Блуждающие огоньки

Глава IX

Что есть магия? Откуда она берется? Каким образом Богиня Жара сумела сотворить мир из ничего? Быть может, назираты правы: Зрящий смог “вообразить” мир наяву, и все видимое, но не мыслимое, и есть подлинное волшебство? А что, если ближе всех к истине подобрались гандиторы, и магией является что-то, поддающееся разуму, некая концепция и запретное знание, а окружающий нас мир — это не более, чем плод воображения любого живого и неживого существа? Кхадафиты же говорят о том, что жизнь — высшая цель ангелов ирийских; таинство рождения, развитие и призвание — есть чистая и светлая магия; вокруг жизни крутятся звезды, солнце, космос, ведь человек, животное, растеньице — есть вершина, центр мироздания. В этой философии нет места демонам, они есть лишь злая, порочная магия, которая ведет к разрушению догм и принципов, падению морали, нищете и страшным хворям.

Но, что есть волшебство в мире, который создала Богиня Жара? Магия — есть все. И ничего. Порядок и хаос равноценны в своем божественном проявлении. Журчание воды, заход и восход солнца, поведение, рост и развитие и даже смерть, гниение, разложение: все это волшебство, дарованное Матерью. Приложение больших усилий к тому или иному действу — есть высшая форма проявления магии.

Каким же волшебным образом можно ускорить цветение к златому месяцу лета собачьей крапивы? Заставить бутон раскрыться через силу? Принесет ли это необходимый результат?.. А, быть может, лучший вариант — привести в динамику все те питательные вещества из почвы и влаги и тем самым катализировать биохимические процессы, происходящие в растении? Что будет, если…

— Есть! — пискнула Ванда, которая в течение часа сидела напротив пустырника; за это время растение сумело вырасти в половину роста человека и раскрыть свои маленькие сиреневые цветочки. Другие девушки смотрели то ли с завистью, то ли с восхищением, то ли с отчаянием. Аня подсела к Ванде и о чем-то задумалась, смотря в сторону леса. Подул слабый ветерок, и буквально через пару минут к растению устремилась одинокая пчела. Присев на пушистые светлые бутончики, насекомое закопошилось. Аня довольно улыбнулась и отстраненно посмотрела на подруг.

— Красиво, девушки! — одобрительно покачала головой Яга. — Хоть кто-то усвоил урок.

Мокрые, будто бы их с ведра окатили, в тополином пуху, облепившем все лицо, Маша и Даренка с нескрываемой завистью и восхищением залепетали:

— Как это у Вас получилось? Мы тоже хотим!

— Не знаю, — легко пожала плечами Аня. — Я как-то… успокоилась, вспомнила прошлое лето, когда никого рядом не было. Во дворе было тихо, ни души, свежо, приближалась гроза, вдалеке громыхало. Небо затянуло тяжелыми тучами, сверкало временами, и затем пошел проливной дождь. А я была одна. Было и страшно, пугало до жути, и… как-то уютно до мурашек.

— А я вспоминала, как мы вчера бегали на речку, — присоединилась Ванда. — Как ты с меня вчера сарафан сдернула, помнишь, Машка?

— Помню-помню, — лукаво ответила девушка, не переставая плеваться пухом.

— Я вспомнила, что я в тот момент ощущала. Как мне было стыдно, я на Вас немного злилась. Но было весело, я впервые за все время познала, что есть счастье…

— А что Вы почувствовали, когда…

— Когда колдовали? — с легкой гордостью произнесла Аня и посмотрела в небо. — У меня по всему телу пошли мурашки. Мне было так приятно и тепло! А вот тут глубоко внутри, — с этими словами она указала длинными тонкими пальцами на низ живота, — мне стало жарко. Все будто там зашевелилось, и захотелось… — Аня запнулась и покраснела.

— В кусты захотелось, — закончила за нее Ванда, и девушка смущенно закивала. — У меня на голове приятно волосы зашевелились.

Олеся единственная среди всех никак не реагировала на проявления магии у девушек. Она лежала среди травы, закинув ногу на колено, скрестив руки в замок под головой и посасывая мятлик.

— Олеся, почему ворон считаешь? — строго уточнила Яга.

— Оставьте меня в покое, — огрызнулась девушка.

— Олеся! — укоризненно воскликнули Маша и Ванда.

