Безымянный мир

2 день 9 декады Мёртвого Сезона.

В рейд вышли в самую рань, когда вся База еще спала и только часовые на вышках и воротах дремали вполглаза. Работяг не взяли – опасно, да и незачем случайных людей в охотничьи дела посвящать. Борису с Куртом предстояло прибраться в Доме, обустроить себе жилплощадь, унести Мичурину грязную воду из бани, помочь женщинам с обустройством огородика на крыше. Пусть вольным не придется сегодня рисковать жизнью за Периметром, но скучать и належивать бока им тоже будет некогда.

Собрались еще с вечера. Тагир положил в каждый рюкзак по две литровых бутылки воды, паре консервных банок и три рациона. Хантер поразился – ведь раньше охотники не брали с собой еды вообще. Наставник добавил к продуктам в каждый рюкзак по аптечке, килограмму соли и кружку с котелком. Еще больше Хантер удивился, обнаружив в своем рюкзаке бутыль санитарного геля и пачку влажных гигиенических полотенец. Свой рюкзак Тагир тоже не пожалел, положив в него носки, смену белья, запасные рукавицы и кулечек разнокалиберных патронов, в основном пистолетных. Помимо арбалета, Хантер взял свою картечницу, полный патронташ, топор и нож. Ко всем прочим грузам, Хантеру досталась десятилитровая канистра с водой.

Тагир полностью набил карманы своей разгрузки боеприпасами и снаряжением. Не забыл себе и напарнику фонари – не те «карандаши», с которыми попадали на планету новички, а более мощные и надежные источники света.

В баню напарники не попали – Федорин, толкнув налево пару бочек воды, по традиции завис в борделе у Лома, а Тагир сильно торопился. Поэтому непременная водная процедура свелась к обтиранию гигиеническими полотенцами, наставник выбрал те, что не содержали спирта и ароматизаторов.

Каким-то чудом полные рюкзаки у полусонной охраны никаких вопросов не вызвали, досматривать их не стали. Но Хантер не ощутил, чтобы Тагир отвел гляделки «вратарям» и усыпил без того низкую бдительность.

До места добрались без приключений, но у полузасыпанного входа в подвал, где Хантер целую вечность назад припрятал свои вещи, Тагир насторожился. Напарники синхронно изготовили оружие к бою.

– Чуешь запах? – Шепотом спросил старший охотник.

– Тигрокрыс там, а то и целый выводок. – Чувства Хантера обострялись с каждым выходом все сильнее и сильнее.

– Одна, но большая. – Уточнил Тагир и как обычно оказался прав.

Тигрокрыса тоже почуяла людей и серой молнией выскочила из подвала прямо под выстрел Хантера. Зверя отшвырнуло назад мощным шквалом картечи. Тагир осмотрелся по сторонам, включил фонарик и спустился вниз. Мёртвая тварь действительно оказалась одна.

Хантер переступил через труп хищного млекопитающего около метра длиной и примерно сорок-сорок пять килограмм весом. Удивительно, что может вырасти из твари, в щенячьем возрасте зачастую уступающей размерами крупному таракану или молодой многоножке. Луч фонарика высветил желтые пальцы клыков, мощные когтистые лапы поджарое тело и голый крысиный хвост. Шипастый загривок и смахивающая на городской камуфляж чешуя вперемежку с толстой редкой щетиной дополнили картину. Задние лапы еще рефлекторно подрагивали, смешивая темную кровь с пылью. Картечь превратила и без того сплюснутую голову существа в кровавое месиво, а ловкое сильное тело в сломанную игрушку.

– Показывай.

Лучи фонарей прорезали смрадную тьму длинного бомбоубежища, обустроенного в подвале дома. Помня об угрозе Клещей, мужчины внимательно осмотрели потолок и стены. Коконы паразитов отсутствовали. Под ногами хрустели старые кости и линочные шкурки насекомых. Бетонный пол между рядами металлических двухъярусных нар устилали истлевшие останки Муров и людей, затянутые в лохмотья одежды и покрытые бахромой пыли… Инсталляция смерти перемежалась с осколками бетона, облетевшей штукатуркой и остатками домашней рухляди, впопыхах собранной гражданскими перед внезапной бомбежкой много лет тому назад.

Шкафчики вдоль стены завалились целыми секциями, другие же демонстрировали пустоту своих недр…

При повторном изучении, импровизированный склеп выглядел так, словно совсем недавно вернулся в число доступных логовищ для крупных хищников.

