Безупречный злодей для госпожи попаданки (СИ)

Глава 57

Вокруг нас растекается тишина, такая напряженная, что даже воздух искрит. Пришедшая с нами женщина замирает в нелепой позе и тоже смотрит за мою спину. На лице у нее откровенный ужас, рот приоткрыт и искривлен, словно она собирается кричать.

- Простите, мой Лорд, госпожа и ее внук архивариусы, — испуганно дернув кадыком, произносит инквизиторский клерк. Говорю же, хлипкий слишком для такой должности.

Констанель переводит на меня дикий взгляд и одними губами шепчет:

- Великий Инквизитор...

Ой, беда-а…

Я медленно-медленно поворачиваюсь на сто восемьдесят градусов и утыкаюсь взглядом в обтянутую серым плащом, грудь. В ноздри бьет до боли знакомый мужской аромат и такой же знакомый голос насмешливо произносит:

- Надо же, как повезло нашей доблестной, творящей свои благие дела во славу нашего короля Инквизиции заполучить сразу двух таких прекрасных специалистов.

В моей голове хаос из мыслей, а в сердце игла. Длинная, толстая и раскаленная. Она впивается все глубже и глубже с каждой секундой, с каждым сказанным им словом.

Значит, Великий Инквизитор…

Я прижимаю к груди ладонь, туда, где в сердце невыносимо больно, и поднимаю голову. Взглядом цепляюсь за алую гидру на сером плече. Некоторое время рассматриваю, пытаясь понять – живая или нет? Вроде как шевелится, а вроде бы нет…

Ползу взглядом выше, к закрытому маской лицу, и еще выше, к темным глазам в узких прорезях. В них горит странный огонек - веселый и злой одновременно. И еще в них узнавание - он точно знает, кто я. Так же, как я знаю, кто он...

Несколько секунд мы смотрим друг на друга. Потом ноги у меня подкашиваются, и я начинаю оседать на пол. Повисаю на подхвативших меня мужских руках. Шепчу: - Ты пришел…, — и проваливаюсь в темноту.

Последнее, что слышу, это громовая команда:

- Мальчика заселить, поставить на довольствие и пусть приступает к работе. Лекаря ко мне в кабинет!

Еще успеваю подумать, что нервы у меня стали ни к черту, и все, уплываю окончательно…

Далекая империя на западе, дворец Императора Шеллая

- Мой Император, все готово к выступлению, — перед Шеллаем, выпрямившись во весь свой гигантский рост, стоял мард Шлохан, крупный, с суровым, обветренным лицом и седой головой мужчина. Много лет бессменный командующий многотысячной имперской армии.

- Численность? – отрывисто спросил Шеллай

– Сто двадцать тысяч воинов, из них сорок две тысячи – наездники, — по-военному коротко отчитался Шлохан.

- Сколько амфибий?

- Две сотни.

- Лаарды?

- Все двадцать уже добрались до побережья. Корабли для их перевозки ждут команды к погрузке. Море обещает быть спокойным, значит через три дня после отплытия наши малыши уже будут ровнять с землей владения Цварга.

Император довольно кивнул – лаарды, огромные, крупнее самого большого дракона, шестиногие чудища были основой неодолимой мощи армии императора.

Покрытые панцирем гигантские тела. Плоские, с длинными острыми клыками морды. Почти полное отсутствие мозга и дикая ярость – вот чем были лаарды.

Ничто не могло им противостоять – ни магия людей, ни мощь драконов. Никакие заклинания или зелья не могли навредить лаардам. Их каменную броню не брал ни один вид оружия и не пробивало драконье пламя.

Эти монстры сносили на своем пути абсолютно все – каменные здания, невысокие горы, вповалку укладывали леса любой густоты. Пары лаардов было достаточно, чтобы в течение часа до основания разрушить средних размеров город.

У Шеллая было несколько десятков лаардов, двадцать из которых через три дня он выпустит на королевство поганого Цварга Бесконечного.

Выпустит и будет с удовольствием наблюдать, как гибнет власть мерзавца, посмевшего обмануть его, Шеллая. Глупого, сошедшего с ума Цварга, решившего, что может безнаказанно навредить самым дорогим существам на свете. Его дочерям...

- Готовимся выступать завтра вечером, — кивнул Шеллай своему марду.

Оставшись один, император дошел до глубокого кресла, стоявшего у окна. Тяжело опустился на широкое сиденье и закрыл глаза – скоро, совсем скоро одна из его девочек будет отомщена. Миури, глупышка, наслушавшаяся ядовитого шепота негодяев, и наделавшая ужасных дел. Погибшая сама и едва не утянувшая в небытие свою сестру…

На широкие плечи мужчины вдруг легли мягкие ладошки. Чуть сжали напряженные мышцы и принялись их разминать.

На губах императора появилась нежная улыбка, так странно выглядящая на суровом, жестком лице.

- Дорогая, уже поздний вечер. Почему ты еще не спишь? – мужчина поймал одну из нежных ладоней и прижался к ней губами.

Гибким движением Ролана скользнула к нему на колени. Обняла за шею, положила на его широкое плечо свою головку и ответила:

- Я собирала свои вещи, любимый. Завтра я вместе с тобой и нашей армией отправляюсь за своей дочерью. И не говори, что я должна остаться дома! Ничто не удержит меня теперь, когда я знаю, что моя Федерика жива...