— Ну что?! Я так не могу. И не сумею. Отстаньте!

Анаис с неприязнью посмотрела на нее. Она сидела рядом с цветами, пытаясь повторить тот же трюк, но у нее вовсе ничего не выходило. В голове у нее изредка мелькало воспоминание о том, как она в Литу впервые поцеловалась с Роггвером, и даже пыталась ощутить это заново, но ей что-то мешало. То постоянные разговоры, то нытье Олеси, то собственные зависть, отчаяние, чувство вины, воспоминание вчерашней драки и того, как с ней обошлась Анька. И вот она сидит вся такая довольная, все-то у нее получается!.. И тут же Анаис чувствует себя отвратительно, ибо вместо радости за подругу, она начинает испытывать к ней необъяснимую ненависть.

— Продолжайте в том же духе, девки, — отстраненно произнесла Яга и начала ходить из сторону в сторону. — Вы усвоили мой предыдущий урок. Берите пример с Ани и Ванды. Они далеко пойдут благодаря своему усердию и желанию познать новое, — Анаис злобно и судорожно вздохнула. — Ежели Вы до следующей Литы круто улучшите свои способности, то сможете пройти некое испытание и вызвать одного из сыновей Лилит, отдав всю себя во служение демону.

— Так быстро!? — восхитилась Маша.

— Можно и быстро, — уклончиво ответила Яга. — Рассчитывайте время и силы с умом. Можно и подождать до следующей Литы. У Вас есть только одна попытка. Ритуал призыва демонической сущности один из самых сложных из всех возможных. Если Ваши способности не впечатлят сына Лилит, то он высосет все Ваши силы, и Вас разорвет на части, — все девочки, кроме Олеси испуганно переглянулись, округлив глаза от неописуемого ужаса. — Думайте и решайте сами. Все мои ученицы так или иначе были нетерпеливыми и весьма самонадеянными. И каждую Литу я вынуждена наблюдать печальную картину.

— А как нам выбрать того, к кому идти во служение?

— Вы взрослые барышни, и сами можете узнать об этом. Желательно, выбрать демона под свою стихию. Например, Даре и Ванде можно было бы призвать Короля-Водяного. Маше, которая так неравнодушна к несчастному Генералу — демона птиц-падальщиков. Разумеется, есть разные способы по грамоте подойти к своему выбору. Все-таки служение — это дело на всю оставшуюся жизнь. Астрометрика, например. Но… Скажем так, я не очень верю в эту чушь. Слишком уж архаичная это магия, на грани шарлатанства. К тому же непростая и… не для всех, наверное.

Девчонки резко оживились и зашептались между собой, периодически охая и вздыхая от жгучего интереса. Все эти разговоры и раздражающие звуки мешали Анаис окончательно сосредоточиться; она истерично рявкнула на подруг и вмиг спалила всю траву, на которой сидела. Остатки огня потушил слабый дождик, неожиданно образовавшийся над плодами разрушительной магии. Даренка, сидевшая в тот момент напротив рыжеволосой бестии, удивленно захлопала глазками, выплюнула приличный шмат пуха и радостно залепетала:

— Получилось! Получилось!

Анаис же резко встала, отряхнула платье от пепла и, чуть не плача, прокричала:

— У всех все получается, только у меня одной все через одно место выходит! Я бездарное существо! Видимо я одна из всех присутствующих не буду демона призывать! Сбегу в лес и буду жить с оленями!

— В жизни оленей везде хватает, — сонным голосом пробурчала Олеся. Это стало последней каплей, и Анаис умчалась, скрывшись средь деревьев.

Добежав до самой чащи леса, девушка остановилась, перевела дух и оглянулась назад. Убедившись, что она довольно далеко находится от других, и никто ее не преследовал, Анаис нагнулась вперед, опершись на колени, и тяжело засмеялась. Из глаз ручьем текли слезы. Она хохотала и плакала одновременно, судорожно ударяясь головой о дерево, а затем на некоторое время устремила свой взор вдаль, уставившись в одну точку.

— Аня, не стоит винить себя в смерти друга.

Девушка, испугавшись, резко обернулась — сзади бесшумно шла, будто "подплывала", бабушка Яга.

— Откуда… Это Аня рассказала?