– Посвети сюда. – Хантер взялся разбирать вполне естественную на вид кучу мусора в углу, пока не откопал продолговатый металлический сундук на двух защелках. Из тайника на свет появился пустой рюкзак, который стал наполняться консервными банками и рационами новичков. Затем последовала бутылка с водой, аптечка, коробка витаминных ампул, нож и завернутый в штаны от робы новичка карабин. Тагир извлек оружие из импровизированного чехла, а Хантер продолжил опустошать тайник. В рюкзак отправились подсумок с двумя осколочными гранатами, ополовиненная упаковка обычных патронов, пачка дозвуковых, два пятнадцати и еще два тридцатиместных магазина в брезентовом нагруднике. Последним из ящика появился пластиковый пакет с короткоствольным револьвером, двумя ускорителями заряжания и россыпью тупоголовых патронов с блестящими гильзами.

– Че скажешь, Тагир? – Стажер не скрывал гордости и радости.

– Вижу, в тебе не ошибся. В следующий раз оружие и патроны клади сверху. Потом медицина и далее все остальное.

«Бывает счет идет на секунды. Без еды можно прожить дольше, чем без воды. А без оружия и патронов тут не выжить ни дня» – согласился с наставником Хантер.

– Если закладка долго не понадобится магазины разряжай, а то пружина ослабнет. И запалы из гранат желательно выкручивать.

Охотник насупился, подсвечивая себе фонарем казенник бесшумного оружия.

– Что-то не так? – Хантер почувствовал скрываемую тревогу среди прочих эмоций Тагира.

– Не так. – Протянул Тагир. – Точно один прятал?

– Да точно. Дания за суетой у ворот наблюдала. И Гоша при ней толокся.

– До тебя тут был кто-то. Скорее всего, новичок. Насмотрелся на скелеты и обратно вылез… Ты ведь лаз увидел, так?

– Ну да. Подошел, посветил, залез.

– А я это место надежным полагал. – С этими словами Тагир прислонил карабин к стене, рядом поставил свое ружье, подошел к секции металлических шкафчиков и внимательно осмотрел следы.

– Помоги-ка!

В две руки охотники убрали с нижних полок обломки бетона и кирпичи. Затем секцию на «раз-два» отодвинули. Тагир прислушался к своим ощущениям, откинул пыльный полог. За тряпкой обнаружилась плотно закрытая металлическая дверь. У Тагира отыскался ключ и вот они – без единого скрипа! – оказались в помещении примерно три на четыре метра. Стол, стул, шкаф и стеллаж – все из потемневшего тронутого ржавчиной металла – скрадывали часть жизненного пространства, зато радовали глаз. Полки стеллажа ломились от провизии и водных запасов. Нижние занимали узлы с одеждой, а так же свернутые спальники, газовая плитка, армейской раскраски ящики и тому подобные вещи.

Беглый осмотр схрона позволил неискушенному Хантеру предположить, что собранных здесь запасов хватит на выживание двух человек в течение декады как минимум. При необходимости в комнате можно заночевать – к стене крепилась откидная односпальная кровать. Задохнуться не даст вполне рабочая на вид фильтровентиляционная камера – знай ручку крути. Вдыхаемый воздух обоняние классифицировало как спертый, а объем комнаты для проживания двоих маловат – скорее временное убежище.

– Сюда глянь. – Наставник открыл другим ключом высокий металлический шкаф. Взору Хантера предстал небольшой арсенал: антикварного вида «вертикалка» 12 калибра с деревянным (!) резным ложем и прикладом, кожаный патронташ, плотно набитый «пластиком» вперемежку с «латунью», два пистолета «Защитник», «коньячный маузер» в кобуре-прикладе, стопка магазинов к пистолетам и несколько упаковок с различными боеприпасами. В соседнем отделении находились каска, фляжка, несколько гранат на длинной ручке и две квадратных бутылки с какой-то жидкостью.

– Послушай, Тагир, а у меня идея! – горячо зашептал Хантер.

– Что ж, послушаю.

– А давай соседнее помещение вычистим, натаскаем сюда продуктов…

– И соберем здесь партизанский отряд! – Закончил наставник.

– Ну да! Потом проведем на Базу сразу человек десять через ворота Кулака и пусть Фашист сам у себя отсосет.

