Боец 7: лихие 90-е

Глава 8

За обсуждениями наших грандиозных планов я чуть было не забыл о будничных заботах.

— Подожди! — крикнул я вслед уезжающему Семёну, замахав руками. Автомобиль затормозил, в водительском окне снова показалась кудрявая голова моего «промоутера».

— Что?

— Слушай, где там в моем гетто можно купить каких-нибудь недорогих, но путёвых шмоток, может сориентируешь? И, кстати, что-нибудь ещё пожрать тоже не помешает. Не буду же я каждый раз в этот Макдональдс ездить гамбургерами травиться. А там я прошел пару кварталов, но увидел в основном какие-то подозрительные забегаловки. Ещё вопрос, что там тебе впендюрят. Короче помощь нужна, коллега.

— Блин, — нахмурился Семён. — А я и не знаю даже, сам редко здесь бываю. Спроси у кого-нибудь из местных что ли. Хотя, знаешь что… — он осекся, как будто что-то вспомнил, — у местных, наверное, лучше не спрашивать. Ну, в общем, разберёшься сам. Ты, я гляжу, парень толковый, быстро в новой обстановке ориентируешься. Так что сообразишь!

— Понятно, — усмехнулся я. Как будто от этого «воротилы бизнеса» можно было ждать какого-то другого ответа. — Кстати, все забываю спросить. Тот смуглый пацаненок, который меня встретил в гостинице и проводил в комнату — это кто? Явно же из наших.

— А, это, — улыбнулся Семён. — Это мой племяш. Ты не гляди, что он такой молодой, он в жизни уже столько видел, что… Его батя свалил куда-то в Африку, оставив семью — типа как хотите, так и живите, какое мне дело. А маманю его больше интересовали всякие гулянки, ребенок для нее обуза, он вообще у них случайно получился. И она его, недолго думая, сдала в детский дом. Так что племяшка, можно сказать, прошел суровую школу жизни. После такого Америка для него — как лёгкая прогулка в оздоровительном детском лагере. Даже в условиях диких трущоб. Можешь представить — смуглый пацан в России нашего времени?

«Похоже, он не врёт и все примерно так и есть», — подумал я. «Здесь не то что оскорбления — слово „негр“ и то можно произносить только самим чернокожим. Если то же самое произнесет белый — ему кранты. А у нас как только кого не называют. Максимум дадут по морде, но и для этого нужно очень сильно постараться. Но зато вляпаться в какое-то другое дерьмо бывает проще, чем мороженого купить. Сам не заметишь, как там окажешься. Уж если выжил в России в начале девяностых — потом уже нигде не страшно. Поднимешься круче тех, кто здесь родился».

— Кстати, — напомнил я, — я надеюсь, ты уже решил вопрос с моим соседом? Когда договаривались о моей поездке, об общежитии никто ничего не говорил!

Семён замялся и торопливо заверил:

— Да-да, конечно, не волнуйся! Все уже решили!

По его нерешительной интонации и бегающим глазкам я понял, что ничего он не решил. Похоже, у него на все случаи жизни была тактика насвистеть с три короба — а там, как говорится, как-нибудь выплывем.

— Ты чем вообще по жизни-то занимаешься? — спросил я вопрос, которы тоже давно вертелся в голове. — Непохоже, чтобы твое спортивное промоутерство тебя сильно кормило.

— Да мы приехали с женой несколько лет назад, — пожал плечами Семён. — Продали каждый свою квартиру, думали купить здесь на эти деньги хорошее жилье. А в итоге нас развели, продали эту халабуду под гостиницу. Я же не знал, что это за район! Договаривались-то издалека! Ну я и думаю — круто, своя гостиница будет, бизнес, сначала сами номерок будем занимать, потом поднимемся, купим жилье, а то и домик построим! Покупали вроде бы через надёжных людей, на фотографиях все было отлично… Как приехали, увидели — мама дорогая! — Семён грустно взмахнул рукой.

— Ну и отменили бы сделку, — удивился я. — Раз видишь, что такое кидалово.

