#Бояръ-Аниме. Кодекс Агента. Том 3

Глава 26 Кодекс Бога

Инициация идет уже около часа. В Храме Разделенного собрались Главы Великих Родов и их наследники — претенденты на получение Дара. Все это время я просидел в Исповедальне, ожидая оптимального момента для появления Бога из машины, то есть, меня. По поводу моего отсутствия никто не переживает: высшие аристо считают, что я удачно утонул перед самым началом действа, и наверняка мысленно делят наследство Великого Рода Фиолетовых.

Меня же беспокоит другое: слишком длительное отсутствие Светлого. Я не видел его с момента нашей встречи в клубе «Белый Шум», и это странно — он уже должен был появиться на моем пути. Появиться и попытаться перетянуть меня на свою сторону или убить. Но Светлый позволил событиям течь своим чередом, и я стал практически неуязвимым. А после третьей инициации, возможно, стану всемогущим. Если выживу.

Ночь я провел в Приюте, в своей бывшей спальне, но глаз так и не сомкнул. Воображение рисовало вероятные исходы предстоящей Инициации, и я просчитывал различные варианты ответных действий. Ни один из гипотетических сценариев мне не нравился, но я был уверен, что реальность окажется еще хуже.

В Храм я перебрался поздним утром, после того, как люди Бестужева проверили его еще раз, и с тех пор предаюсь размышлениям в Исповедальне, вполуха слушая торжественные речи Великих Князей.

Пятеро Глав Великих родов уже выступили. Их напутствия наследникам были скучны и бессмысленны — набор стандартных патриотических лозунгов и призывов верно служить Роду и Империи. Император продолжает в том же духе, естественно, делая упор на достижениях правящей династии и верности традициям. Наверное, на его месте я бы говорил примерно то же самое, ибо момент обязывает.

Наконец, славословия самодержца подходят к концу. Он желает успеха претендентам и предлагает им проследовать в алтарь. Ни Главы Великих Родов, ни их дети не знают, что в Престоле больше нет посмертной маски Разделенного: она стала частью меня. Без накачанного древней магией конструкта он превратился в антикварное кресло сомнительной ценности. Высшие одаренные еще не ведают, что Инициация в прежнем формате невозможна в принципе, но я не позволю им сделать даже попытку.

— Маэсто, ваш выход! — говорю я себе и покидаю кабинку для Исповедей.

К центру Храма я иду не скрываясь. Акустика в зале великолепная, и мои размеренные шаги звучат достаточно громко, чтобы привлечь внимание аристо. Они поворачиваются ко мне один за другим, и породистые лица вытягиваются от удивления: все свято уверены, что мой хладный труп кормит рыб на дне Москвы-реки. Улыбается только Андрей Трубецкой. Улыбается, и едва заметно кивает.

Как я и рассчитывал, агенты Бестужева доложили им, что Александра Шувалова убили из магострелов, а мертвое тело утопили. Покров я активирую за доли секунды до атаки. Он не фиолетовый, а зеркальный, и выражения удивления, застывшие на лицах Глав Великих Родов, сменяются страхом.

Опешив, Император глядит на похожий на расплавленное серебро Покров, и пытается погрузить меня в Стазис. Я нейтрализую парализующую волну и продолжаю движение. Радужки Романова вспыхивают двумя яркими изумрудами, и он атакует. К атаке присоединяются остальные Главы Родов, и в меня летят смертоносные радужные конструкты различных форм и размеров.

В этот момент стеклянный купол Храма взрывается и осыпается вниз дождем из разноцветных осколков. Светлый приземляется рядом с репликой Светлого Кристалла, одним резким движением отбрасывает его в сторону и атакует высших цветных волной Силы, сверкающей, словно океанские брызги на солнце.

Я останавливаю время.

Светлый, расставивший руки в стороны и окруженный кольцом не сформированной полностью волны, застыл в паре метров за моей спиной, Главы Великих Родов в светящихся Покровах и с мерцающими щитами — в нескольких шагах впереди.

