Боец 7: лихие 90-е

Глава 9

Меня не так просто смутить. Но сейчас даже я застеснялся и отвёл взгляд. Хотя, честно говоря, посмотреть было на что — фигура у моей неожиданной гостьи была превосходная. Да и на мордашку она была весьма симпатична, хотя, конечно, такая внешность для нашего человека в то время была ещё в новинку.

— Уйди, уйди отсюда! Вон! — завопила она.

— Да я не смотрю, не волнуйся, — ответил я, выходя из душевой. И добавил чуть громче, чтобы она точно услышала: — Но вообще-то я здесь живу, если что.

Я вернулся в комнату и присел на свою койку. День близился к своему завершению, а сюрпризы ещё и не думали кончаться. Отдохнул, блин, сполоснулся под душем перед сном!

«Вот, значит, как», — мысли носились в голове, как перепуганные тараканы по кухне, где ночью внезапно включили свет. «Оказывается, у меня в соседях — вполне симпатичная чернокожая баба, а никакой не маргинал-наркоман. Только мне ведь от этого не намного легче. Что вот мне теперь с ней делать?»

Вообще-то, конечно, если бы такое со мной случилось немного в других обстоятельствах, я бы точно знал, что мне с ней делать. Но теперь, во-первых, у меня была Алина, а во-вторых, я не хотел отвлекаться ни на что, не связанное с моей работой. Все же я приехал сюда продвигать российский спорт, а не, кгхм… обрастать личными связями, если выражаться вежливо. Во всяком случае, это было далеко не на самом первом месте. Да и кто её ещё знает, что за баба такая? Вот так потеряешь бдительность, а наутро ее криминальные дружки возьмут тебя в такой оборот, что забудешь, зачем прилетел.

Тем временем негритянка вышла из душа, перемотанная полотенцем.

— Прости, я уже ухожу, — сказала она уже спокойнее. — Я случайно задержалась.

— Тебя как зовут-то? — как можно дружелюбнее спросил я. Девушку-то ведь тоже можно понять: вытираешься ты в душе после купания, вся такая мечтательная и расслабленная, и вдруг к тебе вламывается без стука незнакомый мужик. Некоторые ещё бы и не так отреагировали.

— Бесси, — как-то даже доверчиво хлопнула она глазами.

— Сергей, — представился я. — Я приехал из России.

— Оу, Россия, — воскликнула она. — Это же, по-моему, так далеко!

— Ну да, не близко, — улыбнулся я. — Но в наше время супер скоростей человек может преодолеть любые расстояния.

— Это точно, — она тоже улыбнулась, давая понять, что напряжение между нами сходит на нет. — Извини, я думала, что успею уйти до того, как ты вернёшься. Мне сказали, что ты недоволен и надо выселяться. Но, видимо, я слишком задержалась в душе — и… вот. Не успела. Но ты не волнуйся. Я ещё буквально пять минут побуду — волосы обсохнут, я переоденусь и уйду.

— Да можешь не спешить! — ответил я. Девушка явно не была похожа на представительницу низших слоев общества. — Я тебя не тороплю. Я-то вообще думал, что со мной какой-нибудь дебил и наркоман живёт. Поэтому и был недоволен. Так что собирайся сколько тебе надо. Ты есть будешь? Голодная?

— Ну… — Бесси замялась. — Честно говоря, да. Я весь день ничего не ела.

Я достал из пакета замороженные гамбургеры и направился к микроволновке, стоявшей в углу комнаты. Но, открыв дверцу, я увидел такой слой грязи и копоти, что застыл в нерешительности. Разогревать пусть даже и непритязательную еду в таком дерьме… Лучше уж вообще ничего не есть.

— Она не работает, — донесся сзади голос Бесси. — Ее последний раз использовали, наверно, когда эту гостиницу открывали. Там даже сетевого шнура нет.

Я заглянул за корпус печки. Действительно, она стояла здесь без малейшего намека на то, что ей можно будет когда-нибудь воспользоваться. Просто часть интерьера. Как сказали бы в будущем — инсталляция.

«Эх, Сёма, Сёма» — подумал я. Бизнесмен-хозяин, твою мать. Даже проследить за своим же имуществом не может. Заставил все хламом, как сарай, и называет это гостиницей.