— Так они и тут мне наплели, мол, нужен лёгкий ремонт и будет конфетка, чуть ли не президентский дворец, — жалостливым тоном объяснил Сёма. — А я же в строительстве ничего не понимаю! И район, говорят, элитный: тихий, в стороне от магистрали — чуть ли не курорт! А они еще специально такое время выбрали для показа, когда все это местное население ещё толком не проснулось. Ну встретишь на улице двух-трех обормотов — так где их не бывает? В общем, мы и подписались, думая, что делаем выгодную бизнес-инвестицию и что через пару лет на этом поднимемся.

Потом, конечно, когда получили ключи и начали уже более детально исследовать и здание, и район — поняли, куда вляпались… А все, уже обратно-то не перепродашь! Ну, жена в результате обиделась, устроила скандал и ушла. Нашла себе какого-то американца, пиндоса блин. Я ее, с одной стороны, понимаю — кому такое понравится? Ее рядом с этой гостиницей вообще однажды вечером чуть не… в общем, еле сумела сбежать. А с другой — мне-то ведь тоже обидно, что один остался. Я теперь с тёщей своей бывшей чаще общаюсь, чем с ней.

— Это у которой в доме твой офис? — уточнил я.

— Ага, — кивнул Семён. — Она самая.

Понятно. Обычная эмигрантская история людей, не понимавших, куда и зачем они едут.

— А сам-то где живёшь? Или в своем рыдване ночуешь?

— Да так, — Семён неопределенно пожал плечами, — где придется. Не в рыдване, конечно. Мир не без добрых людей.

— Понятно, — сказал я. — Ну бывай, бизнесмен! До завтра!

«Да, вот так бы и я с Алиной вляпался», — думал я, глядя в окно автобуса на пролетающие мимо улицы. Сейчас они уже казались почти знакомыми. Семён был прав — в новых обстоятельствах я осваиваюсь быстро. Меня все меньше удивляла разношерстная публика на улицах. Я даже начал находить различия между бродягами центра и своего квартала. За этими незатейливыми сравнениями я не заметил, как доехал до своей — конечной — остановки.

Приехав к себе, я решил найти какой-нибудь магазин. В конце концов, мне действительно нужно было чем-то питаться. Да и вообще, когда заселяешься на новую территорию, лучше всего как можно скорее ее изучить и узнать, куда и по какому поводу можно направиться. Иначе неминуемы неприятные сюрпризы, причем в наименее подходящий для этого момент.

Район, где я оказался, больше походил на какой-то отдельный поселок в границах города. Если исключить время от времени курсирующий автобус, ничто не напоминало здесь о том, что всего в получасе езды отсюда — Большой Город, ослепляющие огнями и оглушающий музыкой мюзиклов. Если сравнивать с Россией, то скорее эта территория напоминало полузаброшенный поселок, в котором остались либо те, кто хочет дожить оставшиеся годы на привычном месте, либо те, кто никогда никуда стремиться и не будет: наркоманы и уголовники. Хотя чаще эти две «профессии» совмещались.

В отличие от утра, когда я оказался здесь впервые, вечером здесь было более многолюдно. Правда, публика была в основном одна и та же: откровенно криминальные типы, пьяные женщины явно одних и тех же занятий да дети, внешним видом и поведением сильно напоминающие беспризорников. Пожилые домохозяйки, которых я встречал в светлое время суток, теперь исчезли. Видимо, им тоже не хотелось лишний раз сталкиваться с этим контингентом.

Время от времени я замечал, что кто-то из них бросает косые взгляды и на меня. Некоторые даже о чем-то перешептывались между собой. Не скажу, чтобы мне такое внимание было слишком приятно, но где наша не пропадала. На каждого прохожего оборачиваться — никогда до дома не дойдешь, а если кто-то будет бычиться — уж с уличной шпаной-то я точно справлюсь, и не таких на место ставили. Да и потом, мне в любом случае нужно было найти магазин. Не сидеть же голодным из-за того, что по улице хожу не только я.

Квартала через четыре я обнаружил криво висящую вывеску «Shop». Еле разглядел ее в свете тускло горящих редких фонарей! «Совсем не заботятся о рекламе», — на автомате подумалось мне. «Хотя, с другой стороны, зачем им тут реклама? Это же как сельмаг в наших деревнях — в единственную на районе торговую точку и так все каждый день ходить будут».

Магазин оказался ожидаемо маленьким, но при этом ассортимент товаров был достаточно обширным. Собственно, это было что-то вроде нашего универмага в миниатюре. Тут были и продукты, и бытовая химия, и какие-то мелочи… Правда, среди продуктов преобладали главным образом полуфабрикаты.

