Битва за Порог. Серый

Глава 2

- Не зря одногруппникам позвонил, Али, - Джам с кряхтением уселся на золотой трон, - тут копать и копать!

- Да, хадратак, - с плохо скрываемым обожанием произнес Али, - Аллах послал нам вас! Такого… такого еще никто не находил! Даже маска Тутанхамона не сравнится и с десятой частью находок!

Джам слегка поморщился - уж слишком сильно корябил слух египетский диалект Али. Вместо привычного "Хадратек" Али говорил "Хадратак", но трудоспособности этих ребят могли позавидовать даже родичи Джама.

Прошло уже два месяца после того как замотивированные студенты вместе с Джамом докопались до каменной коробки, сложенной из гигантских блоков, настолько филигранно подогнанных друг к другу, что зазора практически не было видно. Факультет археологии в полном составе трудился на раскопках, оставив учебники и конспекты в душном Каире. В соответствии с социальной лестницей, первый и второй курс копали, носили, мели, готовили, убирали территорию. В общем, выполняли всю черновую работу. Примчавшиеся на раскопки преподаватели не делали скидок бюджетникам и контрактникам, с усердием, больше подходящим надзирателям, чем почетным ученым, следя за работой студентов.

Третий и четвёртый курс, сгорбившись в три погибели, аккуратно переносили исторические артефакты в наскоро сколоченный ангар и специальными кисточками отчищали статуи, посуду, оружие и несколько золотых ящиков от многовекового слоя пыли. Ангар, кстати, за два дня сколотил декан факультета с еще парочкой профессоров. Старички, вырвавшись из пыльных стен своей альма-матер, с жадностью накинулись на находку Джама. Магистранты, как самые ответственные и преданные делу, были допущены к сортировке и первичной классификации находок. Факультет археологии Каирского Государственного Университета с недели на неделю был готов взорваться вулканом научных открытий и статей.

- Хадратак, - Али, принесший в ангар небольшой продолговатый сундучок, полностью оббитый золотыми пластинами, остановился перед Джамом, - примите мое искренне восхищение и благодарность! Благодаря вам, меня пригласили писать диссертацию, и университет уже покрыл кредит на обучение, взятый моей семьей в банке!

Али выполнил ритуальный поклон младшего к старшему, и посмотрел немного растерявшемуся Джаму прямо в глаза:

- Даже если вот эта статуя, - парень кивнул на стоящую неподалеку от него двухметровую каменную стелу, - на меня упадет, моя семья не будет ни в чем нуждаться!

Джам понимающе кивнул. Еще бы! Найдены не просто старые черепки или несколько мумий в каменных саркофагах, а золото. Молодой, но уже знаменитый археолог оглядел ангар.

«На пару сотен кило золота наберется точно… И это не считая откопанной, но пока еще не вскрытой, гробницы!»

- Вы знаете, что послы Великобритании и Франции уже просят устроить им экскурсию на..., - Али иронично улыбнулся и процитировал на память, - ... на место раскопок общемирового значения. Старый Свет готов оказать любую помощь в столь серьезных изысканиях и уже отправил в Каир экспедицию.

- Вот ведь черти, - поморщился Джам, - и сюда залезли! Как думаешь, когда прибудут к нам?

- Ну, пара недель у нас точно есть, - довольно улыбнулся Али, - наши профы костьми лягут, но вывезут в Аль Мэтхаф Аль Масри все артефакты. В то время, как наши зарубежные партнеры так и будут пробиваться сквозь череду бюрократических препон!

Джам понимающе улыбнулся. Хватке Египетского Национального музей, а точнее ее руководителя, достопочтенного Мухаммада Хусейн Махсарави, можно было только завидовать. Не говоря уже о бьющей все рекорды египетской бюрократии. Верилось с трудом, но каирские чиновники давали фору даже российским.

- Ну, а если нажмут, как они любят делать, - студент расплылся в довольной улыбке, - то их отправят на раскопки в Саккару…

- Думаю, пары недель нам хватит, - нахмурившись, начал прикидывать Джам, - пока уважаемые Махмуд Нур Хиджази, Абдул ибн Юсуф аль Багдади и Мухаммад Хусейн Махсарави взяли ход раскопок в свои руки, мы с нашими ребятками попробуем открыть гробницу!