Я оказался между целым сонмом боевых разноцветных конструктов и валом чистой Силы, как известный древнегреческий герой — между Сциллой и Харибдой. Разница между мной и Одиссеем в том, что уже через доли секунды объективного времени Сциллой и Харибдой стану я. Причем в одном лице.

Я становлюсь в центр Храма, в перекрестье взглядов семи статуй Разделенного. Теперь я чувствую, что они вовсе не каменные, а такие же конструкты, как посмертные маска Разделенного и Престол. Чтобы обратиться к Силе, мне не нужно закрывать глаза и впадать в медитативное состояние, достаточно лишь коснуться ее.

Пространство наполняется пересекающимися потоками света. Они постоянно меняют цвет, словно в калейдоскопе, и пульсируют. Субъективное время замедлилось лишь для меня, скорость света осталась практически без изменений. Кристаллы в Куполах светятся нереально ярко, так же ярко, как цветные радужки семи статуй Разделенного Бога. Теперь я вижу не только окружающий меня мир и потоки пронизывающей его Силы, но и энергию, которая их наполняет.

Все это вижу и чувствую только я, только здесь и сейчас, в течение остановившегося мгновения, которое может продлиться для меня несколько секунд или тысячелетий. Ни Светлым, ни Темным, ни Цветным хода в мою персональную временную вселенную нет!

Я мысленно обращаюсь к Силе, и она затапливает разум слепящим сиянием.

Я стою на бесконечном мосту над бесконечностью и вижу перед собой невообразимые картины: звезды, разрываемые на части черными дырами, галактики, сплетающиеся в узоры поразительной красоты, рождающиеся и умирающие звезды, и планеты, кружащие вокруг светил в бесконечном падении.

Каждое видение — это не просто зрелище, но ощущение, проникающее в самую суть моего бытия. Я становлюсь частью бесконечного космического карнавала, чувствуя, как пространство и время становятся податливыми, словно глина в руках скульптора.

Делаю шаг вперед, и пространство вокруг снова меняется. Ноги твердо ступают по невидимому мосту, ведущему в бесконечность. Сознание расширяется, выходя за пределы обычного восприятия. Я чувствую, что разум и тело сливаются с Силой, как будто сама Вселенная вплетает их в безграничную ткань мироздания.

Перед внутренним взором разворачивается панорама многочисленных миров и эпох, рождающихся и умирающих цивилизаций, самой жизни, которая возникает и гаснет в разных уголках Вселенной. Внутри себя я ощущаю мощь, позволяющую управлять этими процессами, чувствую, что могу подчинить пространство и время собственной воле.

В этой новой реальности мои мысли материализуются мгновенно, и я понимаю, что обладаю властью, о которой даже не мечтал. Могу ли я создать звезду? Могу ли изменить ход времени? Каждая мысль становится материальной, каждое желание — законом.

Моя душа наполняется трепетом и страхом. Эта непостижимая Сила — не только Дар, но и Испытание. Я понимаю, что любое мое действие теперь имеет последствия, выходящие далеко за пределы прежнего бытия. Но вместо того, чтобы отступить, я принимаю вызов, и в глубине души зарождается решимость.

Я делаю еще один шаг вперед, ощущая, как древняя Сила наполняет меня до краев. Я готов принять свое предназначение и стать хранителем этого величия. Эта новообретенная мощь одновременно пленяет и освобождает меня. Мое прошлое, настоящее и будущее сливаются в единое целое.

Я обретаю власть над реальностью, но и реальность теперь становится частью меня. Мир вокруг меня вновь начинает двигаться, и я, новый, преобразившийся, готов вступить на путь, который навсегда изменит как мою судьбу, так и судьбу Земли. Я чувствую себя Богом, в чьих руках находятся рычаги бытия.

Ощутив всю мощь мироздания, я возвращаюсь в Храм Разделенного. Накрываю подготовившихся к Инициации наследников небольшим силовым куполом. Вторым, гораздо большего размера, защищаю внутреннюю окружность Храма и возвращаю времени привычный ход.

