Боец 7: лихие 90-е

Глава 13

Ждать, как я предполагал, пару часов мне не пришлось. Когда Бесси убежала в гостиницу, я направился к забегаловке, из которой отлично просматривался гостиничный вход. Я планировал выпить кофе и съесть пару каких-нибудь бутербродов: утренний голод уже вовсю давал о себе знать. Вдруг откуда-то сбоку послышался знакомый шум мотора и прямо передо мной затормозил Семин драндулет.

— С добрым утром! — поприветствовал он меня. — Опаздываешь!

— Куда опаздываю-то? — ответил я. — Мы на конкретный час не договаривались.

— Так я тебе с утра в гостиницу звонил, а мне сказали, что ты как вечером ушел, так до сих пор и не появлялся. Ты, кстати, чего-то ты выглядишь не очень, — затараторил Семён, суетясь, как торговка на базаре перед проверкой. — Ой, да ты в обновках! Где ты всю ночь был-то?

— Мед-пиво пил, — мрачно буркнул я.

Не буду же я ему рассказывать про свои приключения с дракой и полицией. Во всяком случае, не сейчас.

— Ты что, уже начал знакомиться с местной злачной жизнью? Смотри, осторожней, — покачал он головой. — Это дело такое. Затягивает. У меня вон одноклассник сюда переехал годом раньше меня, ну и первым делом — по ночным клубам да автоматам. В результате так увлекся — едва жив остался! Хорошо ещё, на наркотики умудрился не подсесть — а ведь ему предлагали. Так и сказал — мол, Сема, проходу мне не давали, но я…

— Не переживай, — оборвал я этот поток воспоминаний. — Мне эту дрянь предлагать бесполезно. И азартные игры меня тоже не интересуют.

— Это хорошо, — одобрительно закивал Семён, — это очень хорошо. В наше время соблазнов столько! Не каждый удержится. Знаешь, какие ломались, ууу! Но ладно, давай к делу. Ты с соседом-то свой вопрос решил?

Обалдеть. Он даже не в курсе, что у меня не сосед, а соседка. Классный организатор, нечего сказать.

Я брякнул что-то отвлеченно-философское насчёт того, что все пройдет, пройдет и это. Мне не очень хотелось развивать тему с Бесси. Да что там говорить — у меня вообще пропало всякое желание иметь дело с чем-то, что ее хоть сколько-нибудь касается. Конечно, она вытащила меня из-за решетки, но, несмотря на этот благородный порыв, теперь я относился к ней с опаской. Кто знает, какие ещё у нее есть знакомые и что вообще у нее на уме. Всё-таки я сюда прилетел по делу.

Кстати, насчёт дел. Если все, что касается сделки с машиной Семена, пройдет удачно, то уже сегодня мы с ним сядем в самолёт и отправимся в Калифорнию. Там мы пробудем, наверное, примерно с неделю. Этого времени как раз хватит, чтобы Бесси решила все свои проблемы. Ну или нажила новые — это уж как она сумеет. Но в любом случае за этот срок она сможет собраться и съехать из моего номера. А пока меня не будет — в принципе пусть там и живёт, в нашем номере, мне не жалко. Только надо ей как-то об этом сказать. В гостиницу идти — не вариант, она опять набросится на шею, начнет о чем-то просить, а мне сейчас не до сантиментов.

— Слушай, Сема, а где здесь можно позвонить, кроме гостиницы? — спросил я.

Сема огляделся.

— Так вон же автомат, — махнул он рукой.

— А номер гостиницы какой?

Сема порылся в карманах и выудил оттуда смятую бумажку с накарябанным на ней телефонным номером.

— Пока тебя найдешь, все телефоны наизусть выучишь, — шутливо пробурчал он.

«Ага. Так прям и все. Знал бы ты, откуда я несколько часов назад твоей бывшей родственнице звонил» — усмехнулся я про себя и направился к автомату.

— А что ты хотел-то? Гостиница же вон, через квартал! — крикнул Сема.

— Подожди две минуты, я сейчас, — бросил я вместо ответа уже на бегу.

Набрав номер, я попросил позвать к телефону свою гостью. Через минуту в трубке послышался знакомый голос.

— Бесси, — сказал я. — Меня не будет примерно с неделю. Так что пока можешь спокойно пожить в номере, персонал я предупредил.

— Спасибо, — выдохнула Бесси. Судя по ее голосу, она или уже плакала или вот-вот заплачет.