- Хадратак, - склонился в поклоне Али, дрожа от грандиозности происходящих здесь и сейчас событий, - мы готовы работать даже ночами!

Али и первые десять студентов четвертого курса факультета археологии находились в долине на особом положении. Слава первооткрывателей древнего храма позволила парням сделать огромный скачок по социальной лестнице. Уверовавшие в везучесть и чуйку русского археолога, студенты были готовы идти за Джамом в огонь и воду, не говоря уже о вскрытии древней гробницы.

- А знаешь, Али, - Джам уже вовсю что-то писал в своем блокноте, - похоже, именно этой ночью и придется. Уж больно дата интересная получается… Если, конечно, я правильно перевел надпись у входа. «Перекинет мост между мирами», хм… Скорей всего, речь идет о мире живых и мире мертвых. Ведь мы будем открывать гробницу.

- Там могут быть ловушки? – после того как его одногруппник чудом не свалился в каменный мешок, Али утроил бдительность, внимательно исследуя каждый новый объект на наличие древних сюрпризов.

- Максимум, кислота под давлением или переворачивающиеся плиты, - отмахнулся Джам, что-то увлеченно черкающий в блокноте, - но после стольких лет… Да еще и под песком... Сомневаюсь, что там хоть что-то работает.

Пока Али с друзьями притаскивали бензиновый генератор и запитывали несколько прожекторных ламп, пока Джам увлеченно спорил с профессорами, с азартом тыча в символы, выбитые на каменной гробнице и демонстрируя похожие иероглифы на принесенном с собой золотом чемоданчике, пока, наконец-то, закончились все приготовления, наступила полночь.

- Да вот же! – Джам в очередной раз указал на слегка загнутый назад посох. - Эти фигуры отображают девять планет, в так называемом планетарном шествии, и, судя по всему, показывают какой-то гороскоп.

- Какой-то или чей-то? – усомнился высокий поджарый араб с опрятной бородкой. - И почему планет у вас аж девять?

- Махмуд, должно быть молодой человек имеет в виду Раху и Кету, я прав? – полная противоположность ректора университета, Абдул ибн Юсуф аль Багдади - декан факультета археологии - был маленьким, круглым и жизнерадостным живчиком, успевающим быть в курсе всего, что происходит на раскопках. – Думаете, древние египтяне были знакомы с ведической астрологией?

- Я думаю, - осторожно произнес Джам, - что эта конкретная гробница не принадлежит ни к наследию Древнего Египта, ни к Индийским захоронениям, несмотря на то, что гороскоп, хоть и составлен на древнеегипетский манер, явно имеет огромное ведическое влияние. А насчет гороскопа… Думаю, здесь указано, когда эта гробница будет вскрыта. И это, судя по всему, произойдет… сегодня.

Ночной ветерок, колыхающий полы рабочих комбинезонов, внезапно куда-то делся. Джам же, чувствуя, как по его телу промчался табун мурашек, посветил ручным динамо-фонариком на нижний угол двери.

- Обратите внимание вот на этот рисунок, уважаемые, - сглотнув, добавил парень, переходя на второй неофициальный язык Каира. - Не знаю как вам, а мне страшно до усрачки, простите мой французский.

Доселе молчавший директор Каирского музея, Мухаммад Хусейн Махсарави выругался, используя исключительно русские конструкции. Али, пару раз махнувший кисточкой по рисунку, отчищая его от песка, присмотрелся к выбитому рисунку и побледнел. Судорожно обернувшись, пересчитал всех присутствующих при открытии гробницы и побледнел еще сильнее.

На отчищенном от мельчайших песчинок камне было четко видно группу из десяти одинаковых человечков, стоящих кучкой и, отдельно от них, перед широко раскрытыми дверями, находилась еще одна группа, на которую и обратил внимание студент. Пять фигур. Крайняя левая фигурка изображала сидящего у распахнутых створок человечка с кисточкой в руках. Чуть правей стоял фараон, в левой руке которого смутно угадывался распустившийся лотос. В правой части раскрытых створок находились еще два фараона – один короткий и, непривычно для египетских канонов живописи, круглый, второй - длинный и слишком узкий в плечах. В руках оба держали папоротник и папирусные свитки. Прямо по центру уходящего вдаль прохода, стояла фигура человека, в левой руке держащего анхк, а в правой то ли короткий меч, то ли длинный нож. Вместо левого глаза, в каменную гравюру был инкрустирован самый настоящий рубин.