— Она очень была обеспокоена твоей вчерашней выходкой. Пыталась объяснить мне, что ты не такая взбалмошная девица…

— Или что я не могу заступиться за свою подругу? — еще больше насупилась Анаис. — Хотя какая она мне подруга, если язык за зубами держать не может.

— Она за тебя беспокоилась, — деликатно произнесла Яга и отвела взгляд. — Но в другом ты права, и я ей об этом так и сказала. Но лишь отчасти, — Анаис непонимающе посмотрела на женщину. — Ты можешь заступиться за подругу, но если в том действительно есть необходимость.

— Глупая Олеська ее задирала!

— Надо было встать и гордо уйти. Она не бросалась же на нее с кулаками?

— Нет, и что…

— Анаис, надо держать голову! Будь выше этого. Как ты уже сама сказала, Олеся — просто глупый ребенок со своей тяжелой судьбой. Пожалей дуру, в конце концов.

— Я поняла, — спокойно произнесла Анаис, опустив голову. — Простите.

— Всем тем негодяям надо просить у Вас прощения за то, что выжили Вас из дома. А Вам надо расти над собой и сжимать волю в кулак, становиться сильнее…

— Почему у всех получается, а у меня нет?

— Во-первых, не у всех, а только у троих девочек. У Маши ничего не выходит, но она старается, как и ты. Олеся вообще баклуши бьет, лентяйка. Аня и Ванда сидят перед сном за книгами, так что они стараются чуть более усердно. У Дары один раз случилось чудо, второй раз она его повторить не сможет. Вы здесь совсем недавно. А тебе пора избавляться от всего плохого, что творится в душе. Возьми себя в руки, и перестань винить себя во всех бедах.

— Из-за меня он умер, — категорично заявила Анаис, покачав головой.

— Ты его убила? — спросила Яга, высоко подняв брови.

— Нет.

— Ты бросила его умирать?

— Да.

— Он просил тебя остаться или требовал уйти?

Анаис задумалась, пожевывая губы, а затем неожиданно перевела тему:

— Как вообще моя магия может идти на созидание?

— Что, прости?

— Ну… эээ… просто это же огонь. Он все разрушает и сжигает. С чего бы ему давать жизнь или ускорять созревание, например?

— Глупый вопрос, Анаис, — скептично и сухо ответила женщина. — Когда хорошо на душе, тебе холодно или тепло? И наоборот — когда плохо, тебе холодно или тепло? — Девушка посмотрела на Ягу так, будто ее озарила умная мысль, с широко раскрытыми глазами. — Так-то! Тепло — это власть. Поэтому таких, как ты, пытаются захватить сильные мира сего. Ты — источник невероятной огромной бесконечной энергии, которую ты можешь черпать из природной магии, сколько твоей душе угодно будет.

— Кажется, я начинаю понимать.

— Правильно, Анаис. Это давно пора понять. Твои силы — дар и проклятье. Будешь использовать с умом и пользой и сможешь обернуть их себе на благо.

Некоторое время они стояли в неловком молчании; девушку подмывало что-то сказать, но она не решалась. Когда Яга повернула назад, собираясь вернуться в избу, Анаис выпалила:

— Я слышала, бабушка, что Вы можете спокойно заходить в Навь.

— Можно и так сказать. Но в том должна быть необходимость. Вопрос: какая?

— Я хочу знать, умер ли мой друг.

— То есть ты даже не знаешь, жив он или мертв?

— Я не уверена, — глухо ответила Анаис и отчаянно посмотрела себе под ноги.

— То есть ты хочешь убедиться… или в тебе еще теплится надежда?

— Вдруг…

— Не вся правда так уж необходима, Анаис. А надежда — очень хорошее чувство. Оберни его себе на благо и сможешь открыть в себе силы созидания. К тому же нужно иметь огромную смелость оставить что-то позади себя.

— Вы же сами говорили, бабушка, что я только прикрываюсь смелостью, — хитро проговорила Анаис.

— Заставь меня поверить в обратное.

Девушка покачала головой и на мгновение задумалась, буквально через минуту сообщив о своем решении:

— Хорошо. Я не хочу знать, мертв мой друг или жив, — впервые за все время Яга по-настоящему тепло улыбнулась. — Но не потому, что я смелая. Я не хочу думать и знать о том, что я виновата в его смерти. Пусть даже возможной смерти.