— Тут все так, — продолжала Бесси. — Никаких электрических приборов лучше не просить. Точнее, спросить-то можно, но толку с этого не будет. Тут у них ни фена, ничего нет. А что всё-таки есть, то или потеряли, или не работает. Так что обо всем приходится заботиться самостоятельно.

— А как же тогда с ними быть? — произнес я, разглядывая купленные полуфабрикаты. — Не грызть же их замороженными.

— Тут общая кухня есть. Если хочешь, я могу приготовить, — отозвалась Бесси.

— Да ладно, — отмахнулся я. — Я как-нибудь сам справлюсь.

— Ну уж нет, — засмеялась Бесси. — Раз уж у тебя из-за меня возникли неудобства, дай я хотя бы ужин приготовлю.

С этими словами она взяла гамбургеры и ушла на кухню. «Надо же», — подумал я. «Нормальная девчонка, веселая, вежливая. Такую и гнать-то не хочется. Только вот что нормальный человек забыл в этом гадюшнике? С другой стороны, сам-то я ведь тоже здесь оказался».

Я оглядел комнату. Да, слово «гадюшник» подходило сюда в полной мере. Конечно, приходилось мне бывать и в более грязных и запущенных помещениях. В некоторых даже ночевал. Но там это и не называлось гостиницей. Да и денег за это не просили. Здесь же обстановка более всего походила на наспех обставленную каморку строителей. Облупленные стены, грязнющие потёки на потолке, неработающая загаженная микроволновка, свисающая лампочка вместо нормальной люстры… Разве что спальные места всё-таки представляли собой кровати с бельем, а не брошенные на пол матрасы. И душ, судя по всему, работал исправно. Это уже выглядит достижением.

— А вот и ужин! — прервала мои размышления Бесси, торжественно входя в комнату с двумя гамбургерами. От них шел пар и расходился по комнате аппетитный запах.

— О! Супер! Давай ужинать! — я показал рукой на кровати, которые были здесь не только спальными местами, но и единственными сиденьями.

— О да, — радостно сказала Бесси и радостно вгрызлась в свой гамбургер. — Наконец-то!

— Вообще-то я не очень люблю такую еду, — признался я, чтобы как-то поддержать разговор. — Но когда нет возможности нормально поесть, то, в общем, по-быстрому перекусить можно и гамбургером.

— А я вот в основном ими и питаюсь, — сказала Бесси. — Хотя уже знаю, что это вредно. Но зато вкусно и сытно. Ничего, вот поступлю в колледж, вся жизнь сразу по-другому пойдет!

Эх, молодость! Я тоже когда-то был таким романтиком.

— А ты чем занимаешься? — спросила Бесси. — Как-то странно лететь из такой далёкой страны и ехать в трущобы.

— Я спортсмен, — объяснил я. — Занимаюсь разными единоборствами. А сюда меня пригласили, чтобы делать совместный российско-американский проект. Так что, может, спустя какое-то время ещё увидишь меня на афишах.

— Как здорово! — искренне восхитилась Бесси. — Знакомых спортсменов у меня ещё не было. Ну так… если не считать спортсменами всяких деревенских хулиганов, которые целыми днями с кем-нибудь дерутся.

— Ну значит, я буду первым, — сказал я, откусив от ароматной булки. — Теперь твоя очередь рассказывать, как ты очутилась в этой дыре. Ты же вроде не эта… — я замялся, не зная, какое слово лучше подобрать, чтобы не обидеть девушку. — Ну, в общем, ты цивилизованный человек. И вдруг в таком клоповнике живёшь.

— Ой, — негритянка махнула рукой, — это длинная история. Если коротко — мне задолжали деньги за работу, поэтому я не могу расплатиться за этот номер. Но это не страшно. Сегодня переночую на вокзале, мне не привыкать, к тому же там всё-таки дежурит полиция и какая-никакая, а безопасность. А завтра мой работодатель отдаст мне деньги. Я сегодня с ним разговаривала, он обещал. Он меня никогда не обманывал. И тогда уж заселюсь в какое-нибудь нормальное место, поприличнее. И перестану тебя смущать.

— А ты сама-то откуда? — поинтересовался я.