- Да но…, - ошарашено выдавил из себя студент, - ведь это же…

- Мы, – закончил за него Джам. – И думается мне, что ключ находится в этом футляре.

С этими словами парень выпустил исторический артефакт, богато украшенный различными символами, из рук. Под судорожный выдох профессуры, позолоченный кейс устремился к земле. Вместо ожидаемого треска, золотой чемоданчик просто-напросто разбился о каменный пол. Во все стороны брызнула золотая глазурь и поднялась сухая древесная пыль. На земле остался лежать отливающий синевой клинок со странной рукоятью. Конец рукоятки оканчивался бронзовой буквой w, центральная часть которой крепилась к клинку. Джам, не обращая внимания на несколько колец, валяющихся около меча, и крупный рубин, укатившийся под ноги все еще сидящему на корточках Али, протянул руку к оружию.

Умом парень понимал, что нельзя брать в руки древние артефакты, предварительно не вооружившись перчатками и специальным набором, но сейчас же ничего не мог с собой поделать. Он видел перед собой только зовущую прохладу отливающего синим клинка. Под предупреждающий окрик ректора университета, Джам ладонью коснулся рукоятки короткого меча.

- Стой! – донёсся запоздалый окрик хорошо знакомого с русским командным языком Мухаммада Махасарави. - Там браслет!

Джам завороженно смотрел, как только что упомянутый директором национального Египетского музея браслет с влажным хрустом защелкивается вокруг его запястья. Следуя какому-то наитию, Джам, все еще сидящий на колене, оттопырил мизинец, на который тут же «запрыгнули» валяющиеся на полу кольца.

- Я бы отошел, - бросил замерший на месте ректор Каирского университета, - подальше от створок…

- Поддерживаю, - добавил не сдвинувшийся с места декан факультета археологии Абдул ибн Юсуф аль Багдади, - сейчас что-то…

Его прервало басовитое гудение клинка, который, не смотря на все старания Джама, словно магнитом потянуло к створкам. Меч слегка вибрировал, жадно устремившись острием ровно в центр стелы, изображенной на каменной стене.

- … будет!

- Ээ, мистер Устоз, сколько еще вы сможете удерживать ключ? – голос директора музея был предельно деловит, а сам Мухаммад Махасарави был максимально собран.

- Шайтан его знает! – крикнул в ответ Джам. - Минута, две!

- Держите! – властно приказал директор музея и, взглянув на сбившихся в тесную толпу студентов, бросил:

- Камеру! Живо!

Двое парней тут же сорвались с мест, бросившись в сторону палаточного лагеря.

- Держись, парень, - добавил декан, - запишем открытие врат на камеру, сделаем тебя почетным академиком!

- Деканом поставлю на археологию! – добавил ректор.

- Махмуд, старый ты ишак, ты чего удумал? – поперхнулся от неожиданности заготовленной фразой Абдул ибн Юсуф аль Багдади. - Ничего не попутал?

- Да брось, Абдулла, - сморщился Хиджази, - засиделся ты там. Сюда пойдешь, начальником экспедиции!

- Студентов дашь? Ресурсы? Бумажки заполнять не буду!

- Куда ты денешься, - усмехнулся ректор университета, поглаживая бородку, - передвижная лаборатория…

- Продолжай, - круглолицый араб, словно охотничий пес, встал в стойку, - думаю, раз в месяц отчет писать меня не слишком обременит…

- Да ты сдурел, дружище! – охнул Махмуд. - Побойся Аллаха! Ежедневно!

- Раз в две недели!

- Каждый второй день!