Яга осторожно подошла к Анаис, взяв ее за руку, посмотрела ей прямо в глаза и произнесла:

— В тебе хотя бы есть смелость это признать. Не знаю насчет твоего друга-спасителя, но в ближайшие пять заревов ты навсегда потеряешь близкого родного человека. Ты ненавидишь его сейчас всей душой, но позже будешь сильно жалеть о том, что не успела попрощаться. Будь к этому готова.

Прогулявшись по лесу в серьезных раздумьях о том, о чем ей сказала бабушка Яга, Анаис пришла к выводу, что женщина скорее всего имела ввиду ее дядю Анатрога. Внутри у нее все сжало и засвербило от противоречивых чувств. Быть может, за это время еще кто-нибудь из родных ей людей успеют нехило насолить девушке, однако не могла она вспомнить больше никаких родственников. Большая часть из имеющихся князей, царей, герцогов и королей для Анаис были седьмой водой на киселе; разве что оставался граф дарихский, дядя Матеуш, однако девушка не могла припомнить ни единого раза, когда бы он стремился стать для нее хоть сколько-нибудь близким и по-настоящему родным.

Ближе к вечеру в расстроенных чувствах Анаис пришла в Библиотеку Леса, где ей предстояло отбыть свое наказание на всю ночь. Она неприятно ожидала, что ее там будет ждать лишь Олеся, а потому удивилась, когда увидела всех подружек, собравшихся вокруг огромного темно-синего полотна, на котором на корточках, согнувшись в три погибели, "танцевала" Машка. Ванда, державшая в руках массивную книгу, и Олеся единственные сидели между колонн на чём-то, устроенном наподобие качелей. Когда Анаис подошла к девочкам, Аня повернулась к ней и радостно улыбнулась:

— Ты как раз вовремя. Маша разобралась, как работать с этой штукой.

— С какой штукой?

— Это карты звезд, построенные на год нашего рождения.

— Машка решила заняться астрометрикой.

— Получается? — скептично спросила Анаис.

— Сначала нет. Когда Машка насчитала Ванде, что она родилась под знаком крысы, мы сразу поняли, что что-то не так…

— … я тебе это еще припомню, — недовольно протянула Ванда.

— Эй, я просто взяла не тот угол! — отозвалась Маша.

— Ну так вот, когда она… "поколдовала", назовем это так, над картой, то она высчитала, что Ванда родилась под знаком сома, что вполне соотносится с ее стихией. Этот знак соответствует как раз Королю-Водяному.

— Сейчас я всем все высчитаю!

— Звучит грозно, — ухмыльнулась Анаис. — А сейчас она что делает?

— Смотрит мою карту, — ответила Аня. — Что там у тебя, Маша?

— Сейчас… Кажется, это какая-то птица…

— Стервятник, — отозвалась Ванда, уставившись в книгу. — "Знак стервятника дарует человеку легкость и простоту в общении. Стервятники вынуждены всю свою жизнь пировать над смертью родных им людей… так… Несмотря ни на что они способны смеяться смерти в лицо и преобразовать ее в иную форму. Являются известными долгожителями", — Ванда перешла в конец книги и продолжила. — Знак стервятника соответствует Мархиатосу, демону птиц-падальщиков.

— Вау! — восхитилась Аня, захлопав в ладоши.

— Олеся, а ты когда родилась?

— Можешь не спрашивать, я не знаю.

— А ты с братом не родилась в одно время? — осторожно спросила Ванда, вперившись взглядом в фолиант.

— Да, мы близнецы. А что?

— У тебя есть брат? — удивилась Анаис, на что Олеся лишь слегка кивнула, не обращая на нее внимания.

— Все близнецы и двойняшки, рожденные в один день, всегда рождаются под знаком двойника, демона Даносена.

— Повезло, — с легким налетом равнодушия отозвалась Олеся.

— "Люди под знаком двойника никогда не живут своей жизнью и вынуждены скрываться под маской".

— Весело, — вздохнула Олеся.

— Что ж, — протянула Маша. — Я пока себя посчитаю, хорошо?

— И что с этой астрометрикой не так? — поинтересовалась Анаис. — В смысле, почему Яга не доверяет этой магии? Весьма занимательно же.

— Достаточно много… условностей, — уклончиво ответила Аня.

— Например?

— Например, если кто-то рождается повторно, необходимо знать день твоего первого рождения.

— Что значит "повторно рождается"? Вылезла из мамки, залезла обратно и вылезла снова?