Все вокруг приходит в движение, запущенная Светлым волна обтекает меня, словно тысячелетний валун, уничтожает радужные конструкты у меня передо мной и врезается в шестерку Высших Цветных. Главы Родов не отступают, и в Светлого несутся новые и новые боевые конструкты. Уходя от атак, он двигается нереально быстро, создается впечатление, что белоглазый танцует босиком на горящих углях. А затем он останавливается, его фигуру окутывает белый мерцающий Покров, а в руках появляются два прозрачных меча.

Светлый запрокидывает голову, громогласно смеется, и его фигура превращается в белый смерч. Он проносится справа от меня, не обращая внимания на врезающиеся в него лезвия, топоры и мечи, запущенные Главами Великих Родов. А затем за моей спиной раздаются приглушенные вскрики.

Я отвернулся, потому что не хочу лицезреть кровавое шоу. Отрешенно смотрю в округлившиеся от страха и бессилия глаза наследников, заключенных внутри купола, наблюдающих за гибелью собственных отцов. Да, я делаю грязную работу чужими руками, оставаясь чистым и незапятнанным.

Цветные сгустки гаснут один за другим, но мне их не жалко. Красный, Оранжевый, Желтый, Зеленый, Голубой и Синий. Карающая длань Светлого принесла им возмездие, которое они заслужили, убив двадцать лет назад собственных отцов. Хвала Разделенному, что мне не пришлось марать кровью собственные руки!

Все стихает уже через минуту. Наступает тишина. В ней отчетливо слышны шаги, направляющегося ко мне Светлого. Удара в спину я не жду, а даже если он последует, то не причинит мне никакого вреда.

— Ну, здравствуй, брат! — нарочито весело произносит Светлый, обходя меня по широкой дуге. — Мне отмщение, и Аз воздам!

Он взмахивает в воздухе двумя прозрачными, окровавленными мечами, и конструкты исчезают, орошая мраморный пол кровавой капелью. Он назвал меня братом, значит мое самое невероятное предположение верно. Светлый — один из шести моих клонов. Теперь я не сомневаюсь, что нас было семь.

— Остальных пятерых убил ты? — уточняю я.

— Или ты! — усмехается он. — Все зависит от точки отсчета! Учитывая, что все мы — воплощения одного человека, я убивал самого себя.

Тьма меня раздери! Испепели Свет! Значит, я не сошел с ума, и воспоминания о собственном прошлом в Выборгском Сиротском Доме — реальность, а не плод моего больного воображения.

— Самое время представиться, — паясничает Светлый. — Как ты уже догадался, меня зовут Александр, как и тебя! Еще десять лет назад мы были единым целым до того момента, пока не посетили этот Храм во время экскурсии! Сюда вошел один мальчик, а вышли семеро. Синеглазый вернулся в Выборг, а остальные шестеро, в том числе ты и я, пошли своей дорогой.

Несмотря на обретенное могущество, меня прошибает холодный пот.

— Посмотри на них! — продолжает мой тезка и указывает рукой на окружающие нас статуи Разделенного Бога. — В Священном Писании сказано, что он разделил Свет на семь частей и вложил частичку своей души в каждого из семи сыновей. Красивая легенда, не правда ли?

Светлый делает паузу, глядя на меня и наслаждаясь эффектом, которые производят его слова. Я снова не могу вымолвить ни слова, поскольку мой прежний земной мирок опять изменился. Он не перевернулся и не вывернулся наизнанку, он обрушился в бездонную пропасть и восстал снова, но восстал совершенно другим.

— На самом деле никаких сыновей не было, и Бог разделился физически, основав семь могущественных династий! — уверенно заявляет мой клон и замолкает, чтобы я осознал услышанное. — Потому его и назвали Разделенным! Через сотни лет, после очередной междоусобицы, которая едва не погубила Империю, Главы Великих Родов решили подкорректировать святое писание, чтобы уничтожить даже намек на прямое божественное происхождение всех одаренных и исключить повод для претензий на Императорский Престол!