Джам вместе с остальными студентами с интересом прислушивался к перепалке профессоров. Глубоко внутри он понимал, что устроенное сейчас представление разыгрывается исключительно для него. Чтобы отвлечь внимание от створок, зацепить за реалии раскопок, удержать, заинтересовать, потянуть время... Клинок и вправду стало удерживать намного легче. Казалось, меч с каждой секундой теряет силу. Парень, сумев сдержать первоначальный порыв клинка, чувствовал, как спадает вибрация, как уходит тепло рукояти, как артефакт… умирает?

Решительно выдохнув, Джам шагнул вперед, вонзая клинок в выбитую на каменной поверхности стелу. Не успел парень пожалеть о своем поступке, как каменный глаз, в который Джам воткнул меч, моргнул, и парень оказался в полной темноте.

- Твою налево! – заорал парень, чуть ли не теряя сознание от липкого страха, навалившегося со всех сторон.

Джам так сильно захотел вернуться назад в долину, так ярко представил себя стоящим перед створками, что темнота, мигнув, отступила, оставив после себя освещенную двумя прожекторами каменную стену, в центр которой парень только что вонзил свой клинок. Браслет слегка кольнул запястье, а рукоять меча начала излучать еле заметное тепло. Едва слышно гудел генератор, из лагеря доносились голоса студентов, посланных за камерами.

- Неужели ни у кого с собой нет телефона? – раздраженно прошипел Махасарави. - Мне кажется, или он только что исчез?

- Исчез, да, – озадаченно подтвердил ректор университета, переглянувшись с деканом, - я думал, мне показалось…

- Да поверни ты уже этот ключ! - взревел Махасарави.

Джам на рефлексах дернул кистью, проворачивая клинок. Тот на удивление мягко поддался, разворачивая стелу на 90 градусов по часовой стрелке. До этого казавшийся монолитным, рисунок мгновенно изменился. Вместе со стелой по часовой стрелке повернулись еще несколько фрагментов каменной мозаики. Рисунок, на котором до этого была изображена стела на фоне нескольких пирами и дворца, превратился в палаточный городок на фоне песчаных барханов, со всех сторон окруженный скорпионами, каменными големами и прочими странными существами. Джам, помедлив секунду, потянул клинок на себя, не обращая внимания на возмущенный рев профессуры.

Идеально прямая трещина расколола каменную стену на две ровные половинки, и створки плавно распахнулись. Это произошло настолько неожиданно, что Джам даже отступил на шаг назад, по привычке вскидывая клинок перед собой. Пусть он был на несколько ладоней короче привычного парню бокена, но сидел в ладони как влитой.

Из открывшихся створок на площадку вылетел золотистый вихрь и, мгновение помедлив, поплыл в сторону Джама. Парень интуитивно отбежал влево, держа между собой и странной воронкой налившийся голубым светом клинок. Золотистый вихрь, с каждой секундой двигающийся все резвее, поплыл Джаму наперерез. Сделав пару обманных движений, парень понял тщетность своих усилий и, слегка зажмурившись, встретил приближающуюся воронку ударом клинка. К его удивлению, вихрь отбросило назад. Хмыкнув, Джам встал в стойку, уж что-что, а работать с бокеном он был мастак. Золотистая воронка замерла и, мигнув, разделись на две уменьшенные копии, которые бросились к парню, беря Джама в кольцо. Следующие несколько секунд парень довольно успешно отражал попытки вихрей приблизиться, пока те, мигнув, не разделились еще на две уменьшенные копии. Теперь парню пришлось попотеть. В какой-то момент, оказавшись в окружении трех воронок, Джам постарался повторить свой перенос из темноты на площадку, ярко представив перед собой замершего у края створок Али. Мир моргнул, а парень обнаружил себя около своего помощника. Довольно усмехнувшись, Джам посмотрел на Али, который, несмотря на появление Джама прямо перед собой, почему-то смотрел парню за спину. Легкий холодок пробежал по спине Джама. Парень, поняв свою ошибку, начал было разворачиваться навстречу четвертой золотистой воронке, но так и не успел вскинуть меч в защитном жесте. Четыре небольших вихря на удивление быстро слились в один, и золотистая воронка, мгновенно приблизившись к парню, втянула его в себя. Последнее, что успел почувствовать Джам, был жар раскаленного уголька, залетевшего ему за пазуху. Исчезнувший в золотистой вспышке подающий надежды российский археолог не видел, как Али Джалол, его верный помощник, сам не зная зачем, в последний момент швырнул горящий алым рубин в своего хадратака.