— Да ты небось и названий таких не знаешь, — засмеялась Бесси. — Деревушка в соседнем штате. Семья у меня большая, но небогатая, прямо скажем. Мама — инвалид и не может работать. Отец вообще сгинул неизвестно куда, я даже сомневаюсь уже, что он жив. Всего нас восемь детей, и я — самая старшая.

— На что же вы живёте? — изумился я. — Это сколько же нужно денег, чтобы столько ртов прокормить!

— Ну так, — смущённо замялась Бесси. — У нас огородик небольшой, выращиваем фрукты, овощи… Мать на дом работу берет — кому что-то подштопать, кому сшить на заказ. А кому иногда на праздник приготовить что-нибудь особенное, вкусное. Тогда подвыпившие клиенты на радостях могут и больше оговоренного заплатить. Вот так и живём.

— Да, — протянул я. — Не сахарная жизнь, прямо скажем.

— Ну да, — согласилась Бесси. — Поэтому-то на меня вся надежда. Понятно же, что из этого дерьма надо как-то выбираться. Вот сначала я, потом и младшие братья-сестры подрастут, тоже за мной потянутся… Вообще-то я планирую поступать в колледж, там и общежитие дают. Все шансы у меня есть, подготовилась я вроде бы неплохо. Но экзамены будут только через несколько месяцев, а до этого жилье мне никто и не даст. Вот и скитаюсь, где придется, подрабатываю,э тоже, чтобы у матери на шее не сидеть.

— Можешь остаться ночевать здесь, я не против, — предложил я.

— Так мне платить нечем, — напомнила Бесси. — Я из-за этого и съезжаю, если ты забыл.

— Не волнуйся, — улыбнулся я. — за все уже уплачено. Мое проживание здесь обеспечено, а я могу приглашать к себе гостей. Этого мне никто запретить не может.

Бесси удивлённо выпучила на меня свои и без того огромные глаза.

— И что, я ничего не буду за это должна? — спросила она.

— Ничего, — подтвердил я.

Она уставилась на меня так, как будто у меня на ее глазах только что выросла вторая голова.

— Чего ты так смотришь? — спросил я, дожевывая свой гамбургер.

— Да ничего, — наконец сказала Белла. — Просто ты такой необычный! У вас в России там все такие?

Я усмехнулся, припомнив некоторых знакомых.

— Нет, Бесси, — честно ответил я. — Далеко не все. Можно сказать, даже немногие. Особенно сейчас.

Намек на тяжёлый переходный период в стране Бесси, естественно, не поняла, да и ладно. Крепче спать будет.

— Так что, я тогда могу распаковывать чемоданы? — уточнила она.

— Можешь, — кивнул я. — Располагайся.

— Спасибо тебе, как это, значит, тебя…

— Сергей, — подсказал я.

— Сергей, — старательно повторила она. — Для меня ещё никто ничего подобного не делал.

— Какие твои годы, — усмехнулся я, — ещё и не то кто-нибудь сделает. Впрочем, знаешь… Кое о чем я тебя всё-таки попрошу.

— О чем? — напряглись моя чернокожая соседка.

— Да расслабься, ничего такого, — успокоил я. — Ты знаешь, где здесь можно какого-нибудь шмотья купить? Мне завтра ехать по делам, а с собой я взял только самый минимум вещей, чтобы тяжести не таскать. А могут быть деловые встречи. Надо будет выглядеть… ну не как на официальном правительственном приеме, но более-менее пристойно. Так что, знаешь места?

— Конечно, знаю, — с готовностью ответила Бесси. Потом она посмотрела на часы и добавила: — И если мы отправимся прямо сейчас, они ещё будут открыты. Там лавка такая… как бы для своих. То есть для соседей. В смысле прийти-то туда может любой, просто они закупают товар, который будет востребован именно здесь. Поэтому не могу сказать, что фирменный бутик, но если особых претензий нет, обычную повседневную одежду всегда найдешь.

— Пошли, — я встал с кровати. — Покажешь мне этот чудо-магазин. А то завтра с утра за мной заедут, и я ещё не знаю точно, во сколько. Времени гулять по магазинам не будет.

Мы вышли на улицу. Жизнь райончика окончательно затихала. Кое-где тускло горели редкие фонари и стояли видавшие виды машины. Впрочем, их здесь было ещё меньше, чем фонарей. Подозреваю, что половина населения района за год тратило на ядовитый кайф стоимость среднего автомобиля. При таком раскладе было непонятно, как владельцы этих транспортных средств не боятся оставлять их здесь, да ещё и на ночь.