– Ух ты! Хотелось бы поглядеть на порноакробатику в его исполнении. Хоп. Давай прикинем, но не крысиный буй к носу, а кой чего посерьезнее. Значит, мы с тобой время от времени выбегаем с Базы с полными рюкзаками и все на это закрывают глаза. Так? Никто следом не идет и заначки наши не потрошит?

– Ну да, а сегодня же как?

– А так. Сегодня можно. Мы не сюда вообще-то шли, а к «абрекам» торговать. И на наши рюкзаки охране Фюрер самолично приказал глаза закрыть по просьбе Калиты, как ты помнишь. А я уже к своей пользе это обстоятельство повернул.

– Ну, можно же с новичков каждый раз чуток откидывать.

– Можно. А им прикажешь глаза выкалывать и язык отрезать?

– Нет, ну…тогда из того, что с мёртвых уже возьмем.

– Хорошо. А с кадрами партизанскими как быть?

– Запросто! Всех адекватных новичков вербовать и сюда приводить. Пусть осваиваются. Оружие там изучают, в обстановку вникают. А как достаточно людей соберем…

– Хм. Предположим, каждую декаду нам повезет найти живьем не только пятерых для выполнения плана, а еще, скажем, пятерых, чтобы было из кого выбирать потенциальных «чегеварок». Идиотов и женщин сразу же сплавляем Фашисту в барак. Остается ровным счетом два человека, среди которых тебе и предстоит вести агитацию… Даже если они бойцы, каких поискать и фанатичные аболиционисты…

– Понял, понял, дальше можешь не продолжать…

– И чтобы уберечь двоих хороших людей от плохого Фашиста, ты готов самоотверженно их скрывать, поить, кормить. А они дисциплинированно просидят не одну декаду заживо погребенными, превозмогая холода и духоту. И со следующей декады у тебя на шее повиснет аж четыре нахлебника. Зато им уже веселее будет кантоваться в этом склепе, да?

– Все же лучше, чем в рабстве. А что с «абреками»? – Зло спросил Хантер.

– Отлично все. Живут, не тужат. Сейчас закончим тут, приберемся и пойдем исполнять задание партии. Может чего путного совершим между прочим.

Правду говорят: одни и те же удачные мысли приходят в одинаково умные головы. Хантер удивился, что его наставник тоже выбрал под тайник это место, а не скажем более доступные подвалы соседних разбомбленных домов. Интуиция нашептывала стажеру, что этот тайник за пределами Базы у Тагира не единственный.

Тагир приказал выложить все принесенные с собой и взятые в соседнем тайнике продукты. Затем в освободившийся рюкзак положил шесть банок консервов с истекающими сроками годности и револьвер с боеприпасами из добычи Хантера. Добавил жестяную коробку примерно с сотней пистолетных патронов россыпью и в кулечках из промасленной бумаги, еще пачку винтовочных и два десятка картечных в пластиковых гильзах. Из тех, что попадаются у новичков. Сверху легли две упаковки с суточными пайками. Вместе с канистрой этот груз предстояло нести Хантеру.

Оставшиеся продукты, бутилированную воду Хантер перекидал на стеллаж, боеприпасы и снаряжение в шкаф, бытовую химию и средства гигиены в ящики письменного стола. Нагрудник с магазинами к карабину стажер одел поверх самодельного бронежилета. Все операции проделали в обратном порядке: дверь-занавес-шкаф-камни, тщательно уничтожая следы своего пребывания в подвале. На шкафы, скрывающие за собой дверь, наставник поместил сигнальные метки, обратив особое внимание Хантера, что и где он размещает. Нежелательные гости могут не просто ограбить схрон, но и заминировать. Ставить свои растяжки Тагир не стал по ряду причин, а просто поручил напарнику забаррикадировать и замаскировать лаз в подвал. Пока тот выполнял задание, Тагир оттащил остывший труп тигрокрысы подальше и сбросил его в какую-то глубокую щель.

«Абреки» проживали в остатках высотки в трех километрах от Базы. Скелет высотного здания как апокалипсическое надгробие поднимался над остальными руинами. Сама высотка не выглядела неприступной крепостью – остатки верхних этажей подходили для наблюдательного пункта или лежки снайпера. С учетом военной мощи Караван-сарая – вражеского снайпера следовало считать изделием одноразовым. Движению каравана бронетехники с тяжелыми пулеметами и скорострельными пушками «абреки» ничем угрожать не могли. Разве что фугасом. Но в таком случае им заранее следовало упаковать чемоданы и подыскать новое убежище.