Два переносных прожектора, направленные на раскрывшиеся створки исправно освещали пустое квадратное помещение, на стенах которого медленно таяли непонятные символы.

- Левая, - Махасарави отрывисто бросил ректору, сам впившись глазами в центральную стену, - Абдул…

- Понял, понял, беру на себя правую стену, - проворчал декан факультета, нацепляя на нос очки. - Али, проверь заднюю поверхность створок!

Когда наконец-то прибежали посланные за камерой студенты, все золотистые письмена в буквальном смысле выветрились со стен странного помещения. Профессора в полном составе вместе с Али Джалолом стояли в каменной коробке, что-то шепча себе под нос. Стоящие недалеко от створок студенты терпеливо молчали, не решаясь потревожить своих наставников.

- Камера еще нужна? – шепотом спросил Мустафа, студент второго курса, двоюродный брат Али, у группы парней.

- Мне кажется, им нужен стол, стулья, карандаши и много бумаги, - так же шепотом ответил один из парней, единственный первокурсник из команды Джама, - тут были какие-то символы по всему помещению, но они исчезли…

- Так, парни, Самир остается тут, - Мустфа кивнул на ответившего первокурсника, - остальные за мной! Тащим столы, воду, кресла, и все остальное! Не знаю, как вы, а я бы не смог долго удерживать в памяти даже три сутры, не говоря уже о незнакомых письменах!

Студенты, переглянувшись, согласно кивнули и, стараясь не потревожить концентрацию своих учителей, бегом бросились до городка. Признаться, каждый из них был рад убраться с шайтанского места, хотя внутри таился огонек зависти к Джаму. У кого-то побольше, у кого-то поменьше, ведь кто знает, куда попал этот странный русский археолог?

Только когда над палаточным лагерем забрезжил рассвет, почтенные титулованные ученые наконец-то отложили карандаши в стороны, выжав из своей памяти максимум возможного. И первая фразой, которую услышали измученные студенты, на протяжении всей ночи ухаживающие за своими наставникам, была:

- Мустафа, ты идешь ко мне в аспирантуру, Самир, едешь в Европу на пару месяцев, остальные – премии, повышенные стипендии и публикации в самых серьезных Египетских и мировых журналах!

- Молодцы, парни, - согласился ректор, - вот не поверите, у меня было такое ощущение, что если я хоть чуть-чуть пошевелюсь или рот открою, чтобы что-нибудь сказать, то тотчас из головы все эти иероглифы и символы вылетят!

- Было дело, - важно кивнул Махасарави, - но, похоже, благодаря сообразительности ваших учеников, мы справились?

- Дело за малым, - Абдул ибн Юсуф аль Багдади с интересом посмотрел на до сих пор рисующего что-то на бумаге Али Джалола. - Всего-то: расшифровать все это богатство!

- Расшифруем, - уверено махнул рукой Мухаммад Хусейн Махсарави, - не в первой! Вот только как объяснить пропажу этого, несомненно, талантливого таджикского юноши?

- Он разве не русский? – удивился Махмуд Нур Хиджази.

- Да какая разница, - пожал плечами директор Египетского национального музея, - пропал человек…

- На раскопках частенько люди пропадают, - вздохнул ректор Каирского Университета, - вот только европейцам замучаешься объяснять!

- Похоже, - декан археологического факультета поморщился, будто откусил половину лимона, - похоже, придется пустить сюда наших зарубежных… партнеров.

Умудренные жизнью мужи погрузились в тяжкие раздумья, пытаясь просчитать, как общественность отреагирует на новые открытия и исчезновение одного из археологов. Али тем временем закончил рисовать идеально ровную окружность каменного сооружения, симметрично украшенного непонятными символами, часть из которых перетекала на каменный пол. И хоть глаза парня оставались сухими, подбородок его предательски подрагивал.

- Да поможет тебе Аллах, хадратак Джам, - прошептал про себя парень, - да поможет тебе Аллах!