нет, я просто делал то, что было необходимым. Они сейчас уязвимы. Они научились убивать, но их всё ещё тошнит от этого. Им нужно признание, утешение, чтобы кто-то сказал, что это нормально, чтобы кто-то заставил их чувствовать себя лучше после содеянного ими. Я просто говорю им то, что они хотят слышать… чтобы они стали убивать ещё лучше.

Кэйт подняла руку, больно дёрнув его за ухо:

— Прекрати, Даниэл. Ты всегда видишь во всём худшее, и больше всего — в себе. Какие бы причины ты ни называл, доброта остаётся твоей собственной. Не забывай об этом.

Он удивлённо посмотрел на неё, не зная, как ответить, и вновь обнаружил себя пленённым её изумрудными глазами.

— Прости меня, — сказал он.

На её лице появилось любопытство:

— За что именно?

— Выбирай что угодно, список длинный.

Начался матч Абби, и их внимание снова обратилось на арену. Её противник был Прэйсианом, и всё пошло не так с самого начала. Маг Прэйсианов исчез, но так и не появился вновь.

Не зная, как реагировать, Абби начертила вокруг себя тесный круг, создав мощный щит.

— Нет! — проворчал себе под нос Тирион.

— Что не так? — спросила Кэйт.

— Ей следовало использовать туман, чтобы уравнять ситуацию, или использовать землю, чтобы найти своего противника, а вместо этого она встала как вкопанная, — объяснил он. — Это — как раз то, чего делать было не надо.

— Прэйсиан всё равно не может её видеть, — сказала с другого его бока Лэйла. — Он ни разу не снял с себя невидимость.

— Не будь так уверена, — сказал Тирион. — Некоторые из них знают уловки, которых не ждёшь. В прошлом я сражался с Прэйсианами, которые могли убирать лишь крошечную часть своей завесы, что позволяло им видеть, в то время как их самих было очень трудно обнаружить. Поскольку он ни разу не появился, я могу предположить, что этот маг — из таких.

Лэйла сама была из Прэйсианов, и пришёл её черёд удивляться:

— Я и не знала, что это возможно.

«Потому что никто из вас не учится у других. Я сам это знаю только потому, что провёл сотни и сотни боёв, и выжил», — подумал Тирион, но промолчал. Не было смысла это говорить.

— Я ничего не вижу, — пожаловалась Кэйт. — Она просто стоит на месте.

Тут Тирион и Лэйла оба почувствовали движение земли прямо под Абби.

— Он под ней, — сказала Лэйла.

Однако Тирион видел больше, крохотную вспышку эйсара, которая была почти слишком мелкой, чтобы её заметить:

— Нет, он… бля!

Абби тоже ощутила смещение земли прямо под её щитом. Развеяв его, она шагнула вправо, прямо к увиденной Тирионом крошечной вспышке, и в своей смешке пренебрегла заменой стационарной защиты более мобильным личным щитом.

Осклабившийся мужчина появился прямо перед ней, махнув снизу вверх и наискосок рукой, облачённой в бритвенно-острый эйсар, которым он пробил незащищённый живот Абби, прежде чем дёрнуть вбок, разрывая её печень и одно лёгкое. Она упала спиной вперёд, широко раскрыв глаза от удивления. Кровь была повсюду.

Прэйсиан склонился над ней, всё ещё укрытый щитом:

— Глупая сука, — сказал он, после чего его голова взорвалась.

Он не рассчитывал на силу Абби. Будучи всё ещё в сознании, она с близкого расстояния уничтожила его щит, и разнесла на куски его голову и шею одним карающим ударом. Его безголовый труп осел на землю рядом с ней, рефлекторно дёргая руками и ногами. Абби бросила на него один взгляд, прежде чем её глаза закрылись, когда она потеряла сознание.

Тирион едва осознавал кричавшую рядом с ним Кэйт, наблюдая за тем, как Кораллтис выходит на поле. «Почему Ши'Хар двигается так медленно?». Времени не было. Абби умирала, и умирала быстро. Он бросился было бежать вперёд, но Тиллмэйриас схватил его за руку:

— Нет, Тирион. Никто не может входить, пока Кораллтис не объявит бой оконченным.

Господин арены действительно объявил спустя долгие секунды победу Иллэниэлов. Затем встал на колени рядом с павшей девушкой, пока Тирион бежал от трибун. Ши'Хар плёл заклинание, окутывая тело Абби широкими полосами похожей на лозы магией.

— Она не мертва! — воскликнул Тирион, пытаясь привлечь внимание Ши'Хар. — Ты можешь её спасти.

Кораллтис бросил на него раздражённый взгляд:

— Это — плетение стазиса. Оно сохранит её, пока мы не сможем доставить её в более удобное место. Позже она будет возвращена тебе… невредимой.