Не доходя полукилометра до места дислокации бандитов, Тагир предупредил по рации их главаря о своем визите. Чтобы не получилось недоразумения…

По словам Тагира, «абреки» содействовали возвышению Фашиста, но за «плохое поведение» – спонтанные убийства, грабежи и изнасилования – через несколько декад после победы были выдворены с территории Базы силами всех кланов и при помощи тяжелой пехоты союзников. Калита предложил банде нехитрый выбор: сдохнуть, сдохнуть медленно и в мучениях или занять пригодные для проживания остатки высотки и поработать наблюдателями и первой линией обороны для Базы. Все кланы тут же объявили новому поселению торговый бойкот, что поначалу не отрезвило воинственных отморозков. Ведь они и дальше планировали жить с ножа, точнее за счет мелких общин, существовавших тогда в окрестностях Базы.

Очень скоро все, кто не сбежал под власть Фашиста или Каравана – приняли мученическую кончину, а их запасы позволили абрекам пережить тяжелые времена и несколько раз сыграть роль передового дозора. Калита периодически нарушал единодушный бойкот на продажу изгоям провианта и воды, используя для этой миссии Тагира. Пока отморозки исправно несли службу, на один патруль меньше сгорало горючки и тратилось прочих ресурсов. Такое положение устраивало и Фашиста: жестокие грабители и убийцы выступали отличным пугалом для помышляющих о побеге рабов, пресекая в зародыше появление какой-либо альтернативы для новичков, кроме Базы.

Но недавний набег мотомародеров они, по всей видимости, намеренно «просохатили», планы союзников изменились и воинственные беспредельщики превратились в помеху.

А может Калита подчищает результат своей ошибки: стыдно в глаза людям смотреть, решил Хантер, когда охотники остановились перед рядом арматурин с человеческими головами разной степени сохранности. От издающего характерный запах свежака, до вылизанных солнцем и ветром черепов.

– Стоять! – донесся звонкий голос откуда-то из руин.

Охотники замерли. «Двое впереди, один справа» – отметил для себя Хантер: «Еще двое на подходе» – уточнил наставник, но за оружие хвататься не спешил, являя само спокойствие.

Приложив ладони ко рту, Тагир нараспев выкрикнул фразу, похожую на «Ас салам алейкум», только длиннее. Через некоторое время ветер донес ответ, но уже другим голосом и с другом порядком практически тех же слов. В тот же момент из-за баррикады у подножия высотки вышел коренастый бородач. Взгляд зацепился за дорогие ботинки – такие же, как у охотников и бесшумный автомат с оптическим прицелом, какой Хантер видел у Замка – начальника смены вратарей. Самодельная разгрузка с кобурой на животе, четырьмя магазинами на груди и рацией на ключице была в сносном состоянии, чего не скажешь об остальной одежде. Поверх грязных лохмотьев – укрывавших спину парламентера «абреков» на манер плаща – лоснился лысый череп, украшенный несколькими крупными шрамами.

Вести дела с абреками Тагир пошел один, взяв у напарника «мешок с подарками» и канистру. Хантера оставил у баррикады присматривать за двумя не менее колоритными персонажами, чем главарь.

Высокий, рыжебородый, похожий лицом на обезьяну, напялившую ради хохмы солнцезащитные очки, носил рваные камуфляжные штаны, заправленные в относительно новые ботинки новичка, легкий полицейский бронежилет, дополненный явно неродными ячейками под магазины и гранаты. Из оружия при нем имелась потасканная самозарядная винтовка, как у большинства людей Маэстро, несколько гранат и огромный нож с кастетом.

Второй – кривоногий и плечистый, прел в полицейском шлеме без забрала, заношенном комбезе новичка и самодельной разгрузке из куртки колониста. Но зато носил потрепанные наколенники, а правое плечо украшали ножны с двумя метательными ножами, размещенными рукоятками к локтю. Широкий ремень оттягивали две сумки с дисками к автомату. А сам автомат целился в чистое небо, будучи небрежно закинутым на плечо.

Остатки роскоши в экипировке однозначно указывали на то, что эти люди когда-то представляли серьезную и неплохо оснащенную банду, но затем вдруг оказались на обочине жизни в прямом и переносном смысле.

Стоялось на солнце Хантеру душно и тяжело: к помповику с патронташем и арбалету добавился карабин, «лифчик» с магазинами, может устал Хантер, петляя по руинам с грузом для этих животных, а может само место незримым свинцовым грузом давило на плечи.