— Нам сюда! — сказала Бесси, увлекая меня в первый же переулок. Я свернул за ней.

— А ну стоять! — вдруг прозвучало сзади.

Я обернулся. Нас нагнала компания подростков лет по пятнадцать, среди которых была одна девушка. Они быстро окружили нас и теперь выжидательно смотрели на меня. Впереди я увидел наглую физиономию того воришки, который пытался нагреть меня в магазине.

Я попытался рассмотреть эту гоп-компанию, насколько это было возможно при таком освещении. Приспущенные штаны, татуировки, банданы с черепами, жевание жвачки на весь размах челюсти… Некоторые многозначительно похлопывали себя по поясу, подразумевая, что там наготове ствол. Но пустота под майками и рубашками явственно убеждала, что пистолеты для них пока что были не более чем плодом их фантазии. Что и говорить, колоритная публика. Мы когда-то так же бродили толпой по дворам, изображая из себя крутых бандитов. Казались себе при этом ужасно взрослыми и страшными.

Пацаны загалдели так быстро и сбивчиво, перебивая друг друга, что, как я ни силился, не смог понять ни одной фразы. Девчонка была единственной, кто стояла молча — видимо, выжидая, кто из сопровождающих парней покажет себя круче всех. Во всяком случае, смотрела она на них явно оценивающе.

— Слушай, чего они от нас хотят? — спросил я у Бесси.

Она прислушалась и ответила:

— Они говорят, что ты им должен денег.

— А-а, вот оно в чем дело, — протянул я. — Подожди-ка секундочку.

Я сделал шаг в сторону этой «банды» и ещё раз внимательно их осмотрел, глядя каждому в глаза. Пацаны притихли.

— Ну? Кому из вас я должен денег?

От компании отделился один негритенок и с вызовом ударил себя в грудь:

— Мне!!

— А-а, тебе? — произнес я. — Ну что же, нет проблем.

С этими словами я вынул из кармана одну купюру и протянул ему. Парень подошёл и уже собрался было протянуть руку за купюрой, как я резко ударил его головой. От неожиданного удара тот упал на землю и, пытаясь встать, перевернулся на карачки. Его хаотичные движения и попытки ползти в разные стороны вместе со стонами говорили о том, что удар получился хорошо. Если мозг сотрясен — может, в следующий раз и задумается, прежде чем лезть за халявными деньгами куда не просят.

— Так, этому долг вернул, — подытожил я. — Кому ещё должен?

Ещё один негритенок медленно достал заточку.

— Не-а, пацаны, — покачал я головой. — Не советую.

Похоже, они сами не знали, что делать дальше. Надеялись проскочить на понтах — не вышло, один получил, другие повторять за ним не захотели. Теперь неудавшиеся налётчики стояли и лихорадочно соображали, чем ещё меня можно впечатлить. Они же не знают, сколько шпаны мне приходилось видеть в жизни, да ещё такой, по сравнению с которыми эти — отряд пионеров с дудками и барабанами.

Вдруг Бесси, до этого никак не вмешивавшаяся в происходящее, что-то прокричала. Что именно — я снова не смог разобрать. Американцы и так говорят по-английски по-своему чуть ли не в каждом штате, а уж у таких уличных группировок и вовсе собственный сленг. Это как шифр «для посвященных»: не знаешь — не поймёшь. Бесси-то было проще: она среди этого выросла. И уж в любом случае успела выучить весь возможный в этих кругах жаргон.

Услышав ее крик, компания тут же развернулась и двинулась в обратном направлении. На ходу, естественно, не забывая выкрикивать угрозы и выбрасывать в воздух распальцовки. Я хорошо знал такое поведение по опыту уличных разборок в России. Когда шпана понимает, что перспектив победить нет и связываться — себе дороже, они уходят «красиво», давая понять, какие они на самом деле грозные и опасные. Но для этого нужно чётко знать, что сказать или сделать, чтобы добиться такого эффекта.

— А что ты им сказала-то? — спросил я, повернувшись к Бесси, когда топот этих малолетних грабителей растворился где-то в глубине трущоб.