«Так. Устраивать готовку и званый ужин у меня сейчас нет ни времени, ни желания. Да, собственно говоря, и надобности особой в этом тоже нет. Так что возьму пока просто что-то слегка перекусить, а уж полноценной готовкой займусь потом», — решил я. В голове вдруг встал образ Ройса Грейси за столиком с диетическим ужином. Ну что ж. Как только заработаю себе здесь на ресторанное питание — тут же последую его примеру. А пока что передо мной стоит задача максимально растянуть то количество наличных долларов, которые я с собой привез.

Выбрав пару замороженных гамбургеров, я подошёл к кассе. За прилавком стоял старый негр с огромными дредами. Вот уж действительно яркий представитель своей субкультуры. Это вам не наши дедушки с домино. Это прямо уличный боец и наркоторговец в одном, только заметно постаревший — но горбатого могила исправит. Не удивлюсь, если где-нибудь в подсобке ещё парочка амбалов со стволами в карты режется. Все в лучших традициях американских криминальных фильмов.

Я выложил на прилавок свои покупки.

— Порнушка нужна? — будничным тоном спросил дед.

Я помотал головой:

— Пожалуй, откажусь.

— А наркота?

Он говорил об этом так спокойно, как будто интересовался, какой соус я предпочитаю к своим гамбургерам.

— Нет, не нужно, — ответил я.

Старик посчитал сумму на калькуляторе и показал мне результат. Я вытащил пятидесятидолларовую купюру, дед взял ее и начал отсчитывать сдачу.

— Дядь, дай денег, а, — раздался голос откуда-то сбоку.

Я обернулся. Рядом со мной стоял маленький, грязный и оборванный негритянок. Так в советских книжках изображали нищих американских детей, живописуя все ужасы капитализма.

— Дай денег, — повторил он. — Кушать нечего.

Мне не хотелось начинать свою жизнь в этом районе с разборок, да ещё и в магазине, куда, судя по всему, мне придется регулярно заглядывать за пропитанием. Кроме того, таким детям проще дать какую-нибудь мелочь, чтобы они отказались. Не драться же с ребенком, в самом деле. Тем более что у меня была пара купюр по доллару — чего-то существенного на них не купишь, а отдать как милостыню — в самый раз. Я вытащил из кармана пачку денег — и, только я собрался отделить от них мелочь и отдать негритенку, как он ловким и привычным движением вырвал у меня из рук всю «котлету» и бросился наутек.

— Я сейчас вернусь! — крикнул я кассиру и выбежал за мальчишкой.

Всё-таки спортивная подготовка здорово выручает. Даже в таких, сугубо бытовых ситуациях. Как бы быстро он ни бегал, маленького воришку я поймал уже через несколько секунд. Когда я схватил его за руку, он ловко переложил деньги в другую, которой теперь и размахивал, чтобы мне было труднее схватить и ее тоже. Тогда я выкрутил его руку посильнее.

— Аааааа!! — раздался дикий вопль на всю округу. — Помогитеее! Убиваююют!

— Отдай мои деньги, и я тебя отпущу, — тихо, но твердо произнес я.

— Какие ещё деньги? — с вызовом крикнул мальчишка.

— Мои, — я ещё сильнее выкрутил его руку. Ишь ты, решил силушкой потягаться. Ну попробуй.

— Отпусти, — пискнул он.

— Деньги отдашь — отпущу, — повторил я. — Не отдашь — ещё больнее сделаю. Я умею, поверь.

Пацан внимательно посмотрел на меня.

— И никого звать не будешь? — вдруг спросил он.

Я покачал головой:

— Мне это не нужно.

Воришка огорчённо вздохнул — бизнес сегодня вечером не удался! — ещё раз недоверчиво посмотрел на меня и протянул мне деньги. Я спрятал их в карман, отпустил его руку, и через мгновение он уже скрылся в темноте трущобных дворов. Если бы я даже захотел, вряд ли я смог бы его теперь найти. Цвет кожи и рано приобретенные навыки делали его в этих условиях практически неуязвимым.