— Ты намекаешь на то, что мы — Боги? — спрашиваю я с неприкрытым сарказмом.

— Почти! — Светлый кивает. — По всей видимости, мы — точная генетическая копия Разделенного! Такова игра Света и Тьмы!

— И почему же мы, по-твоему, разделились?

— Этого я не знаю и могу лишь предполагать, — мой тезка пожимает плечами. — Видимо, нам очень хотелось изменить свою судьбу, что стало триггером разделения!

— Звучит как очередное сказание, в котором нет ни слова правды, — отвечаю я, хотя рассуждения Светлого донельзя логичны, и он верит в то, что говорит. — Ладно, предположим, что все так и есть. Зачем ты убивал наших клонов?

— Бог должен быть один! — с пафосом заявляет Светлый. — А его прошлое — легендарным, поэтому вместе с одним из нас пришлось сжечь сиротский дом в Выборге!

— Почему же ты не убил меня? — я отступаю назад, и Светлый идет навстречу.

— Первая попытка не удалась, потому что в тоннеле тебя спас хорошо знакомый тебе Темный, глава их общины в России, — губы Светлого кривятся. — Вторую, в Царском Селе, отразил ты сам, с подачи этого же Темного…

— Тогда зачем ты спас меня в Приюте? — делаю еще один шаг назад.

— Амулет, который я тебе вручил, должен был показать твою Темную суть, и тебя сожгли бы здесь, в Храме! — Светлый снова лыбится. — В «Белом шуме» я спас тебя по той же причине и даже предупредил, что все должно произойти в свое время! Сначала все участники партии должны были завершить начатые комбинации! Все пошло не по плану, теперь твои потенциальные убийцы мертвы, и ты умрешь вслед за ними!

— Хочешь стать Императором? — с вызовом спрашиваю я, и Светлый делает шаг навстречу, становясь в перекрестье взглядов статуй Разделенного.

— Бери выше — новым Разделенным! — отвечает Светлый с нескрываемым презрением. — Для этого и понадобилось сегодняшнее шоу! Негоже Темным рядиться в одежды Цветных, как это делали покойники за твоей спиной, и как делаешь это ты! Осталось убить тебя и этих никчемных юнцов, а затем выйти к народу и совершить на ступеньках Храма пару или тройку чудес!

— В чем опасность Темного начала внутри меня? — спрашиваю я, желая закрыть последний открытый фрагмент пазла.

— Рано или поздно Темные возьмут тебя под контроль, и ты станешь их марионеткой в прямом смысле! — снисходит до ответа Светлый после длинной паузы. — А теперь молись! Тьме или Свету — неважно! Мне жаль тебя убивать, ибо ты добился хотя бы чего-то, в отличие от остальных пятерых!

Самоуверенность моего клона умиляет. Я чувствую, я знаю, что он не постиг весь спектр Силы, и не стал даже Истинным Светлым, которого упоминал Шеф. Ему не хватило малости — он не инициировал в себе Темное начало. Видимо, помещала ненависть к Темным.

В руках Светлого снова появляются два прозрачных меча, а на устах — самоуверенная улыбка. Мой двойник настолько уверен в победе, что идет в бой без Покрова. Я могу превратить его в кровавое месиво, даже не формируя боевые конструкты и не защищая себя Покровом. Но я решаю доиграть партию. Все начатые комбинации должны быть завершены!

Мои глаза разгораются радужными калейдоскопами, и я воздеваю руки к солнцу, которое светит сквозь разрушенный купол. Светлый застывает в неподвижности, его фигура становится черной, будто отлитой из обсидиана, и потоки света, бьющие из моих глаз, мгновенно превращают ее в лужу кипящего черного стекла. Мой клон умирает мгновенно, но я успеваю заметить удивление, мелькнувшее в его глазах.