Тирион остановился неподалёку, наблюдая за тем, как заклинательное плетение окутывало Абби. Прежде он ни разу не видел стазисного плетения, но предположил, что оно наверняка было использовано когда-то на нём самом, поскольку он не раз получал смертельные раны. Очарованный, он заострил свой магический взор, пытаясь разобрать отдельные символы Ши'Хар, дававшие заклинательному плетению его силу.

Годы назад, пытаясь научиться заклинательному плетению, он узнал, что его магический взор был значительно лучше, чем у большинства магов, или у Ши'Хар — он не только видел дальше, но и был способен воспринимать гораздо более тонкие детали. Очень немногие из Ши'Хар могли видеть мелкие подробности своих собственных заклинательных плетений — этими подробностями в обход их сознания занималось семя разума, которое они носили внутри себя.

К сожалению, несмотря на то, что он мог видеть крошечные шестиугольные символы, использовавшиеся в заклинательном плетении, воспроизвести их он не мог. Именно поэтому он разработал свою собственную систему более крупных треугольных рун, которые использовал для чародейства. Функционально его чары были такими же, как заклинательные плетения, просто у него уходило гораздо больше времени на их создание.

Фактор уходившего на создание чар времени во многих отношениях был недостатком, но также мог быть и преимуществом. Это просто означало, что Тириону нужно было всегда тщательно планировать наперёд, мысля о будущем. Неспособность Ши'Хар это осознать была их собственным слепым пятном. Они всегда полагали, что будут иметь достаточно времени на создание любого необходимого заклинательного плетения.

Если он сможет понять принцип, лежавший в основе плетения стазиса, то несомненно сумеет создать чары, которые воспроизведут этот эффект.

«Ру, Эо́ли, Фрэм, Ла́эр, Тал, Ща́рра…», — глубоко сосредоточившись, он пытался запомнить закономерность. Как и большинство заклинательных плетений, это плетение с некоторого момента начало повторяться — если он просто сумеет достичь конца закономерности, и запомнить порядок и геометрическое расположение, прежде чем…

Тело Абби поднялось, и заклинательное плетение начало двигаться, размывая символы, которые он пытался читать. «Проклятье!»

Он не был настолько глуп, чтобы попытаться задержать Кораллтиса, поэтому отвернулся, направившись обратно к трибунам с выражением разочарования и фрустрации на лице. Занятый своими мыслями, он шёл медленно, упёршись взглядом в землю.

Когда он добрался до края, Кэйт была в слезах. Она конечно же не понимала эроллис, и выражение его лица её не обнадёживало. Она думала, что безжизненное тело Абби уносили с поля.

— Она была самой доброй, самой сострадательной из всех, — сказала она ломающимся голосом.

— Она в порядке, — сказал Тирион.

— Что? Её же только что унесли, — сказала Кэйт.

Фрустрация снедала его, пока он пытался вспомнить увиденное:

— Проклятье, просто помол… — Тирион замолчал. Закономерность ускользнула. Он никак не мог её разгадать из той малости, которую мог вспомнить. Хотя, это не имело значения — он умрёт ещё до заката.

Прямо перед ним происходило нечто более важное. Кэйт была расстроена, а он готов был приказать ей замолкнуть. Тирион поймал её взгляд, увидев в нём обиду. Она только-только узнала, что Абби была всё ещё жива, и до сих пор понятия не имела, насколько хороши были целители Ши'Хар. Смягчив черты своего лица, он протянул руки, заключив её в объятия.

— Они смогут её вылечить, Кэт. Прости, это я не подумавши сказал. Тебе не нужно волноваться. Абби будет в порядке, — сказал он, крепко сжимая её.

Кэйт напряглась у него в руках. Он обнимал её впервые… за почти десять лет, в последний раз они обнимались перед его последним отъездом. Она всё ещё злилась на него, всё ещё волновалась за Абби, она не хотела… «Я не могу, только не снова», — подумала она, а затем, вопреки себе, расслабилась, и позволила себе глубже погрузиться в его объятия.

— Время для следующего матча, Тирион, — сказал стоявший рядом с ним Байовар.

Тириону не хотелось отпускать её. «Наверное, это — последний раз». Оглядевшись, он увидел, что Лэйла стояла в нескольких футах от них, и, судя по неодобрению у неё на лице, её подташнивало.

Кэйт оттолкнула его:

— Позже. — Её глаза смягчились, и в них был свет, который он уже и не думал никогда снова увидеть.

«Я не хочу умирать», — пришла внезапная мысль, но он отбросил её прочь. Долг звал его. Тирион пошёл забирать Раяна из его камеры изоляции.