— Надо же, какой проворный, — усмехнулся я. — С ранних лет криминальной профессией владеет. Эту бы энергию да в мирных целях — мог бы и чемпионом каким-нибудь стать. И зарабатывать честным трудом

Я вернулся в магазин. На прилавке по-прежнему лежали мои гамбургеры, а старый негр, завидев меня, протянул мне сдачу. Пересчитав деньги, я увидел, что пройдоха-кассир недоложил туда несколько долларов. Это уже было слишком. Одно дело — не ввязываться в чужие разборки, как говорится, не лезть почём зря на рожон, и совсем другое — давать себя обирать каждому проходимцу в округе.

Нет, так дело не пойдет. Тут как на зоне или в армии — как себя изначально поставишь, так с тобой и будут впоследствии обращаться.

— Ты недодал, — сухо сказал я.

— Не может быть, — ответил старик с интонацией кристально честного человека и таким же взглядом. — Я всегда считаю правильно, — он помахал перед моим носом калькулятором. — Может пацан украл?

Я почувствовал, как внутри меня вскипает злость. Я опёрся локтями о прилавок и стал смотреть этому кассиру с дредами прямо в глаза.

— Значит, так. Мне плевать на твои схемы, это твои дела и я не собираюсь в них лезть. Но я очень не люблю, когда меня держат за идиота. Поэтому слушай меня внимательно. Если ты мне не отдашь все деньги, которые ты мне должен, я, пожалуй, возьму вот этот кассовый аппарат и сам заберу оттуда все, что мне положено. Только перед этим, — я понизил голос и стиснул зубы, — я опущу его тебе на голову. С размаху. Чтобы тебе в нее больше никогда в жизни не приходила мысль обманывать честных людей.

Не знаю насколько я все верно произнес по английски, но него явно не ожидал такого отпора. Он стоял в нерешительности, как будто соображая, что на это можно ответить. Вдруг я увидел, что он косится глазами куда-то вниз и вбок. Я проследил за его взглядом — из-за его пояса выглядывал пистолет.

— Не советую, — твердо сказал я, покачав головой.

Старик помялся, ещё какое-то время побегал глазами. Затем открыл кассу и отсчитал мне недостающую сумму.

«Да, райончик, конечно, тот ещё», — думал я, шагая в сторону гостиницы. «Зевать нельзя ни секунды. В любой момент облапошить могут».

Я поднялся по уже знакомой деревянной скрипучей лестнице на второй этаж. Дежурного внизу, как и утром, не было. Создавалось впечатление, что он вообще там появляется только тогда, когда случается что-то чрезвычайное. Приезжают хозяева заведения, например.

Внутри номера на этот раз было относительно чисто. Соседская постель тоже была застеклена, и никаких чужих вещей видно не было.

«Хм. Может быть, Семён не наврал, и мой соседушка действительно нашел деньги и съехал отсюда? Это хорошо. По крайней мере, буду хотя бы в номере чувствовать себя в относительной безопасности».

Но обрадовался я рано. Повернувшись, я увидел два чемодана, стоявшие возле дверей. Чемоданчики были плохонькие, перевязанные веревками и совсем не напоминали красивые кожаные чемоданы с наклейками из разных стран, которые мелькали передо мной в аэропорту. Понятно — обеспеченные постояльцы здесь могли оказаться только случайно. И этот случай уже был использован мной.

Ну, по крайней мере, собрался уехать — тоже неплохо. Сейчас, наверное, вернётся, заберёт чемоданы и исчезнет окончательно. А я пока что приму душ. После всех событий сегодняшнего дня, включая сложный бой, освежающий и расслабляющий душ — это именно то, что мне нужно больше всего.

Я зашёл в блок, где располагался санузел и душевая. «Черт, не подумал — у них ведь с таким сервисом наверняка ни шампуня, ни мыла, ни полотенец нету! Ладно, сейчас просто сполоснусь, а завтра уже закуплюсь всем, чем необходимо. Не идти же сейчас специально опять в тот магазин», — решил я.

Я открыл дверь душевой, и на меня уставились огромные, удивлённые и испуганные глаза. Передо мной стояла голая негритянка.

От авторов: Вышел 6 том ФИЗРУКА! https://author.today/work/348385 Попаданец перенесся в СССР и стал учителем в советской школе. Он ведет секцию каратэ и завоевывает авторитет не только у школьников! Кто еще не читал, 1й том здесь со скидкой: https://author.today/work/302039