Я убиваю Светлого светом, хотя мог бы убить тьмой или превратить в каменную статую, но спектакль для наследников, прячущихся под сотворенным мной защитным куполом, нужно отыграть. Будущая элита Империи не должна сомневаться в моей Силе.

Я закрываю глаза и растворяюсь в окружающем пространстве. После огромной Вселенной объять Землю довольно просто, и я сам поражаюсь легкости, с которой это осуществил. На поверхности земного шара разбросаны цветные и черные точки. Цветные — в основном на территории России, черные — вне ее, а белых нет ни одной, если не считать самой яркой — меня.

Все это — люди, отмеченные Даром Разделенного. Кристаллы кажутся большими по размеру и напоминают кляксы, хотя понятие реального масштаба обманчиво, так рисует картину мира мой изменившийся разум.

Сначала я гашу Кристаллы. Высасываю из них Силу до тех пор, пока цветные и черные конструкты не исчезают полностью. Затем принимаюсь за одаренных. Нет, я не убиваю их, а лишаю Дара. Просто превращаю в бездарей, которых они презирали всю свою сознательную жизнь.

Остается лишь одна ярко светящаяся точка — я. Какое-то время борюсь с искушением лишить Дара себя, но в итоге доводы разума берут верх над эмоциями, и я открываю глаза.

Наследники не почувствовали ничего, и их взгляды направлены не на меня: парни и девчонки пораженно оглядывают Храм. Удивляться есть чему: Кристаллы исчезли, как и статуи Разделенного Бога. Я гашу защитные купола, и наследники вздрагивают.

Первым на меня обращает взгляд Трубецкой. Он улыбается и машет смартфоном, зажатым в руке, а затем бежит ко мне. Остальные осторожничают и не двигаются с места.

— Получилось! — орет он, обнимая меня за плечи. — Я все заснял, трансляция в Телеграф шла непрерывно! Ты теперь самый сильный маг в Империи!

— Я — единственный маг! — поправляю я друга, но он еще не понимает, что я имею в виду.

— Вот только…

Андрей делает шаг назад, щурит глаза и пальцами правой руки аккуратно гладит мою кожу, внимательно разглядывая лицо.

— Эй, аристо, я, конечно, крут, но это не повод ко мне приставать! — протестую я и убираю его руку.

— Посмотри! — тихо произносит Трубецкой, поднимает смартфон на уровень моих глаз и поворачивает экраном ко мне.

На ярком экране мое лицо. Еще более заострившееся, постаревшее лет на двадцать и покрытое мелкой сеточкой морщин. Но больше всего поражают глаза. Радужки похожи на залитую под роговицу ртуть, в глубине которой вспыхиваю цветные всполохи.

— Спасибо, друг! — искренне говорю я и крепко обнимаю Андрея. — Попрощайся с отцом и срочно лети с Натальей в Кремль, чуть позже я все объясню!

— Не понял⁈

— Мне нужно побыть одному хотя бы пару часов! — молю я.

Трубецкой кивает и делает шаг назад.

Я выхожу из Храма и иду сквозь толпу военных, которые почтительно передо мной расступаются. Иду без опаски. Мне нечего бояться, ибо я — единственный одаренный в этом мире.

Трубецкой и Романова станут родоначальниками обычной династии, династии бездарей. А на ее страже буду стоять я, ибо десницами Российских Императоров всегда были Шуваловы. Я стану не только десницей династии Трубецких и шести Великих Родов, я стану хранителем России и всего этого гребаного мира, ибо я — реинкарнация Разделенного, всемогущий Бог. А Бог…

Бог всегда обречен на одиночество.

Смешно, но мой путь начался с «Кодекса Агента». Теперь придется создать новый кодекс — «Кодекс Бога»!

Я спускаюсь по ступенькам Храма и бреду по набережной, задрав голову и глядя в голубое до одури небо. Я, наконец, обрел ее. Обрел свободу, о которой всегда мечтал!

К О Н Е Ц