Без права на измену. Ад в Раю (СИ)

Глава 2

Слышу шаркающие шаги. Слишком тихо. Похоже, стекло звуконепроницаемо, но от этого не легче. Если сейчас я встану и сбегу, то отправлюсь в Рай, а туда мне точно нельзя. Это почти как монастырь. Хорошо хоть, что мне делать ничего не нужно. Анна Степановна много раз говорила, как мне повезло, что мой будущий муж действительно возжелал моего тела, иначе… Многим невестам приходится в свою первую брачную ночь проявлять чудеса изобретательности, чтобы завершить обряд бракосочетания до конца. Мне же ничего делать не нужно. Только зажмуриться и терпеть.

В теории звучит просто, а вот на практике хочется сквозь землю провалиться. Потные руки скользят по корсету платья, мнут мою грудь. Я чувствую его дыхание, наполненное перегаром коньяка и дорогих сигар. Главное, не открывать глаза и думать о приятном…

«Представь, что твой муж — Аполлон во плоти. Красавец, отдаться которому хочет любая. Или читай молитвы. Главное лежи и не дёргайся» — говорила училка танцев.

И я лежу. Вот только Аполлон не пахнет сладким тошнотворным потом. И не наваливается на меня дряблым телом. Не царапает бёдра ногтями, снимая трусики. И не пыхтит громко прямо в лицо. Аполлон никогда бы так не сделал. Ааааа!!!

Кричать можно, но я не стала, хоть боль и разрывала моё тело изнутри. Одним резким движением мой муж лишил меня невинности на глазах у сотни людей. Я чувствую, как заворожено они смотрят на меня. Для них всех это всего лишь спектакль. Представление, доказывающее мою непорочность и совместимость с мужем. О, им интересно, я знаю. Они смотрят на кровавое пятно, расползающееся по белой простыне. А мне остаётся лишь одно — сдержать крик боли и отвращения.

Горячий, твёрдый член елозит внутри меня вновь и вновь. Его не смущает сжавшаяся от ужаса плоть. Да, для него я — всего лишь тело. Он грудь мою достал и показал всем, а теперь медленно шевелиться. Короткие, резкие, неэффективные движения. Ему нравится унижать меня. Конец будет не скоро. Я чувствую, как он останавливается время от времени, чтобы продлить акт. Шоу должно продолжаться, несмотря на мои мучения.

— Пожалуйста, быстрее, — буквально молю о пощаде и, вопреки рекомендациям, открываю глаза.

Он смотрит на меня с ухмылкой. Вынимает член лишь для того, чтобы вонзить его в меня вновь. Ему нравится видеть страдания на моём лице. Нравится причинять мне боль. А ведь это — наша первая брачная ночь при свидетелях. Что будет дальше?

Ещё, ещё, ещё… Я почти теряю сознание от боли, которая с каждой минутой становится лишь сильнее. Не замечаю, как он ускорился. Всё смешалось. О зрителях совсем забыла. Тихо стону, сжимая бёдра. Всё!

Не сразу поняла, что он наконец-то кончил. В меня. На время замер внутри, закинул мои ноги себе на плечи. Боль медленно начала отступать… Больше не чувствую его член, но тяжесть его тела ощущаю. Всё кончилось? Мне можно идти? Похоже, нет…

— Теперь ты — моя, — осипшим голосом произнёс муж, дыша перегаром в лицо.

— А я — твоя, — произнесла заученную фразу.

— Вставай, нам нужно идти к гостям.

Что? После первой брачной ночи я должна была отправиться в его дом. Принять душ, переодеться, отдохнуть, поспать. А завтра улететь на курорт залечивать раны тела и души. Такие правила, почему он решил их изменить? Смотрю на мужа с недоумением и ничего не говорю.

— Слух потеряла? Оправь одежду и иди к гостям. И улыбайся.

— Нет, пожалуйста, — чуть слышно прошу его о пощаде.

— Ты будешь делать то, что я тебе прикажу, — он схватил меня за шею и придушил.

Не сильно, но ощутимо. Я задохнулась лишь слегка, при этом осознав его превосходство. Да, ему нравится унижать меня, теперь я в этом уверена. Он не обязан был показывать всем мою грудь, мог кончить гораздо раньше, и сейчас по правилам я должна была уйти с мероприятия, но нет. Он хочет, чтобы я общалась с людьми, ещё несколько минут назад наблюдавшими за моей дефлорацией. Его не волнует моё смущение, мой стыд, боль. Ему хочется унизить меня ещё больше.

Секс при свидетелях в той или иной мере практиковался веками. Так нужно. Подтверждение первородства — важнейшая задача любого списка, особенно Платинового, но… Быть невинной и быть опозоренной разные вещи. Мой муж явно хочет второе.

Я с трудом встала с кровати, поправила корсет платья, складки на подолеНатянула на лицо улыбку и вышла в общий зал. На удивление женщины были максимально тактичны, зато мужчины напали на меня как стая гарпий. Они буквально закидали меня поздравлениями, норовя во время разрешённых законом объятий ухватить за грудь.

— Держи, я — Настя, — девчушка моего возраста протянула мне стопку с какой-то зелёной жидкостью. — Выпей.

— Что это? — я на автомате взяла напиток в руки.

— Не важно, пей.

Горячая жидкость обожгла гортань и растеклась теплом по всему телу. Сразу стало немного легче, голова закружилась, мышцы расслабились, боль окончательно отступила.

— Пойдём. Тебе сейчас нельзя здесь находиться.

— Я не могу. Мой муж сказал, что я должна остаться на свадьбе.

— Мой тоже так говорил, а в итоге всё закончилось… — девчушка сморщила личико и, прищурившись, осмотрела зал. — Я тоже гостья, ты можешь общаться со мной. Тебе нужно спрятаться. Сейчас. Иначе твоя брачная ночь закончится только на рассвете.

— О чём ты? Ритуал завершён. Зачем ему заниматься со мной сексом второй раз? — я посмотрела на мужа, который уже с трудом стоял на ногах у стойки бара.

— Ему незачем. А вот его друзьям… Он не просто так обнажил тебя в процессе. Смотри. Они сейчас все напились. Хотят секса. С кем, как думаешь? С давно опостылевшими и много раз рожавшими жёнами? Ха! Их пенисы прямо сейчас стоят на тебя, и они тебя получат. А твой муж взамен получит долг. Это всего лишь сделка, понимаешь?

— Нет, — я поймала официанта и взяла с его подноса второй бокал шампанского, забыв о наставлениях классной руководительницы.

— Короче. Сегодня тебя трахнет любой желающий. Потом твой муж получит компенсацию за причинённый ущерб. Ясно?

Я попятилась. Об этом в школе точно не говорили. Как так? Мы — вымирающий вид. Нас защищают от всех ненастий, включая нас самих. Муж из Платинового списка никогда не станет торговать своей женой. Или станет? Он ведь действительно не должен был раздевать меня при всех…