К баррикаде мимо охотника прочапало забитое пугало в обносках с двумя ведрами грязной воды. Остановилось в поле зрения Хантера и с привлекающими внимание жалобными поскуливаниями вылило на мох одно ведро за другим. Через некоторое время операция повторилась. Откуда такая расточительность? Может у них сломался солнечный дистиллятор или не хватает мозгов сделать примитивный фильтр?

– Эй, рус? Тибе гаварю, эй, русня, да? – Оскалился рыжебородый и обезьяноликий.

– Найн! – Хантер загнул пару ругательств по-немецки и не напрягая артистизма, посмотрел на бандитов как на говно. Вполне естественно.

«Обезъян Обезъяныч» осклабился, выставляя напоказ крупные желтые клыки и задрал очки на слипшуюся сальными сосульками шевелюру. Черные глаза оппонента налились ненавистью. Охотник ощутил ментальное давление. Дождавшись, когда оно достигло пика, закрылся, как учил Тагир. Теперь Обезъяныч мог сколько угодно тратить силы – защиту Хантера не пробить. А он, было, поверил, что немцев здесь уважают…

Кривоногий автоматчик ковырял в носу, не ощущая какого-либо дискомфорта, и периодически выглядывал за бруствер из кирпичей и кусков бетона. Черепа несчастных продолжали скалиться со своих кольев, привлекая насекомых, отгоняя злых духов и добрых людей.

Хантер развлекался, подбрасывая и ловя одной рукой боевой нож. Вид безмятежного и чистого «немчика» в хороших шмотках и увешанного оружием как новогодняя елка игрушками, бесил человекообразного дикаря. Еще сильнее его распалял непробиваемый барьер – кривой рот бормотал проклятия и ругательства.

Но все-таки враг пустил «парфянскую стрелу», не иначе. На пути к Базе, Тагир обернулся, остановил двоих выкупленных у бандитов женщин. Одежда новичков, тощие рюкзачки. Радует, что не контужены переходом. Дамы в полном адеквате и своем женском расцвете. И без явных следов физического насилия.

– Та-ак. И чего это ты мне всю спину просверлил? Чего глядишь, как на врага народа?! Ну!

– А ты враг и есть. – Злобно прошипел Хантер. – Нерусь и нелюдь всякую подкармливаешь. Их же давить, давить надобно! До последней твари, до последнего выползня!

– Еды и воды пожалел… Значит, лучше им этих женщин на растерзание оставить, да? – Вкрадчиво поинтересовался наставник. И тут же перешел на крик. – Стоять! Вспомни, КТО ТЫ ЕСТЬ!

Хантер словно натолкнулся на стену. Негатив ушел не сразу, но существенно полегчало.

– Гадский папа, да что со мной? – Хантер удивился.

– Вот-вот, тихо-тихо, дыши. – Тагир подошел к ученику. Положил правую ладонь на лоб – Хантер снял очки. – Поводил рукой, мыча звук «Энннн».

– Фигасе. – Выдохнул ученик. Полегчало окончательно. – Это как он меня так? Я ж защищался!

– Наука тебе, солобон. – Сплюнул Тагир, и сделал рукой несколько движений, словно стряхивая с пальцев воду. Только грязную, густую и вонючую. – Расул и не такое может. Вспомни, я тебе говорил про превращение людей в животных.

Маленькая колонна возобновила движение к Базе.

– Странный он. Ты ж его банду подогрел сегодня, а меня на тебя науськал.

– Странный-то как раз ты. Сам немцем назвался, а меня нерусью костеришь. Как так?

– Извиняй, проехали. В это змеиное гнездо на танке надо приезжать, а не вдвоем ходить.

– Не спорю, ублюдки они первостатейные. Но давай трезво. Женщин мы спасли? Спасли. И заметь – их разве что пальцем и потрогали. Дорогого стоит.

При этих словах одна из них – скуластенькая, раскосая всем своим миниатюрным телом обернулась к Тагиру и с вызовом посмотрела в лицо. Тагир проигнорировал движуху, мол, женщина, знай свое место.

– А черепа на кольях? Они же наверняка живым бошки резали.

– Опять? Остынь. Помнишь, я в первый день поразился, как вы с Данией некоторые опасные места прошли? Вот район «абреков» одно из них. Они в декаду бывает до семи-восьми человек ловят, Аслан хвалился. А я у них выкупил пятерых за все время. Остальные сам видел – на кольях. Сейчас у них еще двое…

– Женщин? – С надеждой спросил Хантер, вошедший в роль рыцаря на белом коне.