— Только я тебя прошу — чтобы без всяких приключений, — строго сказал я. — Мне проблемы с законом не нужны. Решай свои вопросы где-нибудь в других местах, подальше от гостиницы. Поняла?

— Ну что ты, Сергей, о чем ты говоришь, — забормотала она. — Это была чистая случайность, я никогда не подставила бы человека, который так по-доброму ко мне отнёсся, я ведь…

— Извини, — оборвал я ее, — у меня совсем нет времени, я уезжаю. Пока.

Я повесил трубку, не дожидаясь ответа. С такими женщинами ведь как — стоит только чуть-чуть «поплыть», потом не заметишь, как ввяжешься в какую-нибудь историю. А историй мне здесь уже и так хватает. Пора бы уже делами заниматься, а не бесконечным выяснением отношений.

— Поехали уже, — Сема нетерпеливо переминался с ноги на ногу возле машины. — И так уже половина утра, считай, прошла. А там с утра — самая торговля и идёт. К обеду все разъезжаются по делам. Хорошо бы успеть сегодня с машиной разобраться да отправиться в Калифорнию, чтобы времени не терять.

— Поехали, кто ж против-то, — я сел на пассажирское сиденье.

— Только надо по пути заскочить куда-нибудь перекусить, а то я с твоими делами ещё даже не завтракал, — сообщил Семён. Что бы ни происходило — причиной неприятностей у него всегда был кто-то ещё.

— Так вот же какая-то жральня, — я удивлённо показал на заведение, в котором собирался ожидать своего промоутера.

— Это фигня, — отмахнулся Сема. — Там отрава одна. Здесь публика неприхотливая. Так что в таких забегаловках даже масло для пирожков неделями не меняют, прямо как на Родине. А у меня, знаешь ли, уже возраст не студенческий. Да и тебе для спорта себя беречь надо.

Минут через десять он остановил машину у какого-то кафе с надписью на витрине «Еда на вынос».

— Я скоро, — сказал Сема, вышел из машины и скрылся за дверями заведения.

«Ишь деловой», — подумал я. «Удивительно, что с таким подходом у него ещё есть, что продавать».

Вдруг мой взгляд упал на обивку водительской двери. Она была вся исписана карандашными пометками. В основном это были какие-то сокращения и цифры. Когда он возил меня в этой машине вечером, надписи были не так заметны, но теперь, при ярком солнечном свете, не увидеть их было невозможно.

«Как он собрался этот хлам втюхивать-то», — подумал я, и в этот момент водительская дверца открылась, и на сиденье плюхнулся Сема с двумя стаканами кофе и пакетами с пончиками. Он протянул половину мне:

— Держи. Пончики, конечно, не овощной салат или чем там спортсмены питаются, но это реально лучшее, что у них есть.

— Сем, — спросил я. — А что это за карандашные летописи у тебя на двери?

— Где? — недоуменно огляделся Сема. — А-а, это! Это я бюджет фиксирую. Доходы, расходы. Дела, знаешь ли, четкой бухгалтерии требуют.

— Так что, всё-таки подарить тебе блокнот? — саркастически спросил я.

— Бесполезно, — отмахнулся Сема, жуя пончик. — Я же тебе говорю — я забываю все эти блокноты где ни попадя. А так — информация всегда под рукой.

— Лучше бы эту информацию стереть, — заметил я. — За твою колымагу и так много не выручишь, а за такие дела ещё сильнее цену сбросят.

Сема попытался стереть одну из надписей пальцем, но только сильнее размазал ее по поверхности. В конце концов он махнул рукой:

— Ладно, что-нибудь придумаем. Ты ешь, а то нам ехать надо.

Я заметил, что вкус кофе здесь отличается от российского. Да и пончики, хоть и выглядели примерно так же, на вкус были другими. Вот что значит различие в национальной кухне! Хотя… может быть, просто наши мастера общепита так сильно бодяжат все, что им попадается в руки?

— Что, напряжённые у тебя отношения с тещей-то? — спросил я, когда с трапезой было покончено и наш автомобиль снова вырулил на проезжую часть.

— А ты откуда знаешь? — удивился Сема.

— Да так, — неопределенно ответил я, — позвонил вчера вечером, хотел насчёт нашей с тобой встречи уточнить и перенести на попозже.