Олеся фыркнула.

— Вроде бы это относится к случаям, когда демон перерождается заново… Но мы же здесь все люди, я надеюсь, — неуверенно произнесла Аня. — Если так, то астрометрика не должна подвести…

— Так, — Ванда снова уставилась в книгу. — "Знак пчелы символизирует полную отдачу человека тому ремеслу, которым он занимается с раннего детства. Пчела трудолюбива, активна и любит хлопоты". Знак пчелы соответствует… ремесленному демону Вазину.

— Ладно, — слегка расстроившись, пробормотала Машка. — Следующая Даренка. Мы с тобой погодки, ты родилась… не помню…

— Я тебя прибью ночью, — нарочито сурово выпалила Дара. — 30-й день месяца цветеня.

— Прости-прости, — пролепетала Машка, наклонившись над синими полотнами.

— А есть какие-нибудь знаки, которые не очень хорошие?

— Ага, есть. Кажется, змей-искуситель…

— Змей, — поправила Маша.

— Ой, да, змей. Есть знак змея-искусителя, а есть знак змея. Первый соответствует демону Самаилу, а второй… Баалзевулу. И приносит одни неурядицы тому, кто рождается под его знаком. Ну и еще знак Мары.

— Так и называется?

— Да. Знак Мары обозначается пустотой на карте. То есть в этот день не было ни единой звезды.

— А что плохого в нем?

— Это метка смерти.

— Все мы когда-нибудь умрем, — насмешливо заявила Анаис.

— Человек, рожденный под знаком Мары умирает до замужества. Или женитьбы.

— Точнее до первой брачной ночи, — сказала Олеся.

— Фу, Олеська, противная! — наигранно возмутилась Ванда, зажав при этом ноздри.

— Ну что там, Машка? — нетерпеливо интересовалась Дара. Маша побледнела и слегка прикрыла карту своим телом, чтобы никто не увидел.

— Фуронсова звезда, — пробормотала она и сглотнула.

— Сейчас посмотрим, — Ванда вновь принялась за работу.

— Машка, что такое? — поинтересовалась Аня.

— Проголодалась видимо.

— "Фуронсова звезда — знак демона Фуронса. Человек, родившийся под этим знаком ближе всех к звездам. Всю жизнь он странник, и каждый уголок земли — его дом".

— Очень похоже на Даренку, — быстро проговорила Маша и ловко спрятала карту подальше. — Теперь Анаис. Когда ты родилась? Сколько тебе лет?

— Я родилась в 429-й год эпохи Баюна, в самый разгар Самаина.

— Так… — задумалась Маша. — А лет тебе сколько?

— Тринадцать, балда, как и мне! — протянула Ванда. — Зачем тебе знать, сколько ей лет, если у тебя карты по годам расставлены?

— Ой!

— Пока не забыла, — Аня протянула Анаис толстенный трактат. — Береги как зеницу ока. И, пожалуйста, когда будете наводить здесь порядки, поставь книгу на самое видное место. Не хочу ее долго искать.

— Хорошо, обещаю, что не забуду.

— Что-то непонятное выходит, — произнесла Машка.

— Этого нет в книге? — предположила Анаис.

— Да нет, вроде должно быть. Просто не соответствует твоей стихии вроде.

— "Знак чайки сигнализирует о том, что человек проходит всю жизнь путь бесчестия, полного самообмана и лжи. Чайка вынуждена отбирать последнее у других, чтобы выжить, и никогда ей не будет этого мало". Знак чайки соответствует… что за чушь… Шафору, демону воровства?!

— Может, тебе как-нибудь более детально разобрать карту? Вдруг я что-то упустила из виду…

— Видимо я единственная из Вас, кто не будет верить в астрометрику, — с легкой грустью сказала Анаис.

— Ну ладно, девчонки, удачной Вам ночи!

— А мы спать пойдем, — издевательски произнесла Дара.

— Не радуйся особо, — нагло отозвалась Олеся. — Я приду под утро и лошадиным навозом тебе лицо измажу. Тогда-то ты познаешь все прелести бессонной ночи. Бояться будешь.

Когда подруги ушли, оставив Анаис с Олесей наедине в библиотеке, девушка осмотрела книгу, данную ей на хранение Аней. На ней серебристыми буквами было выгравировано: “Тысяча и один способ стать птицей”.