– Нет. Но и не мужчин… уже. Аслан, с которым я ушел, даже мне предлагал у них обслужиться. С-сука. В общем «обкатку» Расулом ты едва-едва прошел. Но не грусти, а то не будет ничего расти… Замка вот разок брал с собой на переговоры. Так он сразу за нож. Одному в рыло локтем – два зуба вылетело… Расула по яйцам. А третий из нас, Чапаев заточку в бок поймал. Пошла веселуха: ор на весь полис, стволы друг другу в рожу… Чудом без стрельбы обошлись. Повезло, что они сутки тухлую человечину жрали и мочу свою фильтровали, иначе хрен бы они нас тогда выпустили… Выпроси у Муров танк и считай, что пара человек экипажа у нас есть.

Замка Тагир помянул не случайно. Как знал, что одна из женщин – фигуристая высокая Диана приглянется ему. В помещении таможни словно пронеслась теплая волна, смутив Хантера и улыбнув Тагира. Охотники почувствовали – это любовь с первого взгляда. Свою женщину Замок никому не отдаст. На смерть будет стоять, а Жориным отморозкам ее и не понюхать.

Жрец с парой новых подручных толокся тут же и на «понюхать» Диану отчего-то не претендовал. Румяные щеки и характерный аромат выдавали в нем счастливчика, принявшего стаканчик кактусовой настойки. А вот на вторую из спасенных, Жора было изобразил кобелиную стойку. Тагир под прикрытием симпатичной татарочки по имени Лейсан протянул левую руку Хантеру, сопровождая мысленной просьбой помочь. Хантер отдал остаток своих сил и Тагир совершил невозможное: Жора вернулся к столу Замка, достал из ящика початую бутылку с рубиновой жидкостью и сделал несколько мощных глотков, словно орошал высохшую глотку газировкой, а не 45-ти градусной настойкой.

Затем у главаря «вратарей» нашлись неотложные дела в бункере. Но прежде он совсем обыденно узаконил новый ствол Хантера и закрепил эксклюзивное право Тагира на Лейсан. У молодого охотника глаза полезли на лоб: сначала от натуги, потом от удивления. И не только у него одного.

– Ну, ребята… – Прошептал потрясенный Замок. – Век не забуду.

– Ловлю на слове. – прохрипел Тагир в ответ, прежде чем обвиснуть на плече напарника.

За вечерней трапезой охотникам составил компанию Толик, женщины ели в комнате Таи. Мальчик разрывался между желанием наесться досыта и боязнью пропустить мимо ушей нечто важное. В воздухе пахло не только стряпней, а новостями из-за Периметра. Если принюхаться, то и … тайной.

Выпуск новостей Тагир специально для мальчика зачитал, чтобы пояснить откуда взялась тетя Лейсан, которая теперь будет жить вместе с Таей, поскольку ей же надо где-то жить, а Толяну давно пора переходить в мужскую половину.

Далее наставник обратился к Хантеру.

– Инициатива твоя наказуема, изволь получить два задания. Первое – разработать проект по накоплению ресурсов для будущих «чегеварок». Как и за счет чего – думай.

Хантер вздел удивленно брови и чуть не поперхнулся личинкой саранчи, тушеной в соусе из натуральных томатов, еще утром наливавшихся соками в теплице Мичурина.

– Второе – подумать над операцией по зачистке «абреков». – Продолжил Тагир, наблюдая, как Толик подчищает остатки трапезы. – Семь человек. Командир – Аслан, но последнее слово всегда за Расулом. Две самозарядки, два автомата, дробовик, пистолеты, гранаты. Не торопись, думай, спрашивай. Завтра доложишь.

Засыпая, Хантер думал о том, что животное с разумом человека чрезвычайно опасно. Не зря, по словам Тагира полтора сезона назад вся База объединилась, чтобы извергнуть «абреков». Выкорчевывали их с кровью, и, если бы не вмешательство Калиты, то «обезьянычей» извели бы под корень. Сейчас они влачили жалкое полуголодное существование, кое-как отбивая нападения хищников и срывая свою звериную злобу на беззащитных новичках. Хантер вдруг отчетливо припомнил, как Дания предложила сойти с дороги задолго до скелета многоэтажки и пробираться между завалами…