— О, это ты зря, — махнул рукой Сема. —. С ней разговаривать бесполезно. Нет, если о погоде или о том, какая партия победит на выборах — это пожалуйста. А как мое имя за слышит — сразу как с цепи срывается.

— Может, это потому, что ты ей долг не отдаешь? — уточнил я. — Две штуки баксов — деньги-то приличные.

— Ну ты же видишь, как дела идут, — Сема так вальяжно развел руками, что мне захотелось перехватить у него руль, чтобы мы никуда не врезались. — Как заработаю — сразу и отдам, я же не махинатор какой-нибудь. Я и ей так же сказал, не знаю, откуда она сроки взяла. Сама же дала в долг, теперь возмущается.

— Ну да, такое бывает, — согласился я.

— Ещё как бывает! — подтвердил Сема. — А если ты думаешь, что я у старушки последнее обманом отнял и ей не на что к врачу съездить, то зря. У нее столько денег, что… То, что она мне дала, для нее как утреннюю газету купить. Это все возрастные прибамбасы уже, похоже, начинаются.

— Возрастные прибамбасы — это серьезно, — снова согласился я и решил сменить тему: — Куда мы хоть едем-то?

— Да мы уж почти приехали, — сказал Семён, заруливая на какой-то пустырь, уставленный автомобилями разной степени ветхости. — Это что-то типа автобарахолки. Такие места во всех странах одинаковы, так что не заплутаешь.

На въезде на площадку Сема вышел и о чем-то поговорил с охранником, затем вернулся в машину.

— Вон там в конце места свободные есть, — объяснил он. Мы стали пробираться тихим ходом мимо толп продавцов и потенциальных покупателей.

— И сколько ты планируешь за нее выручить? — спросил я.

Сема пожал плечами.

— Да, думаю, пару сотен баксов, — после некоторого раздумья ответил он. — На самолёт, наверное, не хватит, а вот на междугородный автобус — вполне.

— Так если мы все равно на самолёт не попадаем, почему бы нам тогда на ней туда и не поехать? — удивился я.

Сема грустно улыбнулся.

— Да не доедет она, — со вздохом объяснил он. — Развалится по дороге. Тут и колесо заднее уже спускает, и пятая передача того… барахлит. А чинить все это — проще и дешевле другую тачку бэушную взять.

Мда. Я слабо представлял себе, кто может клюнуть на такое чудо, кроме любителей поковыряться в гараже, чтобы из пяти развалюх собрать более-менее ездящее нечто. А такие любители обычно норовили сбрасывать цену до радикального минимума — чуть ли не до нескольких долларов. Барахолка она и есть барахолка. А такой вариант нам вообще не подходил.

Однако через некоторое время после того, как мы обосновались на свободном месте, к нам начали подходить первые интересующиеся. И их вид совсем не напоминал гаражных работяг. Скорее это были относительно обеспеченные любители ретро. Впрочем, праздные любопытствующие все равно не вызывали у Семена особого интереса. Он отвечал на их вопросы вяло и всем своим видом показывал, что не про их честь такая красота сюда приехала. В перерыве между такими разговорами Сема объяснил мне, что ребята предлагали за машину смехотворные суммы.

— На то, что они готовы заплатить, мы в лучше случае с тобой на такси по домам разъедемся, — сказал он в подтверждение своих слов. — Да и то под большим вопросом.

Оживился мой промоутер, только когда к нам подошёл мужчина средних лет в приличном костюме и с деловым выражением лица. Он долго и придирчиво разглядывал нашу машину, пока Семён не выдержал:

— Да не сомневайтесь даже! Тачка новье: муха не сидела! Ну то есть по возрасту она, конечно, старая, но обращались с ней бережно и ни одной аварии или поломки не было!

— Н-да? — недоверчиво отозвался посетитель. — Прямо так-таки и ни одной?

— Да конечно, вы посмотрите, в какой она сохранности! — засуетился Семён. Я невольно улыбнулся: с таким усердием обычно школьник убеждает маму, что он не курил, а стоял рядом с курящими старшеклассниками. Вдруг Сема занервничал и выпалил: — И вообще, это знаете какой раритет? На ней сам Элвис Пресли ездил!

Не знаю, было ли заметно со стороны, но по ощущениям мои глаза расширились до такой степени, что заняли все лицо.

«Что ты несёшь, придурок», — подумал я. «Какой ещё Элвис Пресли⁈»

Но посетитель отреагировал на удивление спокойно.

