Без права на измену. Ад в Раю (СИ)

Глава 23

— Проснулась? — Соколовский ногой открыл дверь спальни. — У тебя только на сегодня десять приглашений. А ещё даже десяти утра нет!

Он бросил на кровать стопку надушенных конвертов.

— Что это? — я потёрла опухшие после вчерашнего глаза.

— Твои новые подруги, вероятно. За последние два года ты первая стала… — он презрительно сморщился. — Не смотри на меня так. Сама решай, что будешь с ними делать.

Я начала по очереди вскрывать конверты и с каждым прочитанным письмом мои глаза расширялись всё больше. Приторные фразы, дешёвые комплименты и приглашения на чай, утренний кофе или вечерний моцион. Все эти девушки и женщины ещё вчера смотрели на меня свысока. Для них я — плебейка, случайно попавшая в Платиновый список. Что изменилось за одну ночь?

— Они жалеют меня, — отбросив последнее письмо на пол, спросила Соколовского.

Он всё это время стоял напротив кровати и наблюдал за моей реакцией.

— Нет. Им любопытно. Знаешь, мы живём в очень скучное время. Ни войн, ни революций, ни эпидемий… Каждый знает своё место. Особенно женщины. Ты для них — тёмная лошадка. Они считают, что ты специально спровоцировала вчерашний инцидент.

— Постой! Откуда они узнали? — почувствовала, как щёки наливаются кровью.

— Я же сказал — мы живём в скучное время. Кому-то рассказал муж, она позвонила подруге и…

— Всё, не продолжай. Не хочу никого из них видеть! — уткнулась лицом в подушку и расплакалась.

Почувствовала, как муж присел на край кровати и начал гладить меня по голове. Ему жаль меня. И, может быть, даже немного стыдно. Хотя, это вряд ли. Мужчинам запрещено хорошо относиться к своим жёнам, дабы не потворствовать их порокам, скрытым глубоко внутри. Вчера я совершила огромную ошибку, тем самым растоптав саму себя. Уж лучше бы я согласилась после свадьбы переспать с друзьями мужа. Возможно, тогда Соколовский был бы мне благодарен и даже полюбил бы меня так, как умеет. Но я всё испортила.

Вчерашний день сломал две жизни — мою и брошенной невесты. Вот только последней не придётся больше общаться с людьми, видевшими её позор. Она обретёт покой в монастыре, среди себе подобных. Не думаю, что там принято разносить сплетни.

— Прекращай рыдать, — Соколовскому быстро надоело изображать доброго папочку. — Иди на кухню и приготовь мне завтрак.

Семейная идиллия продлилась от силы пять минут. Мой муж снова стал самим собой и мне напомнил о моих обязанностях. Вот только после инцидента даже сползти с кровати целая проблема. От выпитой мной ранее таблетки никакого толку — внутри всё болит, и любое движение даётся с трудом.

— Мне нужен врач, — проскулила я, оставив попытки попасть ногами в тапочки, аккуратно поставленные кем-то у кровати.

— А мне нужен завтрак. Со своими женскими проблемами разбирайся сама.

— Валерий Александрович, разрешите? — в гостиную зону моих покоев вошёл толи охранник, толи водитель Соколовского.

— Ты что здесь забыл? Мужчинам появляться на женской половине запрещено.

— Простите. Забыл сообщить вам, что пару недель назад совершил химическую кастрацию. Я взял на себя смелость приготовить вам завтрак.

— Это не твоя обязанность, — Соколовский сменил тон. — Вчера была твоя смена?

— Так точно.

— Ты доставил мою жену домой?

— Я, Валерий Александрович.

— Заменил Егорку и меня не уведомил. Костик, ты совсем ку-ку? Хочешь вылететь с работы со свистом?

— Никак нет, Валерий Александрович.

Я с интересом наблюдала за их диалогом. Этот парень мелькал у меня перед глазами уже много раз, но я совсем не обращала на него внимания раньше. Но сегодня он забрал меня из казино, привёз домой, переодел, уложил в кровать, заботливо укрыв одеялом. Красивый, с военной выправкой и бездонными серо-голубыми глазами. Так приятно, что хоть кто-то относится к тебе по-доброму.

— Никак да. Раз ты решил стать подружкой моей супруге, так тому и быть. Принимай повышение. Сегодня отвезёшь её к врачу и, если хочешь, поможешь с уборкой. На ужин желаю стейк с кровью и запечённый бэби картофель. Всё!

Мужчины покинули мои покои, а я, несмотря на боль, непроизвольно улыбнулась. Кастрированная подружка — это даже круче старушки-надзирательницы. Костя… Он — бывший военный, безусловно. К тому же мужчина, пусть и лишённый возможности испытывать интерес к женщинам. А ещё он сочувствует мне. Смотрит с такой нежностью, что сразу возникает желание довериться ему. Влюбить его в себя я не смогу, но у меня точно получится с ним подружится. Мне очень нужна сейчас помощь и поддержка, иначе…

Эйфория закончилась, вернулись воспоминания о прошедшей ночи и слёзы снова навернулись на глаза. Я физически почувствовала прикосновения сальных рук, сменяющих друг друга мужчин. Не могу так больше! Нужно выкинуть эти мысли из головы. Смыть горячей водой всю грязь, оставленную на моём теле и просто не думать. Ни о прошлом, ни о будущем. Лучше буду думать о Косте. Он такой милый…