— Чем докажешь? — спросил он.

— Так вот же! — воскликнул Семён и открыл водительскую дверцу. — Глядите, здесь черновики его песен! — сказал он, указывая на свои карандашные почеркушки.

— У него что, бумаги не было? — усмехнулся мужик.

— Ну, знаете, — начал рассуждать Сема, — это дело такое. Он же много ездил. Где-то блокнот забудет, где-то потеряет в переездах, где-то в другой машине оставит или в вещи так запихает, что с ходу не найдешь. А тут мысль в голову приходит — ее же срочно записать надо, а то забудешь. Вот он схватил карандаш, на стенке по-быстрому ррраз! — и зафиксировал.

— Гляди-ка, и даты ставил! — воскликнул мужик, уткнувшись указательным пальцем в надпись «1970», которая на самом деле являлась результатом каких-то финансовых подсчётов.

— Да-да, он вообще в этом отношении очень скрупулезный был, — с готовностью закивал Сема.

— Понятно, — сказал посетитель. — Я отойду на пару минут и вернусь. А ты тачку пока попридержи для меня.

Семён кивнул.

— Сема, ты с ума сошел? — тихонько шепнул я. — У нас в Ростове за такое рожу чистили, не отходя от кассы.

— Да ладно тебе, Серёга. Здесь не Ростов, — справедливо заметил Семён. — Я этого мужика знаю, видел уже на всяких автомобильных сходках. Он оценщик, типа эксперт. Ну и скупщик заодно. Хотя чаще всего посредник. Но эксперт он такой, как бы тебе сказать… непрофессиональный, на уличных рынках работает. Это примерно как профессиональный гитарист и тот, который по электричкам блатняк шпарит. Ему главное — пыли в глаза побольше, чтоб он потом мог хвастаться, какой экземпляр отхватил. На понты ведётся — только в путь! А потом с ещё большими понтами перепродает вдвое дороже.

Словно подтверждая теорию Семы, эксперт снова подошёл к нам. Отозвав Сему в сторонку, он что-то проговорил ему на ухо. Сема согласно кивнул. Вид у него при этом был такой деловой, что если бы я его видел впервые, я бы вполне мог подумать, что передо мной — нефтяной магнат, совершающий многомиллионную сделку.

Белоснежный конверт перекочевал из рук эксперта в Семин карман. Взамен покупателю достались ключи и документы на машину.

— Пошли, — махнул мне рукой промоутер.

Мы вышли на улицу.

— Ну что? — спросил я, убедившись, что мы остались одни и нас никто не слышит.

— Ты представляешь, — Сема просиял, как начищенный самовар, — он дал на пятьсот баксов больше! Сработал Элвис-то! А ты говорил!

— Ты прирожденный аферист, — признал я. — Мне бы такая чушь и в голову не пришла. Только теперь тебе нужно перестать попадаться этому парню на глаза. Иначе Элвис сработает уже против тебя.

— Да. Ну зато сейчас все очень удачно сложилось. Правда, у этого есть и обратная сторона, — внезапно погрустнел Семён.

— Что, чувствуешь, что деньги скоро улетят? — спросил я.

— Да нет, — отмахнулся он. — Деньги на то и деньги, чтоб их тратить. Просто я, блин, с такой тачкой расстался! Это же был раритетный экземпляр!

— Ну ты же не в казино ее прокутил, — заметил я.

— Согласен, — сказал Сема. — Это ради нашего общего дела, поэтому, с одной стороны, вроде как и не жалко. Если мы раскрутимся — а с такими знакомствами грех не раскрутиться! — то денежки вернутся очень быстро. Но ведь на ней сам Элвис ездил!

На секунду мне стало его даже немного жаль. Бедолага так заврался, что, похоже, сам начал верить в свое враньё.

— Ну так Элвис-то, наверное, не только на ней ездил, — осторожно заметил я. — Купишь другую, такого же возраста. И на ней Элвис покатается. Или Джон Леннон. Да мало ли кто!

— Ты прав, дружище, — Сема встряхнул головой, как будто приходя в себя после сна. — Чего я, в самом деле…

Мы остановились на перекрестке. Неподалеку располагались автобусные остановки и указатели, ведущие в разные стороны. Чуть поодаль виднелся вход в метро. Фактически отсюда можно было доехать в любую часть города.

— Ну что, на вокзал? — бодро спросил я.